Сказание про пень. Встреча на...

  Сергей уже полгода жил на заимке, недалеко от областного центра.
Он помнил, как очнулся, как ощутил вместо легкости – сплошную боль.
Его собирали буквально по частям. Несколько операций, одна за другой и некое подобие человека стало привыкать жить.
Сергей вызывал удивление врачей и тем, что выкарабкался, и тем, как быстро поправлялся.
Он чувствовал, как энергия окружающего мира входит в него, как наполняются силой мышцы, светлеет разум.
Сергей подружился с местным аборигеном Игорем Степановичем, попросту, Степанычем, попавшим в больницу после неудачной охоты. Шумные, полупьяные московские гости, случайно, вместо кабана, подстрелили егеря.
Выписывались Сергей и Степаныч в один день. Егерь предложил для дальнейшей поправки здоровья пожить у него на заимке, в гостевом домике.
Теплая уютная комната, большой пруд, смешанный ухоженный лес – все это недалеко от города, вполне устроили Сергея. Он приобрел средства связи с внешним миром и растворился, а пыльная, загазованная Москва, с ее рваной аурой и бестолковой суетой, вспоминалась, как давний кошмар.
Оказалось, что руководить своей разношерстной «империей» можно и так.
Сергей вставал рано. В зависимости от времени года – купался, обливался водой, или обтирался снегом, завтракал и отправлялся в лес. Ни охота, ни рыбалка его не прельщали, а вот созерцание окружающего доставляло наслаждение, и Сергей получал такой заряд бодрости, что потом мог работать часами.
В лесу у Сергея появились свои места. Особенно часто он любил размышлять, обдумывать какие-либо важные решения, на небольшой полянке, расположившись на срубленном, кем то, стволе березы. Больше всего он подружился с пеньком, от порушенного дерева. Сергей ловил себя на том, что иногда разговаривает с этим пнем. – Это клиника, - улыбаясь говорил сам себе Сергей, но ему не было страшно.
Заимку, вместе с прудом, окружающими лесами и полями Сергей выкупил у тех самых москвичей, ранивших Степаныча. Обошлось это не дешево, но того стоило.
Изредка Сергей выбирался в областной центр, в местный драматический театр.
Игра провинциальных актеров, не таких апломбированных, более раскрепощенных и непосредственных по сравнению со столичными, восторгала Сергея.
Местная разношерстная публика воспринимала представления совсем иначе, чем Московский бомонд: без снобизма и излишнего критиканства.
Обычно Сергей выбирался на очередную премьеру. В конце марта, начале апреля пошла новая пьеса со странным названием – НВ.
Сергей решил сделать себе первоапрельский подарок, и первый раз за три месяца выбрался в «свет».
Английский юмор с русским налетом напомнили ему советскую экранизацию Шерлока Холмса – смесь коньяка и маринованных опят.
В антракте Сергей вышел из зала, купил в буфете томатный сок, устроился в уголке, закрыл глаза, и потягивая сок через соломинку, вслушивался в приятно успокаивающий, свойственный только театрам звуковой фон.
- Здравствуй Сережа.
Это был удар током, по крайней мере, в сотни вольт. Все мышцы свело, дыхание перехватило, сердце остановилось.
С минуту Сергей почти ничего не ощущал, потом сердце торкнулось и заработало снова. Мгновенно застывшие мышцы стали отходить. Сергей медленно и тяжело приподнял веки.
Перед ним стояла прекрасная женщина.
Сергей мог поклясться, что раньше никогда ее не видел, но голос – голос был родным и близким.
- Здравствуй Сережа, - повторила женщина и улыбнулась, как древняя богиня.
- Мы с Вами разве знакомы? – промямлил Сергей, еле проворачивая язык во рту.
_- Знакомы, Сережа, знакомы, - женщина подняла изящную руку с оригинальным браслетом на запястье и легонько стукнула Сергея в лоб.
Он вспомнил.
Вспомнил все, что до этого хранилось где-то далеко-далеко, но постоянно тревожило, как сон, почему-то утром вылетевший из головы.
- Кики, - выдохнул Сергей.
Женщина рассмеялась, - ну наконец-то…