Чтоб - да, так - нет

Виктор Матюк

Чтоб – да, так – нет

От стыда бежать некуда, всеми виной нужда,
Чтоб – да, так – нет, в душе промозглая зима,
Стынь и холода, там растёт одна трава – лебеда,
Давно закончилась страда, взгляд мечется туда-сюда,
Система насквозь прогнила, она не пытается отдать,
Ей бы сполна всё забрать, а уж потом встречать рассвет,
Под звон серебряных монет, не скатившись в кювет!
Гаснет свет в конце тоннеля, какое кому дело,
Что в дымке сине-белой кто-то орёт оголтело,
Слыханное ли дело, чтоб нанеся тебе сердечную обиду,
Ты хоть бы сделал вид, что тебя от такого сообщества тошнит!
Ты – порядочный мужик, привыкший идти напрямик,
Ты в суть истины проник, но не до конца, лоб себе расшиб,
Урон был не велик, но инстинкт самосохранения
Не вызывал сомнения, что нам гордость велит
О грехах забыть, хотя бы сделать вид, не унизив себя!
Стеная и скорбя, сердцем ск5рипя, чувства в себе схороня,
Прячусь из-за проливного дождя под кроной деревьев густых,
Из-за них не видно ни лучей золотых, ни коней гнедых!
Всё исчезло за краткий миг, пришло время интриг,
Но жизнь продолжается, колокольный звон на время затих,
Пришлось принять постриг, и отказаться от взглядов своих,
Вот только злобный язык никому подчиняться не привык!
Черту времени поправ, он в былом величии предстал,
Ему толпа платит забвеньем, он ей отвечает самоутверждением,
Не унижая себя, выходит из огня живым, за плечами с мешком вещевым,
Хоть вынь, хоть достань местную рвань порывом ветра, хоть сидит до рассвета 
В стареньком кресле и служи беззаветно идее запретной, и не сцы против ветра,
Ситуация нелепа, смесь дыма и пепла под порывами ветра улетает на три километра,
Хотя за холодностью слов душа улавливает нежный зов измотанной в конец любви,
Шею путами страсти обвив, цель общения, изменив, услышав зов крови,
Рок нахмурил брови,  и взмахнул со всей силой рукой титана и верзилы,
Напрягши жилы, вскрикнул мужик строптивый, ржанье кобылы затмил его крик!
Плаксивая мысль пошатнула своды небес, совесть и честь изменили сюжет,
Вот только местные старожилы взглядом унылым проводили образ лживый
До края могилы, но на дно его не опустили, у самого края положили
На гору опавшей листвы и пожухлой травы, чтобы свет ущербной Луны
До утра не сходил с проторённой намедни тропы,  а странный тип,
Очнувшись, издал хрип, он пристально на звёздное небо глядит,
Его голос дрожит, сам он не брит и не мыт, его рок  обеих ног сшиб,
Теперь больная плоть хандрит, её замучил простатит, интуиция велит
Настороже быть, и с этим чувством постоянно жить не ради выгод,
Он будет искать выход из тупика, пока не затрепещет авторская строка
От музыкального перелива, во время вдохновенного порыва долу наклонилась ива!
Она велению страстей готова поддаться, но стыдливость мешает ей в любви признаться,
За холодностью слов грешница уже слышит нежный зов влюблённой души,
Скрипят по снегу башмаки, над головой курлычут журавли, автор в конце строки
Чужие упрёки пытается прижать к своей груди, дабы в конце житейской повести
Оставить на совести толпы остатки пожухлой кожуры, их разбросали вдоль тропы
Местные мужики не из выгоды, нет, они себе в ущерб сделали нелестные выводы,
Осуществив желания на треть, чтобы отныне и впредь через призму времени
На себя со стороны посмотреть не через замочную щель, отрешившись от дел,
Послушать свирель, и потом улечься в холодную постель, дожидаясь, оттепель!
Звучную капель  озвучит апрель, уходящие дни пребывают в тени,
Отдаляясь от земли, милосердия не признают, наедине продолжают бренный путь,
Им грядущее не по зубам, вспышка гнева то тут, то там, чужие мысли не доступны нам!
Жизнь несётся по пенящимся волнам, бьёт по мозгам, взгляд стреляет по сторонам,
Память возвращается к старым и добрым временам, когда даже отпетый хам 
Не мог перечить местным богам, безоблачное счастье может наскучить, 
Это не лучший случай, чтобы бежать в лес дремучий в мороз трескучий
За спокойствием в душе, его нет нигде, с мыслью в счастливый случай,
Даже дворняга не прячется за огромной корягой, она стоит в сторонке,
И тявкает вдогонку лесистому буераку, чтобы набравшись страху,
Вновь прежние страхи пережить в себе, нет, чтоб – да,
Так в ответ – «Нет!» звучит всегда, когда время несносное в любви
Из последних сил орёт вблизи, бывшие любовницы ушли,
Многие спать легли, а страсть уже давно пребывает в тени!
Уходят жизни дни, то прилив, то отлив, то страсть, то разлад,
И ты не знаешь, куда бежать? Каждый грех окутан тайной,
Даже если грех чрезвычайный, он всё равно должен залечь на дно!
Жить грешно не запретишь, безгрешная жизнь теряет всякий смысл,
Посторонись с пути, никому не лги, душой лишний раз не криви,
Сойти с тропы легко, вернуться назад нельзя никак, тьма и мрак
Не хотят отступать, завистники умрут, но зависть никогда не уйдёт в бега!
Чего греха таить, не всем давно страстно и нежно женщин любить,
Грех нельзя из памяти смыть мгновенно, чувство сокровенное,
Нежное и вожделенное навеки остаётся вовне! Модные пороки
Не задерживаются в дороге, им сопутствуют боги,
Всё происходит в отведенные небом сроки,
В проступке нет вреда, а огласке вред,
Простывает след былых измен, всё - тлен, всё – прах,
Нами движет страх, не грешно грешить, тяжело о грешнике судить,
Если грех не окутан тайной явной или виртуальной! Этот процесс 
Главенствует здесь, каждый несёт свой крест,
А перст судьбы указывает ему очертания тропы,
Не из жалости или зависти молодые мужики бросаются в крайности,
Все их шалости от семейной усталости, от избытка пошлости и наглости!
Крепнет нравственность, когда дряхлеет плоть, трудно свои вожделения перебороть,
Когда расширяется зрачок, и мозг вот-вот может сам себя надвое расколоть,
Только холодный дождь бросает тело в дрожь, омывает грешную плоть,
Сладок запретный плод, глубокий вздох разочарования предвещает боль и страдания!
Жизнь сама по себе - ни благо, ни зло, она вместилище всего, что будет и что прошло!
Великий род охвачен скорбью, спину горбя, подперев головы руками,
Он ищет святость глазами под голубыми облаками, здесь веками
Жизнь продвигалась скачками, все грешили ночами, беседовали с богами,
Порицали чужие недостатки, ругали местные порядки, и бежали без оглядки
От скорби мирской, жизнь текла сама собой, очень много дел я видел на своём веку,
Невероятная жажда знания прельщала к себе толпу, но судя по всему, не было дела никому,
Почему трудно научиться общения самому? Иной раз глядишь на себя, стеная и скорбя,
Рыдаешь как малое дитя, оставшись без копия, перед столом накрытым, но не для тебя,
Ты бы пообедал с аппетитом с известным пиитом, тебя к нему тянет будто магнитом,
Но приходится себя  порицать, и других порицать, грешны мы все, здрасьте,
Нашу жизнь своим присутствием скрасьте и не перечьте толпе! Один пишем, два в уме!
В суете, да не в обиде, надо было видеть, надо было предвидеть  и чувствовать сиротство,
И не замечать своё превосходство ни над кем, а зачем? Один хрен, имея возвышенный нрав,
Перебрав через край, платье, бабе задрав, нашел всё, что искал, безвестной осталась
Одна лишь деталь, её и прочие интимные места прикрывала белоснежная шаль,
Тлен и суета с раннего утра отошли на второй план, налетел страстей ураган,
Они опорожнили огромный чан с вином, белая берёза взвыла за окном,
Заскрипел деревянный дом, стало как-то неуютно в нём! Взглянешь туда,
Где даль небес не видна, посмотришь сюда, там только щель одна и больше нет ни фига,
Хочется глубже взглянуть на женскую грудь, забудь, что она может вертануть любого из нас,
Будь он хоть отпетый ловелас, ему нужна половая связь, он за неё всё отдаст,
Только бы не вляпаться в приключения те, в которые мы попадаем по своей душевной простоте!
Любовь при едва мерцающей свече остаётся навечно в страждущей душе,
Я же отказать женщине не могу, хотя она не уважает своего раба и слугу!
Ей бы сказать – да, но она твердит - нет, те слова летят в тихую заводь,
Недалеко тина и слякоть, любовь будет не в радость, когда пот покатится градом,
Фразы и тирады лишены былой бравады, никто не ищет виноватых, никто не просит пощады,
Хотя все в тот миг обречены, всё ждут крупной слезы, как божьей росы пролившейся вдоль тропы!
Увы, нет ответа боле унижающего, чем молчащее естество, презрительное молчание 
Вызывает у мужчин негодование и что? Чем меньше шума, тем любовь глубже!
Страх растёт на глазах, он приковывает ноги к земле, но придаёт крылья словам,
Они бальзам для души, привыкшей жить в тиши и во мраке заточенья
Искать своей душе спасенья! Совместное общение или  боль притупляет
Или окончательно озлобляет, по-другому там не бывает! Страсть идёт по стопам,
И приплывает сразу к двум берегам, она не подвластна глупцам, её нельзя списывать в хлам,
Уж лучше всего после того, как закончено общение, удариться чтение прекрасного произведения,
В делах державных, покрытых вселенской тайной, каждый хочет быть равным среди всех
И без помех любить предмет своего обаяния, слова любви и признания 
До слёз растрогают каменную глыбу, и потащат на дыбу любого зубоскала, 
Которому терпения всегда недоставало, тому, кто робок от природы,
Тот долго будет ждать с моря погоды, проросшие зёрна не дадут всходы,
Лишь потому, что он твердил в перепуге, что он и его рабы и слуги во время досуга жены
Будут под остатками страстей погребены! В этом нет ничьей вины, мы безверием заражены,
И никогда не будем прощены, мы не должны ничего и никому, хотя всегда искушали жизнь свою,
Сцены былого разгула на сцене бытия блеснули, как молния, а потом тишина безмолвия
Лишила душу страсти и огня, жизнь отрешённая и бестолковая не жалует тебя,
Знать, нам не судьба оплакивать людей, когда они родятся, и лбами женщин сталкивать,
Каждый сам по себе фарисей, для него есть дела поважней, чем отказываться от своих затей!
Жажда суетной славы – хуже отравы, боже правый, в год кровавый уйми интриганов,
Упырей и хулиганов, любителей кратковременных романом с безлюдной стези,
Без лишних слов укоризны даруй им лавры, но не осуждай и разума не лишай,
Знай, что людская молва наши слова пропустит через каменные жернова,
Раскалит плоть добела, и сразу прозвучит песня ямщика,  закатится с неба звезда.
Не дождавшись нравственного суда, и женщина та, что была на вид молода,
Потеряет терпение, ухудшится зрение, и она придёт к заключению,
Что только проведение готово принять на себя страшное обвинение!
Вряд ли стоит соваться туда, куда тебя не просят, тот, кто об этом забывает,
Книг не читает, его свечу промозглый ветер задувает, и сразу простывает след
Страстей и бед,  я же видел, как грешный человек мучился и страдал, учился и дерзал,
Но двух слов воедино не связал, беда, как недолговечная роса, испаряется всегда!
Она слепок с горестного дара, упакованная в прекрасную тару, её можно ощутить руками,
Порывшись в обветшалом хламе, не стану жечь глаза глаголом,
Не стану никого обзывать гандоном, промолвлю баритом тихо и скромно,
Что грех врывается в душу вероломно, он выглядит не подъемно,
 Если задуматься серьёзно, то  на грешной земле мысль роется в золе,
Летает по зелёной траве, пока солнце не скроется в темноте!
Плоть привыкла ждать, когда ветры начнут свистать и предлагать
Сильнее стать, но труден каждый шаг, шаг в ушах, тяжесть в ногах,
Ты ничему давно уже не рад, на тебя навесили всех собак,
Но ты не хочешь за всех отвечать! Жизнь в глухой пустыне 
Вызывает хандру и унынье, труден путь к вершине, слеза нахлынет,
И наземь прольётся, сердечная боль за тридевять верст отзовётся,
Не даст времени встрепенуться и от летаргического сна проснуться!
Значит, рок кого-то за своей спиной прячет, но кого? Этого не знает никто,
Всё остальное – сущее враньё, великий блеф, истлев, призвал на помощь грех,
Но не успел проявить весь блеск и спрятаться между дерев, случай слеп,
Едва не околев на морозе, он сразу встал в позу, он без скандала жить не может!
Поскольку нет никакого толка от поиска иголки в стогу сена, сделано полдела,
Для старого сюзерена решена одна заметная проблема, в своё время он не был в теме,
Но теперь он не боится потерь, он жить не сможет, как земляной червь,
Но как ему преодолеть тьму и мрак, чтобы избежать потерь?
Цель оправдывает средства, конца проблемам не видно,
Мне совестно и обидно, но совсем не стыдно, жизнь бескомпромиссно ко всем,
Тогда зачем мы пытаемся подняться с колен? От наличия правды зависит всё,
Вот только грешное нутро ни на что не способно и потому твердит оно,
Что грехов немерено у него, всему – своё место и время, оно требует отречения
От былых интриг, какой же смысл терять их, без них не пишется стих,
Возникший конфликт тут же затих, язык в полости рта лежит и молчит,
И только известный скандалист, поучая других, долго ждать исхода дела не привык!
Я тоже не стану нутро потрошить, не буду зря бога гневить, надо забыть все распри и ссоры,
Раздоры и стычки, от них отстало добро, но зло не ушло, у рока хитрого и злого
Норов птицелова! У разума шального нет выбора иного, как вновь враждовать,
И себя умнее всех считать! Слов правдивых краткость, как в горле кость  у лжеца,
На нём нет лица, когда слов вереница к правде и истине стремится,
Её острое копьё вот-вот вонзится во враньё! Словами можно зло предотвратить,
Нельзя лишь мёртвых оживить, развязность языка себя корит, и рождает немало обид!
Так народная истина гласит! В мире книг ты найдёшь старинный манускрипт,
Он поможет совершить блицкриг, оставить тупик,
И жизнь с высоко поднятой головой завершить!
Служить истине тяжело, её со всех сторон окружает зло,
Ни лесть женщин, ни происки мужчин не вдыхают запах жасмина,
Когда их охватывает кручина и всплеск адреналина в миг единый
Помогает взглядом охватить неприступную для тебя вершину!
Там на флаге огромное пятно, издали видного его, запах алкоголя из фляги,
На ветру трепещется исписанный мелким почерком лист пожелтевшей под солнцем бумаги!
Быть может и я зря на свои плечи непомерную ношу взвалил, начатое дело до конца не завершил,
Не хватило ни мощи, ни сил, да и молодецкий пыл остыл!  Отговорила роща золотая,
Вокруг только тишь земная толпу предостерегает от злословья, снег давно растаял,
Только ива молодая наземь горькие слёзы тихо роняет, страницы бытия листая,
Мысленно отметаю всё, что пришло в тот миг на ум, подняло гам и шум,
Будто бы ум был полон мыслей и дум! Правда не проступает сквозь туман,
Везде один обман, везде ложь и враньё, истину унесло злобное вороньё!
Труден путь в безвестные места, если сценарий пишется с чистого листа,
А на тебе нет нательного креста, одна голая душа и больше нет ни фига!
Теперь я попытаюсь втереться в доверие, скрывая своё лицемерие от рока и судьбы,
К бабке не ходи, свою жизнь не губи, проливные дожди нее смоют твои следы,
Сапоги в грязи, в голосе – рыданье, в устах – страданье, в голове – непонимание происходящего,
Нет ответа блестящего на то, что идёт от сердца и в сердце возвращается, от его прикосновения
Меняются слова и выражение в момент произношения, можно впасть в  ступор жестокий,
Будто в сон глубокий, скрывая свои пороки от толпы, коль уже достигнуты цели
И шум весенней капели слышен отселе, что-то ему мешает на деле постигнуть истину,
Прогибая спину, он вторгается в рутину, выбирает золотую середину, но видит глубокое дно,
Там холодно и темно! Мысль ушла из ниоткуда в никуда, везде тлен и суета,
Масса проблем, здесь не Эдем, нет перемен, есть подъёмы, спуски, горы и равнины,
И путь длинный по безлюдной пустыне, снаружи – горечь, внутри -  мёд,
Ничто нам рассудок не даёт, на пятки наступает старость, ежедневная усталость
Нигде не затерялась, прибегнув к силе слов, пиит привлёк к себе любовь, она придёт сама,
Смута ушла с утра, заря ещё не взошла, настал хороший день, вот такая дребедень каждый день!
Тень сомнения над родной пристанью давно уже нависла, в том не вижу смысла,
Потому был гневен и зол,  пока любопытный случай не произошёл, грехов полна душа,
Они вошли в неё не спеша, таинство общения, храня, приняли на душу двадцать капель коньяку,
Согрели душу, развеяли тоску на промозглом ветру, сняли шляпу и пошли по этапу в тайгу,
Чтобы работать не за зарплату, а за клятву, данную лагерному пахану,
Что и к чему и почему я тоже сразу понять не могу и потому в совете горьком ищу всё,
Что следы капли счастья обретя, тихо рыдает опосля, как малое дитя, оно не хочет зла,
Но плоть горестями снизошла, но не до конца, они всё-таки толкают меня в полымя
Полыхающего огня мирского бытия! Как облегчить седому мужу тернистый путь?
Как стезю изменить и о тернах пути напрочь забыть? Сумрак ночи истину прячет,
А это значит, что тот, кто скачет на коне, когда-то поедет на старом и немощном осле!
Быть может, я когда-то жизнь свою от греха спасу, и водой страсть в груди залью,
Пока живу, надеюсь, что отсель я найду поставленную цель, пусть закон и право
Главенствует в моей державе! Содеяв зло, грешник вскочил в седло,
Ликом потемнев, гордый лев произнести ни слова не сумел,
Сам оторопел, но раздвинул языки огня невдалеке от себя,
Стеная и кляня, греховную страсть, попытался дать себе шанс,
Продлить любовный роман, взирая к небесам, сделал шаг туда,
Откуда не видно ни огня, ни полымя, только клубок сопротивления,
Нет полного удовлетворения от взаимного общения двух телес, 
Есть результат, его разумом не объять, и мысленно трудно понять!
Жизнь, как страшный сон затмевает небосклон, а за столом – гульба,
Гуляет толпа, нет ни дел, ни ума, они по разные стороны баррикад разошлись,
У каждого своя жизнь, утерян смысл общения, страсть и любовь – камень преткновения
 Для близкого общения! Наше амплуа не всегда вписывается в действия и слова,
Любовь пройдёт сама, не затронув ни сердца, ни чела, после себя останется толика ума,
Который не зацепят каменные жернова странного на вид бытия! Взгляд ослеп,
Нет никаких надежд, чтобы после себя оставить весомый след! Жалости душа достойна,
Коль была полна притворства, было благородство, но оно имеет свойство исчезать,
Этот сокровенный клад нельзя спрятать под железную скрипучую кровать!
Не забудь, что жало горя, пронзив хилую грудь, не даст тебе глубоко вдохнуть,
Природа счастья на вид проста и на помине легка, она чиста, как утренняя роса,
Брызнувшая в глаза из придорожного куста, взволнованно отпрянув,
Хвостом вильнув, ничего не поняв спьяну, напился холодной воды из-под крана,
Душевная рана не зажила до конца, рухнул замок из намытого песка,
Осталась в душе только бурная река и нависшие над головой облака!
Куда ни глянь, везде стынь и туман, боль, ложь и обман, а миг лицемерия
Лишает людей доверия! Исполнился сон дурной, померк свет дневной,
Жизнь промчалась стороной на повозке запряжённой парой гнедых,
Нет лошадей пристяжных, мы привыкли ехать на перекладных
По дорогам родным, дожидаясь пока рассеется туман и сизый дым!
Ты был когда-то любим, страстями гоним, будто ветром шальным
По бездорожью в направлении горного подножья, где безнадёге места нет,
Хотя отвага и страха с рождения заложены в наших телах! Думал я, дивясь,
Почто я отродясь до сих пор не постиг азы житейской каверзы? 
В поисках счастья живёшь, чего-то от неба ждёшь, но опосля,
Примешь на коня сотку коньяка и к выводу придёшь:
Что посеешь, то пожнёшь – это вправду и всерьёз!
Обидно и больно до слёз попадать в очередной курьёз!
Я же совершенно ничего не знаю, что-то теряю, что-то нахожу,
Мысли по земле рассыпаю, а потом со стороны за ними наблюдаю!
Бойцы бесстрашные вступают в бой рукопашный, посыпав головы прахом,
Предстают с трепетом и страхом и тоской в глазах и молчанием в устах
Перед зовом судьбы, она не должна сходит  с тропы, люди не настолько глупы,
Чтобы на пляже или в универмаге ты опосля излагал свои думы на листе бумаги!
Мы не станем ни хуже, ни лучше, нас остановит только удушье и молебен в душе
Прозвучит, как колокол на монастырской башне, ты вспомнишь день вчерашний,
Взгляд, уставший от мирской суеты, обеззвучит уста твои до хрипоты!
Онемеешь ты, будешь без толку за общее счастье страдать,
Но никак не будешь людей от пут освобождать, где, когда и как
Странствующий простак мог свою душу ублажать за медный пятак?
Нас Творец на адовы муки обрёк, никто из его рук вырваться не смог,
Знание не пошло людям впрок, но глаза и уши целы, мы же глухи и немы,
И нам плевать на чужие проблемы!  Чтоб – да, так – нет, звучит сонет, танцует кордебалет,
На руках входной билет, меркнет уходящий свет, томясь от духовной жажды,
Перечитываю дважды дневники свои, там, на фоне горячей любви, ты можешь счастье обрести!
Исторгнув стон, вспомнив круги времён, мужик, ища пути, попытался себя от погибели спасти,
Его глаза в слезах, проклятья на устах, он всегда пытался жить светло, но ему покоя не давало зло!
Время оценит нас, только пара фраз, сказанных невпопад, только родится
И сразу предстанет, как убийца, и вот ты – без вины виноватый,
Ходишь поддатым, небритым и лохматым, бесноватый и глуховатый,
И тебе не до покоя в деревянной избе, ты роешься в тряпье,
Не можешь ничем помочь себе, жуткий шум в голове,
Только людская молва вдоль и поперёк этот мир прошла,
Но истину не нашла, теперь и ты избегаешь толп людей,
Нет никого их подлей, с ними нельзя поделиться тайной своей!
Есть мистика, есть Вера, есть грешная плоть и есть Господь,
Вся разница в них: Один даёт жизнь, зато другие не находят в ней здравый смысл,
Они пытаются бочку вина до дна осушить, только бы долу ни одной капли не пролить!
Эх, дороги, пыль да туман, холода, тревоги да степной бурьян, каждый смутьян
Помнит свой первый любовный роман, он был в стельку пьян тогда,
Когда с небес скатилась путеводная звезда и к нему в объятия сошла женщина та,
Что была в белые одежды облачена, знать не можешь доли своей,
Может, крылья сложишь посреди безлюдных степей,
Никто не найдёт твоих родственных корней, нет ни врагов, ни друзей,
Только слышен звон цепей и скрип железных дверей, ты до скончания дней
Будешь бродить по росе, начнёшь копошиться в опавшей листве,
Пока в твоём естестве ещё теплится жизнь, а мысли воедино слились,
Раздались вширь и в высоту, их стало видно за версту, прошлое в дыму,
Будущего не видать, куда идти, куда шагать? Не многие помнят в наши дни,
Почему многие полегли, одевшись в камуфляж, совершая вояж, туда,
Где никогда в окошке узком при свету тусклом нельзя различить,
Кто и когда должен свой жизненный путь завершить?
Премудрость – пустяк, тебе за шестьдесят, ты опять готов страдать
Вместо того чтоб созидать, оставшиеся дни пролетят, как миг,
Ты издашь странный хрип, иссякнет родник чистой воды,
А вблизи точно такого тебе не найти! Сколько не ищи,
Сколько не трепещи, силы истратишь напрасно,
Время уйдёт безвозвратно, прошлое нам не вернуть обратно!
Где же та любовь сумасшедшая с неба внезапно сошедшая?
Осталась лишь мысль печальная, а кольцо обручальное
В руках другой компании, рассредоточено внимание,
Нет полного взаимопонимания между плотью и душой.
Пока ты, старый хрыч, плоть расшевелишь, поставишь ей магарыч,
Сам бросишь клич: «Женщинам надо должное отдать, пусть царит матриархат,
Никто так не умеет хохотать, как толпа разудалых баб, к ним хочется прислониться,
Чтобы вместе восвояси удалиться, быть может, жениться, а может, и нет,
Нам бы вместе встретить рассвет, а там, как карта ляжет, и кто в нашу защиту слово скажет,
Тот нас обяжет рисовать натюрморты, разрисовывать страшные морды взбешённых людей,
Один из них плебей, а другой – фарисей, а третий – представитель пьяниц и бомжей!»
Им пить вино никем не запрещено, они плевать хотели на четыре «но»,
Кто и с кем и когда решает множество проблем без соблюдения условий,
Без злословий не обойтись, без них скучна будет мирская жизнь!
Мысль мчится в никуда, меняются веси и города и даже другая страна
Тебе уже не нужна, ты пришёл в город мастеров, был к неприятностям готов,
Тебя не допустили без даров обратиться по поводу пустяков к наместнику богов на земле,
В чужой стороне ты будешь жить, как на войне, ты же сам не захотел остаться здесь без дел,
И потому прильнул глазами к открытому настежь окну, обозрел высь небесную,
Истерзал душу бестелесную, наивную и честную, ты поступил, как злодей,
Вышвырнул истину из вотчины своей! От безбожья до бога – мгновенье одно,
От нуля до последнего итога шагать надо долго и много,
Пройдёт дней и мало, и много, пролетит всё, как мгновение одно,
Вспотеет оконное стекло, в доме станет сумрачно и темно,
Ты присядешь на трухлявое бревно, опустишь долу взгляд,
Попытаешься осознать своих чувств звукоряд, но боги тебя уже не простят,
Они в мгновенье одно свой приговор озвучат, им грозовая туча продолжит омрачать
Твой любопытный взгляд! Бесы тоже подтвердят, что иметь с тобой дела не захотят!
Твоё настанет время, и твои творенья начнут сгорать после прочтенья, как сухие поленья
В пламени костра, вокруг воцарится кромешная темнота, ни куста, ни деревца,
Ни полынь-травы, прежние чувства мертвы, как следствие людской молвы
Вдоль лесополосы застыли лишь берёзовые кресты, как вестники или отшельники
Мирской суеты, не видно заоблачной синевы, не слышно шума падающей с неба воды,
И только горящие созвездья требуют от неба быстрого возмездья!
Они не говорят об этом напрямую, не желают тратить время впустую,
Ты же попытаешься жить с гордо поднятой головою и удивлять толпу душевной чистотою,
Но душа и разум никогда уже не станут верной четою!

г. Ржищев 
28 марта 2021г.
20:50