Сказка о нечистой силе

                "...как только черт спрятал в карман свой месяц, вдруг по всему миру сделалось так темно, что не всякий бы нашел дорогу..."     (Н. В. Гоголь)

     Давно ли это случилось, уже и не упомнить, но точно после одной из войн, на которые отправляли мужиков без счёту, а возвращались из них единицы, но вот только сказка эта переходила из уст в уста в одном небольшом украинском селе. Каком? А назовём его Диканькой. Ведь это место самое сказочное. Кому, как не нам знать. Ну да это была присказка, а сказочка впереди...
 
     Одна женщина ждала своего мужа с войны, надеясь, что он вернётся живым, но вестей от него не было уже несколько лет. Красивые ножки её согревали черевички – подарок жениха Вакулы, с которым она потом и обвенчалась в церкви. Любила Оксана своего благоверного очень сильно, верила и ждала, отвергая настойчивые ухаживания других парубков, хоть была ещё достаточно молода и красива.
 
    Как то раз поздним вечером в дверь её хаты постучали. Женщина побоялась открыть незнакомому человеку, потому, тихо подойдя к двери, спросила: «Кто там?» В ответ она услышала голос мужа, который обратился к ней с необычной просьбой: «Я вернулся, Оксана моя, только прошу – скинь дверной крючок и иди в дальнюю комнату. Я войду в хату, сяду за стол и позову тебя сам». Оксана не посмела ослушаться. Сказать, что обрадовалась, – ничего не сказать: сердце её трепетало от счастья и волнения. «Вернулся живой! Я знала! Теперь всё будет хорошо!» – проносилось у женщины в голове. Она откинула крючок, ушла в дальнюю комнату и села на кровати. Оттуда услышала тяжёлую мужскую поступь, звук отодвигаемой скамьи и шумный выдох. А потом такой родной голос сказал: «Заходи, Оксана моя, в комнату!» Женщина вошла и замерла на пороге. Верила и не верила глазам. За столом, накрытым длинной белоснежной скатертью, сидел её благоверный. Лицо осунулось, щеки заросли густой бородой, но глаза светились живо, смотрели с нежностью на свою жену. Оксана не удержалась и бросилась в объятия мужа, стала горячо обнимать, целовать и обливать его густые усы своими слезами: «Вернулся, родной! Слава тебе Господи!» При этих словах муж, слегка нахмурившись, отстранился от супруги и сказал: «Ну, полно тебе, жинка, плакать. Накрывай на стол, голоден я!» Женщина тут же вытерла слёзы. Спохватившись, побежала в летнюю кухню, где у неё ещё была тёплой печь. С вьюшки сняла котелок с кашей, в амбаре достала кусок сала и солёные огурцы да не забыла прихватить бутыль горилки – отпраздновать его возвращение. Всё это внесла в дом, а муж так и сидел за столом, не двигаясь. После того, как долгожданному хозяину дома была подана еда, он начал жадно есть, нахваливая хозяйку, а она смотрела влюбленными глазами на супруга и не могла вымолвить ни слова. После трапезы муж вытер усы рушником и сказал Оксане: «Спасибо тебе, любимая жёнушка. Так вкусно давно меня не кормили. Всё хорошо, но сейчас я буду вынужден уйти. Поверь, так надо! И прошу: никому не рассказывай, что я у тебя был, иначе потеряешь меня навсегда. Я вынужден скрываться, потому как совершил такой поступок, за который мне нет прощения от властей. Если кому расскажешь, что видела меня – я исчезну, и мы больше никогда не встретимся. А теперь иди в комнату. Когда я уйду – закроешь дверь. И будешь ждать меня до следующей ночи. Будь послушной!» – и так посмотрел на Оксану, что у той задрожали колени – настолько пронзительным и устрашающим был его взгляд. Она только смогла кивнуть головой в знак согласия. Молча встала и ушла к себе в спальную комнату. Уткнулась головой в подушку и расплакалась. И только ухом уловила стук закрывшейся входной двери. Выплакав слёзы, встала, убрала со стола и закрыла дверь на крючок, а потом долго не могла уснуть, решая тайну внезапного возвращения и скоропалительного исчезновения любимого мужа Вакулы.
 
    На следующую ночь история повторилась: так же странно встречала Оксана мужа, и таким же образом он исчезал из хаты, плотно повечеряв, но каждый раз оставляя жене какой-нибудь незначительный подарок – платок, деревянные расписные ложки, серьги. В пятничный вечер принёс перстень с рубиновым камнем и приказал надеть на палец, мол, он символ любви. Но ни разу не приласкал свою жинку, не остался с ней на ночь.
 
      Прошла неделя, и Оксана в жутких сомнениях – а муж ли к ней приходит, так как поведение ночного гостя её сильно настораживало – решила пойти на хитрость. В воскресный день, изрядно наготовивши всяких яств и подсыпав в сбитень сон-травы, Оксана стала ждать мужа. Но предварительно прорезала небольшую дырочку-глазок в занавеске, которая висела в проёме и отделяла спальную комнату от гостиной. Как и всегда, ближе к полуночи, раздался стук в дверь. Оксана скинула крючок и прошла в свою комнату, но не села на кровать, а спряталась за занавеской, чтобы увидеть то, как её Вакула будет входить в комнату и садиться за стол. Тяжёлая поступь дала ей понять, что муж уже в комнате. Оксана прильнула к глазку и обмерла – нижняя часть туловища мужа была нечеловеческой. Вместо ног у него были копыта и хвост. Женщина стояла чуть дыша, и только голос ночного гостя вывел её из ступора: «Ты можешь угостить меня, Оксана!»
 
     Выйдя из комнаты, она не могла произнести ни слова, находясь в полуобморочном состоянии, но, взяв себя в руки, смогла поздороваться и подвинуть котелок с горячей картошкой. «Что-то ты неласкова со мной, жёнушка. Или случилось чего?» - спросил так называемый муж, грозно посмотрев на Оксану. Она сослалась на недомогание. Сидела за столом и молчала, ждала, когда подействует сон-трава, потому как чувствовала, что из-за раскрытия тайны этого странного гостя ей несдобровать. Когда у него начали слипаться глаза, Оксана выскочила из дома и побежала через ночной лес в соседний хутор, к матери. Ветки и кустарники цеплялись за юбку, ноги проваливались во мхи, спотыкались о сучья, но Оксана бежала, объятая страхом. И этот страх был не напрасен. Через некоторое время, отошедши от забытья, тот, кто притворялся Вакулой, понял, что тайна его раскрыта, потому и бросился догонять женщину – скачками перепрыгивал огромные поваленные деревья, бежал в ночи, как будто видел все препятствия как при дневном свете, но Оксана убежала раньше, потому и догнать было непросто. А тем временем она добежала до хаты матери и начала барабанить со всей силы в дверь. Мать-старуха открыла дочери и сразу не узнала её – Оксана поседела за одну ночь, глаза безумны, а изо рта – нечленораздельное мычание. А потом дочь метнулась к печи и спряталась за нею, со страхом глядя на дверь. Мать в это время повернулась к распахнутой двери и увидела горящие глаза. В следующую секунду что-то косматое и страшное, на двух копытах, ворвалось в дом, схватило мать Оксаны за горло, и тут же раздался хруст – это шейные позвонки не выдержали смертельного ухвата. Тело матери повисло тряпичной куклой в руках чудовища, а потом было отброшено на лавку. Оксана стояла ни жива ни мертва, и только безымянный палец, на котором было надето кольцо с рубином, стал гореть неистово. Она сняла перстень и швырнула в того, кто убил её мать. Тут же разверзлась земля, пахнуло серой, и чудовище с громким криком провалилось в преисподнюю. Оксана же осела на пол и потеряла сознание.
 
   С тех пор из села в село стала ходить косматая седая баба в отрепьях и всем грозить пальцем. И на кого покажет – с тем случалась беда: либо болезнь нападала на домочадцев, либо скотина проваливалась в болото, либо куры дохли. И боялись сельчане полоумную бабу, обходили её стороной. И даже священник не смог изгнать из неё беса: как только подводили Оксану к церковному двору – тут же падала баба, кричала неистово, вещала о геенне огненной и о расплате за грехи. А потом, говорят, исчезла. Возможно, утонула в болоте или звери лесные растерзали, но с тех пор то место, где стояла хата Оксаны, называли «ведьминым». Много людей пропало, как только приходилось им забрести в тот лес, где за Оксаной гналась нечистая сила. Некоторые же, особо бесстрашные, выбирались живыми, но потихоньку сходили с ума – всё им виделась Оксана, изрыгающая проклятья, что с трудом шагала в красных черевичках.