На сборах...

1.
Каждый день пребывания студентов мединститута на военных сборах начинался в 6.00... Как обычно, зычный голос дневального гремел над палатками:
-Первая рота, Подъем!!!
И начиналась суета...
Быстро намотать портянки... Сунуть ноги в керзовые сапоги... При этом, не перепутав свои сапоги с сапогами соседа по нарам, во избежание мозолей... Пулей мчаться к умывальникам, пока места возле кранов на улице не захватили курсанты других рот...
Мединститут ежегодно присылал сюда - в артиллерийскую бригаду  г. Скопина Рязанской области 500-550 студентов, завершающих обучение на военной кафедре пребыванием в летних лагерях, марш-броском с имитацией боевых действий и выпускным экзаменом. После чего страна получала в свои ряды столько же молодых лейтенантов медицинской службы запаса...
В тот год одним из молодых офицеров должен был стать и Вадим Рощин, успешно сдавший экзамены в ВУЗе и перешедший на 6-й курс института...
Честно сказать, руководство военной кафедры не особенно заботил быт их курсантов... С окончанием дня, сразу после ужина в 19.00 и до отбоя в 21.00 военачальникам было абсолютно наплевать на то, чем в это время занимаются их подопечные... Личная жизнь руководства протекала в строгом регламенте офицерского общежития воинской части, где в течение 30 суток, отпущенных на военные сборы, жили 2 майора и 1 подполковник... В строгом - это значило, что, как и во всех общежитиях страны того времени, до 23.00 - можно, после 23.00 - нельзя... Принимать алкоголь, однако, причём в любых несоизмеримых количествах, в общежитии можно было в режиме 24/7...
По этой причине, курсанты регулярно лицезрели своих военачальников в разных местах воинской части, а также за её пределами, напившихся просто до скотского состояния...
А подопечные в это время воистину жили и крутились как могли... Чаще всего они занимались банальным поиском пищи... Запасов консервов, в основном тушёнки, привезённой с собой в военные лагеря, у большинства ребят хватило всего лишь на несколько суток...
В солдатской столовой воинской части кормили отвратительно, если не сказать хуже... Как правило, дважды в сутки, на завтрак и ужин на стол подавали макароны... без мяса... Таких огромных, серого цвета в чёрных точках макарон Вадиму не доводилось видеть больше никогда в своей жизни...  По форме и размерам они напоминали дохлых, слипшихся между собой мышей, которых, прежде чем разложить в алюминиевые миски, приходилось резать огромным ножом, как буханку хлеба... Кстати, также по качеству оставляющего желать лучшего... В обед будущим офицерам давали перловую кашу со строго порционно-взвешенным кусочком мяса... из расчёта - 1 кусочек, размером с 1/3 стандартного спичечного коробка на 1 курсанта...и рыбный суп без рыбы... В котором, вспоминая бессмертную фразу из Ильфа и Петрова, плавали обломки кораблекрушения...в виде картошки и тех же пресловутых макарон...
Хлеба, правда, можно было есть сколько хочешь... В хлебе никого не ограничивали... Но только в столовой... На вынос не давали... Вадим, как и большинство курсантов, голодал. Потому, когда сидел за столом, прятал куски хлеба под гимнастерку, чтобы хоть чем-то набить желудок после отбоя и утолить терзавший его голод...
Впрочем, подытожим, все крутились, как могли...
Вадим с двумя товарищами по роте бегал на ближайший пруд за карасями, благо ловить рыбу научил его когда-то отец... Наловив рыбу импровизированными самодельными удочками, можно было после отбоя сварить уху прямо возле палаточного лагеря... У железнодорожной насыпи... Вот когда хлеб, унесённый из столовой, был особенно вкусен...
Картофель, лук-репку, морковь, укроп и петрушку копали с частных огородов местных жителей... Кто-то, имеющий опыт деревенской жизни, бегал на соседнее поле, где паслось стадо коров и овец с козами, устраивая их вечернюю  дойку... За одну ходку друзья Вадима могли таким образом надоить до 10 литров молока...
Некоторые собирали грибы... В полях Рязанщины грибов в конце июля уже хватало... Грибы жарили на самодельном мангале чуть в стороне от палаточного городка. Там же, где варили и уху...
Верно говорят, что солдатский быт неказист... И курсантам-медикам пришлось на собственной шкуре испытать все тяготы солдатской службы, в отведённый на военные сборы срок... Всё было...
Были там и строевые учения, и Воинская Присяга с парадом на плацу, и дедовщина, и стрельбища, и наряды вне очереди за расстегнутый крючок на подворотничке гимнастёрки в 30-градусную жару... И несколько суток гауптвахты за отказ разгружать брёвна с ж/д составов и пропалывать траву возле артскладов вместо занятий по развёртыванию медсанбата в боевой обстановке... Как было обозначено в плане занятий на доске информации, утверждённого руководством военной кафедры... Была и кормёжка жареной селёдкой на гауптвахте, такой солёной, что после неё хотелось выпить бочку воды... Только вот воды, сидящим на ней, не давали несколько суток...
И жестокая драка с солдатами воинской части... 300 на 300 человек... В связи с воровством мяса из курсантских котлов в столовой старослужащими гарнизона... Что потребовало срочного вмешательства караульного взвода и стрельбы из автоматов Калашникова в воздух...поверх голов... боевыми патронами... И марш-броски с полной выкладкой в ОЗК на 5 км... И занятия по химзащите... И учения с имитацией ядерного взрыва... И спортивные состязания... И выпускные экзамены...
И много чего ещё было...

2.
Сегодня... 23 февраля... Вадим Владимирович Рощин - доцент кафедры оперативной хирургии Медицинской Академии последипломного образования задумчиво листал свой армейский альбом... И вспоминал... Многих из тех ребят, кто был с ним рядом на фотографиях в альбоме, уже не было в живых...
Так, например, погиб в автокатастрофе Серёга Нифонтов... А какие надежды подавал... На потоке его считали будущим академиком... Вспомнил, как убили при ограблении в подъезде дома Равиля Садкова... Бутылкой сзади по голове... А он тогда только кандидатскую защитил... Как зарезали в драке Митьку Лаенко, защищавшего от хулиганов девушку поздно вечером в спальном районе Москвы... А он вот здесь на фото, как живой, стоит рядом с Вадимом, поправляя ремень от АКМ...
Как умер от миеломной болезни Сергей Потеев... Интеллектуал, специалист по разгадыванию кроссвордов... Как скончался от инсульта Володька Цой... Кореец, которого за узкие близорукие глаза с толстенными линзами очков на курсе дразнили "Лупоглазкой"... Как умер от рака поджелудочной железы в США его товарищ по взводу Алик Антонов... А вот рядом...Борис Пасюк... Он тогда был помощником командира роты, сержантом... Ещё недавно, кажется, обнимались на встрече 20-летия выпуска... И вот уже несколько лет, как погиб при странном стечении обстоятельств... А ведь именно с ним он - Вадим на корню пресёк тогда дедовщину среди курсантов военных лагерей...
И это были только те, с кем непосредственно делил в прямом смысле слова хлеб и место на нарах в палатке Вадим...

3.
Нет, что говорить, не всё так плохо было у них на сборах... Вадим Владимирович держал в руках фотографию, где свалились от хохота и корчились на Земле сразу несколько человек... Конечно, это же наш ротный фотокор - Игорь Дьячко заснял тот умопомрачительный момент...
Когда, устав от марш-броска, ребята сбросили общевойсковые прорезиненные костюмы и противогазы, без сил упав на траву прямо там - на краю поля, где закончилась эта мучительная пробежка... Рядом со складом, где утром работали по прокладке взлётно-посадочной полосы для вертолётов курсанты 3-й роты... Среди разбросанных тачек, носилок для вырытой земли и лопат...
Тогда Сашка Кононов из 2-го взвода отошел в сторонку, чтобы на природе, на солнышке, закурив сигарету, справить большую, как принято говорить, нужду...
А Олег Аверьянов... как только додумался до такого? Подхватил брошенную кем-то совковую лопату и, тихо, со спины, подкравшись к Сашке, подсунул её как раз между землёй и задней, оголенной частью курсанта...
После чего также тихонько, на цыпочках отошёл в сторону, убрав лопату из-под него... Вместе со всем содержимым на ней... Надо было видеть эту финальную сцену, когда закончив акт дефекации, Сашка стал одевать штаны... Инстинктивно обернувшись, чтобы посмотреть, образно говоря, на "дело рук своих" и, не заметив оного на земле, парень страшно занервничал... Лихорадочными движениями обеих рук стал он с силой трясти свои штаны, справедливо полагая, что если где-то что-то в мире убыло, значит, в другом месте что-то прибыло... Выражение его лица менялось ежесекундно... Поочерёдно на нем отражалось удивление, недоумение, растерянность, страх, паника, гнев... Это была клоунада почище, чем у Юрия Никулина... Когда же курсант, уже не доверяя своим глазам, под оглушительный и гомерический хохот присутствующих разулся, полностью сняв с себя штаны, и стал активно вытрясать их... зрители в корчах повалились на траву...
Даже сейчас, держа в руках эту старую фотографию, доцент Рощин не смог сдержать улыбку...

4.
А вот и другой эпизод их армейской жизни... Вадим стоял в карауле. Утром его, заступившего на Пост номер два, сфотографировал всё тот же фотокор. Охраняя артиллерийские орудия, он мерил шагами расстояние в сто метров между рядами гаубиц... 120 шагов в одну и столько же - в другую сторону. Был поздний вечер... Моросил противный мелкий дождь. Под ногами грязь. Плащ-палатка, накинутая поверх гимнастёрки, капюшоном прикрывала также и голову Вадима в пилотке... Плечо оттягивал АКМ с полным боевым комплектом патронов в рожке... на поясе - штык-нож... Вдалеке послышались голоса... 23.40... Посмотрел на часы Вадим... Прямо на дорожку среди гаубиц, где нес свою службу курсант, выкатились сильно подвыпившие военачальники кафедры...
-С попойки своей возвращаются... от баб, небось, в общежитие... Подумал Вадим и, чётко соблюдая Устав караульной службы, громко крикнул в темноту:
-Стой... кто идёт!!!
-Да ты охренел, боец... Не видишь, кто перед тобой? Послышался пьяный голос одного из двух выпивох...
-Стой, стрелять буду!!! Крикнул Вадим и передернул затвор автомата, поскольку движения фигур в направлении караульного в темноте продолжалось... При этом раздался характерный металлический лязг затвора, слышимый издалека и мгновенно отрезвивший пьянчуг...
Движение по охраняемому плацу мгновенно прекратилось... Фигуры топтались на месте...
-Боец, кончай фигней заниматься!!! Мы свои... Твои армейские начальники... Завтра же узнаем, кто ты и накажем так, чтобы другим неповадно было так поступать с командирами...
Но Вадим чётко знал свои права и обязанности караульного... Недаром перед принятием Присяги он учил Устав караульной службы...
-А ну, быстро... Легли на землю... головой вниз... Я вызываю начальника караула...
-Скотина... мы тебя с дерьмом смешаем!!! Мразь... Фигуры снова быстрым шагом двинулись в направлении караульного...
Вадим поднял вверх автомат и произвёл одиночный выстрел... в воздух... Следующим действием, согласно Уставу, был выстрел "на поражение" цели...
-Слава Богу, что переключился на одиночные выстрелы с огня очередями... Подумал он...
Фигуры упали на землю, носом в грязь, матерно ругаясь в адрес караульного...
-Вот и хорошо... Решил Вадим...
-Полежите ребята, пока не прибегут теперь караульные с разводящим... В другой раз будете вовремя в общагу приходить и по охраняемому об'екту ночью не шастать...
Никаких обещанных драконовских мер к Вадиму в тот раз на применили. Он чётко выполнил все предписания Устава... и одновременно продемонстрировал отличные способности в боевой выучке...

5.
Военные учения... Вот они сидят в поле, на траве... впятером... С автоматами Калашникова наперевес... Пилотки у всех лихо сдвинуты набок... Короткие, стриженные волосы... Все друзья - крепкие ребята... Серёга Головнин, Генка Бирюк, Мишка Чиссов, Шалва Леташвили...и Вадим... Последний перекур перед имитацией артобстрела и бомбардировки... Которую должны были выполнить взорванные, облитые бензином бочки... Затем атака на предполагаемого противника, подавление его огневых точек...  Для чего каждый боец имел в своём вооружении рожок с холостыми патронами, взрыв-пакет и сумку с красным крестом... Вадим улыбнулся... Он тогда стянул себе лишний рожок для АКМ с холостыми патронами, припрятав его в санитарную сумку...
Заучит, наконец, Команда:
-Воздух!!!
И учения начались... после взрыва бочек с бензином...
Комвзвода Серёга Головнин неудачно подвернул ногу на кочке и упал, приказав ему - Вадиму принять на себя командование... После чего взвод по команде Рощина начал атаку с перебежками по полю и стрельбой из АКМ по противнику, выполняя поставленную боевую задачу...
Потом было развёртывание батальонного медпункта...
Вынос раненых с поля боя, оказание первой доврачебный и частично первой врачебной медпомощи...
А на следующий день курсант 1-й роты военных сборов 1985 года 1 ММИ им. И.М.Сеченова Вадим Рощин вместе с товарищами успешно сдал выпускной экзамен на воинское звание и право быть лейтенантом медицинской службы запаса...
За неимением в городе Скопине военторга, звёздочки на погонах новоиспечённые лейтенанты рисовали простыми шариковыми ручками... На остатки денег, собранных в единый котёл, по всеобщему согласию во всех пяти ротах, были скуплены запасы самогона в ближайших домах частного сектора в пригороде... Как, впрочем, и солёных огурцов с квашеной капустой и деревенским салом...
Ночь прошла у костров, где благополучно горели дрова, доски от ящиков, нар и другой, способный гореть и ставший уже ненужным инвентарь военных сборов...
А наутро, 550 новоиспечённых лейтенантов покидали город Скопин... Рассаживаясь в поезде "Рязань-Москва" в плацкартных вагонах, молодые офицеры с жаром вспоминали месяц тягот и лишений солдатской службы, сделавший их, однако, настоящими мужчинами...
Вадим Рощин, расположившись на верхней полке, перелистывал и перечитывал свой армейский дневник, который он кропотливо вёл каждый день сборов, начиная со дня отъезда сюда из Москвы... Всего лишь 30 дней... Но как много вместилось в этот короткий отрезок времени разных событий...  Рядом с Вадимом на полке лежала его армейская пилотка, которую он, сдавая вчера форму интенданту, прихватил на Память...
Отправляясь домой, Вадим с товарищами по военным сборам даже не подозревали, что всего через 5 лет с карты Мира исчезнет название страны, которой они присягали на Верность не далее, как 2 недели тому назад...
И сейчас, листая свой армейский альбом, глядя на ту самую пилотку, Вадим Владимирович Рощин быстро набросал на листке бумаги:

Я на снимок смотрю… Пять ребят – пять солдат,
Автоматы, пилотки, погоны,
И Рязанскую степь не охватит мой взгляд,
Перегоны, пути, перегоны…

Им потерь незнакома скупая слеза,
И от марша их ноги устали,
В левом нижнем углу, чуть сощурив глаза
Я присел, как отлитый из стали.

Мы задачи решали тогда впятером
И по совести службу делили,
В самоволку сбегали все вместе тайком,
В караулы все вместе ходили.

Нам казалось, что пятеро – это гранит,
Нерушимо стоящий веками,
Вот отснялись на память, и наш монолит
Подкрепился сухими пайками…

Пролетели года и уже седина
На висках и в усах засверкала,
Не вернется вчера - мы уже Доктора,
Тридцать лет как ни много ни мало…

Кто-то стал главврачом. Кто уже не причём…
И не с нами, как прежде, бывало,
Кто глядит свысока, коль в Минздраве рука,
То не буду дружить с кем попало…

И всё чаще я думаю о Скопине,
Где тушили ветра сигареты,
Где мы спали на нарах, спиною к спине,
Согреваясь вот так до рассвета...

И, не зная тогда, что не станет страны,
Той, что мы на плацу присягали,
Мы дурачились - ручной четыре звезды
На погонах своих рисовали...

Так и тянет, порой, возвратиться назад
К орудийному дивизиону,
Где на снимке навек - пять ребят, пять солдат,
Автоматы, пилотки, погоны...