Описание лезгин в мемуарах польского солдата

Уже в самом начале XIX века на Кавказе мы наблюдаем многих выходцев из Польши. Во время Отечественной войны 1812 г. целые воинские соединения совместно с французскими войсками Наполеона воевали против России. Попавшие в плен к русским польские солдаты и офицеры затем оказывались на Кавказе. Многие участники восстаний 1830, 1846, 1863–1864 годов были сосланы не просто на Кавказ, а именно в Дагестан. Польский профессор Анджей Ян Ходубски по этому поводу сообщает: «В гарнизонах Дербента, Порт-Петровска, Темир-Хан-Шуры... в то время поляки составляли около 30 процентов общего числа находившихся там военных». Частью поляков упорно овладела мысль о дезертирстве. Одни из них хотели через Иран и Турцию пробраться на Запад, чтобы оказаться на родине. Другая часть сочла необходимым перейти к имаму Шамилю и вместе с его мюридами участвовать в боевых действиях против Кавказского корпуса.


В данном материале представлены воспоминания беглого польского солдата Кароля Калиновского о жизни и культуре лезгин («Pami;tnik mojej ;o;nierki na Kaukazie i niewoli u Szamila. Od 1844 do 1854», «Воспоминания о моей солдатской службе на Кавказе и плене у Шамиля. От 1844 до 1854 гг.»). Известно, что поляк К. Калиновский в качестве наказания был отправлен в царскую армию, дислоцированную на Кавказе, куда он прибыл в 1845 г. Местом его пребывания была крепость Внезапная, расположенная на границе Чечни и Дагестана. Через несколько месяцев после прибытия поляк был похищен местными жителями и продан в рабство независимым горцам. Сначала он попал к чеченцам, затем к андийцам, а потом снова к чеченцам. Именно тогда поляк познакомился с образом жизни людей, которые находились вне контроля российской администрации. В связи с тем, что основной целью К. Калиновского было вернуться на родину, он бежал в российскую армию. В Польшу солдат вернулся в 1858 г. и там написал свои воспоминания о пребывании на Кавказе.


Кароль Калиновски был родом из польской мелкодворянской семьи. Согласно информации, представленной в его мемуарах, он родился 21 января 1821 г. в селе Калинино, которое сейчас находится в северо-восточной Польше на Мазурском поозерье. Для того чтобы получить надлежащее образование, родители отправили К. Калиновского в г. Варшава к проживающему там дяде, который был монахом в собрании базилиан. Он учился сначала в гимназии, а затем поступил на курсы механики. Во время учебы К. Калиновского арестовали и обвинили в намерении эмигрировать из Российской империи. После четырех месяцев лишения свободы его освободили, так что он мог закончить обучение. Практику после окончания школы К. Калиновски проходил на заводе железнодорожного транспорта, а затем стал сотрудником Варшавско-Венской железной дороги. Вскоре, однако, он был вновь арестован, как сам написал, опять за намерение эмигрировать. На этот раз после девяти месяцев К. Калиновски был приговорен к ссылке в армию, дислоцированную на Кавказе.


К. Калиновски отправился в свое путешествие на Кавказ 15 декабря 1844 г. Его целью была крепость Внезапная, расположенная над рекой Акташ, недалеко от деревни Андреевка (Эндирей). В связи с тем, что весь поход проходил пешком и преодолеть нужно было более двух с половиной тысяч километров, до места назначения он добрался 10 июля 1845 г. Начатая тогда военная служба, однако, не продлилась, уже в следующем году К. Калиновского похитили и увезли к независимым горцам. Пребывая в Ведено, где находилась резиденция имама Шамиля, он принял ислам и несчастливо влюбился в местную девушку. После почти трёхлетнего пребывания среди независимых горцев в качестве раба, К. Калиновски был освобожден Шамилем и мог жить среди них, как свободный человек. Тем не менее, после смерти любимой женщины он не имел больше никаких причин, которые могли бы заставить его остаться среди чеченцев, поэтому поляк решил бежать в царскую армию. В этом он видел единственную возможность возвращения в Польшу, по которой постоянно скучал. В рядах царской армии на Кавказе К. Калиновски служил еще несколько лет. В 1858 г. он вернулся на родину на основе коронационного манифеста царя Александра II. Этот документ, опубликованный в 1856 г., освобождал поляков от военной службы, а также амнистировал политических ссыльных, которые в качестве наказания были включены в ряды армии. После возвращения на родные земли К. Калиновски работал в бюро железной дороги. Он умер в Варшаве в 1882 г.


К. Калиновски не был обычным поляком-солдатом в царской армии. Он принадлежал к особенной группе ссыльных из окрестностей над Вислой, члены которой свои наблюдения и переживания на Кавказе опубликовали в виде книг или статей. Работа К. Калиновского под заглавием «Pami;tnik mojej ;o;nierki na Kaukazie i niewoli u Szamila. Od roku 1844 do 1854» («Воспоминания о моей солдатской службе на Кавказе и плене у Шамиля. От 1844 до 1854 гг.») – это интересный источник в кавказоведческих исследованиях, особенно в контексте познания государства, находящегося под властью имама Шамиля. Она также представляет ценный этнографический материал. Это связано с тем, что, помимо описания собственных переживаний и чувств, автор включал много информации о Кавказе — о социальных отношениях, культуре и обычаях местного населения. В то же время воспоминания К. Калиновского необычны потому, что они, вероятно, являются единственным примером работы европейца, который в течение нескольких лет жил среди свободных горцев Восточного Кавказа. По этой причине он как наблюдатель-участник мог передать много интересных наблюдений о жизни и организации жителей Чечни и Дагестана, которые в конце 40-х годов XIX века не контролировались властью российской администрации. Текст К. Калиновского приобретает значение также потому, что он имел возможность встретиться со многими влиятельными личностями среди горцев, в том числе и с имамом Шамилем.


В Польше фрагменты воспоминаний К. Калиновского были впервые опубликованы в конце 70-х гг. XIX в. в «Gazecie Lubelskiej» (рус. «Газета Любельская»). Затем они были дополнены в соответствии с оригинальной рукописью и после разрешения, выданного царской цензурой, что наступило 9 ноября 1882 г., добавлены в качестве приложения к еженедельнику «W;drowiec» (рус. «Странник») с номера 1038, который был выпущен 11 ноября (по старому стилю 23 ноября) 1882 г., по номер 1053 от 8 марта (по старому стилю от 24 февраля) 1883 г. В том же году все части были собраны воедино и опубликованы в форме книги. В этой статье представлена наиболее важная информация, которую К. Калиновски передал на тему трёх этносов, проживающих в Дагестане – андийцев, аварцев и лезгин.


Так, описывая лезгин, К. Калиновски утверждал, что «это самый жестокий и свирепый народ из числа жителей Дагестана». По его мнению, счастьем было то, что у его хозяина были свои кунаки среди них, в доме которых их приветливо встречали. Тем не менее, в незнакомых местах им с трудом удавалось получить кусок хлеба и кров на ночь. Поляк отметил, что лезгины были крепкого телосложения и почти гигантского роста. При этом двигались они медленно, но характер имели жестокий и дикий. По мнению поляка, этот народ был смелым в боях, проводимых внутри крепостей и на каменистой местности, в то время как при грабительских набегах показывал чрезвычайную жестокость. Чтобы доказать это, К. Калиновски привел пример, что молодой человек, который впервые отправлялся за добычей в Грузию, свою первую жертву убивал и отрезал ей руки. Принеся их позднее в родной аул, одну из них прибивал с молитвой на устах на дверях мечети, а другую на сакле своего отца. Так мог выглядеть обряд вступления юноши в мир убийств и войн. Лезгинские костюмы напоминали К. Калиновскому старопольские, от которых они якобы почти ничем отличались. Касательно домов, поляк написал, что лезгины строили их из камней, а их плоские крыши делали из уплотненной глины.


В дополнение к традиционному применению, в прохладные дни их использовали как террасы для принятия солнечных ванн. Как отметил автор воспоминаний, все лезгинские избы топились по-черному. Камин у них отсутствовал, а вместо этого в середине комнаты устраивали большой костер без дымохода. Дым, исходящий оттуда, наполнял всю избу, потом через отверстие, сделанное в потолке прямо над кострищем, выходил наружу. Поляк при этом писал, что избы были просторные и в то же время нечистые. Зимой в них находились и люди, и животные. К. Калиновски также отметил, что лезгины постоянно в доме зимой и летом носили огромные овечье тулупы из-за холодов, наступающих в вечернее время, ночью и под утро.


В воспоминаниях можно также найти абзац, посвященный женщинам. По мнению К. Калиновского, нравственность лезгинок, как и всех женщин разных горских народов, была на высоте и ничем не запятнана. Поляк сообщил, что некоторые женщины обладали заметной красотой, с правильными римскими чертами лица, но выглядели чрезвычайно неопрятно. Он написал, что шаровары (т.е. широкие, длинные штаны, гофрированные в талии и щиколотках) они не носили, а использовали все лето одну рубашку из местной ткани, а другую, сделанную из овчины, надевали зимой. К. Калиновски подчеркнул, что особенно у старых женщин были грязные руки. Этот дефект он связал с тем, что хотя они мылись пять раз в день перед каждой из пяти молитв, то сушили свои руки над дымом, не используя не известные здесь полотенца. В результате это вызывало еще большее загрязнение.


К. Калиновски в своих воспоминаниях также поместил информацию об аварцах, которых часто называет таулинцами, хотя иногда он разделял эти два понятия. Это прослеживается в описании его жизни в Андии. Касательно этого периода он писал, что вместе со своим хозяином ездил в Дагестан через Таулию и Аварию. На основе воспоминаний трудно сделать однозначный вывод, какую территорию автор называет «Аварией», а какую – «Таулией». Из всей работы следует, что для К. Калиноского Таулия граничила с Андией. В свою очередь, описывая Аварию, он разместил информацию, о том, что это горный район, простирающийся выше Сулака, аж до реки Койсу, но, в то же время, не уточнил, какую из рек, имеющую в названии «Койсу», он имел в виду. Тем не менее, основываясь на нескольких абзацах, можно сделать заключение, что понятие «Авария» и «Таулия» были для автора синонимами. Например, он писал, что, когда заболел, должен был остаться в Тлохе, расположенном в Таулии. Когда улучшилось здоровье, К. Калиновски вышел из аула и начал спускаться с высоких гор Аварии. Кроме того, в отрывке его работы, характеризующем Шамиля, написано, что тот был таулинцем, рожденным в ауле Гимры.


В целом же, на наш взгляд К. Калиновски в своих воспоминаниях привел собирательную информацию о этносах трёх народов «Дагестана» («Таулия, «Авария») — андийцах, аварцах и лезгинах, а непосредственно с лезгинами-мухаджирами Калиновски мог познакомиться именно в лезгинских поселениях на территории Имамата. В тоже время, большая часть его работы касается, в первую очередь, Чечни и чеченцев, среди которых он прожил значительную часть своего пребывания у независимых горцев, находясь в Ведено.



Автор: ‘Али Албанви

На фото: Сцены баталий Кавказской войны / Источник: https://inlnk.ru/r9ylR.



Литература

1. Адамчевски П. Андийцы, аварцы и лезгины в воспоминаниях Кароля Калиновского // Вестник Института ИАЭ. 2015. №4. С. 61–68.

2. Карол Калиновский. Памятник моей военной службы на Кавказе и плена у Шамиля. С 1844 до 1854 гг. [Электронный ресурс] Режим доступа: https://clck.ru/TuPKc, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 25.03.2021). — Яз. рус.

3. Народы Кавказа в цивилизационном пространстве России: материалы VI Международного форума историков-кавказоведов (г.  Ростов-на-Дону, 13–15 ноября 2019 г.) / [отв. ред. акад. Г.Г.  Матишов].  — Ростов-на-Дону: Изд-во ЮНЦ РАН, 2019. // Адамчевский П. Польские источники о Кавказе. С. 66.