Сон в первый апрельский день

Погода была ужасная…
Принцесса была прекрасная…
Днем, во втором часу… прилегла принцесса вздремнуть… и…




       Все мы видим сны. Какие-то мы помним, какие-то – нет. Одни сны бывают невероятно красивыми, другие – жуткими кошмарами, бывают сны – продолжением долго дня, особо если человек сильно устал, а бывает случается порой сумасшедшая фантасмагория.


       Была прекрасная камчатская весна. Серое небо – опрокинутая бесконечность. Падающий с неба снежок цеплялся за черные блестящие иголочки норковой шубки, покрывал кружевным узором капюшон, оседал на манжетах и пытался прицепиться к подолу.  Хрупкий снег на дорожке весело потрескивал под острыми металлическими каблучками. В общем апрель во всей своей красе… Гарнизон расстроился, домов стало больше, людей на улицах тоже. Однако, расположение улиц не изменилось – они, как и прежде, словно бусы, ровными параллельными рядами покрывали склоны сопки. Узкий тротуар с одной стороны от дороги упирался в склон и еще одна такая же неширокая дорожка бежала вдоль домов от подъезда к подъезду. Типовая застройка «Привет Советский Союз» привычно радовала глаз. И будь ты хоть на Камчатке, хоть в Украине или где-то в Восточной Германии – заблудится нет шансов. Все что не параллельно, то перпендикулярно, и куда бы ты ни шел, выйдешь либо к ДОФу (Дому офицеров), либо уткнешься в КПП.

       И вот посреди всего этого бело-серого благообразия, прямо передо мной, перекрывая дорогу, стояло яркое многоэтажное здание полное людей, громкой экзотической музыки и непривычных ароматов восточного базара.
 
       - А что это у вас такое тут? – спросила я у проходящей мимо женщины.

       - Да это новый супермаркет «Ашрам». Индус построил. Служил у нас тут, а потом остался, родственников привез, бизнес начал делать.

       - А пройти как?

       - О, просто, насквозь пройдете.

       Насквозь так насквозь… Еще раз окинув взглядом необычно яркое здание, большие стеклянные витрины, пестрые ткани, рекламные растяжки, я вошла внутрь. Верхние этажи, покупки, музыка и прочее меня интересовало мало.  Мне нужен был оптимально короткий путь на выход. Удивительным образом широкий в начале стеклянный коридор становился все уже; алые, золотые и шафрановые занавески весели все гуще и плотнее. Постепенно широкий и просторный коридор превратился в узкий проход среди тюков ткани, и к ароматам восточных специй добавился характерный запах гашиша. На пути появилась первая арка ворот, плотно расписанных золотыми письменами. Мне пришлось нагнуться, чтоб пройти, а потом еще одна арка, и еще, и еще… и каждая новая арка была все ниже и ниже, пока мне не пришлось абсолютно неприемлемым образом опустится на четыре точки. Но меня и в реальной жизни тормознуть сложновато, что уж говорить о сновидениях. «Вижу цель - не вижу препятствий». Создавшееся положение постепенно приводило меня в тихое молчаливое бешенство, и шубу жалко, и жарко, и ползти на четвереньках в сапогах дьявольски унизительно. Однако гнев может быть сильнейшим рычагом для достижения цели. И вот пройдя, а точнее проползая бессчетное количество арок-врат, я увидела свет в конце «тоннеля-кокона». И… твою ж дивизию! …  уткнулась в чужие босые ноги. Это был финиш! А дальше случилось то, что некоторые называют амок. Извернувшись для броска, я вцепилась внезапно выросшими клыками в голую щиколотку. Неожиданно я ощутила полную свободу, все шелковые и парчовые занавески моментально обрушились на пол. Раздался бешенный вопль укушенного мужика и ругань на смеси хинди, урду и русском матерном. Но… ярость моя была так велика, что отпустить я его уже не могла и продолжала вгрызаться разрывая плоть все глубже. Дядька выл, кровь забрызгала шелковые подушки, на которых он восседал до этого. Столкнуть меня у него не получалось, потому как вторую ногу, направленную мне в лицо, я тут же вывернула под неестественным углом. Раздался противный хруст, я ее сломала. Ощущение чужого и неприемлемого было слишком сильным.

       - Да что ж ты так то! Отпусти его! Лилюшка, отпусти! Ты зачем нашего Гуру покусала? Брось его, он не вкусный!

       Аккуратно подняв меня за плечи, за моей спиной стоял мой товарищ Серега. Я выпустила вопящего мужика, который моментально отполз в сторону подушек, продолжая подвывать и ругаться. Из всех ругательств я поняла только то, что он меня обидеть хочет и змей называет. И тут я незамедлительно смачно плюнула ему в глаз. Вот не знала, что умею плевать на расстояние аж в два метра!  Глаз зашкворчал, как от кислоты, и вытек. Мужик снова завыл и скрючился. Дьявольски хотелось вцепиться в незащищенное горло. И если б не Сергей, я б наверняка так и поступила.

       - Да что ж ты неугомонная такая! – бубнил Серега.

       - А, что этот твой Гуру обдолбанный мне свои потные пятки в лицо сует? Кто мне новую шубу купит? И с какого перепугу я должна на корачках по каким-то текстильным складам ползать? Что это вообще за хрень у меня на дороге? – я начинала снова злится. Спрятавшиеся было острые клыки рвались наружу, ногти превратились в когти. В воздухе пахло страхом, кровью, адреналином и специями… А еще эти красные тряпки и музыка, веселенькая такая, и яркий свет, все это чертовски раздражало. Становилось жарко и тесно внутри себя, и очень хотелось добить скулящего мужика. Понастроил тут всякую хрень на моей дороге!

       - Лилюшка, это не склад, это Ашрам… А ворота – это врата духовного просвещения, смирения и терпения…

       - О да! И потные пятки тоже – ради духовного просвящения?!

       - Это обряд такой, женщины совершающие паломничество, могут прикоснуться к ногам учителя. А ты его чуть не съела.

       - А вот не фиг мне ноги в лицо сувать, и я никакое паломничество не совершаю, и Гуру мне ваш до звезды, я домой иду! Это вы тут понастроили всякого!

       - Лилюшка, а ты не хочешь посмотреть, что у нас на верхних этажах?

       - Нет. Жарко тут у вас и гашиком воняет… и чесноком… и какой-то еще жратвой, как в общаге у арабов ….

       При слове жратва, Гуру снова заскулил и постарался отползти и спрятаться.

       - Ну не скули болезный. Не будешь больше ногами у честной женщины перед лицом махать! На вот выпей, чистый спирт, авиационный. Тут я вытащила малую фляжку из правого кармана своей шубы и налила в крышку-стопочку спирту для Гуру. Достав из второго кармана фляжку со святой водой, промыла гуру глаз, вызвав немалое удивление у Сергея.

       - Хм… а святая вода у тебя откуда? Ну спирт понятно, а это то? Всегда чтоль с собою таскаешь? – спросил он.

       - Не таскаю, а ношу. А мало ли? Вдруг пригодится. А что у вас там на верху?

       - Седьмое небо... Пойдешь?

       - Не-е… Мне домой надо, там чай, печеньки, а может плов сделаю… Ты мне это, специй отсыпь, раз уж пришла к вам.

       Серега подсуетился и быстро насобирал мне разных специй в цветные пакетики, завязав это богатство в узелок из куска шафрановой шелковой шторы и аккуратно вывел наружу. Свежий морозный ветер камчатской весны пахнул мне в лицо белой легкостью. Под сапожками скрипнул снежок, я отряхнула шубку и сделала шаг к дому, оставляя за спиной волшебный Ашрам, покусанного Гуру и его Седьмое небо.



       Проснувшись, я вспомнила Сергея… К слову, товарищ мой умер несколько лет назад. И что это его занесло в такое место после смерти? А может это он так пошутить решил? Первое апреля все же.