Изерброк. Глава ХХхIХ

XXХIX


Ближе к вечеру Мамушка был в "Пеликане". Перона, как обычно, сидел на своём месте за стаканом белого массалийского. Подошёл Якоб, записал заказ: антрекоты, бренди "Брюг" и вино.
Когда кельнер удалился, Перона спросил:

– Ходили в департамент?

– Нет, – ответил сыщик. – Не успел. Встретился с Поцем у входа.

Когда принесли напитки, целую бутылку "Брюга" и стакан вина для Пероны, сыщик закурил папиросу, выпустил дым и произнёс:

– Я уверен, что она в Бонги. Но Поцу пока ничего не сказал. Передумал в последний момент.

– Почему не сказали?

– Не знаю. Взял паузу. Нужно подумать.

Помолчали. Сыщик задумчиво дымил папиросой.

– Значит, вы уверены, что она в Бонги? – спросил Перона.
 
– Уверен. А где ещё ей быть?

– Не знаю. Вам виднее. Но вы уверены, что хотите, чтобы её нашли там?

– Боюсь, что иного выхода нет. Её всё равно найдут. Не алхимики, так Долороса. Лучше будет, если Поц найдёт её первым. Я хорошо знаю Поца, он пообещал вернуть девушку родителям и позаботиться о её безопасности. Для него это дело чести.

– А юноша? Что будет с ним?

– Цара? Ему ничего не грозит. Возможно, только штраф для проформы. Об этом тоже Поц позаботится.

– Любопытно, – произнёс Перона и похлюпал трубкой, раскуривая её. – Что же вас останавливает? Сообщайте в отдел, летите в Бонги. Самое главное, найти её там живой и невредимой, и вернуть домой, родителям.

– Сдаётся мне, она не очень будет этому рада, – сказал Мамушка.

– Как знать. Во всяком случае, она не просто так сбежала туда.

Мамушка затушил окурок папиросы в пепельнице и сказал:

– У меня осталось одно дельце. Я хочу посетить нагов. Очевидно, Надя как-то была связана с ними. Я хочу прояснить для себя эту странную связь. Кстати, расскажите мне ещё что-нибудь о нагах. Вы же тоже собирались сходить к ним?

– Да, давно. Наги – любопытное явление. Я хотел вступить в контакт с ними как учёный, но… – магистр умолк и задумался. Голубой дымок тоненькой змейкой поднимался из его трубки.

– Испугались?

– Нет, не то слово. Впрочем, пожалуй, испугался.

– Чего испугались? Они могут быть опасны?

– Да как вам сказать… Угрозы для жизни они не представляют. Путь к ним через болото гораздо опаснее. Гули там всякие, ящеры. Но их можно обойти с опытным проводником. А наги… В общем, вы уже представляете себе, кто такие наги? – спросил Перона.

– Да. Секта. Занимаются ритуалами смерти. Кладбищенской магией. Вы и сами рассказывали уже. Исторически – профессиональные похоронщики, предсказатели, колдуны, целители. Вообще, имеют дело с загробным миром. Происхождением из архонтов. Живут на Чёрном болоте, на острове в северной части, точнее, полуострове рядом с затопленным Старым кладбищем. Запрещены законом.

– Нужно добавить, что это очень древняя секта. Они, действительно, восходят к архонтам. Собственно говоря, теперешние наги – это потомки тех давних отколовшихся архонтов, изгнанных с горы Элборц в долину. Далее, гонения продолжились, их изгнали в пустыню. Долгое время они блуждали в пустыне Тар. Потом вышли к людям. Но нигде в городах и селениях им не давали покоя. Таково было проклятье архонтов. В конце концов, наги сделались париями, мусорщиками и гробокопателями. Народ, разумеется, кроме цыган и шураваси, относится к нагам с опаской. Впрочем, так же, как и к самим цыганам и в меньшей степени к шураваси. Этот страх – следствие молвы и мифов. Нагами пугают детей – кстати, небезосновательно – раньше у нагов было распространено похищение детей с целью выращивания из них новых членов секты. Ведь среди нагов почти нет женщин. И браков у них не существует. Как и у архонтов. В наше время наги не занимаются похищением детей. Воспитанием сирот тоже, насколько мне известно, не занимаются. Новые адепты в секте появляются редко, в основном из числа шураваси, которые попадают в секту волею провидения и по желанию черной богини Ма. Наги узнают нового своего адепта по особым приметам. Например, если для нормальных шураваси кто-то из их собратьев сошёл с ума, спятил, грубо говоря, то, возможно, ему путь в наги. Они, бывает, сами такого приводят на Старое кладбище. Костяк секты составляют наги-мистики, махасаду – патриархи, которые, говорят, живут по нескольку веков. У них довольно сложная иерархия. Есть верховных шаман, падман или маха-видья, есть шаманы ниже рангом. Кроме того, есть существа мистические – вроде маха-шав, живых мертвецов. Я вам рассказывал о них. Обряды и ритуалы у них могут быть довольно устрашающими. Однако, по древнему закону нагам запрещается причинять вред людям, приходящим к ним. Так что…

– Но что-то я не слышал, чтобы люди прям спешили к ним в гости.

– Да. Во-первых, это запрещено федеральным указом. Во-вторых, к нагам всё-таки ходят. На что бы они жили в противном случае? Они по-своему гостеприимны. Впрочем, больше рады мертвым, чем живым. Люди до сих пор несут к ним своих умерших для обрядового захоронения. И не только, кстати, цыгане и шураваси. Да, они приторговывают лотосом, аиром, жабами, ящерицами, саламандрами и прочими дарами болота. Но за самым сильным колдовством… когда выхода нет, когда кто-то неизлечимо болен, простые люди идут к нагам. Копят деньги, набираются решимости и идут. Только вот к ним не просто попасть. Нужно знать тропинки в болоте. Или брод – затопленную дорогу. Есть проводники, которые на этом зарабатывают. Ваш Мухомор, вероятно, тоже этим занимается время от времени.

– Нет, он торгует лотосом, в основном. Но у нагов бывает, ведёт с ними торговые отношения, бабочек своих им носит. Так чего следует бояться, собираясь к ним? Почему вы не решились?

– Всё просто. И одновременно сложно. Объяснить сложно. Если кратко, дело вот в чём: очень часто случается, что человек, побывавший у нагов, полностью меняется. Естественно, это не касается цыган или шураваси, которые религиозно и этнически связаны с нагами. А может быть, их тоже касается, но изменены они уже давно. Так или иначе, всякий, кто единожды побывает у нагов, изменится радикально. Поменяются его ум, взгляды, верования и предрассудки. Для учёного это, конечно, интересный опыт… Что там может поменяться в моих научных принципах и воззрениях, казалось бы, таких разумных, незыблемых. Моя вера в науку, в философию – это же такой непобедимый щит. И меч. Но всё же страшно. Вот чего я испугался. Испугался, что мир мой перевернётся с ног на голову.

– И поэтому не пошли?

– Да. Скорее всего, поэтому. А сейчас я уже слишком стар для всего этого, – сказал Перона и с улыбкой поднял стакан.