de omnibus dubitandum 119. 212

ЧАСТЬ СТО ДЕВЯТНАДЦАТАЯ (1918)

Глава 119.212. НАШИ МИРОНОВЫ – НАША СМЕРТЬ!..

    26 апреля в 6 часов утра на имя начальника гарнизона станицы Усть-Хоперской было получено в штабе следующее донесение:

“Разъезд № 2.

4 часа 35 минут утра.                Хутор Кузнечики.

Начальнику гарнизона станицы Усть-Хоперской.

Доношу, что ночь прошла благополучно. Паром доставлен сюда на хутор. При высылке разъезда № 1 желательно снабжать казаков сеном, т.к. приходится быть в чистом поле. Настроение жителей к нам сочувственное и, по словам хуторского председателя, хуторской сбор выразил вчера готовность защищать казачество.

Начальник разъезда прапорщик Наумов”.

    Вскоре была сформирована и конная сотня, командир которой сотник Красноглазов получил уже предписание выступить на хутор Рыбный, отправив разъезды дальше в сторону Усть-Медведицы. Одновременно с этим по хуторам станицы Усть-Хоперской и некоторым хуторам станицы Усть-Медведицкой были разосланы воззвания, копии которых приводятся ниже:

“Воззвание

Отцы и братья казаки!

Пришел час решить судьбу Тихого Дона!

Ваше счастье в ваших руках. Казачья доблесть требует от вас только одного призыва, одного клича:

К оружию!

Не дожидайтесь особых приглашений. Поднимайтесь все как один человек в единой воле, в едином желании победить или умереть!

Ибо теперь наша жизнь - наша победа!

Наши Мироновы - наша смерть!

Пусть погибнет один предатель с кучкой своих подлых приверженцев, дав право на жизнь и на лучшее будущее сотням тысяч лучших людей!

Казаки, помните о Миронове!

Помните о человеке, за чечевичную похлебку продавшем Дон и наводнившем его разнузданными бандами красногвардейцев.

Казаки, помните Чистяковку, помните оружие, посылаемое для подкрепления ее в тыл вам!

Не забывайте "Иуд Искариотских", предавших вас на разграбление. Оплевавших и опоганивших Тихий Дон. С первых же дней революции положивших на вас пятно изменников. Связавших вас по рукам и по ногам. Обезоруживших ваших сыновей и братьев для более легкой расправы с вами.

Казаки, помните о мироновцах.

Воскресите былую доблесть донцов.

Начальник гарнизона станицы Усть-Хоперской войсковой старшина Голубинцев Начальник штаба подпоручик Иванов”.

    Второе:

“Воззвание ко всем хуторам, советам и казакам хуторов” гласило:

“Казаки, в трудное время недорода на ваших полях каждый день дает нашему округу все новые и новые шайки пьяных разнузданных красногвардейцев, проедающих ваши народные деньги, ваши трудовые гроши.

Ваших сыновей и братьев обезоружили и устранили от охраны родного края, родных очагов, чтобы дать смертоносное оружие пришлым бандам хищников, призванных для установления порядка и уклада жизни у нас на Дону.

Помните: ответственное решение принято. Все как один человек сплотимся в едином порыве, в едином желании добыть похищенную у нас волю и право распоряжаться самим собою.

Боритесь за идеал свободы своей всеми средствами, какие найдутся в вашем распоряжении. Ни одного фунта хлеба, мяса, пшена грабителям-красногвардейцам. Ни одной капли провианта для красногвардейских банд, ни одного сведения, ни одного слова доноса в вражеский стан.

Дружно и с Богом вперед!

Казаки, прошлая доблесть зовет вас исполнить свой долг до конца.

С нами рука об руку идут Верхне-Донской, Первый и Второй Донские, Черкасский, Сальский и все низовье Дона {Область Войска Донского в начале XX в. в административном отношении делилась на округа: Донецкий (окружное управление в станице Каменской), Хоперский (окружное управление в станице Урюпинской), Усть-Медведицкий (окружное управление в станице Усть-Медведицкой), Второй Донской (окружное управление в станице Нижне-Чирской), Первый Донской (окружное управление в станице Константиновской), Ростовский (окружное управление в г. Ростове-на-Дону), Сальский (окружное управление в станице Великокняжеской), Таганрогский (окружное управление в г. Таганроге) и Черкасский (окружное управление в г. Новочеркасске). Верхними в просторечье назывались округа Донецкий, Хоперский и Усть-Медведицкий, расположенные в верховьях Дона. Осенью 1918 г. северная часть Донецкого округа была выделена в Верхне-Донской округ с окружным управлением в станице Вешенской}.

Начальник отряда станицы Усть-Хоперской войсковой старшина Голубинцев
Начальник штаба подпоручик Иванов”.

    26 апреля начали поступать различные донесения, просьбы и постановления хуторских обществ, которые показывали, что и на хуторах началась лихорадочная работа по организации движения.

    Председатель хутора Бобровского просил начальника гарнизона станицы Усть-Хоперской о разрешении выставить охрану вверенного ему хутора из переписей старого возраста, мобилизованных в хуторе. Охрана должна состоять из людей честных и стойко охраняющих интересы казачества, причем все подозрительное должно быть отставлено и отстранено от несения этой ответственной службы.

    Хуторское общество хутора Девяткина прислало следующее постановление, которое отчасти показалось странноватым ввиду того обстоятельства, что смысл его походил несколько на занимательное постановление присяжных заседателей, сводящееся к форме: “Не виновен, но не заслуживает снисхождения”.

    Девяткинцы оказались в этом постановлении отчаянными службистами и исполнителями постановления съезда Советов в станице Усть-Хоперской: они звонко забряцали мобилизационным оружием, угрожая “грабительским бандам” отказом в снисхождении, но все же отдали известную дань и, некоторым образом, “делегации”. Привожу копию этого постановления:

“Постановление

Мы, казаки хутора Девяткина, на общем собрании 8 сего мая, выслушав доклад председателя нашего хутора Анфима Герасимова Милашева и постановление станичного сбора от сего числа № 144 о немедленной мобилизации всех казаков и лиц иногороднего ведомства от 17 до 50 лет для защиты казачьих интересов, постановили: согласно постановления приступить к мобилизации, но так как много получено особенно тревожных сведений о нападении каких-то грабительских партий на окрестные населения наших казачьих хуторов, а в особенности о событиях в хуторе Шемякиной и Чистяковской волости, послать делегатов в названный хутор и не выступать впредь до тех пор, пока не возвратятся делегаты и не осветят нас подробно о предстоящих опасностях.

Председатель собрания Mилашев”

    По-видимому, пресловутые делегации не вышли еще из моды на хуторе Девяткином и, вероятно, всякие, хотя бы и спешные, дела и вопросы разрешались словами: “так что, нельзя ли делегацию”, аргументом, которому в числе многих других за время “великих свобод” научились фронтовики.

    Совсем иной характер носило постановление, вынесенное хуторским обществом хутора Тюковного. Освободительное движение, начавшееся в станице Усть-Хоперской, было единодушно поддержано тюковновцами. Они писали:

“Постановление

Общее собрание хутора Тюковного под председательством хуторского атамана Иллариона Крючкова постановило:

1. Сейчас же мобилизовать всех казаков и иногородних лиц от 20 до 50 лет для защиты казачьих интересов и родного края от вторжения в пределы области Красной армии и гвардии, которая уничтожает и истребляет жилища и хозяйство казаков.

2. Завтра же, 26 апреля, выступить на сборный пункт в хутор Большой в распоряжение начальника гарнизона войскового старшины Голубинцева.

3. Все казаки, имеющие собственных лошадей, должны явиться на сборный пункт конными, в полном обмундировании, снаряжении и вооружении, у кого таковое имеется, как холодное, так и огнестрельное.

4. Пешие также должны явиться в тот же сборный пункт в полном обмундировании и вооружении.

5. Причем все казаки должны иметь провиант на три дня.

6. Хутор должен выслать при выступающем отряде три повозки, причем при них должно находиться по одному казаку.

7. Все подлежащие мобилизации казаки и иногородние должны без всякого сопротивления вступить в ряды. Лица же, не подчиняющиеся настоящему постановлению, должны быть объявлены изменниками и предателями и немедленно изгнаны из пределов Донской области.

8. В случае же появления дезертиров из нашего хуторского отряда подобные должны быть немедленно убиты, как предатели.

Настоящее постановление утверждаем нашими подписями

Тюковновский хуторской атаман Крючков

Граждане хутора...” (следуют подписи).

    Постановление общества хутора Еланского носило не такой страстный характер. Оно отличалось наиболее спокойным, деловитым и даже хозяйственным отпечатком в вопросе проведения мобилизации для защиты своих интересов. Не забыт был даже пастух Плешаков, которого общество освободило от призыва по мобилизации. Еланцы писали:

“Общее собрание граждан хутора Еланского в своем полном собрании от 26 апреля 1918 года, обсудив тяжелое положение родного края и согласуясь с постановлением хутора Горбатова, решило постановить следующее:

1. По обнаружившейся уже опасности решило немедленно принять меры к пресечению этой опасности в корне.

2. Немедленно же мобилизовать всех годных носить оружие с 17-летнего возраста до 55 лет. Причем постановили:
а) уклоняющиеся от мобилизации подлежат смертной казни;
б) за утайку оружия и вообще боевых припасов подлежат штрафу в 500 рублей и 50 розгам.

3. Командование нашей армией надлежит чисто офицерскому составу.

4. Собрание порешило оставить при хуторе пастуха Сергея Михайловича Плешакова.

Настоящее постановление общества хутора Еланского единогласно принято.

Председатель хуторского Совета Растегаев Секретарь Василий Дубровин”.