Колыма. Часть 23. Лютый мороз

Колыма. Часть 23. Лютый мороз.
( Воспоминания моего дяди - узника ГУЛАГА )

Второй год пребывания в лагере я проработал во многих бригадах, выполняя десятки различных работ. Был бурильщиком, каталем на тачке, прицепщиком на лебедке, лесорубом, плотником, печником и разнорабочим.
Вначале частая смена одной работы на другую меня очень тяготила, но потом я свыкся с этим.
Поставили меня как-то раз работать в сборную бригаду забойщиком вместе с моим земляком Ш. Откатывали мы из забоя на санках "торфа". Был страшный холод. В предутренней темноте с трудом разглядывались фигуры рабочих. Я, не разгибаясь, кидал в короб глыбы, греясь в работе от мороза. Один неосторожный взмах и я уложил на землю своего напарника Ш., неожиданно подвернувшегося под руку. Всё, в конечном счёте, обошлось благополучно. Ш. был срочно доставлен в зону. Отлежался несколько дней в бараке и благодарил меня за этот вынужденный отдых, так как выходных дней для заключённых не полагалось.
Лютый мороз был главным тираном заключённых. Щеки и носы в миг становились белыми. Оттирание снегом приводило к образованию гноящихся корост на лице, которые потом не сходили в течение всей зимы.
Бригадиры, гормастера и наши надсмотрщики в забое одевались в тёплые шубы и валенки, пользуясь постоянно кострами. Нам, забойщикам не разрешалось подходить к ним, даже если разразится пурга и обрушится с сопок снежный шквал. Был такой случай, когда один забойщик из соседней бригады рискнул подойти к костру, чтобы отогреть окоченевшие руки. Это заметил гормастер, поставленный из числа выслужившихся уголовников, схватил беднягу за шкирку и столкнул в глубокий сугроб. Буран мгновенно похоронил несчастного. Спохватились и заметили его отсутствие, когда бригада уже вернулась с работы в зону. Гормастер заявил охране, что нарушитель ушёл в побег. Предпринятые розыски ничего не дали. Только весною обнаружили труп погибшего в заваленном сугробами забое. Никто не понёс наказания за смерть человека. Его списали из живых, также как ранее списывали тысячи других погибших в лагере.
Работая зимою в забойной бригаде, я тоже чуть было не распрощался с жизнью, попав в аварию на прицепе. В мою обязанность входило сопровождение коробов, груженных грунтом, в отвал, а обратно я должен был цеплять порожняк. При встрече коробов, прицепленных к тросу, они часто сходили с ледяной дорожки. Я следил, чтобы этого не происходило. Но однажды тросы так крепко переплелись, что разъединить их было невозможно - авария была неизбежной. Мне, зажатому бегущими тросами, грозила неминуемая смерть. Но всё обошлось благополучно. Благодаря счастливой случайности - короба встали на дыбы, как по команде, а я оказался под ними совершенно невредимым. После этого случая забойщики говорили, что я родился под счастливой звездой и мне суждено долго жить. И в этом они не ошиблись.