Бугаз - Токай. Глава 11

     Мини-бикини 79…

     Летняя ранняя электричка продудела-прогудела, вырвалась из городской тесноты на степной простор и мчится сквозь зелёные поля, вдоль побережья, уже по Каролино-Бугазу в сторону Белгород-Днестровска, он же старинный город-крепость Аккерман.
     Электричка ритмично-мелодично стучит колесами на рельсовых стыках, несётся вместе с ветром по узкой песчаной косе-полосе между морем и лиманом, между пляжами, дачами, садами и виноградниками. Все вагоны заполнены праздно-праздничной публикой. Отпуск-дача-море-отдых-выходной, морские, воздушные и солнечные ванны – написано на беззаботных загорелых или ещё не совсем загорелых лицах пассажиров.
     Вагоны электрички от станции к станции пустеют, становятся просторнее и просторнее, раздвижные двери выпускают из себя на свободу новые и новые порции дачников и пляжников. На вокзал Аккермана с виноградной гроздью и листьями на ветвях, вьющихся на гербе города, поезд приходит практически пустым. А пока электричка начинает торможение перед очередной остановкой.
 
     В тамбуре уже толкаются самые нетерпеливые, прямо перед дверьми, впереди всех - две девчонки, видимо подружки, весело о чём-то болтают между собой, при этом тщетно, но энергично пытаются отпихнуть от себя наседающих сзади не менее энергичных настырных и весёлых ребят.
 
- Лен-чик, таки-как?
–- Что Тань-чик? Что как?
- Выходим на Морской?
–- Выходим!
- А если их там нет, или они нас не ждут?
–- Как это не ждут??? Что значит, они не ждут?! Кто нас не ждёт?! Нас везде ждут!
- О-о-о! Какое непостоянство!!!

     Поезд останавливается: «Осторожно! Двери открываются! Стоянка поезда три минуты!» Пассажиры выходят, выбегают, выпрыгивают на перрон, движутся в разные стороны, но все в одном направлении. Подружки впереди…

     . . .

--- Девочки, здравствуйте! Сдаётся летний домик со всеми удобствами, прямо возле, рядом на берегу, для студентов скидка, девушкам в море вход бесплатный, особенно таким симпатичным, особенно без комплексов и купальников… - трое парней, возникших вдруг сзади, принуждённо пытаются затеять непринуждённый пляжный флирт. – Хозяин собственной дачи, домика и апартаментов - Славик, собственной персоной, к вашим услугам! Здесь меня все знают. Работаем круглосуточно. А это мои друзья… - Простите! А как у вас называются эти невероятные шляпки? - Колеса фортуны или судьбы?
- Колеса обозрения! – отвечают девочки…
--- Фантастика! Таки что? Мы можем надеяться на встречу и фортуну?
- Спасибо, нас уже встречают.
--- А вдруг не встретят?
- Встретят! Если что, есть адрес, где вас искать.
--- Откуда такая осведомленность??? – Парни удивлены.
-- Вас же здесь все знают! В крайнем случае - вон у всех и спросим.
--- Девчонки, мы серьёзно, мы не лишь бы как. Вы почти угадали. Вон там справа, дальше волейбольной площадки, видите, мачта с синим флагом? Это наше летнее бунгало. Международный лагерь дружбы среди людей и между народами... Территория свободного общения. Здесь даже не так давно лично выступал Джон Леннон с сольным концертом, по дороге из Ливерпуля в Жмеринку.
- Может быть, лучше в Крыжополь??? Крыжополь же ближе!
--- Нет! Таки-именно в Жмеринку! Мы вам клянёмся! Будете подходить, услышите музыку и танцы. Приходите! Вина, фрукты и легкие закуски для вас - бесплатно и без ограничений. У нас всегда! всегда весело и рады гостям…

- Непременно, как только, так и сразу… Джону и Леннону привет! - Уф… Вроде отстали. - И где же наши морские ковбои с ластами и гитарой? Они обещали нам глосиков, всяких жареных бычков и мидий на костре, кстати с шампанским и белым вином. – Смотри вперёд. Взойдем на эту горку и увидим весь пляж… - А шампанское я тоже взяла… А ты? - И я взяла! - О! Посмотри во-о-он туда! Эти двое. Нас опять снимают! Ты в купальнике? - Да! - Оп-ля, значит и мы... снимаем платья и начинаем сниматься! ... - Подержи мою шляпу! – Прислони её к сумке! – Подержи, пока она не улетела. – Держу, так и быть. - У меня сарафан застрял. – Это ты в нём застряла! Дай расстегну змейку! – Я расстегнула! – Дай! - Не царапайся! - Вот теперь расстегнула, до конца. - Ж-ж-жуть! Мама убьёт меня за этот купальник! - Не убьет. Это же подарок. Твоя тётя понимает в современной моде и тенденциях. И не нужно маме показывать то, что ей не нужно. Тем более, его почти не видно. - Как не видно??? - Ну сзади почти не видно! Купальника не видно, всё остальное видно! Спереди тоже, кое что видно. - Что-о-о-о??? - Всё хорошо. Жидкий воск творит чудеса. Всё идеально как у новорожденной. Белое молоко и розовые лепестки! Успокойся! Купальник у меня почти такой же. Даже смелее! - Да куда ещё смелее? - «Смелее! - я тебе сказала, - и перестань вертеть передо мной своей задницей! Ты меня возбуждаешь!» - А ты меня раздражаешь! Вот! - Что вот? - Вот там вон! Ещё раз взгляни, по-моему, это Стас со своим вечным фотоаппаратом... Мы уже под присмотром. - Ах, да! Я счастлива! Я вспомнила! Он же художник… - Папараццо... - Феллини и бикини... И корабль плывёт. - Вперёд! - Нам нечего скрывать! - Мы всегда открыты для славы и чистой любви...

     . . .

- Мальчики, привет!!! - подходя к нам, и поражая своими летними нарядами, к которым мало подходит слово «одежда», уже издалека защебетали девчонки, при этом трое или четверо парней, идущих за ними следом от самой остановки, притормозили и отвернули в сторону. – Мы, знаете, что подумали? Мы подумали: «Что если мы выйдем на «Морской» и вас не найдем, следующей электричкой переедем на «Бугаз»! А там… Гарик Пачев с друзьями пригласили нас на шашлыки. У Пачева там дача. Прямо на берегу! – Радостно сообщили нам наши ослепительно и совершенно летние, и уже где-то успевшие приобрести ровный нежно-золотистый загар, подружки.
-- У кого дача на шашлыках? Какому Гарику? На каком берегу?
- У родителей Гарика! У Пачевых! На Бугазе дача! А наш счастливый Пачев уже две недели как женился и теперь он, всей семьёй, собирает всех друзей на даче.
-- Оппа!!! Апачи? Тем-паче! На даче? И Гойко-Митичи???
- Не нужно так каламбурить! Какие хохмы? Вы шутите? А они – это он, Гарик, и его несравненная Аллочка!
-- Аллочка-людоедочка…
- Почему Аллочка и сразу людоедочка?
-- Потому что, до неё у Пачева была Людочка. Потом возникла Аллочка с очень дерзкой грудью в очень глубоком вырезе и очень высоким этим… Как его?
--- Интеллектом???
-- Нет! Задом. И да, интеллектом!
- Аллочка, – ответила Леночка, - между прочим, КМС по художественной гимнастике! И пожалуйста без пошлостей...
-- Да! Пардон! Аллочка художественно окружила Гарика гибкой заботой, связала его продольными и поперечными шпагатами, состроила гимнастический мостик от первого поцелуя и до свадебного марша композитора Мендельсона… Одновременно Аллочка грациозно задвинула неловкую Людочку и… женила себя на Пачеве… А Гарик конечно же немедленно осознал, что он этого только и ждал.
- От вы злые! … Да Гарик спал и думал за Аллочку как бы стать на ней жениться! А теперь, он этого всего имеет и счастлив как ребёнок!
-- А что тётя Ханна? Его мам-ма.
- А что мама? Мама тоже.
-- Вы же сами говорили за его маму, как вы, одноклассницы, которые дружили с ним с детского садика, пытались безуспешно проникнуть в их дом, а мама вам ответила: «Девочки! Всё кончено! Гарик женится!» И не пустила вас на порог.
- Кому кончено! А кому нет!!! Тогда, в тот момент, мама не хотела, чтобы мы отвлекали нашего Гарика от своего выбора и не сбивали его с правильного пути? – скромно опустив нескромные глазки, сказали наши гостьи.
-- Понятно! Гарику не оставалось шансов, Гарик был обречён. И какая у них на даче программа?
- Будут мальчики из «вышки*» - будущие капитаны! Будет шашлык, вино и хорошая музыка, АВВА - "Voulez-Vous", новый альбом…
-- Ага! Стало быть, кто-то из вас, из вас обеих, вслед за Аллочкой, мечтает испортить, то есть украсить всю жизнь какому-нибудь капитану дальнего загранзаплыва? "Хотите вы этого или не хотите..."
--- "Voulez-Vous" - не хотел бы ты??? Если вы хотите точного перевода с французского...
-- Ясен пень! "I know what you think: "The girl means business so I'll offer her a drink..." - слова Бени Андерсена, аранжировка моя.
- Чтоб вы знали, капитаны - это Шанс! Но мы, пока, замуж не собираемся! А, Лень-чик? - Правда, Тань-чик! - Правда!!! Правда!!! – Колоратурно пропели подружки… и продолжили: «Поэтому! Мы вспомнили за вас! Мы вышли к вам! На «Морской»! Потому что море здесь морее и бирюзовее, а песок чище, желтее и песчаннее! Вы же нас приглашали, уговаривали! Ждали! Звали! Или нет???
-- Ждали-ждали! Палатку поставили. Дров наломали. Костер развели. Соседей по пляжу развели! А вы не поехали. А мы всю ночь не спали. Вино пили. Песни пели. Мёрзли. Электрички встречали. Гитарой волны отбивали - такой был накат. Могли бы и вчера с нами поехать…
- Да-а-а??? Вот ещё! Мы не могли с ночёвкой! Нас не пускали! А утром родители - кто в Аркадию, кто на Лонжерон, а мы на Бугаз… Поехали.
-- Так, красотки, идёмте, мы вам покажем нашу уютную палатку... Там вы сможете найти тень, оставить ваши вещи, отдохнуть с дороги, ну и вообще всё что хотите...
- А что мы хотим?...
-- Может быть насладиться пляжными пейзажами, волнами и красотами морского д-На???
- Прекрасно! Так и быть! Для начала мы-таки осмотрим вашу палатку и сложим там наши вещи... Показывайте, что вы там приготовили! Но только не все и не всё сразу, только по одному... И не шумите так громко, на нас уже смотрят...

     . . .

- Так! Всё! Мальчики, открывайте шампанское, пока оно окончательно не вскипело!
-- Верно!  Всё! Свистать всех на верх! Ласты в воду, шампанское в бокалы! 
- А потом – вы идёте с нами купаться! Мы будем с вами плавать далеко и красиво. Как русалки.
-- Да! Доставай бокалы! Андрей, где наши хрустальные бокалы? Ты опять закопал хрустальные бокалы в горячий песок? И шампанского туда же?
--- Что бокалы? Кто в песок? Это верблюды в песок. Кто нёс бокалы?
- Нет бокалов???
-- Девочки, бокалы остались на перроне! 
--- Ты видел бокалов на перроне?
-- Нет!
--- И я нет!
-- Значит, дома! Моя тётя Регина мне сказала: «Смотри, только не забудь уже их где-нибудь оставить!» Она меня всегда так предупреждает, а потом сдаёт моей маме, что я всё теряю, хотя теряет она.
--- Что теряет?
-- Она теряет всё: зонтиков, перчаток, … сумку с продуктами вместе с её паспортом и очками ей на неделе вернули из трамвайного депо. Такие честные у нас трамвайщики. Из депА пришел специальный курьер.
--- А пассажиры?
-- И пассажиры! Даже карманники. Одесский щипач, например, никогда не возьмет забытую кем-то торбу…
--- Хорошо! Торбу. У нас есть кружки! Настоящие походные кружки! А мы все сейчас в походе - на природе.
- А где шампанское?
-- Я зарыл его в мокрый песок, на урезе. На границе, где песок врезается в Черное море. Для прохлаждения!
--- На чём зарыл?
-- На самой кромке воды, там, где пляж переходит в невесомую морскую гладь…
--- И где оно? Тут ни фига не гладь, тут волны! Что песок, что гладь – не разобрать…
-- Пять минут назад ещё было!
--- А сейчас?
-- Сейчас нет! Или кто взял и попёр? Или само уплыло.
- Мальчики, да вон же оно! Село на мель! Рядом! Золотинкой кверху. Качается под водой. Машет нам этикеткой как золотая рыбка хвостиком.
-- Качество не тонет!!! Одесское Шампанское это вам не французский шмурдяк! Дом Периньон еще под стол пешком не ходил, когда мои предки в катакомбах под Малой Арнаутской уже бодяжили в дубовых бочках лучший в мире коньяк и шампанское из собственного винограда сорта Изя-Белла и Шара-доне, собранного у в Люстдорфе, на фамильных виноградниках...
- Полусладкое?
-- Обижаете! Брют! Мои прабабушка, бабушка и мама во все времена рекомендуют только брют, ещё лучше «экстра-брют», всё остальное – повидло.
- А мы с собой взяли «полусладкое». Чтобы вы знали! Дамы предпочитают полусладкое!
-- Открываем? Сперва «брют»?!
- Так! И во что наливать? Бокалов нет, давайте уже кружки, ложки, поварёшки? У нас есть варёные крутые куриные яйца! Мы можем для вас пополам нежно их почистить и дать скорлупу вместо бокалов! А ещё мы взяли свежую клубнику в банке с пластмассовой крышечкой. В крышечку хотя бы вы сможете налить???
-- Таня-Лена! Не надо крышки, есть же кружки! Кружки будут в самый раз, поверьте опытным туристам! 
- Несите уже ваши кружки. Аборигены. Дикари! Бокалов у них нет. Вы не подготовились.
–- О! Вкусное шампанское! Хоть и брют.
– Да здравствует море! Да здравствует солнце! И Ветер! И счастье! И мы... впереди!
-- Кто-то намекал на свежую клубнику? Клубника прекрасно подчеркивает вкус шампанского. Крышечку от банки сохраним до следующего раза...
- Кстати!!! А где ваши обещанные дары морей? Нам кто-то тоже намекал и сладко пел про бычков, глосиков и мидий?
-- Спокойно, девушки. Ещё по мятой кружке гладкого игристого-полусладкого, ещё чуть чуть клубнички и мы плывем за добычей!
- Давайте, давайте. Добытчики… Мы тоже с вами. Если только не далеко и не глубоко…

     . . .


     Добыча и удача…

- Эй, пацаны, а-и што это вы там, возле здесь потеряли? - доносится откуда-то сверху зычный аккерманский бас.

     Мы перестаём медленно грести («греБсти» - как говорят подводные пловцы) в невесомой, теплой, слегка и чуть зелено-синей, глубокой и прозрачной воде. Тормозим. Зависаем словно медузы на спокойной волне, лежим и медленно шевелим ластами. Под нами на близком светлом песчаном дне среди солнечных зайчиков видна и колышется большая вытянутая как дирижабль тень. Поднимаем головы на голос. Голос принадлежит здоровенному медно-красномордому дядьке. Дядька в мятой белой капитанке с чёрным гнутым козырьком, в тельнике с закатанными по локти рукавами, в рыбацких брезентовых штанах. Дядька стоит на палубе большого рыболовного баркаса, в который мы чуть не уткнулись. Дядька твёрдо опирается на леерное ограждение, стоит широко расставив ноги, обутые в громадные брезентовые серо-зелёные рыбацкие боты.
     Баркас возвышается над нами, а мы под его бортом, все вместе мерно покачиваемся на плавной пологой волне где-то в километре от берега.
 
     Наши подружки-наяды весело доплыли с нами до первой песчаной отмели. Нанырялись до головокружения, вставая под водою на наши крепкие, могучие плечи, вырастая над бирюзовой поверхностью моря и прыгая «рыбкой» в набегающую высокую волну, после чего остались ещё кататься на этих волнах и на надувных матрацах, любезно предложенных нам и им какими-то пузатыми пенсионерами. Пенсионеры были галантны и обходительны, но при этом неуклюжи и плавали плохо, позорно тонули на мели, хлебали солёную воду, просили о помощи и судорожно хватались за наших пловчих. Девчонки решили взять над ними шефство и быстро обучить их всех прогрессивному стилю плавания - "баттерфляй", а мы ушли в открытое море и всё ж-таки догребли до следующей мелководной банки напротив нашего пляжа, догребли и продолжаем чувствовать себя, особенно на фоне пенсионеров, почти античными героями!

     Цель, куда мы хотели добраться - рыбацкие сети, которые, как нам казалось, часто и густо стоят вдоль песчаных отмелей на удалении от берега. Конечно, нас интересовали не сети, а их возможное содержимое: любая свежая рыбка - ставридка, бычки или глосики. Рыбацкие баркасы мы в расчет не берём. Да их и не было, этих баркасов, когда мы направлялись в открытое море. Баркасы подошли, пока мы плыли.

- Вы откуда, диверсанты? -  Спрашивает дядька, явно удивленный появлением вдали от пляжных берегов одиноких купальщиков. На мысль о диверсантах его, видимо, наводят наши ласты, маски, а также футболки, заправленные в плавки. Футболки нам компенсируют отсутствие гидрокостюмов и возможное переохлаждение…
-- Так…, купаемфя тут, мыряем. А фто? Невьзя? – вступает в разговор Андрей, выплюнув резиновый загубник от дыхательной трубки и с трудом выговаривая простые слова.
- Да можно, вообще-то, только кто вас спасать будет, героев, если что.
-- А чего нас фспасать? Мы хорофо пваваем, можем хоть до Турции доплыть, если захотим.
- Вот-вот, шпионы значит.  Щщас погранцам сообщу, они вам быстро ласты скрутят…
-- Ну во-о-от. Началось. Студенты мы. Или не видно? После сессии. Отдыхаем. За рыбой охотимся! - Говорю, показывая из воды самодельный гарпун, сделанный из палки, стальной вилки и резинового жгута.
- Да-а-а! Теперь видно! Морды у вас – чисто студенческие, науками замученные. И как добыча?
-- Пока никак.
- Садок или кукан для рыбы есть?
-- Сетка – говорит Андрей, доставая из плавок большую, плетеную из капроновых ниток, авоську.
- Бросай сюда, добытчик, - говорит дядька, протягивая сверху ручищу размером с хорошую лопату.
-- Зачем?
- За хлебом! Много вопросов задаешь, студент… Бросай!

     Андрей скомкал сетку и бросил.
     Рыбак флегматично-медленно взял сетку из воздуха, медленно повернулся от борта и медленно скрылся где-то в глубине баркаса. Через время появился, неся нашу сетку, в которой что-то мокро буро-зелено колыхалось.  - Ловите, рыбаки!
     Сетка тяжело плюхнула в воду рядом с нами.
     Мы нырнули и подхватили тонущую сетку. В сетке была рыба! Глосики - такие маленькие камбалы, ромбовидные, если смотреть на них сверху и плоские как тарелочки, если смотреть на них сбоку, сантиметров 30, может 40, в диаметре, или в поперечнике, от носа до хвостика и от плавника до плавника… Глосик – одесский деликатес и украшение любого стола. Глосик, особенно в жареном виде, вкус имеет непревзойдённый. А если к нему еще есть стакан сухага бялага вина…
     В воде трудно было понять вес, но рыбы в сетке было много. Одновременно вынырнули, чтобы искренне поблагодарить… Щедрый дядька стоял, опершись на ограждение, и самодовольно улыбался: «Гребите к берегу, диверсанты, только не «втоните» вже по дороге!»

     И мы двинули обратно, к берегу. О! Как мы плыли! Мы плыли не чувствуя ни рук, ни ног, ни усталости! Мы молотили ластами по воде так, что сверкающие брызги летели почти до небес и делали радугу. Мы по очереди несли добычу, мы спешили, расталкивали редких флегматичных медуз и распугивали серебристые стайки многочисленной ферины. Сетка с рыбой мешала и тормозила. Глосики просились на сковородку.
- Где мы возьмём сковородку???
– Найдём!!!

     . . .
 
     И вот мы, пошатываясь, вразвалочку, красивые и стройные, все в каплях и струйках солёной воды, скатывающихся по широкой  мускулистой груди... (точнее грудям, мы же вдвоём, хотя "грудям" это не к нам, пожалуй лучше - могучим тОрсам), подтянутому животу (животам), рельефно проявляющимся сквозь мокрую (мокрые) футболку (футболки), по рукам, по ногам, и вообще... являемся это мы из волн, как тридцать три богатыря... Ладно! Как два богатыря, а тридцать один в уме, выходим это мы на твердый берег... И весь пляж смотрит на нас, на нас и нашу добычу смотрит с неподдельным и искренним восхищением! С восторгом смотрит! Весь… Все... Кроме наших девчонок.
     Их нет ни где! Нет! Их нет: ни в море; ни на горячем песке; ни под ближними тентами; ни среди пенсионеров с матрацами, уложенными под огромадным, наверное пять на пять и явно импортным, светло-зеленым шатром, с карточными играми, изобильными закусками, с арбузами и желтыми дынями; их, наших девчонок, нет и в нашей палатке; и в компании волейболистов, азартно кричащих и прыгающих за мячом, который то падает, то вновь звонко взлетает вверх к белому солнцу и небу... их тоже нет.
 
     Прямо перед входом в плотно зашнурованную палатку стояла пустая бутылка из-под шампанского. Бутылка была плотно закупорена пластмассовой пробкой, а сверху на пробке была ещё и накручена проволочка. Прочно накручена.
-- МюзлЕ, - пробормотал Андрей.
--- Чево «мюзле»?
-- Эта хреновина из проволочки на бутылке с шампанским так называется. Я французский учу. «МюзлЕ», по-французски – намордник.
--- Хорошо! А дальше что?
-- Ничего! Дальше уже ничего.
--- Понятно! Вдова Клико. И вдовцы-пловцы, оставленные своими подружками…
     В бутылке мы нашли свернутую трубочкой записку. Записка сообщала, что наши Одесские Пенелопы не дождались своих Одесских Одиссеев из долгого заплыва в сторону далёкой и туманной Турции, а может Греции, и уехали-таки дальше, на Бугаз, к Пачевым на дачу.
     Это был удар! Удар жестокий и неожиданный. Удар от «коварных и изменчивых дам»!
     «Не тревожат меня поцелуи горячие, обещанья коварных, изменчивых дам, а любовь что была для людей предназначена, я теперь … только ... морю отдам!». - Пропел Андрей.
-- Аминь! Дождись темноты. Или прям сейчас утопишься с горя или в кругосветку уйдешь? Угораздило ж тебя!
--- И тебя! И нас всех. Это всё пенсионеры пузатые. Отставные мореманы все в ракушках и сатиновых трусах, мать-тьь их... Это они их увели!
-- Да ну, куда им? Пенсионеры - не Шанс... Тебе ж написали что куда и почём.
--- И сколько же мы плавали? Как долго???
-- Да уж больше часа, если не все два...
--- Угу. Не вынесли разлуки... Уплыли русалки, попками крутнули, хвостиками вильнули, на пенсионерах проехались и уплыли.
-- Организуем погоню?
--- Да! На рыбацком баркасе.
-- Да уж. Кто бы мог подумать.
--- Раньше нужно было думать. Не оставлять без присмотра. Я всегда говорил: "Их нигде нельзя оставлять одних, без присмотра!"
-- Ну и что теперь?
--- Что именно?
-- Что с рыбой будем делать?
--- Что с рыбой? С рыбой проще всего. Мы её пожарим. Больше уже некого...
-- Как?
--- Как? Вот так. Идем к дачам, обменяем половину рыбы на сковородку и масло.
-- Хоть бы шампанское осталось. Всё-о-о-о выпили. А ведь я хотел бутылку в песок закопать... на вечер.
--- Ты же закопал.
-- Да. А потом выкопал. Всё для них...
--- Ничего... Купим ещё.
-- Где??? Здесь?
--- Здесь!

     . . .

     И мы купили!
     "В одной из дощатых, блекло-разноцветных бакалейных, торговых будок, что торчат на границе редких уставших акаций и каких-то высохших колючек, в начале песчаного пляжа, здесь, на Каролино-Бугазе, на узком перешейке между морем и лиманом, летом, в испепеляющий знойный солнечный полдень, в жару, от которой нет укрытия ни в редкой тени, ни в потерявшем ночную свежесть море..."
     Я купил! Я купил даже две! Две роскошные бутылки роскошного, приторно сладкого Венгерского «Токая-аззу». Пока Андрей чистил рыбу на летней кухне, на даче, куда нас милостиво и с осторожным гостеприимством впустили добродушные хозяева, пожилая одесская пара.
     Мы отдали им половину нашей рыбы, которую они ещё и не хотели брать, и только довод - «она пять минут назад ещё плавала в море, и шо нам двоим столько не съесть» - возымел действие. Хозяева всё же взяли нашу рыбу и, оставив в нашем распоряжении спелые помидоры сорта "Бычье сердце" и "репанный Микадо", прямо на кустах, сладкие как мёд и сочные как самый сочный южный помидор - "ешьте сколько влезет", - и свою открытую со всех сторон летнюю кухню под навесом, продуваемым лёгким морским ветерком, пошли к своим ближним друзьям-соседям на какое-то их семейное дачное воскресное выходное мероприятие…


     . . .

     Ой, нет! Шаббат шалом! Тогда везде была суббота!!! "Voulez-Vous"... Тогда повсюду играла хорошая музыка...

     Возле киосков-будок томились ленивые очереди.
     В этих будках можно было найти:
- хлеб;
- пряники;
- чай и сигареты;
- какие-то рыбные консервы в томате и масле, и собственном соку, по 35 копеек;
- а хуже того, какое-то консервированное крабовое мясо - «чатка», «по «руб-двадцать» за банку;
- с утра уже тёплое бутылочное жигулёвское пиво по 32 копейки за бутылку 0,5;
- перегретый лимонад - по 24;
- халву и липкие конфеты "дюшес".
     В будке, которую я выбрал по причине наименьшей, человек до десяти, очереди, стояло пару штабелей опять же полусладкого «игристого-шипучего» в бутылках-«огнетушителях», по «рубель семь», а ещё через пыльные стекла, на верхней полке, в углу, среди Портвейна Молдавского и Пэрлыны Одэського стэпу, я разглядел одиноко стоявшую, выделяющуюся нездешней красотой бутылку настоящего венгерского Токайского. Найти в городе Токайское было очень большой удачей. Его расхватывали моментально, им торговали "из-под прилавка", "по-блату" и по "большому знакомству". Особенно где-нибудь в центре, особенно в курортный сезон. Знал я, правда, один магазинчик, в самом начале Гамарника-Семинарской, под густыми платанами, рядом с уютным бульваром Французско-Пролетарским, напротив входа на стадион «Динамо». Магазин был какой-то местечковый - неприметный, и там, почему-то, иногда появлялись редкие импортные продукты, типа консервированных голубцов и перцев «Глобус», а еще редкие, как по мне, вина. Там я иногда и покупал, в основном в подарок подружкам, и Мурфатлар, и Котнари, и настоящий Токай.
 
     В очереди впереди меня стояло еще несколько человек, и я понимал, что сейчас кто-то обязательно заметит и заберет эту экзотическую бутылку.  И точно! Пузатый дачник, передо мной, отирая потный могучий лоб, ткнул жирным пальцем в сторону стройной венгерской красотки и спросил: «Это сколько?» «Три семьдесят,» - ответила продавец. «Сколько-сколько?» - удивился покупец. Продавец повторила. «Ни х… чего себе! - воскликнул дачник. - А «Перелина степу???»  - Рубль семьдесят! - Дайте восемь! - И он взял эти восемь. Расплатился и, зажав горлышки "Перлыны" между пальцами обеих рук, ушел.
     Я оказался возле прилавка.
- Чего тебе?
- Мне??? Токайское!!! - выдохнул я, севшим от волнения голосом.
- Сколько? - спросила уже уставшая от духоты и назойливых покупателей продавец.
- А сколько есть? – не веря своей удаче, воскликнул я.
- Есть?  Три! – продавец наклонилась под прилавок, - ой, нет, остались две, месяц назад одну какой-то..., кто-то купил, они тут с прошлой осени пылятся, никто не берет.
     У меня было 10 рублей, и я купил эти две уникальные бутылки, обёрнутых пергаментной бумажкой над шёлковым шнурком... В очереди за мной кто-то высказался: «Семь-сорок! За две бутылки! Кого они будут танцевать на семь сорок? Какая жирная пошла нынче молодежь! Мы в их годы «сухарь» пили по 50 копеек за литр и тюлькой по 33 копейки за кило закусывали, и какой редкий должен быть ценитель, хоть и молодой, чтобы в такую жару, здесь, на Бугазе пить такое дорогое десертное сладкое и тратить за него дурные деньги... И не слипнется им???»

     Андрей спросил: «Шо, шипучки не было?» А я соврал: «Не было!»

     А уже потом... Потом мы сидели в тенёчке, под дачным навесом, за удобным добротным деревянным столом, смотрели на море, на далёкий горизонт с черточками кораблей на дальнем рейде, на высокие редкие облака, на многолюдный пляж, ели восхитительно-нежных жареных глосиков, ели только что снятые с куста помидоры "бычье сердце", и запивали это всё терпко-сладким «Токаем-аззу» и нам было очень вкусно, хоть и слегка грустно, чуть-чуть приторно, но благородный Токай делал свое благородное дело, и нам постепенно делалось весело. И мы уже мечтали и строили планы на ближайшее будущее, как мы построим свою большую белоснежную яхту и пойдем на ней под большими парусами вокруг всего света, через все моря и океаны, вокруг Земли.
    
     А они - наши ветреные и непостоянные как и все красавицы - девицы даже и не знали кого и что они в этот раз потеряли…

- Но в кругосветку-то мы их всё-ж-таки с собой возьмем???
- Посмотрим... Может быть и возьмем? ...


Примечания:

*Вышка – В Одессе - Высшая мореходка.
**Пэрлына стэпу - Одесское же, недорогое, но вкусное, креплёное белое вино.
*** Шипучка - опять же Одесское, очень недорогое, шипучее, т.е. газированное, полусладкое, реже полусухое, но всегда натуральное виноградное вино, ценой от 87 копеек, до рубель семи копеек за бутылку. Отлично идет в жару летом и зимой тоже. Разливается в бутылки "огнетушители", 0,7 литра, тёмно-зелёного стекла, как правило - оборотная тара после шампанского. (Потому что шампанское, особенно Одесское, в оборотную тару никогда не разливается! Потому как в оборотной таре оно взрывается, чаще всего в процессе розлива!!!)
**** Мурфатлар и Котнари - тоже хорошие румынские вина.
*****Сухарь - все натуральные сухие, обычно белые, одесские вина стоимостью от 50 копеек до 1 рубля за литр, которые продаются в отдельных Одесских магазинчиках и винарках, высшего качества - для "своих", хорошего качества - для всех остальных, а так же вина домашнего производства ("гаражные" вина, как говорит всё тот же мой друг, который учил и продолжает учить французский) и вина многочисленных винодельческих заводов Одесской области.