Центральная мечеть в городе Кёльнского собора

Среди моих публикаций эта — выступающая из ряда, потому что затронутая в статье тема для меня нова, а для моего читателя, по этой и другим причинам, неожиданна. Нова, правда, только в смысле «написанной, напечатанной», но мыслям, изложенным ниже, уже не мало лет.
Своим появлением статья обязана предложению главного редактора казанской (бумажной) газеты «Звезда Поволжья» Руслана Рашитовича Ахметова. С этой газетой у меня — давние связи. Но возникли они, понятно, не в мои казанские годы (1963-1979), когда свободной прессы ещё не было. И я иногда печатался в казанской городской и республиканской молодёжной газетах, управляемых полновластной партией и её резервом — комсомолом. Единственным иным вариантом был «самиздат», но не для моих же «приземлённых» тем об отсутствии в Казани теннисных кортов или о рационализаторстве.

Это произошло после публикации в Прозе.ру моих воспоминаний о Казани (2013). Я решил как-то сделать их более известными жителям столицы Татарии — и обратился в ряд тамошних СМИ. Ответил мне отец Руслана Рашитовича — Рашит Ракипович Ахметов (1954-2020) и тут же начал из номера в номер публиковать отрывки из «В татарской столице, в Казани… ». Всего на страницах газеты была напечатана примерно треть всего текста книги. С того времени я начал регулярно получать по интернету макеты этой ежедневной газеты, изредка переписываться (по содержанию статей в ней) с Рашитом Ракиповичем и ещё реже — публиковать там небольшие заметки. Одну из них, посвящённую защите украинского языка, возможно, когда-нибудь опубликую здесь.

Весной 2019-го года я получил от Рашита Ракиповича письмо, в котором он сообщил, что, находясь в кратком отпуске, читал мемуары Уинстона Черчилля о Второй мировой войне, публиковавшиеся с 1948-го по 1953-й годы и тут же, в конце 1953-го, увенчанные Нобелевской премией по литературе. А далее Рашит Ракипович отмечал, что мои мемуары понравились ему больше, поэтому он решил означенные выше воспоминания о событиях в Казани ещё раз (но уже — полностью) опубликовать в газете «Звезда Поволжья», учредителем и главным редактором которой он являлся. Спрашивал, благословляю ли я его намерение.
С Нобелевским комитетом я, понятно, ссылаясь на мнение Р. Р. Ахметова, бодаться не пожелал, а вот за честь ещё раз увидеть мою книгу (уже дважды изданную в Германии) на страницах «Звезды Поволжья» поблагодарил и, без колебаний, дал на это «добро». В результате, в течение  п о л у т о р а  л е т  из номера в номер (с начала мая 2019-го по конец октября 2020-го) поворачивал я время назад и рисовал читателям «Звезды Поволжья» казанские картины 60-х -70-х годов прошлого столетия.

Беззаветный и неутомимый борец «За правду и родину» (девиз газеты) Рашит Ракипович был убит вирусом 13-го октября 2020-го года. Тогда оставалось опубликовать самые последние абзацы моей книги. Так я познакомился (опять же, только по переписке) с его сыном, перехватившим штурвал этого незаурядного издания. Вот из сего нашего общения и родилось предложение мне Руслана Рашитовича: написать статью о самой большой в Европе (не считая Турции) мечети, относительно недавно воздвигнутой в Кёльне.

Мне это предложение представилось и почётным, и, казалось, неисполнимым. Потому что я себе сразу же вообразил статью не в виде обычного репортажа о строительстве и его результате — выстроенной мечети. Нет, я тогда уже (пока ещё в мыслях) отважился копнуть глубже и выгрести на обозрение из рыхлой почвы замысловатых заявлений и взаимообвинений нечётко вырисовывающиеся, часто специально затушёвываемые причины тех противоречий, которые обнажились в конфликте, обусловленном появлением в известном на всех континентах центре католицизма столь грандиозного культового сооружения одной из мировых религий — мусульманства (ислама).

В газете «Звезда Поволжья» статья публиковалась, начиная с декабря 2020-го года (№45 - 48 2020 г., №1 - 7, 13 - 18 2021 г.)

                ***

О турецкой общине в Германии
Хронология возведения Центральной мечети DITIB
Описание Центральной мечети
Вопросы и ответы на них
Вопросы без ответов   
Центральная мечеть и (министр)-президент Турции
Благовествование от лукавого
Квинтэссенция

Кёльнский собор (Koelner Dom) — знаменитый римско-католический готический собор, третий - среди самых высоких церквей мира, внесён в список Всемирного культурного наследия. Собор, бывший - при завершении его строительства в 1880-м году - несколько лет самым высоким (157 м) зданием мира. Собор неповторимой красоты снаружи и внутри — магнит для миллионов туристов, посещающих ежегодно этот Храм божий (в день — до 30 000 человек). 
А теперь подумайте, какой надо выстроить в XXI-м веке мечеть в этом же городе, всего в двух километрах от Кёльнского собора, чтобы и о ней пошла молва как об одной из важной достопримечательности города?! А такое случилось на моих глазах.

               
                О турецкой общине в Германии

Оставляя в стороне историю переселения населения Турции в ФРГ, отмечу, что в 2006-м году (строительство мечети ещё только планировалось) в Германии проживало 1, 75 млн миллиона турецкого населения (2, 1 % от 82, 5 млн всего населения). Каждый четвёртый иностранец в стране происходил из Турции или был рождён (таковых — более трети среди турок, живущих в ФРГ) от родителей, как тут принято говорить, с турецкими корнями. У большинства из них — турецкое гражданство. По данным 2018-го года, в ФРГ проживали без малого 2, 8 млн лиц, имеющих или имевших турецкое гражданство. Немецкое гражданство в том же 2018-м году получило 16 700 граждан турецкого происхождения.

Не буду утомлять вас дальнейшей статистикой. Но отмечу, что в ФРГ двойное гражданство разрешается лишь в исключительных случаях — и возобновление гражданства страны происхождения ведёт к автоматической потере гражданства ФРГ. Поэтому подавляющее большинство турок в ФРГ имеют только различного вида Разрешения на проживание в стране (ограниченные сроком или бессрочные). «Мы, в первую очередь — турки», - так резюмировал ситуацию госсекретарь Министерства по делам интеграции земли Северный Рейн-Вестфалия, турок по происхождению, гражданин ФРГ (вы понимаете, что государственным служащим может быть только немец: в удостоверении личности у всех граждан ФРГ написано «немец», независимо от этнического происхождения) ...

Турция — светская страна, там выходной день — в воскресенье. Но лиц без веры (не принадлежащих ни к одной конфессии) там мало. Среди турок Германии таковых — только восемь процентов. Остальные: 63% - сунниты, 12% - алевиты, 2% шииты и 7% турки, которые назвали себя принадлежащим к другим вероисповеданиям, например, к сирийско-ортодоксальным христианам, к армянско-апостольской церкви (католической, Управление которой, диоцез, расположено в Кёльне), пр. По данным того же опроса (2005), 80% турок, проживающих в ФРГ, относили себя к «скорее верующим» или к «очень верующим». 

[Я намеренно не останавливаюсь подробно на приблизительно одном миллионе курдов, прибывших в ФРГ преимущественно из Турции (также - из Ирана, Сирии, прочих стран), среди которых имеются лица с турецким гражданством, без какого-либо гражданства (у курдов нет своего государства), политические беженцы, получивших приют в Германии. Курды, кстати, из-за такой ситуации намного чаще турок стремятся получить немецкое гражданство. Большинство курдов — суннитские мусульмане, но есть среди них немало лиц других конфессий: около 175 000 алевитов, от 100 до 200 (?) тысяч — езидиты, приверженцы езидизма, возникшего из старой персидской веры, и так далее. Курдским мусульманам принадлежит в ФРГ около 40 мечетей.
О противостоянии турок и курдов в Турции и в ФРГ всем известно — и в этой статье оно более не будет упоминаться.]

В миллионном по населению Кёльне лиц турецкого происхождения в 2011-м году было 11,9%, то есть, почти 112 000 человек (для сравнения: выходцев из стран, входивших в СССР, было около 4%). Поэтому не удивительно, что в четвёртом по количеству населения городе ФРГ находятся: с 1984-го года DITIB – Турецко-исламский Союз религиозных заведений, самое крупное суннитско-исламистское объединение ФРГ, с 1973 г. - Союз исламских культурных центров, с 1989 г. - Алевитская община Германии, вторая по величине после суннитской: около 700 000 членов в 160 местных общинах, причём, как они подчёркивают в своём представлении в интернете (https://alevi.com/ ), интегрированы в немецкое общество 100% алевитов.

Об алевитах надо рассказать несколько подробнее, так как они — «особые» мусульмане.
Коран для них не является «путеводителем» по жизни («инструкцией по действиям»). Один из девизов алевитов: «Важнейшая книга для чтения - сам человек.» (Хаджи Бекташ, 1209-1295). У них не запрещено свиное мясо и допускается употребление алкоголя, женщинам —  появляться на людях с непокрытой головой. Они отклоняют шариат. 
Бывший глава социал-демократической партии ФРГ Sigmar Gabriel когда-то шутливо выразился, что «алевиты лучше интегрированы, чем католическая церковь».
Алевиты — единственная религиозная община из исламистского культурного круга, которая признана в ФРГ как зарегистрированная ассоциация (еingetragener Verein).
               
Хронология возведения Центральной мечети DITIB

DITIB (по-русски — ещё раз: Турецко-исламский Союз религиозных заведений, подчёркиваю: «Турецко- ») поначалу располагался в старом фабричном здании, в котором была обустроена и мечеть. Она выглядела почти незаметной из-за своих малых размеров и нахождения внутри двора. [Ареал вокруг бывшей фабрики (приблизительно 1000х150 м) — зелёная зона с многочисленными спортивными площадками, где тренируются - соревнуются детские и взрослые команды, среди которых - составленные из лиц турецкого происхождения.]

Но ещё в 1996-м году в DITIB задумались над постройкой репрезентативной мечети. В 2001-м году было принято решение о перепланировке принадлежащей DITIB территории ареала. В 2005-м году, при поддержке Союза немецких архитекторов, был организован конкурс, в котором приняло участие 111 бюро. Предпочтение было отдано проекту кёльнских архитекторов Gottfried und Paul Boehm.

Об архитекторах.
Готтфрид Бём (1920 г. рождения) — архитектор международного масштаба, известен, в частности, построенными по его проекту многими десятками церквей в городах ФРГ, а также в Нидерландах, Бразилии, на Тайване (он проектировал и общественные здания, бюро, жилые комплексы, посёлки, пр., преподавал архитектуру в США). До 1955-го года Г. Бём работал в архитектурном бюро своего отца Dominikus Boehm (1880-1955), потом возглавил это бюро, в котором работают три его сына-архитектора. Младший из них (Пауль, 1959 г. рождения) - соавтор проекта - является также профессором и деканом факультета архитектуры в Технической высшей школе Кёльна. Я указал это, чтобы подчеркнуть: над проектом работало бюро под руководством специалистов высшего мастерства.
И, в связи с упрёками, которые поступали заказчикам, проектировщикам и исполнителям возведения мечети, просто необходимо указать, что семья Бём придерживается римско-католической веры.

Подробности о проекте, реакции в Кёльне и ФРГ на него и об изменениях в нём.
Первоначальный проект был - то ли по замыслу архитекторов, то ли по желанию заказчика - весьма помпезным: пятиэтажное строение с куполом высотой 35 метров и двумя минаретами высотой по 55 метров. Молитвенный зал был рассчитан на присутствие в нём, по некоторым источникам, до 2 000 человек.
Но тут же возникла оппозиция этому замыслу. Оппозиция — в целом или только в деталях.

Во главе противников проекта стояла правоэкстремистская группа избирателей Buergerbewegung pro Koeln (Гражданское движение «За Кёльн», основанное в 1996-м и распущенное в 2018-м году). Группа, состоящая из примерно 220 человек, получила поначалу на местных выборах - не в последнюю очередь, из-за негативной позиции в отношение строительства мечети - относительно значимую поддержку. Но организованный группой в мае 2007-го года сбор подписей против строительства мечети потерпел крах, так как из 23 000 подписей более 7 000 были сфальсифицированы — и группа не набрала необходимого кворума.

Но дело совсем не в этой маргинальной группе, а — в другом: в репрезентативном опросе жителей Эренфельда (район Кёльна, где намечалось строительство мечети) от 18 лет и старше, проведенном специальным Институтом по заказу ежедневной местной газеты с самым большим тиражом - «Koelner Stadt-Anzeiger» (июнь 2007-го года). Его результаты тогда меня, можно сказать, ошеломили: только 35,6 % жителей безусловно одобряли строительство мечети, другие 27,1% строительство поддерживали, но при редуцировании планируемой величины мечети, а 31,4% отклоняли возведение мечети, безотносительно к её архитектуре. О силе дебатов свидетельствовало то, что только 1,7% опрошенных лиц не знали о проекте строительства и лишь 4,2% не имели по этому поводу никакого собственного мнения. Итак, без малого каждый третий был категорически против!

Однако общегерманской и интернациональной известности дискуссия о строительстве мечети достигла после вмешательства Ральфа Джиордано (Ralph Giordano, 1923-2014) — журналиста, писателя и режиссёра, проживавшего в Кёльне. Хотя немецкая WikipediA сообщает, что Р. Джиордано проживал с 1972-го года в другом районе Кёльна, я читал в газете о месте его проживания: на противоположной стороне той же улицы, где предполагалось строительство мечети и где сейчас она находится, несколько наискосок от мечети, до открытия которой дожить ему не пришлось, но строительство её вроде бы ежедневно было перед его глазами.
[Следует упомянуть, что мать Р. Джиордано была еврейкой — и в период национал-социализма семье пришлось из-за этого претерпеть много тяжкого. Посему отчаянное противостояние многих стран исламского мира Израилю, хотя Турции среди них не было, повлияло, по всем статьям, на его реакцию, что касалось появления огромной мечети в одном из главных центров римско-католической церкви Германии.]

Р. Джиордано аргументировал свой протест тем, что, с учётом неудавшейся интеграции турецкого населения в немецкое общество, строительством мечети  будет создан набросок ложной картины истинных отношений между мусульманским меньшинством и большинством общества. На следующий день после проведенного в Германии Дня открытых мечетей (03.10.2007) в упоминаемой выше «Koelner Stadt-Anzeiger» назвал он планы строительства Большой мечети в Кёльне «Объявлением войны» и «Захватом (заселением) чужой территории». Публицистические выступления Р. Джиордано, звучащие, по мнению журнала «Focus» (2013), как «Menetekel» (слово арамейского языка из Ветхого завета о Вавилоне, означающее «зловещее предзнаменование»), получили как поддержку, так и отпор со стороны различных печатных изданий, общественных организаций, религиозных объединений и политических партий (см.: https://de.wikipedia.org/wiki/Ralph_Giordano ).

В 2006-м году, когда в Дуйсбурге (Рейн - Рурский район, 63 км от Кёльна), городе с полумиллионным населением, из которых около 40 тысяч имели турецкое происхождение, мечеть уже строилась, а в Кёльне только обсуждалась модель таковой, предложенная архитекторами отцом и сыном Бём, противникам возведения этой мечети весьма выразительно ответил евангелический суперинтендант Markus Zimmermann, который на публичных дебатах напомнил, что некоторые нововведения в Кёльне - исторически оценивая нынешнюю ситуацию - требуют давления сверху. И привёл в качестве примера разрешение евангелистам (протестантам) и иудеям 200 лет тому назад иметь свои помещения для богослужений. «Но для этого должен сначала прийти Наполеон», - с иронией разъяснил М. Циммерманн.

[Добавлю к этому кое-что от себя.
Хотя ещё в 1788-м году кайзер Josef II разрешил протестантам построить в Кёльне собственные больницу, школу и дом для проповедей (церковь), этому воспрепятствовали местные католики. В 1794-м году в город вступило 12-тысячное войско Наполеона I. В 1802-м году французы предложили в пользование протестантам бывшую католическую монастырскую церковь, расположенную недалеко от Кёльнского собора. В этой церкви, дарованной императором-католиком протестантам Кёльна, после некоторой перестройки её (ныне Antoniterkirche), в 1805-м году прошло первое в городе протестантское богослужение.

Что касается евреев, первое упоминание о которых в городе датируется 321-м годом (ещё в римском Кёльне, при императоре Константине I Великом), то они вследствие Крестовых походов, эпидемий чумы (возникновение последних сваливали на евреев) были убиты или изгнаны. В результате сего, в конце XVIII-го столетия в Кёльне не было еврейской общины. Первые евреи возвратились в город в 1798-м году, когда он стал подвластен французам. В 1801-м году была организована иудейская религиозная община.

В 1814-м году французы покинули Кёльн и город принял власть Пруссии. Но двадцатилетняя французская аннексии города привела к таким структурным изменениям в нём, что они ощущаются до настоящего времени: см.: http://www.koelnwiki.de/wiki/Franzosen_in_Koeln .]

                ***
               
Весьма примечательно, что замечания оппонентов проекта архитекторов Бём о „formale Diskrepanz“ (формальном несоответствии между внешним современным видом мечети и её традиционным оформлением внутренних помещений) опроверг никто иной как Соломон Корн — архитектор по профессии, вице-президент Центрального совета евреев в Германии. Он указал, что такое сочетание, прежде всего, не является эстетическим феноменом, а уже имело место в разрушенной нацистами в 1938-м году Старой Дрезденской синагоге (1855); это, по его словам, феномен общественный, задолжавший времени компромисс.

В Каринтии - федеральной земле на юге Австрии - в целях защиты традиционного стиля архитектуры (вида местности) был принят (2007) закон о запрете минаретов (Ortsbildpflegegesetz). В Италии строительство мечетей возможно лишь после положительных результатов опроса населения. В Швейцарии имеется инициативная группа, возражающая против строительства мечетей. С этих примеров начиналась большая статья профессора, доктора Соломона Корна в одной из ведущих газет ФРГ — «Франкфуртской общей газете» (FAZ, 27.10.08.). Само название статьи «Moschee auf der Alm: Zu schwach, um Fremdes zu ertragen?» («Мечеть на горном пастбище: слишком слабы, чтобы вытерпеть чуждое?») уже говорило о многом.

С. Корн на многих примерах показал влияние исламской архитектуры на известные строения в Германии. Те же церкви с «луковичной по форме крышей» (Zwiebeldaecher), здания и башни   с колоколоподобно изогнутой крышей башни (Welsche Hauben) — результат обогащения европейской архитектуры элементами ориентальной. Одним из наиболее известных примеров является Карлскирхе в Вене (1737), сознательно возведенной архитектором Fischer von Erlach наподобие турецкой мечети, конкретнее — Константинопольской мечети с её минаретами (https://ru.wikipedia.org/wiki/Карлскирхе ). Но строений, выполненных с элементами восточной архитектуры много и в других местах: Moschee im Schwetzinger Schlossgarten (1795) — Мечеть в Дворцовом парке Шветцингена (не предназначалась для использования в качестве исламского храма!), Arabische Cafe (1895) в Дюссельдорфе, ряд синагог в Австрии и Германии, включая упоминавшуюся выше -  в Дрездене (1855), созданную по проекту знаменитого архитектора Готфрида Земпера, автора возведенных в этом городе знаменитых строений, среди которых потрясающей красоты здание оперного театра (Semperoper). В ново-исламском стиле были выстроены синагоги в Вене (1858), Лейпциге (1855), Берлине (1866), Нюрнберге (1874), Кайзерлаутерне (1886), Пфорцхайме (1893). И в те времена возникали дебаты, напоминает С. Корн, подобные тем, что ведутся о мечете в Кёльне.

С. Корн проводит исторические параллели с неприятием иудейского в кайзеровской Германии и мусульманского в наше время. По его словам, Генрих фон Трейчке (1834-1896) - крупный немецкий историк - был первым, кто высказался о том, что немцы слишком слабы, чтобы вытерпеть чуждых (отсюда — название статьи С. Корна). Произошло сие во время так называемого «Берлинского спора по антисемитизму (1879-1881) — общественных дебатов по влиянию иудаизма в кайзеровском Рейхе. Это было, по сути, осознание и признание того, в чём причина преобладавшей тогда глубокой трещины между немцами-христианами и воспринимаемыми как чуждые евреями. Это высказывание Г. Трейчке, прошедшего путь от национал-либерала до консерватора-антисемита, можно рассматривать, по мнению С. Корна, как всё ещё в некоторой степени остающуюся в силе вариацию определения позиции немцев по отношению к мусульманам.

Статья С. Корна настолько подходит к теме этой публикации, что цитировать хочется её далее и далее. Но она слишком объёмная и никаким образом «не помещается» даже в кратком изложении в статье о мечете в Кёльне. Хочу только привести ещё напоминание С. Корна о том, что Европа являлась в конце первого и первой половине второго тысячелетия (период зарождения на Аравийском полуострове веры пророка Мухаммеда и нарастающего охвата этой верой народов и стран Африки и Евразии) в культурном, хозяйственном и военном отношении, в сравнении с исламскими странами, отставшей на немало столетий. Здесь, не исключено, лежат корни того отчуждения культур, которое дошло до нашего времени.
В США и Канаде мусульмане, наоборот — давно и в значительной степени интегрированные граждане, чему С. Корн находит объяснение в иных странах, откуда мусульмане эмигрировали в Северную Америку, иных государственных системах и образе жизни там, пр.

                ***

Первое, что вызвало протест части общественности Кёльна, это — объём купола и высота минаретов: мол, они не соответствовали окружению мечети. Заказчика и проектировщиков обвиняли в гигантомании. Но Пауль Бём — и тут, конечно, он был прав, опроверг это с помощью моделей и чертежей: многие строения вокруг будущей мечети высотой превосходили эти минареты (см. ниже).
Одновременно подчёркивалось, что число мест в подземном гараже никак не отвечают предполагаемому числу посетителей мечети: молельный зал был рассчитан на одновременное пребывание в нём, как указывалось выше, минимум на 1 600 (по ряду источников, 2 000) человек.

«Знатоки» возражали против как избыточной, по их мнению, высоты, так и угловатой формы минаретов. П. Бём категорически отказался уменьшить высоту минаретов, но сделал их округлой формы и закрученными по своей оси (in sich gedreht): мол, так они будут представляться более лёгкими и абстрактными. [Вообще-то, минареты могут быть округлыми, квадратными или многоугольными в сечении.] 
Между тем, П. Бём продолжал утверждать, что согласованная (непротиворечивая) архитектура достигается не в результате компромиссов. И ожидал, что строительство начнётся в начале 2008-го года. Но в январе означенного года было сообщено о новых ограничениях в проекте; в августе Городской совет утвердил эти, необходимые в связи с сокращениями, изменения в проекте. В результате, лишь в ноябре 2008-го года DITIB было получено от города разрешение на строительство: дозволенная мечеть стала приблизительно на одну четверть меньше той, что намечалась первоначальным проектом.

В мае 2009-го года начался снос старого здания фабрики (DITIB и мечети), а 7 ноября того же года состоялась торжественная укладка краеугольного камня (фактически: наполнение - наиболее важными лицами из приглашённых - цементом специальных форм для таких «камней», с последующей транспортировкой последних с помощью крана в лоно строительной ямы). При этом акте присутствовало около двух тысяч гостей, среди которых были турецкий Госминистр Фарук Целик, Уполномоченный по делам интеграции в правительстве земли Северный Рейн-Вестфален Томас Куфен, Али Бардакоглу - президент Управления по религиозным делам (Diyanet) Турции, архитектор П. Бём,  бывший (до октября 2009-го года) обербургомистр Кёльна Фриц Шрамма и новый обербургомистр Юргенс Ротерс. Среди приглашённых находились также представители евангелистской и католической церквей, еврейской общины. Ф. Шрамма выступил с коротким приветствием. [Почему я обо всём этом упоминаю, вы поймёте, когда я опишу торжественное открытие мечети.]

В феврале 2011-го года состоялся так называемый Richtfest (рихтфест) – праздник по случаю завершения возведения дома (обычно - перед подведением дома под крышу). При строительстве мечети, имеющей форму купола (без привычного вида крыши), Richtfest провели после окончания возведения - вчерне (без отделки) - купола и обоих 55-метровой высоты минаретов. Предполагалось в новогодние 2011/2012 праздники комплекс мечети как бы освятить (einweihen), а в мае 2012-го года, наконец, открыть для посетителей.
Замечу, что на праздновании выступал Ю. Ротерс, сменивший, как уже было указано, Ф. Шрамма на посту обербургомистра.

                ***

Однако в ноябре 2011-го года застройщик DITIB сообщил о прекращении совместной работы с бюро Бёма, обвинив последнее в недостатках проекта и его воплощения. По представлению
DITIB, таких погрешностей было порядка 2 500. Архитектор оспорил это и обвинил DITIB в сознательной дискредитации его бюро. Новому правлению DITIB ставилась в упрёк избыточно выраженная традиционалистская позиция.
Кёльнский политик «с турецкими корнями» Тюльпан Акган (Lale Akguen), сторонница либерального ислама, упомянула, в связи с конфликтом, о связи DITIB с правящей в Турции правопопулистской и неоосманской Партией справедливости и развития (ПСР, по-турецки — АКР).
Депутат Бундестага от партии «Зелёных», житель Кёльна Volker Beck назвал «дерзостью» строительство турками репрезентативной мечети в Кёльне, так как в Турции подобное христианам и иудеям запрещено.

Пауль Бём как руководитель строительства мечети (вместе со своими пяти сотрудниками) вынужден был «выйти в отставку», но остался консультантом при стройке. Контролировать строительство мечети было поручено новому сотруднику DITIB, выпускнику Вуппертальского университета (в федеральной земле Северный Рейн - Вестфалия, в полусотне километров от Кёльна) инженеру-строителю Селиму Меркану (Selim Merkan). Новый руководитель воплощения проекта в жизнь, конечно, сотрудничал с П. Бёмом, в чём были, естественно, заинтересованы они оба: Меркан нуждался в советах, Бём продолжал бороться за оригинальное исполнение деталей проекта. Мне представляется, что эта совместная работа, судя по её результатам, оказалась плодотворной.
 
Я не знаю, правда, каким образом и «в чью пользу» решился неожиданно возникший спор о цвете мечети: чисто белый, как желал теперь DITIB, или сероватый (хотя ранее подходящий светлый тон бетона был согласован), но нынешний колер, который можно назвать светло-серым, на мой взгляд, весьма удачен.
[Наружная поверхность мечети (там, где она местами не стеклянная - купол или же не из дубового дерева - порталы) выполнена из так называемого, по-немецки, Sichtbeton'a, то есть, из не отштукатуренного и не облицованного бетона (на русском языке в этих случаях говорят об «архитектурном бетоне»).]

В марте 2012-го года состоялась совместная пресс-конференция — итог попыток экс-обербургомистра Ф. Шрамма достичь примирения сторон. Открытие мечети было перенесено на следующий, 2013-й год. Но оно не состоялось ни тогда, ни в последующих 2014-м и 2015-м годах. В 2016-м была завершена герметизация (против влажности) купола мечети, анонсировано открытие мечети в 2017-м году. Но в тот год, во время празднования Рамадана, состоялось только - как пробное - использование большого зала под куполом.

                ***

Официальное открытие мечети, напоминаю, первоначально планировалось на 2012-й год. Но из-за строительных недоделок (дефектов), конфликтов между застройщиком и архитекторами, из-за давления на обе стороны общественности и городских властей открытие многократно откладывалось и состоялось только 29.09.2018. Оно было приурочено к пребыванию в ФРГ турецкого президента Речепа Эрдогана и прошло в его, как и Али Ербаша - президента Управления по религиозным делам (Diyanet) Турции, присутствии. Ожидаемое участие и выступления министра-президента земли Северный Рейн - Вестфалия Армина Лашета и обербургомистра Кёльна Генриетты Рекер не имели места.
[Не премину тут заметить, что в 2005-2010 годы Армин Лашет - немец, родившийся в семье строго религиозных римско-католиков, занимал тогда впервые во всей ФРГ (конкретно, в земле Северный Рейн - Вестфалия) созданный пост земельного министра  по интеграции. Его либеральная позиция по отношению к миграционной политике правящей партии - Христианско-демократического союза (ХДС), касающейся, в частности, турок, послужила поводом для язвительного прозвища «Tuerken-Armin» - «турецкий Армин» (Армин — имя из Althochdeutsch - древневерхненемецкого языка), данного ему внутрипартийными критиками.]
А экс-обербургомистр Фритц Шрамма, выступавший - против воли местного отделения своей партии, того же ХДС - сторонником постройки мечети, вообще, не получил официального приглашения на торжество. Оно проходило, вопреки прежним планам, относительно скромно: пространство перед мечетью было плотно оцеплено, чтобы обеспечить присутствие на нём лишь приглашённых лиц.

Турецкая сторона предполагала торжественное открытие мечети с участием 25 000 человек, городские власти посчитали представленный DITIB концепт безопасности - для такой массы людей - недостаточным. Ограничились пятьюстами приглашёнными лицами (по данным полиции, это число в последний момент было повышено до 1 100). Намечавшегося народного праздника - в связи с этим - не получилось. Католическое Domradio.de 30.09.2018 сообщило - в привычном для него тоне статей о Центральной мечети - о «Празднике с препятствиями (помехами, препонами)»: «Вертолёты в воздухе, снайперы на крышах, на улицах множество полицейских и демонстрантов. Кёльн в "Erdowahn" (Wahn – самообман, бред) — перед мечетью DITIB ожидается турецкий президент…  Всё, что намечалось как большой праздник, … завершилось  бесполезными бюрократическими и организационными дрязгами».

[Пытаться обоснованно объяснять происшедшее - долго, сложно, да и знаю я, хотя и следил за событиями, слишком мало, чтобы высказываться определённо по этому поводу. В этой статье сначала излагается в основном фактический материал; выводы и размышления по нему будут изложены в конце публикации.]

Так открывали в Кёльне мечеть для мусульман турецкого происхождения. Хотя время от времени возникали инициативы по возведении Центральной мечети для все мусульман, родиной которых или их предков, были не только Турция, но иные страны (таковых мусульман, по последним данным, в ФРГ 4,4 - 4,7 млн, что составляет 5,4 - 5,7% от 82,2 млн всего населения; турок из них — примерно, половина).
Как тогда преодолеть языковый барьер? Молиться на немецком языке, что ли? (Таковое практикуется уже в ряде мечетей: арабский язык не очень-то известен во многих исламских, но не арабских странах.)
Кто будет финансировать это строительство? Хватит ли для строительства у небольших, сравнительно с объединённой турецкой общиной, других исламских общин средств? На вклад Турции в этом случае навряд ли можно будет рассчитывать. Или?
[DITIB – формально являющийся немецким Объединением, фактически подотчётный турецкому Управлению по делам религий и финансируется последним, посему вклад турецкого правительства  в оплату строительства мечети был основным (две трети общей стоимости, составляющей порядка 30 млн евро), остальные средства получены от пожертвований 878-ми мусульманских общин ФРГ, входящих в  DITIB, от общины при кёльнской римско-католической церкви St. Theodor und Elisabeth, пр. (Сейчас в DITIB входят более 900 местных общин.)]

Кстати, служебные жилые помещения, большой базар, ресторан и некоторые магазины (для всех), присутствующие в первоначальном проекте, остались - в связи с корректурами последнего - реализованными лишь частично.
               
                Описание Центральной мечети (с комментариями).

Официальное название мечети: DITIB - центральная мечеть Кёльн. Расположена она в городском районе Ehrenfeld [Эренфельд - поле чести (почёта)].
Мечеть - по своему назначению - является джума-мечетью (соборной пятничной мечетью): для коллективной молитвы мусульманской общины в полдень пятницы.
Одно из отличий её от квартальной мечети — в том, что с балкончика минарета не приглашает верующих на пятикратные в день молитвы (намаз) муэдзин.

[Помню, что когда жители Эренфельда узнали о проектируемой мечети, но подробностей ещё не ведали, одним из самых первых аргументов противников строительства было неприятие этих призывов (азан) к намазу. Тем более, что в теперешнее время азан записывается и ретранслируется громкоговорителями настолько мощно, что его слышно очень далеко (это известно многим немцам после посещения ими в качестве туристов мусульманских стран).
Как мне представляется, необходимость таких призывов объясняется тем, что молитвы не начинаются, например, как пятничная, ровно в полдень, а - в различные минуты разных часов суток (пример: https://namazvakitleri.diyanet.gov.tr/ru-RU/ ).

Но после открытия мечети мне только пару раз пришлось слышать раздававшийся из динамиков в пятницу азан, который был слышен не далее двора мечети (возможно, это был и не азан, а - по тону - ему что-то подобное: я турецкого языка не знаю). Мечеть расположена у самой кромки тротуаров на углу широкой улицы, ведущей к автобанам (разрешаемая скорость транспорта в этом месте — до 70 км/час), и торговой улицы района, нашпигованной магазинами, супермаркетами, бистро, кафе и тому подобными заведениями, так что и она полна автомобилями, которые, правда, движутся там раза в два медленнее. Почти впритык к мечети, отделённая от неё узким проездом, находятся бензоколонка и большой турецкий магазин (последний, похоже, — в оставшемся одноэтажном корпусе снесенной фабрики). Короче говоря, тихо вокруг мечети не бывает.]

Однако и без азана со всех концов - ко времени молитвы - сходятся, съезжаются верующие, автомобилями забивается не только подземный гараж, но и двор мечети. Видны как кёльнские номера автомобилей, так и — других городов ФРГ и даже других стран. Стоянок в гараже на 149 машин (первоначально планировалось на 110) и во дворе (где-то на 60 - 65 легковых автомобилей, но иногда там паркуются и автобусы) часто явно не хватает.

[Я объясню сейчас, почему мне известны такие подробности.
С 2003-го года я обладаю квартирой в доме, расположенном у ближнего к мечети края квартала, соседствующего с зелёным ареалом, за которым построена мечеть. То есть, я живу на расстоянии около километра от мечети. И два-три раза в неделю, уже восемнадцатый год, прохожу я через эту зелёную зону, через двор мечети (ранее — старой, потом — строящейся, несколько лет — уже новой) вдоль всей мечети, в десяти метрах от неё, чтобы выйти к торговой улице. Так что я был знаком с мечетью, когда она находилась в заднем дворе, в складочном помещении старой фабрики. Я видел снос старых строений, наблюдал все перипетии строительства, только вот на открытии не был. Не пригласили, а подобраться к оцепленным полицией (в акции были задействованы 4 000 полицейских — рекордное число для Кёльна последних лет) и доверенными лицами DITIB, личной охраной президента Турции и ещё, аллах знает, какими службами, к прилегающим к мечети участкам означенных выше улиц (как раз там организовали временную площадь для ораторов и приглашённых) не удалось.

Да, забыл указать, что на время строительства новой мечети DITIB соорудил огромный полотняный намет (шатер), оснастил его освещением, отоплением, прочим необходимым — и пятничные службы проходили там. Располагалась эта временная мечеть метрах в двухстах от моего дома, но — с другой стороны, чем мечеть нынешняя.

Сейчас с определённой гордыней (как-никак — очевидец всей истории строительства!) наблюдаю я, как в дни проведения экскурсий (по средам, пятницам и дважды по воскресеньям) во двор заезжают автобусы со всей Германии, из Бельгии, Нидерландов, Скандинавии, Франции … Мечеть быстро приобрела известность как одна из важных и, в немалой степени, уникальных достопримечательностей Кёльна.]

                ***
               
Купол мечети — стилизованный земной шар, его - местами - стеклянная прозрачная структура символизирует открытость и гласность. Таковой представляется в интернете одна из объясняющих идею конструкции версий.
Снаружи купол выглядит не цельным, а как бы состоящим из пяти концентрических колец (условно намечаемых бетонными «рёбрами»), пригнанных (состыкованных) одно к другому.

Здесь имеется тоже ряд толкований, но у меня есть своё: из «взорванного» изнутри, освобождающегося из скорлупы яйца рождается давно зародившееся, уже достаточно развившееся, созревшее для появление на свет и освобождающееся (от ставшей ему тесной  ф о р м ы)  с о д е р ж а н и е.  Возможно, моё, как мне это кажется, самоочевидное представление является слишком смелым, чтобы быть высказанным официальными лицами, к которым я, понятно, не отношусь. И лишь поэтому никто на такое не решился: мне ничего подобного в многочисленных статьях о мечети не встретилось.

А  с о д е р ж а н и е,  как я «прикрыто» высказался , это - наличие в Кёльне и его округе огромной турецкой общины, вросшей во все слои населения, общественности и служб многонационального немецкого христианского (преимущественно, католического) города. Но, вместе с тем, общины, крепко спаянной общим национальным происхождением из мусульманской, а не христианской страны, а также языком из группы языков тюркских, а не индоевропейских, что, как и отсутствие у большинства членов этой общины гражданства ФРГ и наличия гражданства Турции, объясняет многие отличия турецкого населения, проживающего в Германии, от коренных немцев.

                ***

[Эти отличия, несмотря на все старания немецких властей и культурных организаций по более полной интеграции (де факто — в определённой степени, «онемечивания») проживающих в стране выходцев из Турции, остаются во втором, третьем и далее поколениях иммигрантов из Турции. И проявляются они - самое важное! - иным мировоззрением (менталитетом), а также иными (по отношению к таковым у немцев) культурными интересами, включая предпочтение TV-передач (из Германии и Турции) на турецком языке, бросающимися в глаза соседям особенностями быта, темперамента, одежды, прочим. По-учёному и обобщённо говоря — другой модальностью.

Иначе, что ни говорите, быть не может. Мелочь, вроде бы — турецкие магазины (при наличии в супермаркетах отделов с продуктами из Турции или изделиями турецких производств в ФРГ), но той полноты национального ассортимента, которая имеется в турецких продовольственных магазинах, супермаркетам не достаёт. О магазинах турецкой одежды много рассуждать не стоит: и так ясно. То же, к примеру — о магазинчиках турецкой выпечки, чайных, донер- и других разновидностей кебаба, сыров, сладостей, и так далее.
С другой стороны, похоронные службы (и тут свои особенности, включая транспортировку умерших в Турцию). Незнание немецкого языка или слабое владение им (чаще у женщин, которые попали в Германию как жёны тут родившихся или долго проживающих мужей) вынуждает их посещать приёмные врачей, говорящих по-турецки, таких же адвокатов, нотариусов, социальных работников, парикмахеров, пр. Да и не только в языке тут дело: сама манера общения и разговора у турок иная, чем у немцев. Словом, существуют и никак не уменьшаются в количестве как бы параллельные общенемецким службы для лиц турецкого происхождения, где турки общаются только со своими земляками.
О религиозных исламских заведениях можно умолчать: этнических немцев, принявших ислам и знающих турецкий язык, можно сказать, единицы. Значит, и в мечетях турки встречаются только со своими земляками. 

В правобережном Кёльне, в районе  Muelheim  (Мюльхайм) с 50-60-х годов прошлого столетия Keupstrasse (Койпштрассе) заселялась преимущественно турками и выходцами из Турции — курдами, прибывшими как гастарбайтеры на близлежащие к улице индустриальные объекты. Постепенно улица стала «турецкой»: к помещениям, занятыми поселенцами под жильё, прибавились турецкие и курдские магазины, бюро турецких общественных организаций, приёмные тюркоязычных врачей, адвокатов, пр., мастерских ремесленников и, конечно, закусочные, чайные, рестораны с богатым выбором турецких блюд и выпечки (https://de.wikipedia.org/wiki/Keupstrasse ). Есть ещё в Кёльне несколько существенно меньших мест концентрации иммигрантов из Турции, одним из которых можно считать торговую (по немецким понятиям) Venloerstrasse, на которую обращена свои главным входом Центральная мечеть DITIB. По обеим сторонам Фэнлоерштрассе, на протяжении более полутора километра от мечети в западном направлении, можно встретить то же самое, что выше отмечено характерным для Койпштрассе. Здесь жители турецкого происхождения не только закупают товары, едят, консультируются у специалистов, стригутся, ремонтируют бытовые товары, и так далее. Здесь они узнают новости, назначают деловые встречи, ведут за чаем долгие беседы.
Никому это не мешает, никого из местных это не удивляет. Только становятся от такого разнообразия улица и город в целом ещё более привлекательными и для большинства местных жителей любого происхождения, и для туристов.

Никто не утверждает, что всё выше обозначенное (от магазинов до мировосприятия) — хуже, чем немецкое, ибо это не так, что легко можно было бы доказать. Но никто не желает навести на себя недовольство обеих сторон, чётко обозначив: а) где именно находится неразмываемая граница между турецким и коренным немецким населением, в чём она конкретно проявляется; б) где уже имеются в ней прорехи, которые надо бы поскорее превратить в привычные обустроенные проходы в обоих направлениях; в) где осталось совсем немного для полного исчезновения непонимания и неприятия, для стирания отличий (и возможно ли, надо ли - даже в далёкой перспективе - последнее, вообще?).

Во время спортивных баталий футболистов, баскетболистов и так далее Германии и Турции турецкие болельщики - почти без исключения - поддерживают гостей, чем вызывают удивление, нередко переходящее в возмущение у немецких болельщиков. Но чему тут удивляться, чему высказывать своё недовольство: они жаждут победы команды страны, гражданами которой они являются?]

                ***

Молельный «Зал под куполом» имеет площадь 2 000 кв. м (при первичной планировке должен был иметь 2 900 кв. м). В него ведут девять дверей. Своды и потолок купола расписаны покрытыми золотой фольгой изречениями Авраама (Абрахама), Мозеса (Мусы), Ноя (Нуха), Иисуса (Исы ибн Марьяна) — личностей, значимыми для христиан, евреев и мусульман.
[У архитекторов были свои представления об оформлении «Зала под куполом», исходившие из принципа единства архитектуры и орнамента. Но заказчик поручил эту работу специалистам из Стамбула, которые нанесли орнаменты на отлитые на месте 1800 восьмиугольных пластин рельефных украшений, скреплённых с бетоном купола. Призыв П. Бёма - не подразделять оформлением сте'ны и потолок купола - услышан не был.]

[Надписи - на арабском языке - языке молитв в исламе. Здесь всё-таки следует упомянуть, что язык молитв, не имеющий как бы никакого значения для мечеть не посещающих христиан, был тоже предметом дискуссий. Обербургомистр Ф. Шрамм требовал поначалу проведение молитв на немецком языке, но потом снял это обязательное для исполнения условие для получения разрешения на строительство. Мотивировал он свой отказ от этого критерия тем, что, мол, в ФРГ ещё отсутствует достаточное количество «своих» имамов. Подавляющее большинство их получило религиозное образование в Турции, откуда их и духовников (исповедников) направили в качестве ведущих богослужение и требы (например, отпевание умерших). Умеющих вести молитвы на немецком языке мусульман (Vorbeter) в Германии на то время было очень мало. Однако, согласно условиям, поставленным обербургомистром, на сайте DITIB регулярно публикуются на немецком языке тексты предстоящих молитв.]

                ***

В плотно прилежащих к мечети пятиэтажном здании (на поперечном разрезе — клиновидной формы) с восточной стороны и двух такой же высоты прямоугольных строениях с севера от мечети расположены бюро DITIB, библиотека, конференц-зал, спортивные, ремесленные и социальные помещения, а также школьные классы и комнаты для проведения семинаров (всего - 8 000 кв. м).

Возможно, не только из-за обстоятельств, связанных с имеющейся в распоряжении DITIB площадью участка, а — ещё и преднамеренно гостеприимно: южная и восточная стороны мечети подходят к самому тротуару, откуда ведут широкие лестницы наверх: в Зал под куполом и в помещения некоторых указанных выше служб. На цокольном этаже расположены, с одной стороны, конференц-зал на 750 мест, с другой, «базар» - пассаж, проходящий через всё строение с юга на север, с магазинами (книжным, сувениров, национальной одежды), отделением турецкого банка, молодёжным центром, небольшим кафе.

Мечеть предстаёт радушно открытой для желающих её посетить. Вход в неё — свободный.
Кстати, в мечетях предполагаются и обычно имеются раздельные входы для мужчин и женщин. В Центральной мечети Кёльна этого разделения по полам у входов нет, но рассаживаются женщины, по настоянию DITIBа, отдельно (на хорах).
Трижды в неделю, что уже упоминалось, в мечети проводятся часовые экскурсии (по воскресеньям — две).
Усреднённый отзыв посетителей любой веры и атеистов (данные из интернета) — 4,5 балла (из пяти).

Страница Центральной мечети в Кёльне на немецком интернет портале (WEB): http://www.zentralmoschee-koeln.de/, там же — детали начальной планировки и результатов двух корректур проекта (в цифрах): http://www.zentralmoschee-koeln.de/faq/ .
Описание Центральной мечети, включая критическую оценку сути и конечных результатов споров об её архитектуре, см. в Берлинском издании «Bauwelt» («Мир строительства», выпуск 21, 2017): https://www.bauwelt.de/themen/bauten/Zentralmoschee-Koeln.html . В этой статье десять лет планирования и строительства мечети названы - в переносном смысле - «Zerreissprobe», что в технике означает «испытание на разрыв», а в данном случае, по моему мнению - «испытание нервов (терпения)».

                Вопросы и ответы на них — Вопросы без ответов               

Пора выруливать к завершению статьи и сделать, какие-либо выводы. Хотя чувствую: ещё о многом придётся высказаться.
Конечно, вы уже догадываетесь, в какую сторону я склоняюсь, несмотря на мои попытки сохранять нейтральную позицию и излагать только факты. Но фактов много, их приходится выбирать — и любой автор невольно уклонился бы в сторону сторонников или противников возведенной в Кёльне Центральной мечети, самой большой, по словам её апологетов, в Европе [если не учитывать мечетей в самой Турции, которая часто причисляется к европейским странам, хотя в Европе находится только 3% (историческая провинция - Восточная Фракия) её территории, а 97% (Анатолия) расположены в Азии].

Я, среди авторов, — не исключение, хотя у меня осталось много вопросов к обеим сторонам — немецкой и турецкой.
В рядах первой (немецкой) были и остались как приверженцы, так и - употребим  ныне очень редко используемое слово - враждебники мечети, причём немало из тех и других смягчили или ужесточили свою прежнюю позицию (попав под влияние свежих событий мирового, европейского, немецкого или кёльнского масштаба). Единицы пополнили ряды своих бывших оппонентов.
В рядах второй (турецкой) о перебежчиках что-то не было слышно, но изменивших тон и ищущих новые аргументы в отстаивании своей точки зрения оказалось тоже немало.
Дискуссия ещё теплится, но пламя её уже погасло, да и дымок появляется только тогда, когда кто-то пытается заново раздуть подспудно тлеющее неприятие мнения оппонента.

Мой основополагающий вопрос касается отсутствия необходимой откровенности, можно даже сказать, честности в высказываниях сторон. Я его разделил на подвопросы.

1. Почему в многолетних спорах я ни разу не встретил даже беглого упоминания о том, отчего же жители Кёльна настороженно (а некоторые — активно протестуя) отнеслись к сообщению о планах возведения мечети?
То, о чём я напишу ниже, не имеет ни малейшего прямого отношения к DITIB – Турецко-исламскому Союзу религиозных заведений в ФРГ. Но — очень даже повлияло на общественный климат в Германии, в Кёльне, в кёльнском Эренфельде — месте запланированной, строившейся и, наконец, открытой для посещения Центральной мечети  DITIB.

С 2018-го года страсти не только утихли, я бы сказал, практически исчезли. Здравый смысл и повседневная действительность победили предрассудки и страхи. Шлейф недоброжелательства с обеих сторон на крутых виражах ещё просматривается, но он не заслоняет видимость перспективы для тех, кто, осознав случившееся, смотрит вперёд: жить-то вместе придётся и далее.
Посему продумать ещё раз произошедшее, по-видимому, всё-таки сто'ит.

Итак мы возвращаемся в годы 2001-й (решение о перепланировке территории и сооружении мечети) — 2018-й (открытие мечети и не состоявшийся по этому поводу народный праздник).
Я тут не буду акцентировать ваше внимание на терроризме так называемого Исламского государства, зачатки которого появились как раз в самом начале XXI-го века, с развёртыванием войны в Ираке. Я опущу также антиисламские протесты по всему миру, связанные с активностью появившейся в 1988-м году Аль-Каиды, террором пытавшейся создать «Великий исламский халифат». Лишь бегло упомяну, что в 2001-м году, после событий 11-го сентября в США, началась «Война против терроризма», к которой подключилось многие страны, включая ФРГ.  Добавив сюда Талибан, зародившийся в 1994-м году в Афганистане, завершу этот краткий перечень указанием, что всё это — исламские (панисламистские) организации. Сию главную особенность современного терроризма не забывают оттенять во всех средствах массовой информации Европы: у слушателей и читателей создаётся представление о терроризме как явлении, исходящем (только) от мусульман, от радикализированных почитателей ислама.

а) Что же происходило в эти годы в самой Европе?
В соседней Франции в марте 2012-го года: исламский террорист застрелил семь человек и трёх ранил. В январе 2015-го года — нападение на редакцию газеты Charlie Hebdo двух французских граждан - членов Аль-Каиды: 12 убитых. Затем последовал ряд покушений с небольшим количеством жертв, а в ноябре - серия исламских нападений в Париже, следствие которой — 130 убитых и 352 раненых. Девять покушений исламистов — в 2016-м году, пять — в 2017-м, три — в 2018-м. Новые смерти, ранения, страхи. И не только во Франции. Можно было бы перечислять их далее, но и этого достаточно.

Могло ли всё это не повлиять на общественное мнение в Германии, что касается отношения к исламу, мечетям и исламским организациям?
«При чём тут DITIB?», - можете вы всё-таки спросить. «Не при чём!», - отвечаю я ещё раз. Абсолютно не при чём!
А по воздействию на позицию общественности в отношение строительства новой мечети, да ещё такой, да ещё в центре миллионного города — п р и   т о м,  ибо формировалась эта позиция во время означенных и подобных событий в соседней с ФРГ стране и в других местах Европы.

б) В Германии и в самом Кёльне тоже было чем воспользоваться противникам строительства мечети, дабы привлечь к себе влияние и заполучить в свои ряды новых недоброхотов готовящегося или уже начавшегося сооружения комплекса DITIB. Приведу несколько примеров.

 - В Кёльне в начале века «правил» созданным им «Кёльнским Халифатом» турецкий гражданин Метин Каплан, сбежавший в Германию в 1983-м году (в Турции в 1998-м году он был заочно признан судом виновным в подготовке заговора с целью уничтожения руководства страны) и унаследовавший в 1995-м году пост своего умершего отца, которого называли «Кёльнским Хомейни» (имам Хомейни — великий аятолла, Высший руководитель Ирана в 1979-1989 годы). В сентябре 1996-го года Каплан «прославился» в Берлине призывом к убийству своего политического противника (которое и свершилось в мае 1997-го), за что Каплан был осуждён в 2000-м году и отсидел четыре года в Дюссельдорфской тюрьме. Экстремистский халифат был запрещён министром внутренних дел Германии в конце 2001-го года. Принятое решение об экстрадиции Каплана не могли выполнить, так как полиция не могла найти его в течении нескольких месяцев. История «неуловимости» Каплана смаковалась кёльнской прессой в 2004-м году всё это время, пока его всё-таки не  депортировали в Турцию.
Спрашиваю, как это должно было отразиться на отношение общественности города к планам строительства мечети?

- В мае 2012-го в Эренфельде состоялась многочисленная демонстрации радикальных мусульман - салафистов (в противовес демонстрации небольшой правоэкстремистской партии Pro-NRW - «За [федеральную Землю] Северный Рейн - Вестфалия» - СРВ). Одной тысяче полицейских, усиленных техникой (водомётами, бронированными автомобилями) и обученными собаками удалось предотвратить стычку. Но что' было написано на плакатах салафистов и что' они выкрикивали в сторону христиан!

Об этом узнали все горожане из репортажей телевидения и статей в газетах. Радикальные
мусульмане оказались ничем не лучше надоевших уже экстремалов - маргиналов «чисто немецкого происхождения».
Кроме того, салафисты энергично и назойливо миссионировали, раздавали бесплатно «Коран», пытаясь не совсем безуспешно проводить исламизацию христиан или безбожников. [К их крайне воинственному крылу относятся джихадисты, сторонники которого, согласно резолюции Совета безопасности ООН (2014), являются организаторами и исполнителями международного терроризма.]
На колёса чьей немецкой мельницы лили воду эти радикальные мусульмане: сторонников или противников Центральной мечети?

 - Радиостанция Кёльнского собора (Domradio.de) в ноябре 2018-го года сообщила своим слушателям (и читателям — в интернете), что Ведомство по защите конституции федеральной земли СРВ, по словам его руководителя Бурхарда Фрайера (Burkhard Freier),  рассматривает DITIB не как религиозную, а как националистическую организацию, но, мол, для взятие её под наблюдение этого не достаточно: националисты — не экстремисты (https://www.domradio.de/themen/islam-und-kirche/2018-11-08/).

Известно, что понятие «национализм» понимается и прокламируется по-разному, но в массах оно часто ассоциируется с этнической, культурной и религиозной нетерпимостью. Так что, заявление о национализме какой-то организации, без необходимых оговорок по поводу терминологии, может расцениваться как негативная оценка, даже — как обвинение. В преимущественно католическом Кёльне «радиосемена» недоверия и скепсиса по отношению к организации, чья Центральная мечеть долгое время являлась предметом жарких дискуссий, конечно же нашли благоприятную почву для всходов.

 - DITIB прекратил совместную работу общественным советом, мотивируя это окончанием строительства. А прошлое («Социал-демократов» и «Зелёных») и нынешнее («Христианских демократов» и «Либералов») правительства земли СРВ отказались от кооперативных отношений с DITIB. Основанием для этого послужили факты шпионской деятельности имамов, выявленные Ведомством по защите конституции.

 - По сообщению Domradio.de, Государственный секретарь по вопросам интеграции в Земельном правительстве Serap Gueler (Христиано-демократический союз) [из семьи турецких эмигрантов, родилась и получила 2010-м году гражданство в ФРГ] даже подумывает о создании конкурирующей с DITIB организации либеральных мусульман.
Земельный министр по делам интеграции Joachim Stamp высказался ещё конкретней по отношению к DITIB: мол, в нём состоят как реформированные, так и либеральные общины, с которыми надо вести дифференцированный диалог, а не с Союзами общин, представляющих меньшинство мусульман. Необходим серьёзный разговор о совместимости ислама со здешними  ценностями (имелись, я полагаю, в виду современные немецкие законы, образ жизни, быт и нравы). Открытие Центральной мечети в присутствии президента Турции, по словам министра, оказалось «как раз ложным символом».
Победит ли при такой установке по отношению к DITIB дружба, чего желают - больше на словах - обе стороны?

 - Федеральная служба защиты конституции Германии (спецслужба внутригосударственного назначения), штаб-квартира которой, кстати, расположена в Кёльне, уже давно обратила внимание на то, что проповеди во многих мечетях разжигают ненависть к «неверным» (то есть, к не-мусульманам), подстрекают к насилию против них. Немало мечетей, по сей причине, были властями закрыты (в Берлине и прочих местах). В федеральной земле Северный Рейн - Вестфалия под наблюдением указанного ведомства в 2019-м году находилось 109 мечетей, подозреваемых в экстремистской пропаганде, в большинстве (70) — салафистского толка.

Центральной мечети DITIB нет в списке находящихся под наблюдением мечетей, но в земельном парламенте ведущие партии (Христиано-демократический союз, Социал-демократическая партия и Партия Зелёных) требуют активности Ведомства по защите конституции по отношению к мечети DITIB. Поводом послужило участие и выступления в международной исламской конференции, проводившейся в этой мечети, множества ведущих представителей радикальных исламских братств. Сама же мечеть до сего времени ни в чём неправосудном не замечена.
Как тут измерить, кто виноват в непрекращающемся раздоре меньше, а кто — больше?

- Erzbistum Koeln (Архиепархия Кёльн) - с двумя миллионами католиков, самый большой в ФРГ - всегда отличался упорной консервативностью. Один, на мой взгляд, характерный пример отношения этой епархии к мусульманству с последним как бы напрямую не имеет прямой связи. Однако…               

В 2007-м году в Кёльнском соборе были установлены новые витражи (витражи 1863-го года с библейскими мотивами были уничтожены в последнюю войну и заменёны в 1948-м году простым стеклянным орнаментом), выполненные по эскизам одного из крупнейших художников современности Герхарда Рихтера (художник представил эскизы бесплатно, а стоимость изготовления витражей - 370 000 евро - была оплачена собором из суммы, сложенной из пожертвований 1 200 лиц и организаций). Эскизы старого витража сгорели, так что художник вынужден был создать новый мотив, который он сделал абстрактным. Этот, названный «Пиксельным», витраж (106 кв. м, 11.263 цветных квадратов;  из предложенных изготовителем в распоряжении Г. Рихтера 800 красок художник использовал 72 — только те, которые были доступны художникам ещё в XIX-м веке) непонятным мне образом производит сильное впечатление, но приветствовался далеко не всеми. Среди «неприятелей» нового витража оказался, как и следовало ожидать, тогдашний архиепископ Кёльна кардинал Йоахим Майснер (1933-2017).

[Важные решения по Кёльнскому собору принимает не архиепископ Кёльна, а – Hohe Dom-, Kathedral- und Metropolitankapitel zu Koeln – собрание из духовных лиц епархий, советников архиепископа, который, естественно, членом собрания не является. В него входят также домпропст (Dompropst) и домдекан (Domdechant). Выбору Г. Рихтера (покинувшего церковь бывшего протестанта) и приоритету его эскизам обеспечила, главным образом, ответственная за содержание, строительство, ремонт, одним словом, за сохранение Кёльнского дома (Dombaumeisterin des Koelner Doms) в 1999-2012-м годах Barbara Schock-Werner (1947) — архитектор, историк искусства, специалист по памятникам старины.]

Вернёмся к оценке работы Г. Рихтера кардиналом Й. Майснером, сказавшим буквально следующее: «Витраж больше вписывается в мечеть или другой молитвенный дом. Когда мы получаем новый витраж, он также должен четко отражать нашу веру. И не какую-либо.»
В исламе, известно, запрещается живописное представление людей (как образа Божьего).
Кардинал предпочитал изображение на витраже священников - мучеников ХХ-го века: принявшую католическую веру еврейку Edith Stein und Maximilian Kolbe - польско-немецкого происхождения, что также напоминало бы о Холокосте. Но предложенный художниками Egbert Verbeek и Manfred Huerlimann эскиз на эту тему Домское собрание (Domkapitel) не убедил.

Несмотря на то, что слова Й. Майснера были его пресс-секретарём несколько поправлены (смягчены), они, тем не менее, вызвали общенациональную шумиху в средствах массовой информации: в частности, упоминание мечети посчитали тут абсолютно неуместным. [См. выше: как раз в 2007-м году проходили жаркие дискуссии, митинги, собирались подписи против планов строительства мечети в Эренфельде.]
Позже Й. Мейснер хотел, чтобы епископский стул переместили в соборе на другую сторону от алтаря, дабы во время церковных служб ему не приходилось видеть этот витраж. Но окружение переубедило его — и он примирился.

в) Ещё три факта, повлиявшие на обстановку вокруг мечети.

 -  Массовый наплыв беженцев (более одного миллиона: почти 430 тысяч - из Сирии, порядка 154 тысяч - из Афганистана и примерно 122 тысячи - из Ирака, пр.) - в нарушение Дублинской конвенции 1990 года, на основании которой беженцы могли просить убежища только в той стране Евросоюза, границу которой пересекли первой (BBC News от 20.08.20: https://www.bbc.com/russian/features-51501662 ) - вызвал далеко не везде и не у всех в Германии восторг.
К этому добавилось возмущение и гнев, вызванные террористическими актами с убийствами, совершённые беженцами из Ближнего Востока и Северной Африки (Вюрцбург, Мюнхен - погибло 9 человек, Ансбах - ранены после подрыва себя самоубийцей 15 человек, пр. — все случаи произошли во второй половине июля 2016-го года).

-  В марте 2011-го года генеральный секретарь Центрального совета мусульман в Германии Aiman Mazyek (сын сирийца и немки, получил образование в Каире и немецком Аахене) в интервью «Welt Online» заявил, что шариат не является per se (сам по себе, в чистом виде) антидемократичным, что он совместим с демократией. Реакция возмущения немецкой общественности этим заявлением была, разумеется, вполне ожидаемой.

Почему? Для ответа процитирую выдержку из немецко-язычного информационного листка (май, 2018) швейцарского фонда «Будущее» («Stiftung Zukunft CH»). Последний, как заявлено на его странице (https://www.zukunft-ch.ch/ ), выступает за уважение прав человека, повышения роли семьи, против ползучего внедрения шариата. В разделе «Шариат и демократия», там в частности, сказано: «Шариат базируется для верующих мусульман на божественных источниках, стоит выше любого секулярного права и отклоняет демократию из следующих оснований:
1. Демократия — законодательство людей и не суждение Аллаха [приводятся ссылки на две Суры из Корана — 5:49 и 5:44].
2. Демократическое решение является суждением большинства, согласно Конституции — не предписание Аллаха [приводится ссылка на Суру 4:59]».
После краткого пояснения этих тезисов — заключение: «Принятие демократии представляет, таким образом, отход от (измену) жизни по заветам Аллаха».

К сему можно добавить это русскоязычное заключение: «Шариатское право противоречит демократическим принципам, поддерживаемым в западных странах», то есть, в странах большей части Европы, Австралазии и Америки (https://ru.wikipedia.org/wiki/Шариат).

[В Турции, это надо обязательно упомянуть, с принятием Конституции 1924-го года (во время правления Мустафы Ататюрка) шариат был отменён. Во многих же других исламских государствах шариат и по сей день лежит в основе конституций (в том числе в Египте, где А. Mazyek изучал арабистику).]

[Интересно, что, по заявлению в интервью журналу «Spiegеl» профессора иностранного частного права Кельнского университета Хильмара Крюгера, юридические решения по самым разным вопросам, основанные на шариате, принимаются в Германии постоянно. Так, на основании шариата могут предъявлять претензии мужьям женщины, состоящие в полигамном браке, разрешенном у них на родине, хотя в Германии такой брак считается незаконным. По исламскому закону они имеют право требовать от своих мужей алименты, а в случае их смерти – долю в наследстве.
В немецких судах, добавлю, встречаются и иные парадоксы, так как некоторые законы, принятые ещё в кайзеровской Германии, не утратили своей юридической значимости. Об этом сообщали в прессе, но «воз и ныне там».]
               
 - То, о чём я напишу ниже, известно всем. И большинство (думаю, что среди него есть и мусульмане) понимают, что надо найти какой-то выход из этого, мягко говоря, щекотливого положения. Но мне нигде не встретилась даже попытка что-то предпринять в этом направлении.
Священные книги и писания не редактируются. Они только трактуются, содержание их растолковывается при введении (новых верующих) в суть той или иной религии, при дидактических (обучающих) речах с амвона в христианских Храмах божьих, с минбара - в мечетях. Проповедники любой веры — весьма образованные и уважаемые люди: они формируют мировоззрение новых поколений верующих, возвращают на истинный путь сбившихся с дороги жизни, разрешают споры об истинном смысле особо мудрёно (замысловато, трудно понимаемое) высказанных и увековеченных в священных писаниях - учениях пророков.

Но в писаниях иудеев, христиан и мусульман есть ряд мест, которые вроде бы полностью понятны даже профанам, но никак не укладываются, например, в представление о миролюбивости этих трёх авраамических монотеистических религий. Я тут не буду входить в детали и цитировать, но мною только один раз была обнаружена попытка (причём, мало убедительная) оправдать призыв иудеев убивать язычников, что же касается подобных рекомендаций по отношению к евреям в писаниях обожествлённого протестантами Лютера или в некоторых сурах Корана, обвиняющих во всех грехах христиан, евреев и, вообще, не верующих (то есть, не мусульман) и предназначающих им означенную язычникам судьбу — молчок. Какая-то табуизация темы. Но ведь это написано чёрным по белому в книгах, печатающихся миллионными тиражами, раздающимися желающим их получить бесплатно. И в них нет никаких комментарий к этим весьма не миротворным строкам. Почему же?
А ряды радикально настроенных «истинно верующих» не редеют…
Всё — с этим.
 
                Центральная мечеть и (министр)-президент  Турции

Если кто-то удивится названию этого раздела, то прошу учесть следующее.
Я не знаю, родилась ли идея строительства Центральной мечети, на самом деле, в DITIB или она была «подсказана» из Анкары, но в том, что дальнейший ход событий находился под неусыпным контролем из турецкой столицы, сомнений не вызывает. И то, что Р. Эрдоган с помощниками прибыли на торжественное открытие мечети, лишний раз подтверждает это. Дело, конечно, не только в десятках миллионов евро, вложенных турецким правительством в строительство мечети. Появление Центральной мечети в Кёльне имеет принципиальное, символическое, самоутверждающее (sich deklarieren - по-немецки; make of statement, to assert themselves, to proclaim – по-английски) значение для турецко-исламской общины Германии.

Реджеп Тайип Эрдоган - премьер-министр, президент Турции, как констатирует немецкая пресса — личность харизматическая.
Р. Эрдоган уделяет турецкой диаспоре в Европе, особенно в Германии, значительное внимание. [Как я уже упоминал, подавляющее большинство турецких иммигрантов сохранили гражданство своей родины, а значит — имеют право голосовать во время выборов в Турции центральной власти.] Он не раз выступал перед своими соотечественниками, проживающими в ФРГ — и эти выступления не оставались без освещения и комментариев в немецких средствах массовой информации.

Немецкие масс-медиа часто даже утверждают, что DITIB - удлинённая рука турецкого правительства в Германии. Это, мол, в частности, объясняет влияние высказываний и решений председателя правительства, а ныне — Президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана на отношение немецкой общественности к возведению мечети в Кёльне.
[Утверждают, разумеется, с укором, осуждающе, хотя не хуже меня знают, что многие крупные страны протягивают за рубеж «удлинённые руки» с натянутыми на них «перчатками многоразового употребления»: медицинскими, образовательными, религиозными и прочими учреждениями, хотя «своих иммигрантов» у этих стран в сотни раз меньше, чем у Турции в ФРГ.]

- Газета «WELT ONLINE» 11.02.2008 опубликовала статью «Это сказал министр-президент Эрдоган в Кёльне» (https://www.welt.de/debatte/article1660510/Das-sagte ...). Добавлю от себя: сказал в лицо 16 000 слушателями в (сейчас переименованной) «Кёльнарене» и миллионам лиц из западно-европейской турецкой диаспоры, прежде всего -  Германии, по телевизору. В статье речь переведена на немецкий язык с некоторыми пропусками.

17.05.2010 одна из ведущих немецких газет «Sueddeutsche Zeitung» (www.sueddeutsche.de ) опубликовала - под заголовком «Ассимиляция есть преступление против человечности» [гуманности]  - уже полный дословный перевод выступления Р. Эрдогана в Кёльне. В кратком введении газета отмечает: речь эта вызвала сильную критику и возмущение, посему необходимо знать, что было сказано конкретно. На горячие дебаты и общегерманские протесты, связанные с этим выступлением, указывала и означенная выше «WELT ONLINE».

Приведу - в моём переводе с немецкого языка - несколько выдержек из этой речи, произнесенной в кёльнской ныне «Ланксесс-Арене» (творении того же архитектурного бюро Бёма) перед этническими турками, прибывшими в Кёльн из разных мест Германии и других стран Европы. Событие для многофункциональной «Кёльнарены», как её всё ещё именуют в бытовых разговорах, неординарное.

Замечу сразу, что выступление турецкого тогда министр-президента было выстроено очень умело, воспринималось как вежливое по форме, но решительное по излагаемым в нём намерениям, то есть, по содержанию. Пропагандистское и агитационное воздействие речи, мне представляется, просто не могло не достичь своей цели.
Итак, цитирую.

- «Факты того, что они [многие тысячи турецких гастарбайтеров, прибывших в Германию с 1961-го года] в течение 47 лет сохранили их язык, их веру, их ценности, их культуру, однако, прежде всего — постоянно поддерживали один другого, эти факты подлежат, с нашей стороны, полному одобрению. Я понимаю ту чувствительность, которую они демонстрируют против ассимиляции, очень хорошо. Никто не может от них ожидать допущения ассимиляции. Никто не может от них ожидать, что они покорятся ассимиляции.

Так как ассимиляция — это преступление против человечности. Вы должны это осознавать.
Мы должны также принять к сведению следующее: Вы можете себя в сегодняшней Германии, в сегодняшней Европе, в сегодняшнем мире не рассматривать как «других», как тех, которые только преходяще тут находятся, Вы имеете право считать себя не такими.»

- «… Не только в Германии, но и многочисленных странах Европы число граждан нашего государства приближается к пяти миллионам.»
 - «… годами тут превалировало положение, что в отношение политики в этой стране, её внешней политики, внутренней политики, социальной политики имелось дистанцирование [со стороны турецкой общины]. Однако три миллиона турков в состоянии оказывать влияние на немецкий политический ландшафт и достигать [своих] целей.

Почему нам в Германии, в Нидерландах, в Бельгии, других странах Европы не иметь [своих] бургомистров? Почему не иметь [своих] представителей или группы в политических партиях? Почему мы не должны иметь в немецком парламенте, в ЕС-парламенте ещё больше своих представителей? [Тут Р. Эрдоган имел в виду турок, проживающих в Германии и получивших немецкое гражданство, так как депутатами парламента могут быть только граждане ФРГ, а в Европейском сообществе Турция ещё не состоит, хотя стремится туда уже немало лет: переговоры об этом ведутся с октября 2005-го года.]

… [Они] могут оказывать давление при выработке решений в парламентах различных стран. Почему мы не должны заниматься лоббизмом в целях защиты наших интересов?» (Аплодисменты)
… В настоящий момент в Германии проживают три миллиона, причём 800 000 из них — немецкие граждане, 800 000. Это число, которое игнорировать просто нельзя.»

«… У Турции нет никакой другой альтернативы, кроме как полноценное членство в ЕС.»
«… Мы говорим своим европейским друзьям, смотрите, Вы делаете ошибку. Такой подход к Турции не уместен. У нас и так есть пять миллионов граждан Турции, которые уже находятся в Европейском Союзе.» [Я повторяю: в ФРГ нет двойного гражданства: только  «или — или». Нельзя говорить в одном случае о турецких гражданах, а в другом — относить их к гражданам Германии.]

                ***

Теперь об - в его представлении - ужасе ассимиляции, которой Р. Эрдоган страшит и турецкую общину в Германии, и своих соотечественников, проживающих в в других западно-европейских странах. Ассимиляция, мол — преступление против гуманности. Не поддавайтесь ей, с одной стороны, и, с другой, ради Аллаха, не стремитесь сами свершить с собой таковую.

По моему мнению, если под ассимиляцией понимать (по определению Большого энциклопедического словаря) то турки в этом отношении, в принципе, весьма резистентны. Причин для этого несколько.

Политической идеологией Турции является - со времени образования страны, под руководством М. Кемала, в 1923-м году - «Турецкий национализм», основанный на идее о единстве и сплочённости турецкого народа как национальной, этнической или языковой группы. Сторонники «Турецкого национализма» почитают турецкий язык, турецкое государство, его основателя и первого Президента (1923-1938) - Мустафу Кемала Ататюрка (1881-1938), которому в 1934-м году Парламент присвоил фамилию «Отец турок» - Atatuerk.  Национализм являлся одним из шести столпов кемализма. Этой идеологии придерживаются как турки, проживающий в самой Турции (по числу населения практически одинаковой с ФРГ, но число турок в Турции — около 80%, а немцев в ФРГ — 92%), так и 5-6 миллионов турок, проживающих в ФРГ, Франции, Великобритании, Болгарии, Нидерландах, Австрии, Бельгии, Швеции, Австралии, США, на Северном Кипре, пр. Турция — главная страна Тюркского мира, раскинувшегося от Средиземного моря до Якутии, консолидацию которого активно продвигает правительство страны. На турецком языке и его диалектах разговаривают 40% тюркоязычного мира.

При всей политической пестроте турецких общих в Турции и за её рубежами, гражданам Турции присуща гордость за «их Турцию», за её достижения, за турецкий язык и за свою исламскую веру.
[Не учитывать этот факт при оценке любых событий, касающихся турецкого населения, было бы ошибкой — и тут нужен сдержанный подход во всём.
Речь — не о привилегиях, а о, к примеру, особом интуитивном понимании отличия демократии от вседозволенности в критике исламских святынь. О том, что представления о китче (нем. Kitsch – безвкусица) и красоте у разных народов могут сильно отличаться.]

                ***

Подробнее — о том, что при ассимиляции можно утратить. Начнём с главного, с родного (материнского) языка.
В немецком языке 158 слов (0,08% из 200 000), происходящих из турецкого языка или попавших в современный немецкий (из персидского, арабского, греческого, испанского через турецкий язык (Karl-Heinz Best: "Turzismen im Deutschen." In: Glottometrics 11, 2005, 56–63. Немцы произносят Doener (Doenerkebab), Joghurt, Kalpak/ Kolpak, Dolmetscher (переводчик), пр., не задумываясь и часто не ведая происхождение и дрейф этих слов в немецкий язык (последнее из перечисленных слов, например, из венгерского языка перешло в турецкий, а потом, ещё в XIII-м веке стало немецким словом, первые два — в прошлом веке.).
Из 35 языков, из которых слова перешли в немецкий язык, турецкий язык находится на 10-м месте.
[Анализ заимствований слов турецкого языка в немецкий — процесс не случайный. Он соответствует закону Санкт-Петербургского лингвиста Р. Г. Пиотровского (Piotrowski-Gezetz, Law of Language Change), описывающему процесс восприятия иноязычных лексических элементов. Не могу сказать, в какой степени выражает нарастающая с XIII-го до XX-го столетия, по данным К.-Г. Беста, тенденция появления тюркизмов в немецком языке связям и общению означенных стран и народов, но чему-то она должна быть обязана.]

Отметить какой-то резкий скачок в появлении, наоборот, слов немецкого происхождения в турецком языке не удаётся. Есть таковые, но их всего — где-то 85: например, salter (из нем. Schalter), а также похожие слова от Schnitzel, Eisberg, Autobahn, Foehn, Krampf. Каков их удельный вес, по сравнению с без малого пятью тысячами слов, заимствованным турецким из французского языка, более или около 600 — из, соответственно, итальянского или английского, само собой ясно.

После образования государства Турция и перехода на латинскую графику, начался процесс замещения арабских и персидских слов их турецкими соответствиями, некоторые иностранные слова заменили неологизмами на старотюркской основе. Одновременно возник и продолжается до сих пор (!) процесс вытеснения слов европейского происхождения (больше всего таких слов перешло в турецкий ещё в XIX-м веке, как сказано выше, из французского языка).

Турецкий язык, сам по себе, очень богат. Всего вместе с именами собственными, географическими названиями, научными терминами и так далее в турецком языке насчитывается, по данным «Большого словаря турецкого языка», свыше 616 750 слов!

                ***

Немецкие политики, в отличие от турецкого президента, используют иную терминологию — и говорят о желательно более интенсивной интеграции иммигрантов из Турции. Интеграция — это не слияние с потерей того, что было обозначено выше (при толковании слова «ассимиляция»), это в той или иной степени объединение с более многочисленным народом, без утраты малочисленным своего языка, культуры, национального самосознания.
Для этого необходимо освоение языка преобладающего народа, его истории, культуры, достижений в науке и технике, сельском хозяйстве, прочее.

Об обязательности такой интеграции, отрицать полезность которой было бы просто невозможно, также упоминал Р. Эрдоган. Но вот принципиальные различия этих явлений он почему-то не акцентировал. И хотя чёткую  с п л о ш н у ю  границу между ассимиляцией и интеграцией, естественно, провести нельзя, хотя приобретение чего-то нового почти всегда связано с некоторым уроном или даже полным отказом от чего-то старого, эти особенности следовало бы, на мой взгляд, ему оттенить. Тут, повторяю, бояться нечего: онемечения турецкой общины в Германии в обозримое время, а может быть, и никогда не свершится.

[Изучив несколько групп иммигрантов в Германии, П. Шмитц (Schmitz, P., 1992. Acculturation styles and health. In S. Iwawaki, Y. Kashima, & K. Leung (Eds.), Innovations in cross-cultural psychology, pp. 360–370. Amsterdam: Swets and Zeitlinger.) пришёл к следующему выводу: «Согласно результатам исследований можно предположить, что интеграция является наиболее эффективной стратегией, если рассматривать в качестве индикаторов здоровье и благополучие в долгосрочной перспективе.»  Ильхом Халимзода (см. ниже) результирует:
«Таким образом, интеграция, судя по всему, отрицательно коррелирует с такими понятиями, как невротичность, агрессивность, импульсивность, тревожность и полезависимость, и положительно коррелирует с понятиями экстраверсия, эмоциональная устойчивость, коммуникабельность, доброжелательность, восприимчивость и непредвзятость. Ассимиляция показала положительную корреляцию с доброжелательностью и коммуникабельностью, но помимо этого также с невротичностью, тревожностью, зашоренностью и полезависимостью. (A. Kosic, L. Mannetti, and D. Lackland. The role of majority attitudes towards out-group in the perception of the acculturation strategies of immigrants. International Journal of Intercultural Relations, 29 (2005), 273–288.).]

Турки — не поляки, которые, правда, за минимум в два - три раза более продолжительное время проживания в Германии (свыше трёх-четырёх поколений), практически онемечились. Немцев польского происхождения в ФРГ от двух до трёх миллионов человек. Основу их составляют так называемые «рурские поляки».  Остались у большинства из них только польские фамилии (в основном, при немецких именах). Отсутствует у очень многих знание польского языка
Всё это просто объяснимо. Поляки — христиане-католики. Польша и ФРГ — соседние страны с ныне около 500-километровой общей границей, причём значительные части территории современной Польши находились ещё с конца XVIII-го века до окончания Второй мировой войны под владычеством немецко-язычных Пруссии и Австрии. Там весьма интенсивно проводилась политика, можно сказать, насильственной германизации: с 1797 года языком административного делопроизводства и судов стал немецкий, пр.

Повторяю: Р. Эрдогану можно было бы - без всяких опасений потерять хотя бы одного избирателя (турки съехались и превратили эту встречу в праздник, потому что они и до того высоко ценили своего лидера) - высказаться по поводу нежелательной ассимиляции и недостаточной интеграции несколько в ином ключе, дабы реакция немецкой общественности и либеральных немцев турецкого происхождения была бы иной. Чтобы, в частности, не подогревать дебаты по поводу строительства Центральной мечети DITIB.

                ***

Помните, как Мефистофель объяснял своему ученику:
«Прекрасно, но о том не надо так крушиться:
Коль скоро недочёт в понятиях случится,
Их можно словом заменить.
Словами диспуты ведутся,
Из слов системы создаются;
Словам должны вы доверять:
В словах нельзя ни йоты изменять.»
(И. В. Гёте: «Фауст», сцена 4.)

Это я снова о словах — ассимиляция и интеграция. О понятиях, между которыми не существует  с п л о ш н о й  чёткой границы. И там, где она прерывистая, плохо заметная, чрезмерно извилистая, там, где чувствуется «недочёт в понятиях», надо высказаться «новым словом». Но распутает ли оно - это «новое слово» - или, напротив, ещё больше запутает клубок признаков отличия интеграции от ассимиляции?

В статье «Мнение. Можете ли вы отличить интеграцию от ассимиляции?», опубликованной 13.12.2007 Ильхом Халимзода (https://www.integration.lv/ru/mnjenije-mozhjetje), автор замечает, что, по его мнению, «эти два важных слова относятся к числу наиболее употребляемых, но наименее понятых». Вот — некоторые выдержки из статьи и ссылки на цитируемых И. Халимзода авторов.

В ходе масштабной аккультурации (ещё один термин, близкий к ассимиляции! - см. ниже) люди примеряют разные стратегии, в конечном итоге останавливаясь на той, которую находят более полезной и удовлетворительной (Kim, Y.H. Review of Cultural Psychology. Journal of Social Psychology, 150/2 (2010), 231-234.). Согласно многим современным теориям аккультурации, этнические меньшинства (включая коренных аборигенов, иммигрантов, беженцев и лиц, временно пребывающих в стране) могут выбрать доминирующую культуру, культуру своего меньшинства, обе эти культуры или ни одну из них.

[Термин «аккультурация» использовался в английской социологии с начала ХХ-го века: под ним понимался процесс приноравливания или приспосабливания, который происходит между членами двух разных рас. Употребление социологами термина «ассимиляция» или «аккультурация» было скорее направлено на «иммигрантов», которые, через контакт с «принимающей нацией», постепенно адаптировались к жизни в новом для них сообществе.
Ещё ранее этот термин встречался у антропологов: он изначально обозначал стратегию превращения так называемых «примитивных» обществ в более «цивилизованные», что наблюдалось после контакта с просвещенной группой людей.]

«По словам John W. Berry (John W. Berry. Immigration, Acculturation, and Adaptation. Applied Psychology: An International Review, 46/1 (1997), 5-68.) ... , когда люди не стремятся сохранить свою культурную принадлежность и ежедневно взаимодействуют с другой культурой, выбирается стратегия ассимиляции. Напротив, когда люди придерживаются родной культуры и стараются избегать взаимодействия с другими культурами, выбирается альтернативная стратегия сепарации. Если люди проявляют интерес и к сохранению родной культуры, и к ежедневному взаимодействию с культурой других групп, мы говорим об интеграции; в этом случае поддерживается определенный уровень культурной целостности при одновременном стремлении стать неотъемлемой частью более крупного социума. Наконец, при отсутствии интереса к налаживанию связей с другими группами, часто по причине невключения или дискриминации, речь идет о маргинализации.» Как видите, появились ещё два новых термина — «сепарация» и «маргинализация».

John W. Berry ещё в 1991-м году подчёркивал: «Не доминирующие группы могут свободно выбрать и успешно реализовать стратегию интеграции только в том случае, когда доминирующее общество является открытым и инклюзивным, ориентируясь на культурное многообразие.» В связи с этим хотелось бы знать: почему никто не говорит, не приводит научно полученные данные о градации желания инклудирования иностранцев в различных регионах, слоях общества Германии?
               
Благовествование от лукавого

В «Библии», в «Новом завете» есть «От Луки святое благовествование».
У нас же — ничего святого, только о богопротивном, греховном «сплетничать о чём-либо», которое когда-то заменяли эвфемизмом «благовестить о чём-либо.» В нашем случае — о мечети.

Задаю вопрос: почему умные люди выкладывают, защищая свою позицию, столь хилые или откровенно неправдоподобные доводы?
Вот возмутились жители Эренфельда высотой минаретов: 55 метров — ужас-то, мол, какой: в два раза выше рядом расположенных домов на Venloer Strasse (Фенлоэрштрассе). Посмотрели бы вы на эти неказистые домишки, которых на более, чем 8,5 - километровой улице, наверное, сотни! Эти домики, построенные если и не в XIX-м, то не позже начала XX-го века, ничем особым не выделяются — и их «красота» - от присутствия невдалеке минаретов с позолоченными серпами луны (полумесяцами) на верхушке - не тускнеет. По двум причинам: красоты-то нет никакой и минареты даже солнце жителям этих домов не затеняют. Потому что минареты - профиля незавершенного кольца - изящны (отношение высоты к поперечнику колонн - около 2,7 м, приблизительно, 20:1), расположены северней и не так уж близко от этих домиков.

Что же касается нарушения мечетью и минаретами мнимого равновесия в архитектуре этого участка Эренфельда, то где были глаза у обвиняющих заказчика и архитекторов в крамоле?
На противоположной стороне Innere Kanalstrasse, северо-западный угол пересечения которой с Venloer Strasse занимает мечеть, расположен наискосок вправо ряд 12-14-этажных домов, высота которых, несомненно, не ниже 55 метров (самое высокое из них — бюро-комплекс "One Cologne", спланированный из трёх «ломтей», самый задний (от улицы) из которых дополнительно возвышается безоконной надстройкой метров на пятнадцать над средним (14-этажным).  Наискосок влево от мечети - 19-этажное с надстройками здание немецкого Телекома (высота его - ровно 99 метров), рядом с которым - Colonius – телевизионная башня, высота которой - мало не покажется - 266 метров. Башня широка, с тремя лифтами и лестницей, с «корзиной» на высоте 166 м, в которой размещается смотровая площадка и вращающийся ресторан: диаметр «ствола» башни в нижней части — 14, 9 м, диаметр основания «корзины» - 49, 7 м.

Спрашивается, как могут 36,5-метровый купол и 55-метровые филигранные, вида открытой иглы минареты, охваченные каждый в верхней части как бы парящими в воздухе двумя стальными позолоченными кольцами, нарушить гармонию при уже существовавших до них на этом ареале перепадах высот от одно-двух-этажных строений до высотных домов и головокружительной высоты башни?!

Что меня ещё поразило? В прессе сообщили, что П. Бём «отбил» требование уменьшить высоту минаретов с помощью моделей и чертежей, о чём я упоминал выше. Но цифры высот сооружений вокруг мечети не приводил никто, а мне они показались не то чтобы убедительней моделей и чертежей, а понятными всем читателям Кёльна и Германии больше, чем чертежи горстке лиц из DITIB и созданного в то время общественного совета при стройке. Я их искал в разных местах, считал этажи, измерял диаметр минаретов. Смешно, но хотелось убедить и моих читателей.
               
                Квинтэссенция

Бургомистр района Эренфельд Josef Wirges (Йозеф Виргес, занимал этот пост в 1996-2020 годы) после открытия мечети сказал: «Политики, у которых власть и влияние, приходят и уходят, а мечеть остаётся. Это как раз и есть главное. Мы должны сейчас думать о будущем, мы должны попытаться разделяющее нас преодолеть.» Лучше не скажешь.