ОТЕЦ

Мой отец ушёл на фронт в 17 лет, окончив семилетку экстерном и прибавив себе год в метриках. Ростом он был невысок, около метр шестьдесят, но шустрый. Может потому в 1943-м и был причислен в состав отряда особого назначения связи при штабе Верховного главнокомандования. Это следует из документов, к которым я сумел прикоснуться уже в зрелом возрасте. По окончании войны он еще пять лет был вынужден, в связи со спецификой службы, болтаться, как он сам говорил, на просторах Венгрии. Но все - таки дембель подошёл, отец вернулся с наградами и памятью о былом. О войне рассказывал мало, больше с юмором, но, конечно же, печать пережитого давала о себе знать. Вернулся в Красноярский край, откуда и призывался. Встретил красавицу Лиду, с роскошной косой и глазами, выдающими принадлежность к северным народностям, влюбился по уши. А она в него. До этого мать ее, видимо не очень библейского склада, привела к тому, что все сестры были на попечении Лизаветы. Может поэтому и была категорически против брака своей старшей с веселым, озорным певуном, гремящим медалями. Все - таки настояли влюбленные, и, не смотря на разницу в росте сантиметров на пять( ниже был отец) , сыграли свадьбу. В 53 - ем родился первенец. Оба сдали экзамены и поступили , он в техникум связи, она в зоотехнический. Закончили с уже рожденной дочкой на руках. Не успокоились, оба решили и высшее образование приобрести. Когда родился последыш, то есть ваш рассказчик, они еще учились. Мать Лидии очень сильно вмешивалась в жизнь молодых, скандалы были обычным делом и , в конце концов им надоело, ведь такие отношения приводили к ссорам и их самих. Построили в городе , где жили и где родился я, просторный бревенчатый дом за два - три дня и зажили. Не удивляйтесь срокам строительства. В те времена люди жили не только своими заботами, жили заботами своей страны, заботами предприятий, где трудились и заботами своих соседей. В Сибири и раньше было примерно так, но в послевоенные годы люди были родными все. Ну если и не все, то большинство.
    В общем жили. Растили нас, пели песни. Оба были отменными певунами. Когда им всей улицей строили дом, условие было таково:- мы строим, вы готовите угощение и вечерние песни при луне. Как они пели! Её звонкий высокий голос вплетался в его баритон и песня летела высоко и протяжно, слышная в вечерней тишине таежного края на много верст окрест. " Сибирь, Сибирь, горжусь, что я твой сын. Мороз не страшен, путь у нас один... ", или " ах, Наташка, открывай - ка ворота." Песен они знали много и пели с упоением. Пели до последних совместных дней. 
.    Получили образование, работали каждый на своем месте, вызывали добрую зависть друзей , и радовались жизни. Беда пришла откуда не ждали. Она была назначена на руководящий пост ликёро - водочного завода. Одной из причин назначения было ее стойкое отвращение к алкоголю. Отец выпивал, как без этого, а она пела песни на гуляниях без допинга. Вроде жизнь наладилась; хорошая  работа на достаточно высоких постах, хорошая зарплата, дети устроены, ухожены. Что еще? Но однажды Лизавета пришла домой с запашком. Отец не придал особого значения, ведь и сам частенько уговаривал ее пригубить рюмочку, но ранее тщетно. А  тут , что такого, попробовала. Была какая - то дегустация, вот и продегустировала. Дальше - больше. Начала приходить пьяная, а пьяная женщина чаще, чем мужчина, желает высказать все обиды в лицо. Скандалы учащались, но поутру она ласкалась, каялась со словами, пропетыми в ушко:" Давай никогда не ссориться. Никогда, никогда". Отец любил ее очень и прощал. Он не знал что предпринять, как остановить это безумие. Где - то услыхал, на Северном Кавказе затевается грандиозное строительство. Там ей будет стыдно пить, это же Кавказ, мусульманский край. И уговорил. Собрали пожитки, распрощались с многочисленными родственниками и...
   Первое время жили на отделении совхоза.  Отец электрик, мать зоотехник. Условия жизни немного другие, но жить можно. Мать выпивала по праздникам, но в меру. Это не вызывало порицаний у сельчан. Многонациональное общежитие даже нравилось. Никакой вражды, соседи так - же приходят на помощь при нужде . Отец был хорошим специалистом, и со временем был переведен на работу в районный центр. Это был новый, еще строящийся поселок городского типа, с двухэтажными кирпичными домами, школой и интернатом при ней, техникумом  сельского хозяйства , с научным уклоном и со всеми службами, присущими современному населенному пункту. Отец часто дежурил на местном радиоузле, куда я повадился бегать. Еще бы! Радиозвезда местного масштаба. Чтобы я не мешался под ногами и не тянул свои загребущие ручонки к рубильникам, каким - то запчастям и :многочисленным проводам, они давали мне в руки микрофон, и я самозабвенно орал в него песни, которым выучил меня старший брат." Враги сожгли родную хату ", Катюшу" и другие популярные времени песни. От души наоравшись, шел домой, где мать честно спрашивала, чем занимается отец на работе. Я честно отвечал:" Да работают и выпивают понемногу". Однажды прибегаю  , как обычно, приготовившись к сольному выступлению и... Отец разворачивает меня лицом к выходу и со словами:" Чеши отсюда, предатель"-, выпроваживает вон. Что такое? Иду домой, чешу затылок. Дома, видя мой потерянный видок, брат поинтересовался, причиной такого моего настроения:" Чего насупился, кто обидел? " А, надо сказать, защищал он и меня , и сестру ревностно. Ему не надо было защищать  свой  авторитет как приезжему, здесь таких было много и дедовщины не было, но дети, это дети. Ссорятся, мирятся. Если я прибегал с расквашенным носом от соседского пацана, моего ровесника, то мог еще оплеуху и от отца, и от брата получить в ответ на жалобу. Но, если обидел старший, брат срывался с места и , частенько, сам приходил с таким же окровавленным носом. Главное сдачи дал, хоть и сам был бит. Но здесь особый случай. " Папка обзывается предателем. Чего это он? - пожаловался я. Валера потрепал за чуприну и , улыбаясь спросил:" А зачем же ты мамке рассказал , что они выпивают там? " Я удивленно сказал:" Ну они же выпивали! " . "Но об этом мамке рассказывать не надо, они опять ругаться будут". Дааа! Делаа! Если так,  то конечно. Надо срочно, исправлять ошибку. Пулей лечу в радиоузел. Отец что - то паяет, заглядывая в чертёж какой - то схемы. "Чего тебе?"- не поднимая головы. " Я, ковыряя пальцем дырку в ладони, шепчу" Па, я больше не буду! "  Отец взглянул на меня. " Что ты там шепчешь? Нормально скажи". " Пап, я больше не буду,- виновато пробормотал,- никогда не буду! ". ," Чего ты не будешь? " ,- удивленно спросил он . "Мамке рассказывать не буду". Отец подошел, поднял на руки, подбросил несколько раз под потолок , прижал к себе. Правильно сынок, не надо. Инцидент был исчерпан, микрофон снова был доступен.
.    Но если - бы это был единичный случай пагубности моей честности. Если бы. Один из таких курьезов случился вскоре после первого. Возле нашего дома строилась двухэтажка конторы. Какой, не помню, а может и вовсе не знал никогда. Мы выбрали этот объект для наших детских игр. В торцовое окно мы прыгали на огромную кучу песка, ссыпанной впритык к стенке. Упав в мягкий песок, я отряхиваюсь, и бегу за угол к проему двери внутрь. За углом натыкаюсь на старших пацанов, дымящих папироской, одной на всех. Мой любимый брат выдыхает дым, конфузливо глядя на мое явление. Убежать не успеваю. Пойман за шиворот и прижат к стене . Грозя пальцем возле моего носа предупреждает:" Санька, не вздумай папке сказать! ". Я таращу глазенки и клянусь:" Никогда, ни за что! "  " Смотри! "- предупреждает брат. Я смотрю. Нагулявшись, напрыгавшись и проголодавшись,прибежал, домой. Из головы не выветривалась мысль о том, что ни в коем случае нельзя проговориться о курящем брате. Память подсказывала случай  с микрофоном. Да ни Боже мой! Да никогда. Пытка длилась до самого вечера, когда отец пришёл с работы. Он не успел раздеться, разуться, а я уже тут, как тут, горя желанием не выдать. Как можно с честным лицом я выдал:" Пап, а пап, а Валера у нас не курит! " Все разинули рты, а я гордо посматривал на , к чему бы, покрасневшего, пунцового брата. Отец спокойно воспринял информацию. Уже поужинав, он зашел к нам в детскую, присел возле Валеры на кровать и коротко спросил:" Куришь? " . Брат поднял глаза. " Курю". Отец вздохнул и произнес:" Раз уж так, запомни одно: пегасы на улице не подбирать, никогда не попрошайничай ни у кого, и не прячься, еще не хватало поджечь что - нибудь. Лид, позвал он , иди сюда". Мать вошла в нашу комнату. "С завтрашнего дня у него должны быть свои папиросы!" Мать возмутилась:" Совсем ошалел? Еще что придумаешь? Позор какой! " Отец миролюбиво пояснил:" Лупи его как Сидорову козу, запрещай, раз начал, пока сам не захочет, не бросит. Будет прятаться , стрелять окурки, и будет курить. Вот это позор. И все, решили- постановили! " Так мой брат стал взрослым. А я даже оплеухи не схлопотал. Брат только посмотрел на меня как - то удивленно и сказал:" Ну; ты и выдал. " Валера у нас не курит"- , пропищал он тонким голоском, и засмеялся.
.    Так вот и жили. За короткий срок, после приезда нашего в этот край, наша семья из вполне благополучной покатилась под откос. И , кажется, мои родители подорвались на собственной мине. Осколки - то собирались в кучку, то снова разлетались, и настало время, когда наш эшелон расформировался и каждый вагон пошел своим путем. Обидно, но это жизнь. Вскоре отец с матерью разъехались. Валера ни с кем не захотел, ни с отцом, ни с матерью. Нас с Галей забрала мать. Отец остался один в квартире. Хотя немного солгал. Валера по очереди приезжал то к нам , то к отцу. Он поступил  в ГПТУ и жил в общежитии училища с полным обеспечением. Мать сняла квартиру в городе и устроилась на работу на завод. Мы с сестрой целыми днями были предоставлены сами себе. Хорошо, что у хозяев были дети. С ними то и проводили мы большую часть времени. Мать с каждым днем втягивалась в разгульную жизнь все глубже и глубже. Папа несколько раз приезжал и просил отдать ему хоть младшего. Помню, в очередной приезд они долго препирались, и в конце спора мама, взбешенная, прокричала мне:" А ну, признавайся, с папкой хочешь жить, или со мной ? "  Хлюпая, я проскулил:" И с папой, и   с мамой". Она начала кричать на отца, чтобы он убирался вон. Папа ушел. Прошло пять мминут. Мать не успокаивалась. " Чего ты насупился? Папку жалко? А  меня не жалко? Я ради вас... " Она долго истерила  и , вдруг закричала:" Что, к папке хочешь? Ну и беги, догоняй, может еще на остановке. " Я выскочил из калитки и помчался на остановку. Жили мы на окраине города, и конечная остановка автобуса была недалеко. Бегая по площадке, я выискивал папку, но он , видимо, уже уехал. Уныло я поплелся домой, к маме. Сестра встретила меня на лавочке возле дома." Не догнал?"- с сочувствием спросила она. "Нет". Разговаривать не хотелось. " Ничего, он обязательно вернется". Он вернулся , и мы были с ним счастливы. Но это будет потом, через пару - тройку  лет, когда , после детского дома, мы будем вместе. А пока моим воспитателем и опекуном станет сестра, сама ребенок, всего на два года старше. Уже тогда она стала заботиться обо мне, доставать пищу . Но это будет следующий рассказ, в продолжение к этому.

                26.03.2021г.