Сказ о том, как Саша спустился на лыжах

 с Северного гребня, а у Бадмы появилась фамилия

Мы ещё на 8 марта хотели поехать на Черский, но палатку тащить лень, да и холодно, а места на праздничные дни все разобрали на турбазе ещё за полгода вперёд. И мы решили, раз там будет толпа народу, мы лучше поедем на Байкал в Листвянку, где, кстати, тоже были толпы, но мы ушли подальше и получили необыкновенное удовольствие от общения с дедушкой, страху тоже натерпелись, один раз под нами лёд так ухнул, что я сказала – Бежим! На что Саша резонно заметил – Куда бежим? До берега километр. Хорошо погуляли, в общем. Я Бадму выгуляла. Подружки с нами съездили, Инга с мамой и Наталья до Котов на коньках сбегала. На следующие выходные у Саши был Шабартуй, то бишь 50 км с Трудного в Слюдянку. Ну а тут мой любимый праздник – весеннее равноденствие непременно надо в лесу встречать с костром. Саша так и не нашёл себе достойную компанию, поэтому едем вместе. Сначала позвонили на турбазу, опять мест нет, решили идти за день. Саша бегом на лыжах, я тихонько сзади гуляю, но спустя время я понимаю, что план слишком уж сложный, можно, но удовольствие сомнительное. Вставать в пять утра, ехать на машине, по холодному ущелью топать, потом у Саши сложный спуск с вершины, уставшему лучше не пускаться в такие маршруты, выйдем уже опять же потемну, уставшие, вести машину по сложному Култукскому тракту в темноте – это довольно напряжно и аварийно опасно. Поэтому решили идти всё же на два дня, но без палатки, она тяжёлая, да и ночью холодно, не месяц май, а на авось, то  самый русский авось, вдруг кто откажется от брони. Позвали друзей, никто нам компанию не рискнул составить, поэтому взяли Бернарда, ему полезно погулять, а нам нужна его грубая мужская сила, Саше вниз лучше ехать без рюкзака, чтоб не мотало.

Выехали мы довольно поздно, в семь утра, долго копались. Зато ехали быстро и в 9:30 были на тропе, само то, солнышко уже взошло, потеплело, хотя пока шли по тёмному ущелью, я слегка подмерзала снизу, не надела подштанников. У спасов вся стоянка забита машинами – аншлаг, меня берут сомнения, найдём ли мы место для ночевки? Но Саша настроен более решительно, Сергей В его заверил, что на метео работает наш человек, и проблем с ночевкой и сипэушной зимухе не будет.  Идём бодро, никогда ещё не шлось так легко на пик Черского, как в этот раз, укатанный снегоходный след скрыл все камни, корни, идёшь, почти как по асфальту, даже лучше, не холодно, весна, солнце греет, и в то же время никакого тебе дождя, как летом, никаких комаров, клещей, жары. Самая оптимальная погода, вокруг красота и зима, снега в лесу полно, стоит сделать шаг в сторону с дороги, как тут же проваливаешься по пояс, так что Слава снегоходчикам! Героям слава! Эти снегоходы периодически шныряют туда-сюда, портя воздух и заставляя нас, уступая дорогу, нырять в сугроб. Река Слюдянка пышная и красивая, вся в снежных сугробах, такие пушистые холмики, местами всё же журчит водичка. Мы каждый час останавливаемся, перекусываем пирожками, я их вчера с работы привезла. Не садись на пенёк, не ешь пирожок, пеньков в таких сугробах не найти, а вот пирожки очень даже кстати пришлись. Бадма за спиной у Бернарда тихонько позвякивает колокольцами.

У Саши свой интерес – у него давняя мечта, съехать с Черского на скитурах, мы ему комплектик за полтинник приобрели недавно. Лыжи должны катать, а не в углу стоять. А у меня свой – пришло время оживлять Бадму – весеннее равноденствие самое подходящее для этого время, лучше это делать в лесу и у костра. Район пика Черского, добрый старый Хамар-Дабан подходящая кандидатура на роль места Силы. Мы ищем место, где можно пообедать, развести костёр, но впереди лишь снегоходный след, а шаг вправо, шаг влево – снег по пояс. Доходим до беседки, тут организованная стоянка, люди, есть костровище, туалет, но нет дров. Всё дрова в округе уже собрали, поэтому передыхаем и идём дальше. Примерно с километр прошли и увидели нужное место, рядом с дорогой около Кедра видно, что снега не так много, Саша прокладывает нам туда тропинку, и вот мы уже развели костёр. Варим чай из снега, завариваем лапшу, а я достала Бадму и бубню. Бадма скинул с себя один колокольчик, эти колокольчики я упаковала в чехольчики, но по ходу движения чехлы упали, и колокльцы звенели, царапая кожу бубна. Непорядок, эх, Бадма, обещаю тебе, что больше не буду на перекладину вешать колокольчики, прости меня, приедем домой, смажу тебя репейным маслом, залечу раны. Хорошо звучит Бадма в тайге, звенят колокольцы, солнце греет, я прогрела Бадме бок на костре, выставив вперед свою руку, чтоб не обжечь кожу бубна. Лыжи должны ехать, а бубен бубнить! Бадма у меня очень болтливый, прямо как я. Мы пообедали лапшой, доширак наше всё, попили чаю, нет ничего вкуснее чая на костре, когда варишь на газу, уже не то, нет того аромата, отдохнули, высушили вспотевшие спины на солнце и с новыми силами пошли дальше. Впереди самые крутые подьёмы. Саша сказал – Ждите меня на этом месте завтра, когда будете спускаться, или я вас тут буду ждать, до этого он предлагал местом встречи беседку и кафешку, тут же решил, что это наше особое место.

Интересно, пока я играла на бубне, мы были одни в лесу, но стоило мне прекратить, то будто загорелся зелёный свет – поперли люди. Пока мы обедали, нас обогнали толпы туристов, наша ночевка стала совсем сомнительна. Хотя умом я понимала, что мало кто вот так же как и мы пойдёт наобум, что у всех этих туристов уже места проплачены. После очередного подъемы вылазим на поляну, там стоит иглу, она маленькая и частично уже разрушена, солнце и люди тому виной, и вход у неё низко и маленький. Мы шутим, что вот тут нам придётся ночевать, но мы не взяли коврики, и я застряну в этом проходе, что Вини-Пух, кто-то слишком много ест. Отдыхаем, жуем шоколадку, сразу появились силы, и идём дальше, вот уже и метео. Саша идет договариваться о ночлеге, я и Бернард ждем на улице. Саша выходит мрачный, на сипэушной зимухе 12 человек, если они нас пустят, но они нас не пустили. Эх, в старые добрые времена, я помню, все ночевали на метео и бесплатно, вповалку, как попало, но даже и мысли не было не пустить путника переночевать, тем более зимой. Сейчас везде бизнес, да у нас и деньги есть, мы готовы заплатить, но руководитель группы говорит, что он все проплатил, и ему не нужны чужие люди. Метеостанщик тоже не пускает, собака, отправляет нас на турбазу. Саша пробует уговаривать, спорить, но я его останавливаю, не унижайся, пошли на турбазу. А то и назад придётся сегодня вернуться, настроение мрачное, но без палатки на улице мы замерзнем насмерть, даже в иглу. Мы идем на турбазу, я беру инициативу в свои руки, девушке сложнее отказать. Заглядываю в первый домик, там пахнет водярой и потом, жарко и мокро, все занято. Спрашиваю, где найти главного? Домик выше, захожу туда – все занято – мест нет, а вы бронировали? Нет, идите к Владу,  может у него есть места, а где Влад? Мне показывают на дом Влада, но сам Влад на улице. Я ему говорю, прошу, пустите переночевать, вы наша последняя надежда, везде нам отказали, мы хорошие, тихие, не бухаем, деньги у нас есть. А вы бронировали? Нет, пытались, звонили, но нам сказали, мест нет, надеялись, что кто снимет бронь. Влад задумался, прикинул в уме, и сказал, что надо подождать полчаса, люди выедут, они сейчас обедают, и мы сможем заселиться в тот домик.
Мы обрадовались, идти вниз очень уж не охота, да и солнце греет, Влад слышит, как звенит колокольчик у Бернарда за спиной, мы стоим и болтаем за жизнь, что какой сегодня чудесный день, весеннее равноденствие, он в теме, глядя на квадратную коробку, привязанную к рюкзаку Бернарда, спрашивает, а это случайно не бубен? Бубен,- отвечаем мы, он не верит, но это он. А я понимаю, что всё идёт так как надо, и что хорошо, что нам отказали в предыдущитх пьяных домиках, что судьба вела нас к Владу. А в небе парит пара орлов, может это коршуны, не знаю, но точно не вороны, для орлов вроде рано, а может они уже прилетели, вед сегодня 20 марта, день весеннего равноденствия, а значит весна пришла официально – это хороший знак! Выясняется, что в нашем домике ещё живут двое, супруги, они сейчас на горе, и придут пять человек, а те, кто сейчас уезжают, они заехали на снегоходах, их довезли до серпантина, они сходили на гору и спустились вниз и передумали ночевать. То есть все реально занято, но местные духи или боги внушили им мысль уехать сегодня, чтоб нам было где заночевать. Это такой подарок судьбы, нам нереально повезло, но больше мы так делать не будем,  или берём палатку или бронируем места заранее, старые времена прошли, когда пускали на ночевку всех. Пока мы стоим на улице, к нам подходит подвыпившая и раскрасневшаяся Ленка, она говорит, что она живет вон в том домике с друзьями (куда я заглянула сначала, домик с бухлом), мы обнимаемся, радуемся друг другу, но тут мне кажется, что это Галя, я в сомнении, кто эта девушка? Галя или Лена? О чем с ней беседовать? О Графике или о Сергее В? Она, кажется почувстоввала эту неловкость, а тут и снегоходчики уезжают, мы заходим в пустой домик заселятся. Спокойно располагаемся, пьем чай и идём по серпантину в поисках красивого места, надо успеть побубнить до захода солнца, Влад пошёл с нами, у него есть маленькие медные тарелочки и варган. И мы устраиваем местным духам концерт на небольшой смотровой площадке, провожая закатное красное солнце, тихо и хорошо и птички поют. Это бы волшебный вечер, я вошла в некий транс, глядя на горы и бубня, Бадма разошелся, в горах он звучит очень хорошо, потом сыграла на варгане. Влад подпел мне горловым пением, потом и сам достал варган, его враган звучит иначе, более глухо, но красиво, поиграл на тарелочках, позвенел. И под конец я сыграла на гармошке, а Влад положил печенье и шоколад в качестве угощения духам и зажег благовония. Это было совершенно правильным завершением дня. Когда мы вернулись, наши соседи были уже в домике и вовсю готовили ужин. Я повесила Бадму на стену, он очень хорошо смотрелся н этой стене, будто это его место, с домиком нам очень повезло, такой добрый и уютный, с газовой плитой и большим булерьяном.

Саша заметил телескоп на крыльце, и Влад нам показал луну в сумерках, она была растущая половинка, телескоп очень крутой, я никогда еще не видела луну так близко, на улице не холодно, поэтому можно было торчать во дворе довольно долго, потом, как стемнело мы  смотрели на звезды, благо тут их мильон, пояс Ориона, Марс, Сириус, Большая медведиа, Полярная звезда.

С соседями нам повезло, нормальные, непьющие туристы, ребята, что пришли с горы рассказывали как оно там классно, компания женщин из Улан-Удэ собиралась встать в пять утра, чтобы встретить рассвет, мы тоже придерживались такого плана, но усталость взяла своё и мы заснули рано. А вот утром вставать было лень, но наши соседи очень шубутные нас подняли, накормили вкусной кашей, напоили красным чаем с гвоздикой, лимоном и корицей и убежали на гору, а мы с Сашей всё ещё собирались, ему надо быть начеку, ничего не забыть. Он немного боялся своего этого спуска, у нас была рация, но мне тоже было слегка страшно, поэтому я пошла с ним и с Бадмой, просить духов, чтобы он Сашу пропустили. Мы идём медленно, уже рассвело, я ползу вверх, Бадма у меня в пакете в руке, это не удобно, во второй руке палка, подъемы еще замерзшие, местами наледи, сколько, Саша идет на лыжах с камусами и куда шустрее меня. Я поднялась до развилки на Чертики, там стоит кедр в ленточках, шаманское дерево, всё, выше не пойду, мне ещё спускаться, да и Сашу я торможу, он меня постоянно ждет, тут побубню. Саша пошёл дальше, а меня нагнала группа туристов, тех самых, что нас не пустили в зимуху, но мы не злопамятные, хорошо, что мы не сними остались, нам ждало лучшее место. Я бубню, Бадма звучит громко, я прошу духов пустить Сашу вперед, прошу отпустить с горы, примерно с полчаса я шаманю, там уже вовсю хозяйничает ветер и довольно зябко. Кстати, один интересный момент, пока я поднималась на верх, мне стало жарко и я сняла свою куртку и накрыла ей бубен, укутала его, сейчас я была в куртке, за полчаса я ушла в какой-то другой мир,  в другое измерение. И когда я пошла вниз, я  положила Бадму в пакет, так вот, я  почувствовала, что он изменился, у меня сложилось четкое ощущение, что я несу вниз нечто живое, что кто-то поселился внутри бубна. Я это не придумала, а именно почувствовала. А ветер толкал меня в спину и подгонял вниз – уходи, ты взяла то, за чем пришла, теперь тебе надо уходить. Я спусилась чуть ниже и стала бубнить у другого кедра, предлагая духу выйти остаться тут, что я его унесу в город, на что дух мне ответил смеясь, что он дух и всегда сможет вернуться, более того, он всегда может меня перенести сюда. Так у Бадмы появилась фамилия, я поняла, что теперь он не просто Бадма баабгай, а он теперь  Бадма Черский.

Я ещё побубнила на том месте, где мы играли вчера на закате, поиграла на гармошке и на варгане. И тут вышло солнце! Яркое, ослепительное солнце.

Я собиралась и болтала с нашими соседями, они завтракали, те ребята, что вчера ходили на гору. Бернард проснулся, позавтракал кашей, потом пришли люди с горы, они не поднялись на пик, как и я , но были очень уставшие, видели Сашу. Стараясь ничего не забыть, я собирала рюкзак, соседи тоже собирались и поэтому это было слегка неудобно, когда куча народу одновременно собираются. Вышли в 11:30. Я решил подарить Владу колокольчик. Он мне казался богом, спустившимся на землю, или Буддой, в обещем, он нас спас, пустил переночевать, а ещё в Бадме поселился дух, и я чувствовала, что надо оставить дар взамен, колокольчик, это часть Бадмы, он отвалился. Я вруила его со словами – что это колокольчик приведёт тебя в Индию, на что Влад ответил, показав на наушники, что Индия всегда со мною. Влад удивился такому щедрому дару, но принял его с благодарностью и сказал, что повесит его тут на дереве, чтоб он звенел, это самое лучшее, это как раз то, что надо, часть Бадмы остается в горах. Я понимала, что все сделала правильно. И поклонилась домику и поблагодарила духа этого места за приют. Наши соседи, увидев это, тоже поклонились и поблагодарили. Мы быстро спускались вниз.

На крутых спусках я моментально сбила ноги. Отдавила большие пальцы и натёрла на ступнях кровавые мозоли, но в тот момент я этого ещё не знала, я думала о Саше. На дороге образовалась синяя, мокрая наледь, вчера ее не было, но день был жаркий, подтаяли воды, скользкая, и не обойти, ведь там снега поппояс, с грехом пополам перешла слегка замочив ноги. В 12 включили рацию, тишина, никак не могу найти место, где мы вчера обедали. Кажется, что вот-вот и будет оно, а его все нет и нет. Я так долго собиралась, что была уверена, что Саша уже там сидит и ждет нас, разведя костёр, и все выглядывала его, но ни Сашы, ни костра, зато пошли мостики, меня это насторожило, уж не прошли ли мы наше место? Так и есть, вон уже беседка. Мы проскочили с километр. А ноги уже болят. Мы скидываем рюкзаки, и я прошу Бернарда сбегать налегке, написать Саше записку, что мы стоим дальше, ведь рация все еще молчит, чтоб он там не сидел зазря. Подошли туристы, мы пьем чай, беседуем, в компании это проще – переживать. Вот и Бернард вернулся, сказал, что наше место хитрое, с той стороны его вообще не видно. Так и есть, мы же вчера подпалили корень, хоть Саша и считал, что он сухой и потом мы засыпали все снегом, а месту все равно не понравился наш костёр, вот оно сегодня и спряталось от нас, не пустило к себе. Рация иногда начинает шуршать, но по-прежнему от Саши ни слуха, ни духа, я волнуюсь, всё же туда, куда он пошел, там снега и дебри и нет людей и как бы не пришлось звать спасов? А люди всё идут и идут, приходят туристы, что в одну сторону, что в другую, отдыхают, уходят.

Я пошла вверх, может рация не ловит из-за горы? Дошла до мостика, летит лыжник, спросила, не видел ли он парня на скитурах? Едет, - говорит мне спортсмен. А тут и Саша вышел на связь, Он тоже пролетел наше место, через минуту уже тут, вот мы и вместе. Он меня обгоняет, быстро летит на лыжах вниз. На беседке заварил чай на газу, пригодился газ. Рассказал, как стоял в очереди на гору, потом обошел всех по камням, чуть не потерял палку, а позже на спуске отстегнулась лыжа, и как она въехала в дерево, и это его спасло, и как он на одной лыже полз за ней. А потом как проехал над медвежьей берлогой, стараясь не шуметь и не привлекать к себе внимание, как и шел по компасу и выехал на след лыжный. В общем, это было настоящее и полное опасностей приключение, но духи лишь попугали его, но пропустили и отпустили. А лыжи ему очень нравятся, и как они ведут себя на целине, как выезжают из сугробов и как надежно едут на спусках по дороге.

Тут понабежало голодных собак и их хозяев на лыжах и санях, один даже ходил прямо по столу, поднялся шум, гам, лай, рычание, и мы пошли вниз, а Саша поехал. Он нас очень быстро обгонял, а потом ждал. У кафешки я сняла ботинки и заклеила ноги лейкопластырем, уже совсем идти не могла, тут я и увидала свои кровавые мозоли, а ещё двух красивых пушистых котиков местных. Они ходили гордо задрав хвосты. А Саша нашел себе компанию скитурную на будущее. Мы еще раз отдыхали на мраморном карьере. Бадма барабанил и бился как-то уж особо рьяно в свое коробке, привязанной к моему рюкзаку, теперь только я могу к нему прикасаться, я мысленно ему обещала, что в следующий раз, когда возьму его в путешествие, я сошью ему тепленький и удобный чехол, что никаких больше коробок, ведь он живое существо. Саша так и ехал на лыжах до самых спасов, пока Бернард сокрушался, что не взял  собой лыжи и болтал про Таню, рассказывал мне очередное аниме. Когда мы подошли, Саша уже успел переодеться, поэтому выпив остатки чая, мы поехали домой, очень хорошо, когда машина есть. Назад добрались без приключений. Кофе, душ, постель. На утро с трудом соскребла себя с кровати на работу, отекшие ноги не ходят, мозоли болят, большие пальцы ноют, но всё равно это были чудесные, волшебные выходные, это было замечательное приключение, и хорошо, что все хорошо, что Саша съехал таки со своего северного гребня, а я оживила Бадму, и пусть у меня отвалятся ногти на больших пальцах ног – это небольшая плата за эту радость!

И то, что было боль,
Станет как ветер, и пламя сожжет мне сердце,
И я повторяю: спасибо за эту радость!
Я повторяю: спасибо за эту радость!

20-28.03.2021