Давай закурим Глава3. Алеппо и холод

  Глава3

  Алеппо и холод


  Один летающий хипстер, криминально рыжий, в майке с латинскими буквами "С.С.С.Р." с полной уверенностью доказывал, что знаменитый вождь советского союза племён Иосиф Сталин принадлежал к кавказской расе. И тоже носил противогаз.

   Противогаз, может быть, у него и был, только любому школьнику известно, что Сталин был чернокожим. Как вообще могло быть иначе в ту эпоху?! Суровое время, расовое угнетение, кто ещё мог быть вождём?
   Зачем отрицать очевидное - только чернокожий. Что это за стремление всю историю переиначить? И всегда причём они начинают так: "Пришло время узнать нашу подлинную историю."

   А взять и просто задуматься, сопоставить факты - так нет, на это ума у хипстеров летающих не хватает. Ведь сами знают, что Сталин любил джаз и соул - в Тбилиси даже джазовые фестивали проводили! - ну и причём здесь кавказская раса?

   Согласен, это доказательство косвенное, но если таких косвенных доказательств - море? И плюс ко всему в учебнике прописано. Зачем, спрашивается, отрицать? Тем более есть материальные свидетельства - в "Вестнике нейроархеологии" писали, что нашли фрагмент жёсткого диска с записью концерта. Не всё поддаётся пока расшифровке, но ясно - это джаз!
   Давайте тогда уже всё под вопрос поставим, и вот эту Красную Площадь - не на своём месте стоит! Настоящая Красная Площадь в Химках! Или лучше где-нибудь в Великом Туране.

   И все они такие.  Другой, из их же компании, зоологический наглец в фиолетовом гвардейском парике, утверждал, что название газопровода, принадлежащего известной японской фирме  "Силаси-бири", по которому издавна гонят газ из Маньчжоу-Го в Китай, на самом деле должно звучать, как "Сила Сибири". И вообще, все земли Маньчжоу-Го от самого Аркаима принадлежали раньше Российской Федерации.
   Ну не бред?

   На вопрос, как это может быть, откуда они берут такую информацию следовал ответ - "мы читали, есть древние книги и тайное знание".

   Читали они... Да, они читают. Их учат читать книги. Де Сада, например. Кафку обязательно. Гумилёва... И читают, надо полагать, на языке оригинала, а не в комиксах. У них у каждого домашние учителя. И интернет чуть ли не безлимитный.
   А тут летопись Радзивилловскую до конца бы осилить, хоть бы и в комиксах. И на это времени нет.

   "Зато я Пушкина читаю, - зло подумал Мел, решив заканчивать сеанс самоунижения, - Африка!"

   Загорелым, обветренным и босым
   Выскочил он под дождь.
   От современности — только трусы,
   А так — африканский вождь.

   Пушкиниана закончилась, едва начавшись. Конечно, Африка лучше, чем "Анна Карелина". Но сейчас в голове всё равно крутилась эта "Анна Карелина", то, как она под поезд бросилась, под Транссибирский экспресс.
   Это он из-за Эйприл! Это Эйприл виновата.
   Ему, что, сейчас надо идти на Курский вокзал, искать там поезд и кинуться под него, что ли? Или это Эйприл должна так сделать?

   Мел замедлил шаг,а потом и вовсе остановился.

   Хорошо, что реально никакая Росгвардия мысли у него не читает, а то бы поугорали бы там от смеха, в фургончиках своих, для прослушки.

                ***

   - Дай рубль! - вдруг раздалось где-то рядом.

   Даже хрип в этом голосе звучал лживо. Сам же голос был полон невесёлого веселья.

   - Рубль дай ветерану войск специального назначения! - повторили, - Я сражён метеоритом под Казанью...

   Мел понял, что обращаются к нему. Понял он это в то самое мгновение, как только услышал про рубль, но оторваться от своих размышлений было не просто.

   Обернувшись, он увидел бесформенное серое пятно, в котором распознавался, конечно, человек, но как-то не сразу и с трудом.
   
   Что обращало на себя внимание в первую очередь, так это огромные, даже, пожалуй, неестественно огромные, ресницы ветерана войск специального назначения.
   А также его донельзя разношенные сапоги из искусственной мамонтовой кожи.

   "Действительно, спецназ," - решил Мел и попробовал посмотреть человеку в глаза. Хоть это и был обыкновенный ницшеброд, каких хватает на Москве, всё равно следовало распознать этого встречного-поперечного.

   Боги посылают. Ра посылает.

   А в глаза смотреть Мел научился ещё на первом курсе...

   Но осмотр ничего хорошего не выявил. Ницшеброд так и остался расплывчатым серым пятном, полным неизвестности. Глаза хлопали ресницами и в них ничего нельзя было прочесть.
   Да и читать там, судя по всему, было нечего. Не Лео Толстоев.
   Показалось, что если коснуться этого человека пальцем, то рука, а потом и сам весь погрузишься в иную реальность, в антиматерию.
   И возврата оттуда не будет.

   Мел поскрёб в карманах и вынул немного мелочи. Около рубля наберётся...
   Одну монету, полтинник, отдавать не хотелось. На ней был изображён Ра, бог Солнца. Выглядела монета солидно и весила немало. Не расплачиваться ей, не давать бродяге, а сохранить для коллекции - это же Ра на ней! Бог небесного воинства, ВОХРы. Жалко отдавать.

   Но коллекции никакой не было. Так что Мел поколебавшись секунду, вручил всю мелочь ветерану спецназа.

   - Пуговицу срежь, добрый человек, - сказал тот даже не смотря на Мела, а сразу принявшись раскладывать монетки в каком-то неведомом порядке.
   - Что?
   - Пуговку срежь у себя и мне оставь. Пуговка знатная у тебя, казённая. С птицей киви. Я продам и мясца поем. Соевого! - ницшеброд оторвался от своего занятия, - Я сражён  под Алеппо! Ты был в Алеппо?
   - Ты же сказал - под Казанью? - Мел скривил губы, изображая улыбку, - Метеоритом, не так?
   - Ну а в Алеппо ты был?

   "Алеппо... - подумал Мел, - Разумеется Алеппо."

   Пальцы в кармане уже некоторое время сами собой мяли комочек чего-то неопознаваемого, похожего на использованную салфетку. Справившись с пальцами, Мел сообразил, что это старая медицинская маска - завалялась ещё со второй волны пандемии.
   Желание вытащить предмет из кармана мгновенно сменилось чем-то похожим на стыд. Мелу не хотелось чтобы кто-нибудь увидел, какую дрянь можно найти у него в карманах. Даже перед метеоритным оборванцем было бы неудобно.

   С Алеппой тоже надо было заканчивать. Этот бродяга, видимо, тоже историк.
   Кстати, любители подлинной истории даже бога Ра по-своему понимают. Если, конечно, слово "понимают" можно по отношению к ним применять. Вернее, не самого бога Ра, а ВОХРу. Они, видите ли, трактуют эти буквы, не как воинство, хранимое Ра, а как воинство Христово.

   Бродяга вроде бы собирался что-то сказать, но Мел не стал продолжать разговор. Он съёжился внутри своего студенческого пальто и двинул дальше. Съёжился он потому, что вдруг почувствовал такой холод, что даже подумал было вернуться назад, зайти в универсальный магазин Господина Гу, погреться.

   Однако, лучше этого не делать. Каждый студент в Москве знает, что удача не бесконечна. Найденная в кармане маска напомнила, что могут оштрафовать, даже если не читают мыслей. Хоть сейчас и очередное плато, но за отсутствие намордника всё равно полагается. Обстановка остаётся напряжённой - совсем недавно по телевизору сообщили, что в Азовском море исчез большой противовирусный корабль "Адмирал Горшкоу".

   Мел решил, что не надо нигде греться, пусть ему сейчас холоднее, чем пальмам у Кремлёвской стены, холоднее чем даже сражённому под Алеппо бродяге. Или под Казанью сразило бедного, неважно. Холод был реально экзистенциальный.
    Или даже трансцендентальный. Так сама Гаага Владимировна сказала бы, вахтёрша из общежития.
   

   А чтобы Эприл под поезд бросилась, так это совсем чепуха. Ей это вовсе не надо, это он страдает сегодня, он - потерпевший.
   Хорошо ещё, если от любви.

   Вот в этом Мел, как раз, сомневался.

   В тот вечер - вчера или позавчера, он не помнил, - в тот вечер, когда она сказала ему "давай досвиданья", тогда - да, сомнений быть не могло - любовь его разбита, отвергнута.
   Эйприл развернулась и просто исчезла где-то в темноте, среди толпы и фонарей. И витрин магазинов.
   И дождь ещё шёл сильный.

   Если бы он мог во все эти магазины её завести и с чувством долга всё там купить, да ещё и с размахом, без внутренней дрожи, и чёрный мотоцикл "Урал" чтоб рядом стоял с коляской, вот тогда - да, тогда бы она никуда не делась, не разворачивалась бы как грация в джинсах своих настоящих - Монтана! - и не исчезла бы в том сияющем ночном раю, в Ветошном переулке.

   Попочка её до сих пор в глазах стоит. Не попочка, а само совершенство. Магнитный полюс Земли! Как она ей вертит, как виляет! Вот также она и им, несчастным, вертела.
 
   Так что, может, он не от любви неразделённой страдает, а от того, что сорвалась такая дивчина, а?
  Другому кому-то достанется эта попочка волшебная. И всё остальное достанется. А там, кстати, тоже всё как у богини...

  От этого, может, так ему сейчас плохо? И никаких светлых чувств и близко нет?
  И не было?

                ***

  Мел вдруг понял, что почти пересёк Красную Площадь. За всеми этими мыслями он не заметил, когда прошёл Большую Арнаутскую и Кощеев спуск. Где-то сзади осталось причудливое здание Представительства Чеченской республики, а впереди уже был виден Собор Моргана Блаженного.

   Глаз выявил там, впереди, где-то в районе Священного Дерева,  полицейский УАЗик. Мигалка на крыше машины в болезненном ритме пульсировала противным светом.
   Она, можно было подумать, хотела выплеснуть свой ментовской свет в тот пространственно-временной континуум, в котором двигался, незнамо куда, Мел.
   Континуум, надо сказать, сырой и мрачный. И очень тоскливый.
   Тоскливый несмотря на то, что кругом, в наступивших непонятно когда сумерках, вдруг появилось море огней, как перед Новым Годом.
   А у самой ментовской машины,  в сиянии мигалки, казалось, начинается концерт популярной рок-группы. ­­­­­­­

   Мел хотел обойти Священное Дерево и Собор с другой стороны, там, где бюджетный православный магазин, но там всё оцепила конная полиция.
   Ну конечно - это никакой не рок-концерт, это опять какой-то движ у Ленинского кургана. Раскопки!

   Тогда это не полиция. Там уже охрана другая, там джигиты из Кремлёвского полка.

                ***

продолжение
http://proza.ru/2024/01/25/626