Армейский инструктаж

          В армии всякое серьёзное, да даже и не очень серьёзное действие всенепременно предваряет инструктаж.  Это такой своеобразный фетиш, обязательный ритуал, священная корова воинской службы.

          Сколько их пройдено, тех напутствий, лейтмотивом которых неизменно был высокий слог армейского юмора. Перед заступлением в наряды, караулы, перед стрельбами или вождением боевой техники нам весьма доходчиво объясняли что делать и чего ни в коем случае творить нельзя.

          Особенно мне запомнились инструктажи перед нарядами по столовой в военном училище. Всё время обучения там они проходили по одному и тому же сценарию, с очень малыми вариациями.

          Инструктирующих из числа должностных лиц всегда было двое. Капитан Николай Черепков, а для нас просто Колян Череп, командир одного из взводов роты. Его чаще других командир ставил ответственным офицером по подразделению – так ротному жилось куда спокойнее. Потому что нельзя было доверять Черепу ничего серьёзного. Уникальным он был человеком. Многие в его возрасте уже погоны подполковника носили и полками командовали, а Череп спокойно лежал на своей не хлопотной должности и выделялся среди других офицеров редкой невозмутимостью, флегматичностью на грани меланхолии.
         - Товарищи курсанты, я давно не капитан, я уже целый капитаниссимус, - любил повторять он, - отсюда делайте выводы и судьбу лишний раз не испытывайте.

         Да было бы там что испытывать с этим командиром, спокойным, как удав.

         Другим инструктирующим неизменно выступал какой – то вечный начальник столовой училища, прапорщик Петросян. Весьма колоритная личность. Он весь так и лоснился во всю ширину своего немалого лица, которое просто сияло от осознания выпавшей жизненный удачи. Одет товарищ прапорщик всегда был образцово – показательно, как на главный в жизни строевой смотр. В фуражке с высоченной тульей, в модных, в ботиночках «а – ля» штиблеты. Хоть не очень – то и уставных, но дорогих,  начищенных до сияния тестикул мартовского кота. Будто бы не заурядный начальник столовой стоял перед нами, а манекен на смотре достижений тылового хозяйства Советской армии.

         Даже явный акцент прапорщика Петросяна  не сильно портил впечатление от его общего внешнего вида. Очень быстро  мы выучили наизусть набор его фраз, но всё равно откровенно веселились, выслушивая витиеватые речи забавного хитрого армянина.

       - Товарищ курсанты, - слушай меня внимательно, - всегда начинал он свой инструктаж, слегка коверкая на неродном ему языке слова и фразы, но изображая при этом на лице серьёзный вид, придавая ему суровое выражение.
       - На ближайший сутки все вы поступаете в мой полное распоряжение. В столовой должен быть чистота, порядок тоже должны быть. Каждый на своём рабочем месте добросовестно выполняет свой задача. Никто никуда по столовой просто так не ходит - бродит, своих рабочих мест не покидать. Картошка с мясом воровать и ночью  жарить тоже не надо. Буду сам контролировать, картошку жареный забирать для моей собака и докладывать ваш командир рота. Кого поймаю кто продукты воровал, сразу буду наказывать больно. Кто хотеть быть вором, тот вазелин идти надо покупать заранее.

         Все мои приказы выполнять и дежурный по столовой тоже, и помощник дежурного. Закончил работа, доложи дежурный по столовой и иди, дорогой, спокойно спи в расположение свой роты, утром вовремя приходи назад. По столовой ночью не шляйся, приключений на свой глупый задница тоже искать не надо. Курсантский столовая – не кафе в городе, ночью не работает, бармен тут нету, коктейль не наливают и кроме хлорный вода из крана выпить ничего тут нет. Закусить можно только параша из бака для отходов. Поэтому каждый занимается своя задачей в установленное время с соблюдением мер безопасности.

      После этого Петросян нудно рассказывал о мерах безопасности. Потом, немного подумав, обычно добавлял:

       - Особый внимание буду делать курсантам, который отходы собирает по бачкам. Напоминаю вам, что в нашей училище есть подсобный хозяйство, там свинья много живет и потом этот большой, жирный и вкусный свинья приходит к вам на курсантский стол. Поэтому о свинья тоже нужно всем позаботиться заранее, чтобы животный хорошо кушал, а потом товарищ курсант тоже сытно кушал этот свинья. Предупреждаю всех - не надо в бачки с едой для свинья кидать ложки и стекло битый, не надо туда положить старый газеты и журнал тоже не надо, потому что свинья стекло не кушает, газета не читает и журнал не смотрит.

      Да уж, по пути из подсобного хозяйства на курсантский стол свиньи претерпевали очень странную метаморфозу. Вместо полноценной свинины мы всегда получали в котлах с разваренной картошкой или перловой кашей преимущественно варёное сало, «слегка проросшее мясом сверху», как в своё время метко заметил кто – то.  День варёной перловки был крайне счастливым для свиней в подсобном хозяйстве, и чёрным для «парашютистов». То есть тех, кто выносил отходы, «парашу», как мы называли ошмётки со столов. Есть перловку считалось «западло», никто к ней не прикасался, а выдавалась та крупа по нормам довольствия на  две с половиной тысячи человек. Парашютисты под конец наряда проклинали того, кто придумал перловую крупу. Потому что руки и ноги у них просто отнимались…

      Что касается отпавшего от свиньи ценного  мяса, то оно куда - то немыслимым образом постоянно исчезало. Хотя заплывшие, самодовольные глаза начальника столовой оставляли мало сомнений в направлении «боевого пути» свеженькой, только что заколотой товарной свинины.
   
      Для кормления училища мы получали на продовольственном складе перемороженные свиные полутуши. С яркими чернильными штампами о дате закладки в закрома Родины, то есть в стратегический продовольственный резерв. Даты те немного варьировались – на моей памяти нам на складе выдавалось свиное мясо от 1948 до 1955 года рождения. Жутко перемороженное за десятилетия хранения в закромах и по этой причине слишком уж скукоженное, ссохшееся.
      
     Но даже мясо с тех блёклых полутуш во время наряда куда – то незаметно улетучивалось. В котёл курсантский оставалось опять же  «сало, проросшее мясом». В варёном виде это было ещё то «лакомство». Да и то сказать – сколько поварих, прочего обслуживающего персонала, наряд по столовой опять же. Не голодать же нам, раз выпал такой счастливый случай, не лишать себя заветной ночной жарёхи – картошки с мясом и луком. Да под маринованные огурцы, да ещё чай с белым хлебом, маслом и сахаром вприкуску. Зачем тогда в наряд по столовой ходить, если обходиться без ночного блаженства чревоугодия ?
      
     Послесловие оставалось за Колей Черепом. Говорил он витиевато.
   
     - В общем так, товарищи курсанты. Служба в наряде трудная, работы много, потрудитесь. Мне тут перед построением один уже плакал и сказки рассказывал про овощерезку и про то, как трудно работать, как невозможно шестью человеками почистить овощи на всё училище. Напоминаю, всем до кого ещё не дошло – вы приняли военную Присягу. Там есть замечательные слова – «обязуюсь с достоинством и честью переносить тяготы и лишения военной службы». Вот и переносите достойно, вы ведь мужики всё таки. Мамок с няньками тут нет, писю вам никто за угол для справления нужды не отнесёт, сопли не подотрёт.

     Что касается мер безопасности, самое главное в этом деле всегда соблюдать один из главных армейских принципов: «не лезть туда, куда собака свой член не суёт». Тогда всё будет хорошо, останетесь живыми и здоровыми.

     Следующее… Работа в наряде завершается поздно. Некоторые из вас вынуждены возвращаться в расположение роты после отбоя. Кто – то, наверное, кто не очень сознателен, может подумать, что бдительность дежурного по роте и моя тоже как ответственного офицера в ночное время притупляется, а значит, можно и сбегать в самоход до утра, подержаться там хоть недолго за тёплую титьку. Предупреждаю – такого не будет, сам внезапно  всех пересчитаю по головам и каждого за яйца пощупать не забуду. С вытекающими для блудодеев последствиями. Так что шинели не надо скручивать в скатку и накрывать её одеялом на своей койке. Дураков нет. Капитаниссимус Черепков на многих таких хитровыделанных дятлов насмотрелся за свою службу. Всегда держите в уме старую армейскую мудрость о том, что на всякую хитровычурную задницу обязательно найдётся нарезной инструмент. Да, и по остальным вопросам вам всё пояснят дежурный и начальник столовой во время несения службы.

       - Ещё, - добавил Коля после некоторого раздумья, - относительно формы одежды. Понятно, что наряд по столовой не дискотека, но вы люди военные, сохраняйте опрятность. Хоть и в старенькой форме, застиранной, но всё равно все должны быть в единообразной, уставной и по мере возможности – чистой. Не надо шляться по училищу пугалами в рванине или в форме «номер восемь» – что украли, то и носим. На рабочих местах по возможности раздевайтесь хоть до трусов, фартуки используйте, но даже в наряде по столовой не имеете право выглядеть засаленными чмырями. Измазались ненароком, постирайтесь тут же, благо в столовой есть где это сделать посушить быстро тоже можно. У меня всё.

       Дежурный по столовой всякий раз готов был уже давать команду выдвигаться к месту несения службы, но Коля Череп непременно останавливал его лёгким касанием руки и внушительно так, напутственно произносил:

      -  Да, товарищи курсанты, самое главное – прошу соблюдать правила гигиены всегда и везде, чтобы не дай Бог какая грязь не попала в котёл вашим товарищам по училищу, не учинила злокозненность и вредительство в их желудках ! Запомните, бойцы – вражеская  бацилла не дремлет !

       Сколько раз мы слышали все эти словоизвержения Черепа в разных вариациях а всё равно всякий раз чуть не падали от смеха.
 
       Развеселённые бесплатным представлением, мы после этого всегда со смехом уходили на продовольственный склад получать довольствие для личного состава училища на ближайшие сутки. Никак не прожить в армии без юмора. Великая это сила, хорошо взбадривает.