Клондайк девяностых годов 2

 

Когда мы, рядовые   граждане , проснулись  однажды утром вместо СССР в новорожденной России в 1991 году, то  она , эта Россия, не умела ничего делать, только лепетала что -то невразумительное . Дали всем  нам тогда по ваучеру  и Лёня Голубков по ТВ очень хвалил эти ваучеры, но он был почти в гордом одиночестве.  Один озабоченный муж  пожаловался своей жене, что его очень  беспокоит ваучер. Жена здраво ответила: «поменьше трогай его рукой !» Всем людям  все - таки по- прежнему хотелось есть каждый день как в прежней стране и  художникам в их числе тоже .  Граждане понуро стояли в очередях за синими ножками Буша, которые,  как оказалось впоследствии, были оплачены золотом   из резервов страны .  Заботливые власти выдавали народу талоны на сахарный песок, на мыло, на растительное масло, на муку, на водку раз в месяц . Водка у тех, кто не шибко увлекался ее распитием, перешла в разряд национальной валюты, ею оплачивали услуги сантехника, электрика, прочих мастеров на дому. Одну бутылку этой валюты я все же пустила на изготовление домашнего ликёра:   смешала ее с соком черноплодной рябины и сахаром и нарисовала красивую этикетку: Ликёр «Черномырдная рябина» Принимать в дозе сколько влезет .  Напиток  гранатового цвета оптимистично благоухал  и имел успех среди моих друзей  на открытии одной сезонной выставки в Союзе художников: вся  бутыль  с удовольствием  была дегустирована и выпита  у окна в окружении наших произведений искусства, развешанных   на стенах выставочного зала  .  Коллеги художники  в то время  дружно сплотились и поддерживали друг друга кто чем мог .
А мне  тогда в голову втемяшилось заняться керамикой для продажи помимо галстуков и шарфов в технике батик , то есть заняться мелкой пластикой : лепить из глины бусы и прочую мелочь . Муфеля у меня не было, денег купить его тоже не было. Но так как на проспекте Майорова  во дворе в городе Ленинграде ещё фурычил Завод по изготовлению электротехнических приборов , я срочно туда поехала и договорилась там с парторгом / вымирающей уже тогда должностью !!!!/ , что я им на кусках кумача , оставшегося в наследство  от внезапно трагически погибшего СССР, напишу лозунги  к выборам , которые на днях должны были грянуть! Ночь я работала на этом заводе за длинным столом и по вырезанному мной трафарету кропала призывы  на  транспарантах  за кого - то и за что -то там голосовать. Власти завода выдали мне зарплату натурой - аж два муфеля , круглых, школьных , но пригодных для обжига мелкой пластики . Я была счастлива! Осталось добыть глины , что не было проблемой , так как завод кирпичный с глиной был ну совсем близко от моего дома на Бухарестской улице , на берегу карьера , довольно запущенного тогда, мутного   и с мусором по периметру. Я и моя подруга Ирина прихватили для взятки кому- либо авоську с яблоками из моего сада  и две тележки с колесиками и устремились туда добывать голубую глину .  Не знаю почему ее называют голубой- она то зелёная,  благодаря цвету водорослей из Мирового океана на заре формирования нашей Земли . Ирина в то время была  этакая молодая статная женщина с  округлыми , широкими бёдрами , настолько шикарная , что  если бы Вучетич  ее увидел , то уж срочно забрал в мастерскую к себе лепить с натуры ещё одну Мать-Родину . Но нам тогда было не до Вучетича , а глина срочно нужна была обоим . На заводе кирпичном было два входа- один на Южном шоссе , а второй совсем близко от дома , на берегу карьера. Ворота там стояли из стальных прутьев, несокрушимые , внушительные и запертые на массивный замок . В сторожке близко от ворот сидела , видимо,  абсолютно глухая бабка. Она на наши вопли и призывы открыть эти ворота не реагировала никак, впрочем и не видела нас. Ирина и я отжимали прутья и нам удалось протиснуться туда , в щели между половинками ворот , на территорию . И тут,  в паре метров от нас,  с ревом пронёсся грузовик, нагруженный этой самой глиной под завязку  . Мы  не заметили в своём страстном желании проникнуть на завод , что совсем рядом с этими могучими воротами свободная дорога для машин была и можно было без мук просто пройтись по грязной дороге во двор завода .  Но , слава богу , бока наши не были ободраны и ладони тоже. Вахтерша сказала по поводу предложенных ей яблок , что у неё самой их на даче до хрена и не знает куда девать. На заводе глины было тоже до хрена и тележки наши наполнились этой благотворной , древней массой. Яблоки работяги в цеху приняли  с радостью и схрумкали их немедленно и коллективно.
Бусы потом лепила, обжигала , нанизывала на кожаные шнурки и благополучно сдавала в лавки для продажи . Теперь - то этого завода  кирпичного давно и в помине нету, там ряд высотных зданий выстроился со счастливыми жильцами в квартирах внутри , а кирпичи шлепают и обжигают по другому адресу. Да и карьер теперь стал достопримечательностью Купчино: там станция метро проспект Славы  открыта на берегу , а в очищенном карьере даже рыба плавает  и дикие утки и лягушки и пиявки  и  народ делает променады вокруг него и принимает солнечные ванны  в нечастые жаркие дни на зелёной травке берега .
В те годы тот карьер внезапно стал моим местным Клондайком. Туда по ночам украдкой грузовики и фуры и прочий транспорт на колёсах пер и сваливал отходы своей промышленности вдоль карьера : там  тянулась свалка из всевозможного ассорти из стеклянных блоков, отходов  древесины , горки всяческих железяк и пластика и были , к моему счастью , мешки с обрезками и лоскутами  от пошива различной одежды.  Иногда лежали в этих мешках  хлопчатобумажные , шелковые яркие с орнаментами и цветочками лоскуты или  толстые шерстяные от пошива пальто. Это был мой лоскутный рай ! Сколько много я шила тогда на продажу и на подарки подушек декоративных, кухонных прихваток и  также делала панно !!! Машинка  швейная  быстро выполняла и перевыполняла мои планы. В  нашем доме 137 серии мои разные соседи в доме  тогда на Новый год и на 8 марта получали в подарок прихватки разноцветные , с декоративной строчкой . Они привыкли к маленьким тряпичным подаркам  и переживали когда источник этих прихваток уехал жить в Финляндию.... А судьба этих мешков с оставшимися лоскутиками забавная: часть я подарила одной соседке в соседней парадной нашего дома для рукоделия, а мешок с драгоценными, пестрыми  лоскутами отдала  одной моей знакомой  -молодой рукодельнице , которая погрузила  эти лоскуты ткани в чемоданы  вместе с собственным скарбом и  одеждой . Затем эти  чемоданы  переместились в самолёт и она улетела с ними проживать во Францию. Теперь француженки получают сшитые ею яркие ситцевые прихватки родом из 90-х годов Ленинграда  в обмен на денежки или просто в подарок .
Другой  Клондайк оказался недалеко: всего в 200  метрах от моей лачуги с садом в Петрославянке . Там простирались и до сих пор простираются огромные поля для посадки овощных культур: капусты, моркови, свеклы . После уборки урожая на полях оставалось  довольно много этой витаминной продукции, правда с небольшими изъянами: например,  кочан капусты маловат, свекла и морковка тоже не дотянули до стандартных размеров. Это нас, желающих получить на халяву корнеплоды с капустой, совершенно не волновало. Мы с тачками ходили собирать неликвиды , которые в салатах, борщах, заготовках, ничем не отличались от своих, более породистых собратьев. В то время я купила дубовую бочку в 70 см высотой и каждую осень в 90-х годах у меня был сезон заготовок: солила, варила, тушила, жарила  и закручивала множество различных банок с вареньями, повидлами, маринадами, салатами,  соленьями и бочка тоже не отдыхала в пустом виде- там капуста с морковкой заманчиво благоухали в рассоле ... даже посиделки с подругами и однокурсницами  у меня были  в то время  дома с  вкусным капустным пирогом .
  Однако даже и в то , крайне неопределенное время 90-х годов,  каждый , кому надо, искал и   находил свои лазейки и приключения в поисках заработка . Мы, художники , карабкались как могли.    Впрочем, нужные Клондайки можно найти где угодно и когда угодно! Были  бы силы , желание и возможности .