По вертикали

13 января 2021 года поэту Василию Кубаневу исполнилось бы 100 лет. Его творчество заслуживает более глубокого изучения. Обращает на себя внимание то, что в 30-е годы прошлого века мотивы поэзии юного советского литератора перекликаются  не только с современной ему действительностью, но и обладают связью с некоторыми пушкинскими образами.
ЦЕННАЯ НАХОДКА
В течение 8 лет мне довелось работать в редакции газеты «Острогожская жизнь», преемнице «Новой жизни», в которой перед войной работал Кубанев. Как-то у нас в редакции решили избавиться от хлама. Хламом посчитали в том числе и два сшитых между собой журнала «Литературная учеба» за 1935 год. Я этот журнал выписывал и читал с 1983 по 1990 год, поэтому раритет забрал себе домой и на досуге с ним познакомился.
Среди других материалов номера №5 меня привлекла публикация  Евгении Мустанговой «Лирика Маяковского». В ней я встретил такие строки: «Пушкин становится не только лирическим собеседником Маяковского («Юбилейное»), но и присутствует в ряде мотивов его поэзии. Так, очевидна перекличка «Во весь голос» с пушкинским «Памятником». Центральный образ этого стихотворения – образ поэта полководца, ведущего полки своих стихов, ассоциируется с соответствующим образом из пушкинского «Домика в Коломне». В доказательство этого положения были приведены соответствующие отрывки из произведений Пушкина и Маяковского:
Как весело стихи свои вести
Под цифрами, в порядке, строй за строем,
Не позволять им в сторону брести,
Как войску, в пух рассыпанному боем!
Тут каждый слог замечен и в чести
Тут каждый стих глядит себе героем…
(А.С. Пушкин. «Домик в Коломне»).
Стихи стоят
свинцово-тяжело,
готовые и к смерти
и к бессмертной славе.
Поэмы замерли,
к жерлу прижав жерло
нацеленных
зияющих заглавий.
Оружия
любимейшего
род,
готовая
рвануться в гике,
застыла
кавалерия острот
поднявши рифм
отточенные пики.
(В.В. Маяковский. «Во весь голос»).
 Я вспомнил, что образ поэта-полководца встречается в стихах Василия Кубанева, где этот образ вынесен в название «Идут в наступление строки»:
Стихи –
не ватага нарядных
повес.
Стихи – это грозное воинство,
Одним устремленьем
истоком одним
Сплоченные
в тесную лаву,
Спешащее ринуться
в грохот и дым
Нигде не спрокинувшись
набок.
И далее в этом же стихотворении:
Пусть шагом
спокойно широким, —
От мощи своей легки, —
Идут в наступление
строки,
Как праведные полки.
У меня появилось предположение, что Кубанев, работая в «Новой жизни», мог прочитать статью Евгении Мустанговой. А точнее не мог не прочитать ее, если конечно журнал не появился в редакции лишь после войны. Предположение о знакомстве Кубанева с журналом «Литературная учеба» за 1935 год основано на том, что в предвоенные годы, когда Кубанев работал в редакции острогожской районки, она располагалась там же, где и сейчас. Ну а преклонение Кубанева перед Маяковским общеизвестно.
ПОЧТИ РЯДОМ
Наследование традиций по линии Пушкин-Маяковский-Кубанев не ограничивается только мотивом поэтического полководчества. Так же, как Маяковский в стихотворении «Юбилейное»  жалеет о том, что Пушкина нет рядом, так и у Кубанева Маяковский – это друг, которого отняла смерть:
Александр Сергеич,
         да не слушайте ж вы их!
Может,
      я
       один
         действительно жалею,
что сегодня
      нету вас в живых.
(В.В. Маяковский. «Юбилейное»)
Делая новое и новое любя,
Мсти пошлости,
забравшейся в сердца угол.
Она отняла у страны
и у тебя
Такого
неповторимого друга!
(В.М. Кубанев. «Он прост и велик»)
Сближает Маяковского и Кубанева отношение к Пушкину, как к поэту-бунтарю, способному словом поднять людей, как те строки-полки, которые подчиняются поэту-полководцу:
Я люблю вас,
    но живого,
        а не мумию.
Навели
    хрестоматийный глянец.
Вы
  по-моему
        при жизни
            — думаю —
тоже бушевали.
        Африканец!
(В.В. Маяковский. «Юбилейное»)
Если б этот вот скрип пера
(Он похож на сердечный стон)
Вьюга вынесла со двора
И до всех донесла сторон.
Если б в грозный рев перерос
Этот сдавленный скрип пера
И до всех бы людей донес,
Что чему-то пришла пора!
Если б этот вот стон пера
Обратился в набатный звон,
Возвестил бы, что встать пора,
И стряхнуть с себя слабый сон,
И рассеять постыдный гнет…
Пушкин думает, мажет, рвет.
(В.М. Кубанев. «Пушкин в ссылке»).
Я когда-то услышал выражение «современники по вертикали». В отличие от «современников по горизонтали», которые в духовном плане могут быть разобщены, «современность по вертикали» предполагает духовную близость с представителями далеких и близких предшествующих поколений. Вот такую взаимную современность я вижу в вертикали Пушкин-Маяковский-Кубанев. 
В «Юбилейном» у Маяковского есть такие строки, обращенные к Пушкину:
После смерти
           нам
            стоять почти что рядом:
вы на Пе,
       а я
         на эМ.
Кубанев бы мог смело добавить: «А я на Ка». Тоже почти рядом.
СПРАВКА
Евгения Яковлевна Мустангова — советский литературный критик, педагог, литературовед, член Союза писателей СССР. С 1923 года — в Петрограде. Окончила литературно-лингвистический факультет ЛГУ.  Руководила литературным кружком на одном из ленинградских заводов, выступала на вечерах, посвященных поэзии, участвовала в выездных пленумах Союза писателей. В Литературном университете при Ленинградском Союзе писателей руководила семинарами по критике, по поэзии, читала общие курсы советской литературы.
29 ноября 1936 года арестована. 23 декабря 1936 года выездная сессия Военной Коллегии Верховного суда СССР приговорила Мустангову к 10 годам тюрьмы с последующим поражением в политических правах сроком на 5 лет. Направлена в Белбалтлаг НКВД. Отбывала наказание в Соловках, содержалась на лагпункте Муксалма. Постановлением Особой Тройки Управления НКВД Ленинградской области от 10 октября 1937 года Евгении Мустанговой была определена высшая мера наказания — расстрел.
10 ноября 1956 года её дело за отсутствием состава преступления прекращено. Посмертно реабилитирована. В Союзе писателей СССР восстановлена в марте 1958 года.