Ленки

* * * * ЛЕНКИ. * * * * 

        Мы приехали в детский дом. Держась за руки, стараясь не оторваться сцепленными руками, стояли перед пожилой женщиной. Она улыбалась, но не верили мы ее улыбке.  Что - то в последнее время улыбающиеся тетки нам одни неприятности приносили. А тетка , все так  - же улыбаясь коварной своей ... Ладно, не буду дальше. Тем более потом оказалось, что она действительно добрая." Ну что?-, спросила она -, чего насупились? Не надо бояться, здесь вас никто не обидит. Сейчас мы вас умоём, переоденем, накормим. Брат и сестра? ". Мы закивали головами. " Ну вот -, снова заулыбалась она. Будете всегда рядом ". Галя дерзко выпалила:" Мы не хотим рядом! " Как не хотите?-, удивилась та,- как не хотите рядом? ". Сестра твёрдо ответила:" Мы хотим вместе, он еще маленький, о нем надо заботиться! " " Ах, вон оно что! Не переживай, мы будем о нем заботиться, а ты будешь приходить в свободное время и контролировать нас. Так устраивает? " " Сестра подумала и вздохнув сказала" Ну ладно. Только я буду каждый день контролировать. Только попробуйте... ". Что надо или не надо пробовать она не сказала, но женщина кажется поняла. Она засмеялась и сказала:" Да ты что, как можно! " Тут заулыбалась и Галя, а я смотрел на нее и думал" ага, быстро согласилась. Только того и ждет, чтобы к девчонкам убежать, а мне опять на лавочке сидеть, ждать ее. Ну ладно, еще посмотрим. " " А теперь Александра Михайловна отведет вас в баню, а потом в столовую. Александра Михайловна , женщина маленькая, кругленькая, но не толстая. Она какая  -то аккуратная. Даже слишком аккуратная. Она говорит тихим голосом, но ее слышно, она ничего не приказывает, но ее хочется слушаться, и она действительно добрая. Не потому, что должность воспитателя требует, а просто добрая и все. Нас привели в обыкновенную баню с шайками, кранами в стене с холодной и горячей водой. Ну как и во всех виденных мною общественных банях.  Переодели в то, во что положено, а положено в одинаковое  у всех воспитанников. Потом Александра Михайловна отвела нас в столовую. Если вы бывали в заводских столовых тех лет, то имеете представление и о детдомовской столовой. Нашей, в других не был, не знаю . Огромный зал со столиками на четыре человека. По углам кадки с фикусами и еще какими - то лопухами. На подоконниках разноцветные цветочки в горшках. Если спросите какие, отвечу. Фиг его знает, я не флорист. Красивые цветы, вот какие. Накормили нас знатно, оба не доели. Александра Михайловна покачала головой и сказала :" Ничего, еще проголодаетесь". Но самое удивительное это то, что нам дали по четыре разных конфеты, по четыре печенюшки и пряник. Я запихнул свои в карманы, а Галя начала засовывать в мои карманы и свою долю. Воспитательница было воспротивилась, но Галка зыркнула на нее таким взглядом, что та замолкла на полуслове  " Он же маленький "-, укпризненно сказала Галина,- что вам , жалко?" Воспитательнице жалко не было . Нас привели в длинный барачный корпус. Наш гид объясняла что и где. По одной стороне длинного коридора были умывальники, туалет и помещения для персонала. По другой спальни воспитанников , на один класс одна спальня. Сначала шли мальчиковые, за ними девчачьи. Моя спальня была первой. Галкина в другом конце коридора. В этом здании  были ученики только начальных классов. Старшие жили в другом корпусе, который стоял рядом с нашим. Большая спортплощадка, с футбольными воротами, волейбольная сетка и баскетбольные кольца, по периметру беговая дорожка с утоптанной трассой. Потом нас повели в свои классы. Они были не только в разных местах, но и в разных зданиях. К нам подошла другая женщина и, взяв Галину за руку, потащила за собой. Мы расходились в разные стороны вывернув шеи и глядя друг на друга . Зачем нам  все это надо? Ну сколько же можно . Как нам было хорошо в городе на квартире! А, теперь что же? А ничего! Мы теперь не домашние, мы детдомовские!
      Но это сразу, от неожиданности так сказать. Понравилось мне в том заведении. Да еще и как. В последующее время и я , и Галя, нередко выдавали фразу" да лучше бы я в детдоме остался( лась)."  Везде было чистенько, в классах, где в основном, если не играли в обширном дворе, не занимались в клубе, спортзале, было уютно, была обширная библиотека. И кормили сытно и вкусно. Если кому - то не хватило кашки , или компота, добавкой он был обеспечен. В классе сразу познакомился со всеми ребятами, полнейшим интернационалом. Но все были просто дети, без национальности. У многих были родители, которые изредка навещали, привозили подарки. Многих то забирали домой, то привозили обратно, после чего совершались дерзкие побеги. Через время беглецов привозил милиционер, а остальные воспитанники раскрыв рты слушали рассказы, беглецов о их подвигах. Интересно же. Это была теперь моя семья и, даже с каким - то облегчением принял я ее. И меня приняли. В один из дней меня повели в медпункт. Это был обыкновенный домик с несколькими помещениями и с изолятором для больных. Врач( но это для меня. Может фёльдшер или медсестра), миловидная женщина, осмотрела меня, послушала легкие, постучала по рёбрам и выдала вердикт:" тощой  - то! " А чего я тощой - то, нормальный  я! Так ей и сказал . Она засмеялась и уверила:" Через месяц будешь нормальный, а сейчас тощой! " Ладно, тощой так тощой, как хотите. Чего спорить бес толку. Она дала сопровождающей меня Елене Михайловне, еще одной моей( моей!) воспитательнице, молодой девушке, только что окончившей обучение, какой-то коробок со словами; " Это витамины. По одной каждое утро". Как потом оказалось , витамины были кругленькие, жёлтенькие и вкусные.  Как я понял в порядок меня взялись приводить основательно. Даже рыбий жир, в противоположность другим, мне нравился. Нравится и, сейчас. Наверное все, что дается с любовью, вкусно. Дело было к осени, мы готовились, к занятиям. Александра Михайловна, как оказалось, была педагог настоящий. С ней было интересно. Она даже незапланированные диктанты проводила так, что писать их было интересно. Если кто делал ошибку, она так ее исправляла на обозрение всему классу, что неминуемая обида , казалось- бы должная последовать обязательно, не следовала. Под смех всего класса ошибка запоминалась на долго, чтобы не допустить ее в будущем. Если кому - то не давались ровные буковки, она сравнивала букву с любимым животным, за которым пишущий ухаживает. Плохо ухаживает, его ягненок хиленький, кривенький.:" А ты же хочешь , чтоб он у тебя был сытенький, ровненький, красивенький. Что бы все, глядя на него любовались. Вот и  корми его хорошо, старайся выравнивать его постоянно". Все время мы играли. Делали домашнее задание - играли. Пробегали 60 - ти метровку - играли. Даже в столовой играли, отчего все съедалось с последующей просьбой добавки, иначе в соревновании со своими братьями и сестрами не выиграть, а выиграть хочется. У меня, правда, как - то не в коня корм. Через месяц врачиха удивленно хмыкнула:" Тощой! Как так. Глисты че - ли? " Глистов слава Богу не было. " Носится, как угорелый"-, пояснила Александра Михайловна. Гончий".А мне  - то что, гончий так гончий, главное глистов нет. В школу пошли все вместе , и большие и маленькие. Она находилась рядом с рекой, стремительно несущей свои чистые прозрачные и ледянные воды с горных вершин, которые мы наблюдали выходя утром на улицу. Горы сопровождали нас ежедневно, напоминая о себе и утренней прохладой, и  вечерней  свежестью. Они красивы. И река красива. Она скачет по камням, и, волунам. Не умолкая ни на секунду она поет. Нет, не лирическую песню, хотя и ее окружающий мир достоин, а Гимн. Гимн величию, созданному Всевышним, значимости всего без исключений, что нас окружает. Это Гимн и нам, девочкам, и, мальчикам, бегущим в советскую школу, где нет разницы кто твои родители. Река поет для всех.
Во, выдал! Аж самому нравится. Но ведь это правда!
.        В школе, длинном одноэтажном бараке , стоящем рядом с такими же зданиями напротив мы учились вместе с домашними. Просто те со школы бежали домой, а мы к себе. Обыкновенно все было, как везде, так что и рассказывать нечего. На переменах бегали во дворе, гонялись друг за другом, девчонки играли на рисованных мелом на асфальте классиках. На большой перемене бежали на подвесной мост через реку, с визгами и страхом качались на середине моста, то взмывавшего ввер, то падающем вниз, или с высоты его рассматривали дно, видное сквозь прозрачную воду. Все нам было интересно, до всего было дело. Кроме уроков в школе для нас больше ничего не происходило. Культурные мероприятия, слеты и прочее было не для нас. Да нам своих мероприятий хватало с избытком. Может поэтому и существовало понятие " домашние и инкубаторские", разделявшее детей на категории. После уроков старшие ребята часто устраивали бои, один на один и ихние на наших. Дрались яростно, остервенело. Мы, малыши, всегда присутствовали в качестве зрителей. С, криками", Дай ему! "- мы скакали вокруг дерущихся, плакали, когда наш падал и ликовали, когда домашний падал. На этом бой останавливался. Лежачего не бьют. Закон! Сообща поднимали побитого, отряхивали и разбегались в свои стороны. Мальчишки еще и за девочек воевали. Не дай Господь посмотреть им на нашу, или наоборот. Тут без драки никак, престиж упадет. В подражание большим и мы, шпана сопливая, разобрали наших плакс под опеку. Всем красивые достались, чистенькие, а мне не повезло. Досталась вечно сопливая, зареванная, Ленка, которую никто не захотел взять. А что делать? С коллективом не поспоришь. Взял за руку и потащил в умывальник . Как с грязной целоваться? Ничего, потом я ее уже никому и не отдал бы ни за какие коврижки. Ленка быстро сообразила, что к чему, что со мной даже выгодно любиться, благодаря конфетам и пряникам моей сестры. Я о ней не забыл, просто на других отвлекся.
.      Галя обещание контролировать воспитателей выполнила и перевыполнила. Контроль начинался с шести утра, с умывальника. Не почистить зубы или пожалеть воды на мытье ушей - подзатыльник. Постель, заправленная мной, обследовалась с последующим подзатыльником. Кого она контролировала, если подзатыльники все - равно получал я? Но, бывало и такое, что ее появление в умывальнике задерживалось.  Первое время я с ревом врывался в девчачью спальню, где сонная моя сестра посчитала , что заправка своей постели дороже моей немытой рожи. В столовую ходили в несколько смен. Скольких не помню, но не в одну точно. Ели по старшинству. Когда после сытной еды я выходил из столовой, на выходе меня всегда ждал подарок. На столах посредине у всех стояла вазочка с конфетами, печеньем или пряниками. Ровно по четыре на каждого. Никогда не было, чтобы кто - то взял лишнее. Так вот, все ее сладости перекочевывали в мой карман.До сих пор не могу понять, почему карманы в детском доме всегда были огромными. Может для того, чтобы в них могло побольше поместиться? Наверное, ведь в них должно было поместиться все, что не для чужих глаз. А такого скапливалось в карманах штанов, рубашек, курточек видимо,- невидимо. А как же!  Так вот в них и попадали Галкины конфеты. Это уже позже я сообразил, что она сама не ела, а отдавала мне. Может поэтому и не стал я сладкоежкой. Стыдно, наверное , до сих пор. Так что Ленка щедро угощалась конфетами, бесцеремонно вынимая вытертой о подол рукой их из моих карманов. Еще бы я был против! Недоуменный взгляд синих, как небо, глаз заставлял краснеть, каяться в скупости и подставлять карманы под загребущие рученьки моей подшефной. Уже чуть позже я прямо влюбился даже в синеглазую бестию. К ней приехала мама и привезла голубое пышное платьице с кружевными рукавами, всякими там рюшками, или как они называются. Когда Ленка вышла в этом платье из гостевой комнаты, все рты раззявили. Королевна! Я как глянул и умер. Моя Ленка? Да быть такого не может. Но  то была она и никто другой. Я опомнился, скорёхонько схватил ее за руку и поволок в класс. Уведут же. Вот такая любовь получилась не с первого взгляда.
.   Как я уже сказал, был у нас и клуб. Там кружки по интересам, концерты проводились и с приезжими коллективами, и свои, праздники праздновали. В общем каждый мог поучаствовать. Ну а я куда без этого? Все - таки звезда поселкового радиоузла, где папка работал и давал мне в руки микрофон, если я его мамке не сдавал. У нас в семье все пели, а брат на баяне подыгрывал мне, когда мы жили все вместе. Мы с Галиной сразу в хор записались. И ей и мне вокал так близок, что любовь к нему не пропала и до ныне.
У нее оказался уже развитый второй голос, меня прослушали и решили, соло мне больше подходит, но и в хоре можно. Признаюсь, больше в детдоме я ничем творческим не занимался.  Баян, на котором я хотел научиться играть, оказался таким огромным, и тяжелым, что на отказ я даже с облегчением махнул рукой. " Подумаешь, не очень - то и хотелось! " Но в хоре понравилось. Мы разучивали октябрятские и пионерские песни, я в упоении орал свою любимую " враги сожгли родную хату". Нормально.
.     Но однажды из колеи мы были выбиты. На мопеде приехал брат Валера.
      В класс вбегает Елена Михайловна и ко мне. " Сашок, пошли быстро, твой брат приехал. Я сидел за столом, опешив. Прийдя немного в себя, выдавил:" Зачем? За мной? Он меня заберет? Я не хочу! ". " Да нет же, он в гости к вам приехал". Успокоила меня воспитательница . И только теперь до меня дошло. Это же Валерка, брат. Я сорвался  с места и побежал. Выскочив на улицу, никого не увидел , но вслед выскочила девушка. Она поймала мою руку и повела. За углом корпуса, на краю спортплощадки стоял брат, а с другой стороны неслась сестра. Одновременно мы прижались лбами к ногам родного человека. Он приехал. Он не оставил нас. Приехал. Валерка гладил нас, ласково успокаивал, а мы ревели в два голоса и  ощупывали брата покуда дотягивались руки. " Ты за нами!"-утвердительно сказала Галя. Валера молчал. " Так ты за нами? "- теперь это был вопрос. " " Я вас обязательно заберу, вот только мне будет восемьнадцать , так и заберу". "А почему не сегодня, не сейчас?- допытывалась сестра."" Не  отдают. Говорят не совершеннолетний. Но я им скоро стану и заберу вас к себе. "  Мы долго гуляли по станице, сходили в местный парк, просто бродили возле речки. Потом, перед отъездом, он по очереди прокатил нас на своем мопеде. Как он сюда на нем доехал, далековато все же. Но для брата это тьфу.
.    Маленько отвлекусь от грустного. Когда мы жили еще все вместе, Валера со своим ровесником, из дружественных семей, с которыми мы часто выезжали на природу, за каким - то лядом решили не велосипедах ехать в заповедник за сотню километров от нас. Даже больше. Решили - махнули. Не помню сколько они отсутствовали, два, три дня. Но вернулись измученные, грязные, голодные, с порванными штанами. После короткого выговора мать приводила его в порядок, выговаривая:" Куда черти понесли, это ж додуматься, надо. Слава Богу хоть живы, и то , глядя на тебя не уверенна. А шея то, шея! ". Валерка спросил:" Что шея? " :" А  грязнющая. " " Да это ж, загар, мам! ". Все, покатились от, хохота. А когда его усадили за стол кормить, он уснул над тарелкой с супом. Так что путешествие на мопеде для него пустяк.
.  Но пришло время прощаться. Чтобы не растягивать эти минуты, Валера сел верхом на свой тарантас  и уже с него сказал:" Я вас скоро заберу, потерпите ". И он уехал. Мы еще посидели ,повздыхали и разошлись. В эту ночь я не спал. Поворочавшись с боку на бок некоторое время, встал и направился к Галке. Потихоньку, чтобы никого не разбудить, залез к ней под одеяло и уснул. Переживать вдвоем веселее.
.   А завтра уже, как ни в чем не бывало , я бегал, прыгал, и все пошло, как и шло.
.   Праздники здесь не отмечали, а праздновали. В середине каждого месяца у нас в группе отмечался день рождения всех, рождённых в этом месяце. Столы в классной комнате к вечеру сдвигались, на плите стоял и пыхтел громадный чайник, выставлялись на середину стола  торты, по числу именинников, стояли вазы с, конфетами и пряниками. К этому времени все старались сделать все уроки, приходили гости, по одному , по выбору юбиляра, на каждого именинника, и веселье начиналось. На мой день рождения позвали и Галю. Чаепитие не затягивали, каждый мог потом подойти к накрытому столу и съесть конфетку, это не запрещалось. Самое интересное было не в чае, а в играх, на выдумку которых были богаты обе наши Михайловны. В "море  волнуется",  в " садовника", в " ручеек", в" салочки", да мало ли детских игр. Потом ели торт, разделенный на всех присутствующих, и взрослых, и детей. Мы с Галкой  так отплясывали твист и шейк, вальс, танго и летку - еньку, что приз обеспечили себе надежно. Призы были простенькие, кукла, погремушка. Но если бы вы видели лица, получивших эти игрушки, вы бы позавидовали. Но, праздники всегда заканчиваются . Закончился и этот день . Все разошлись по своим спальным местам. Я снова заснул  только у Гали под одеялом. Наверное, в нашем детском доме я был самый счастливый из всех. Ведь моей сестры Гали не было ни у кого, а у меня была. И сопливой голубоглазой Ленки тоже не было ни у кого. Ленка была моя . Кажется, уже не только Галины конфеты привлекали ее ко мне. Прежде , чем съесть конфету, она интересовалась:" А ты не хочешь? ". Я , конечно же, не хотел. Еще чего, маленький я , что - ли? А она согласна была быть маленькой и наворачивала с удовольствием. В школе мы теперь сидели за одной партой, в учебной комнате и столовой за одним столом. Я даже принял участие в боях , с правилам конечно, когда один из домашних осмелился обозвать ее замухрышкой. С расквашенным носом, но довольный собой, я тащил Ленкин портфель, гордо смотря по сторонам. Еще - бы. Видел бы Валерка, он бы был доволен.
.     Через несколько дней после дня рождения снова праздник. Да еще какой! Новый Год. Вот уж веселья было. Как можно забыть целых шесть полноценных пакетов с изобилием всякой всячины. Шесть потому, что у детского дома шесть шефов, местных трудовых организаций. Кроме этого, Дед Мороз одаривал за рассказанные стихи, за спетые песни, за участие в игре. Спать укладывали все члены администрации, да куда там. Эмоции зашкаливали, съеденные сладости урчали , мы озверели. Подъёма не было.
    Часто меня к себе домой на выходные стала забирать Лена. Это Елена Михайловна. Она строго наказала, что дома она для меня Ленка Теперь у меня было две полноценные Ленки. В учебной комнате телевизора не было. Кажется у старших был, но не уверен. Так что в гостях я объедался пирожками от Ленкиной мамы и пялился в телевизор. Иногда она водила меня в кинотеатр. Но такое бывало редко.  Жить было хорошо, жить было весело. Зима пролетела, а там и весна. Дни были насыщенные, но все - таки однообразны. Наступило лето и каникулы . Все готовились в летний лагерь, готовились и мы с Ленкой и Галкой. Нас уже в этот лагерь в горах возили несколько раз. Кое -кого из проживающих там местных жителей мы знали. Я подружился с конюхом и его подопечными. Каждый раз , по приезду , я бежал к лошадям. Там были и коровы, и овцы. Были огороды, сенокосы  это подхоз детского дома, а ухаживали за всем этим хозяйством местные жители. Мне там нравилось . Однако долго побыть там нам с Галей не пришлось. За нами  приехал Валера. Оказывается ему разрешили взять нас на некоторые время домой. Не  знаю , исполнилось ему тогда восемнадцать, или нет, но нас ему отдали. Уезжать и хотелось, и  нет. Ленка рыдала, я терпел, а Галка скакала от радости. Период наших каникул в городе помню плохо, вернее совсем не  помню. Мы жили с мамкой, но уже на другой квартире, хозяин которой, старик на одной ноге и костылях, воевавший в дивизии самого Чапаева, где и потерял ногу, и держащий пчел.  Почему его запомнил? А все просто. Мы у него жили еще раз, потом. В общем, время вышло и нас надо было везти назад. Стыдно сказать, но, я радовался . Скоро я увижу Ленку и Ленку, Александру Михайловну, ребят. Расставание оказалось тяжелым. Вечером пришел Валера, принес баян. Сначала пели весело, но чем дальше, тем труднее стало сдерживать слезы. А когда Валера запел " хмуриться не надо, Лада" - и Галька, и мама, а за ними уже и мы, мужики, не удержались. Наплакались досконально, от души. Спали все в одной куче, на полу. А на завтра Брат повёз нас , как сказал я, домой. Сидя уже в автобусе, Галя повернулась и сказала:", А мамка - то трезвая! ". А я и не заметил . Почему?

.                29.03.29.2021г.
.