Вирус из чужого Универсума. Часть 15. В баньке

 

   Предыдущая глава здесь   http://proza.ru/2021/03/26/1016

   Начало романа по ссылке   http://proza.ru/2021/03/15/1039 



   Яков  отыскал нужную дорогу быстро.  Крутанув руль, направил машину.  Неторопливо покатил в сторону трассы.
   Несмотря на странное происшествие у лесного озера, полковник был удивительно спокоен. Удивительно даже для самого себя.  Он почему-то хорошо знал, что нужно дальше делать. Откуда знал?  Этого он не знал. Просто знал, и все! Или, ему казалось, что он знал?

  А в деревеньке Галухи, где в избе у Екатерины Матвеевны  остались пережидать неприятности ее племянница Зинаида и одноклассники Славик и Света, все шло своим чередом. Женщины прилегли отдохнуть после бани, а ребята, взяв чистые полотенца, направились в сторону леса, где приютилась в низине, перед болотинкой, миниатюрная  деревянная постройка.

   Деревенская баня!

   Сруб был поставлен сразу после войны. В те годы топили по-черному. Когда жизнь стала налаживаться, печку переделали под “cерый” вариант. Это когда  дым из кирпичной печи выходит  через камни в трубу. 

   Входной двери в предбанник не было. А зачем? Кто увидит? Разве что леший из леса?

  Ребята зашли внутрь. Славик неожиданно вздрогнул и уставился  в сторону открытого проема предбанника. Светка перехватила взгляд и хихикнула:

- Боишься, кикиморы увидят голого мальчика, схватят за крючок, да утащат?   Раздевайся, давай!

- Да нет, не боюсь! Просто привиделось что-то. Будто трава вон там, перед елками, зашевелилась. Словно ветер ее взъерошил. Как живая стала. Живая трава.

   Света покачала головой, выглянула:

- Не вижу ничего такого!
- Да и я сейчас не вижу! Может, привиделось моей бедной больной голове?

  Славик потрогал повязку, прикрытую резиновой купальной шапочкой.

   Света хмыкнула, пожала плечами и решительно начала раздеваться. А мальчишка оцепенев,  стоял теперь, открыв рот,  боясь ослепнуть, но не в силах отвести глаза. 

  Быстро скинув с себя все, девчонка, притворно кряхтя,  отворила маленькую, но тяжелую  деревянную дверь и юркнула внутрь бани. Потом высунула нос и сказала:

- Раздевайся и заходи! А я пока воду в тазиках приготовлю. И веничек ошпарю!  Немножко отшлепаю тебя!

  Славик моргнул, сглотнул,  и начал медленно расстегивать пуговицы. В голове пульсировала кровь. Не удивительно – сердечко стучало с неистовой силой. Природа. Что поделаешь?

   Скрипнула дверь и из нее показалось личико Светки. Девчонка окинула Славика критическим взглядом и выразила нетерпеливое недовольство, смешно и мило копируя интонации взрослых ворчливых женщин:

- Ну! Ты в трусах мыться будешь? Давай скорее! Я уже все приготовила.

  Поняв, что Славика одолевают противоречивые чувства, Светка перешагнула через порог, и, подойдя к мальчишке,  продемонстрировала намерение  решить вопрос.  Славик схватился за трусы и пискнул:

- Я сам!

  Резким  движением (была - не была!) сдернул тряпицу черного цвета на деревянный пол, переступил и, залившись краской, предстал перед девчонкой.

   Светка посмотрела с интересом, наклонив голову набок и поджав губы. Потом хихикнула и сказала:

- Мне нравится!

   Схватив Славика за руку, Светка  потащила его к двери :

- Ну, пошли мыться. Голову береги! Здесь проем низкий!

   Светке вдруг безумно понравилась роль заботливой и строгой нянечки.  А Славику оставалось лишь повиноваться. Голова ведь в повязке!

   Внутри бани было тепло и вкусно пахло деревом, веником и чем-то еще. Русским духом, наверное.

    - Залезай на полок и ложись на живот. Я сейчас поддам жару и тебя попарю! – скомандовала Света.

    Славка послушно стал взбираться на доски. Девчонка слегка поддерживала его. Голова у Славки все-таки немного кружилась. Либо от удара рукоятью тяжелого пистолета , либо после того странного умопомешательства в школе.

    Мальчик лег на живот, поерзал, устраиваясь удобнее на “щербатых” досках,  и,  повернув голову от стены, стал украдкой наблюдать за Светкой, которая деловито поддавала пару, распаривала веник и вообще, похоже, взяла на себя полное руководство невероятными событиями, происходящими здесь и сейчас, в этой маленькой уютной баньке. 

   Светка была из тех, кого называют худышками. Но худышки бывают разные. Тонкая талия и довольно широкие бедра, в сочетании с едва оформившейся грудью, не только рисовали добрую фигуру в будущем, но и позволяли залюбоваться в настоящем. И Славик любовался. Пусть по-мальчишечьи, но как мужичок.  А еще Славику нравилась Светкина шея. Длинная, тонкая, изящная. Очень красиво!

  Светка заметила, что ее разглядывают, отложила веник, встала в рост перед мальчишкой:

- Славка, а я красивая?
- Ага! Очень! - прошептал мальчик.
- А ты раньше голых женщин видал?
- Не-а! Только в детстве! Когда с мамой в баню ходил! Плохо помню.
- Значит, я первая?
- Ага!- соврал Славик, вспомнив ту, на балконе.

    Светка улыбнулась, вздохнула и, взяв веник, осторожно начала шлепать им по спине Славика. Потом, с особым интересом,  прошлась по белым, незагорелым ягодицам, деловито и тщательно обработала ноги и пятки.  Повторила все это еще несколько раз.

 - Ну, теперь переворачивайся на спину! – повелела Светка.

  Славик вспыхнул и пролепетал:

- Свет, да хватит, не надо! Я …это!
- Давай, давай! “Стеснючий” какой! – проворчала Светка и, размахнувшись,  шлепнула мальчишку ладошкой по попке.

- Ай! – вскрикнул Славик.
- Что? Тебя никогда по попе не шлепали, что ли?
- Мама шлепала. Давно. Маленького. Я не слушался!
- Вот и я отшлепаю, если слушаться не будешь!
- Нельзя меня шлепать! У меня голова раненая!

 - Так я же не по голове бить буду! Переворачивайся! Осторожно!  Не навернись с полка!

    Светка положила веник на скамью, зачерпнула  древним медным ковшиком порцию горячей воды, открыла железную дверцу  и плеснула на раскаленные камни. Ухнуло, зашипело. Пошел парок. Добавка!

    Славик привстал и, помогая себе руками, начал переворачиваться на досках. Перевернувшись на спину, обреченно вздохнул и вытянулся во весь рост.

- Ух, ты! – радостно воскликнула Светка, захлопав в ладошки, и добавила опять, - а мне нравится!

   Потом взяла веник,  замахнулась,  и принялась за работу. Веничек пел свою любимую банную песенку:

- Шлеп здесь! Шлеп тут! Шлеп там!

- Ой! – вдруг воскликнул Славик, сделав движение прикрыться.

- Я нечаянно! – смеясь, сказала девчонка, - нежный какой,  веник же – не палка! Ладно, слезай, теперь я сама немного попарюсь!

   Светка протянула руку и сняла с живота Славика прилипший банный лист. Потом еще несколько листиков сняла. С разных частей распаренного тела мальчишки. Не обращая внимания  на  “Ой!” и “Ох!”

  Славик осторожно спустился вниз:

- Свет, я  подышу в предбаннике, - сказал Славик, - запарила ты меня!

- Запарила или что? – прыснула Светка, забираясь на полок, - осторожно, там порог и проем! Береги голову!

- Ага! – махнул рукой мальчик и, пошатываясь от передозировки впечатлений, выбрался  в предбанник.

   Там он сел на деревянный чурбачок, заменявший скамейку, откинулся спиной к стене и закрыл глаза. В висках стучало.  Перед глазами проносились события. Мотоциклист, погоня, стремительный бросок дяди Якова , стрельба, тело убитого, деревня. А теперь вот еще и баня. И в бане он. И не один, а с девчонкой. С любимой девчонкой. Прямо сказочный роман какой-то с детективной темой!

- Любимая моя! Красивая! – прошептал мальчишка и вдруг вздрогнул от  легкого  прикосновения к своей щеке.

  Славик открыл глаза. И увидел глаза Светки. И ее губы. Губы прошептали:

- Отдохнул? Пойдем. Я потру тебе спину мочалкой!

   И они, взявшись за руки, нырнули в теплое нутро баньки.  Света стала суетиться, словно заботливая мамаша вокруг своего малыша. Намыливала спинку, поливала водой, потом снова намыливала. Снова поливала. Ей нравилось заботиться и прикасаться. И трогать. При этом она успевала и сама намылиться. И наконец, когда оба буквально засияли чистотой, а пружинки где-то внутри сжались до предела, Света вдруг отбросила мочалку, прильнула к Славику  и начала покрывать поцелуями его лицо.

     Никто ничего не знал и не видел. Никого не было рядом. Никто не расскажет о том, что было. И было ли что? Это тайна для двоих.

    Никого не было. Разве что   перед лесом, напротив баньки,  волновалась высокая трава. Странно так волновалась. В двух ровных кругах диаметром около полутора метров. Только в этих кругах. А  вокруг и ветра-то не было. Живая трава!

- Дети? Вы там живы? Али заснули?!

-А! – вздрогнула Светлана, очнувшись из забытья, - мы сейчас, баба Катя!- сейчас спинку Славику смою! И все!

- Ну, давайте, а то уж мы там беспокоится стали! Не угорели бы? – нараспев, стараясь загасить улыбку, произнесла Екатерина Матвеевна, - я там из подвала брусничку достала! Эх, хороша брусника после баньки!

- А мы и правда угорели,- прошептала Света.
- Угу,- согласился Славик.
- Что ты все “ага” да “угу”! Слова забыл?
- Забыл!

   И они оба засмеялись.

   Плюхнув друг на друга по тазику воды, Славик и Света выбрались в предбанник. Вытерлись насухо полотенцами, быстро оделись и пошли к дому.

- Смотри, что это! – вдруг воскликнула девчонка, дернув парня за руку.

- Где?
- Там, на полянке!
- Это, то самое, что  мне привидилось там, у бани!
- Трава живая!

     Ребята с испугом и удивлением смотрели на ЭТО.
И у них было ощущение, что ЭТО смотрело на них.
Потом ЭТО исчезло. Исчез и страх. Появилось странное ощущение. Новое ощущение.

   - Пошли! – первой очнулась Света.
   - Пошли! - откликнулся Слава.

     И, взявшись за руки, они пошли к дому. Пару раз останавливались, чтобы оглянуться. Но больше ничего не происходило. 

- Ну, с легким паром! Как банька моя?  - поинтересовалась Катерина Матвеевна у ребят, когда те переступили порог.

- Спасибо, баба Катя! Хороша банька! – отозвалась Света и незаметно кивнула Зинаиде, которая вопросительно подняла бровь, мол, не сильно баловались ли, не перестарались?

  Зинаида улыбнулась и кивнула в ответ, подумав:

- Славная девчонка! Дай ей, Боже, удачи по жизни!


   Потом все уселись за большим деревянным столом. Перекусить и попить чаю. А там за разговорами и вечер наступил. Катерина Матвеевна всплеснула руками:

- Так ведь,  спатеньки уже пора! Зин, мы с тобой здесь ляжем, а ребятам и в другой комнате постелю! Там у меня две большие железные кровати стоят. А перинки там какие знатные! Старинные! Пуховые! Утонуть можно!

   Около полночи Катерина Матвеевна проснулась. Стало в бок колоть. Тихонько слезла с высокой кровати, боясь разбудить Зинаиду. Подошла к столу, сунула в рот  таблетку, запила брусничным морсом, проглотила. Вздохнула. 

Вспомнила:

- А закрыла ли я задвижку на печной трубе в комнате у ребят?  Вынесет все тепло к утру! Озябнут!

 Тихонько отворила дверь и вышла в холодный коридор. Поежилась. Осень стояла теплая, но ночи уже случались зябкие.

   Подошла . Прислушалась. Приоткрыла дверь и на всякий случай шепнула:

- Ребятки, спите?

   Посчитав тишину за однозначный ответ, шагнула в комнату.  Была полная луна, и ее свет даже сквозь занавески превращал темноту ночи в светлый полумрак. Или в полусвет.

   Катерина Матвеевна бочком, вдоль стены, дошла до печки, нащупала задвижку. Задвинула, стараясь не шуметь. Собралась уходить, но не удержалась. Захотелось взглянуть на спящих ребят.

   Подошла на цыпочках к кровати Светы и…никого там не увидела!

     Продолжение следует.




-