91 год. Гл. 43. Впереди командир на лихом коне

Глава 43. Впереди – командир на лихом коне.

Лукавил Шмидт. Если по-хорошему, на понятном языке объяснить людям цель задачи, правильно, распланировать работу, с условием исполнения её в короткие сроки, – найдутся желающие взяться за неё. Ведь, есть возможность, быстро заработать дополнительные к основному заработку деньги в короткий срок. Почему бы и нет? Как ни крути, а лишними они, всё-таки, не бывают.
Первым из кабельщиков загорелся Витя Чурсин. Он, вот уже с полгода, в пьянстве не уличался, по крайней мере, – на работе. Трезвый – и любо дорого смотреть на человека! И соображает быстро, и по живой работе руки чешутся. По складу характера, работящий человек Витя, не брезгует никакой, даже грязной работой, всегда работает в полную силу, ну а коли чувствует, что согрешил по части выпивки, и попал под подозрение, так уж, и вовсю, старается трудом оправдаться.
Пользуются этим его товарищи по бригаде, прикрывают Витины похмельные страдания, зато знают, где наиболее трудно, и мягко скажем, не комфортно, хотя, применимо ли вообще понятие – комфорт, к кабельщикову труду? – Чурсин вызовется собственной инициативой, и непременно выправит ситуацию.

Работящий человек, Витя, горит желанием. Как его не взять в группу, тем более что держит себя в руках? Может быть, выпил, наконец, свою долю и окончательно взялся за ум! Пора бы уже… Условия работы – нормальные. Зарплата – высокая. Время – тревожное на дворе. Держаться и держаться за такую работу следует!
И хотя, поговаривают, что он традиционно греет душу алкоголем после работы, по бравому виду, который он сейчас имеет, по уверенности, с какой держится  – не верится как-то. Так и горят в предвкушении дополнительного заработка Викторовы глаза – ну как его обидеть недоверием? Двое детей у Чурсина на иждивении. Всё одно, – по любому, и им что-то перепадёт от дополнительного заработка, ведь не изверг Витя, даже, когда одолевает его зелёный змий, и детей по-своему любит.   
Вторым, как-то трудно и мучительно соображая и просчитывая что-то, согласился Вася Глущенко. Что он там просчитывал, какие ребусы решал? Но в те минуты, когда как-то очень неуверенно шарили по сторонам его глаза, жалко было на Васю смотреть. Что за дилемму решал Вася там, внутри себя, я так и не понял, но вот прояснилось что-то в его душе – взгляд на глазах, преобразился, принял осмысленную твёрдость и в тон взгляду Глущенко произнёс короткую фразу
– А что? – если надо сделать – сделаем!

Проснулась в Васе замедленная бригадирская гордость. Ну как он допустит, чтобы его люди, на его сети, без его участия, работали под руководством самого начальника ГТС? Не порядок это, не порядок. Может быть, об этом, долго и мучительно думал Вася, а может быть, заранее сколько заработает, по-крестьянски, основательно считал? Взвешивал – стоит ли овчинка выделки, что, впрочем, – о чем думал – не важно. Важно, что решение правильное принял бригадир кабельной бригады Глущенко. В отличие от начальника линейно-кабельного цеха – Шмидта, проявившего отстранённость и равнодушие к важному делу, формально, и он этим воспользовался, находившемуся за чертой его должностных обязанностей.
Третьим, невнятно пробормотав скороговоркой что-то, но очень выразительным одобрительным жестом, выразил свою заинтересованность в деле Юра Полкопин. Понятный жест. Полным ходом строится коттедж для его семьи. Недалёк день, когда и новоселье справлять придётся. Позарез нужны в таком деле – деньги.

Ну а четвертым и последним, – больше в группу и не надо, – присоединился Саша Цехменструк. Не стал дожидаться Саша, отдельного с моей стороны, к нему, предложения. Умный мужик, всё понимает. В предстоящей работе – не обойтись без транспорта. Требуется одна автомашина и кабельная тележка, и это хозяйство как раз, в его руках и находится. Совмещает Цехменструк вот уже не один год профессии водителя и кабельщика. И добротно у него это получается. Серьёзный мужик, Саша Цехменструк, ответственный, и работает на совесть. И как любой профессионал – ревнует к другим свою технику. Ну не передавать же его автомашину в чужие руки на время вынужденной работы! Вот, вроде как, и суждено Саше добровольно включиться в бригаду.
В долгий ящик откладывать дело не стали. На следующий же день, после работы, приступили к формированию кабельной трассы. Начали от АТС-7.
Отсюда, трёхсотпарный кабель, в котором решили мы использовать для соединительной линии сотню резервных пар, работает задействованной мощностью в двести пар на группу многоэтажных домов обильно расположенных и добавившихся за последние годы на перекрёстке улиц Мира, Валиханова и Боровской.

Два распределительных шкафа, ёмкостью в 1200 пар каждый, пристроены к дому, ближе других, стеной, выдвинувшемуся на перекрёсток. Всё-таки хорошо поработали связисты в последние годы. Около двухсот резервных пар в этих шкафах говорят о полной насыщенности телефонами, близ расположенных, сотен и сотен квартир. И отбор из этого резерва сотни пар под соединительные линии никак не повлияет на надёжность работы всего этого шкафного узла.
Нужные пары отзвонили, проверили. Прекрасную изоляцию показали жилы. Иного результата и не ожидалось, так как кабель находится под избыточным воздушным давлением и полностью герметичен. Два километра трассы, считай, имеем в кармане! Хорошее начало. На сегодня – хватит. Завтра работа предстоит посложнее. От перекрёстка, по улице Мира, с поворотом на улицу Сакко и Ванцетти, и по ней, до перекрёстка с улицей Комсомольской, нам тоже предстоит использовать проложенный здесь и практически свободный двухсотпарный кабель, надобность в котором исчезла недавно в связи с пуском на этот район ПСК-67 юго-восточного района города. Новая АТС перехватила на себя всё телефонное распределение с нужного нам сейчас кабеля, запитанное ранее и тянувшееся номерами сюда аж от АТС-7. Сейчас сеть в этом районе оптимально упорядочена и от этого появились резервные пары.

Освобождённый ранее, и теперь, востребованный вновь кабель, в последнее время не контролировался нагрузкой и, хотя мои товарищи по свежесколоченной бригаде уверяли, что кабель вполне целый, и уж сто, соответствующих норме пар, в нём точно найдётся, – его тоже, следовало тщательно перепроверить. Особо усердствовал, доказывая его исправность, и уверял, что мы на эту проверку только зря время потратим – Витя Чурсин.
– Ну, стоит ли копаться, давайте срастим его, а потом – общей длиной и померяем!
Его осаживает Полкопин
– И как ты это себе представляешь? Из двухсот пар нам надо отобрать только сто. Наверное, отобрать надо лучшие, сформировать пучок, а потом уже и сращивать. И вообще, Витя, ну куда ты торопишься? Дачи у тебя нет. Или в кино билеты на поздний сеанс купил?..
– Ничего я не купил, – огрызается Чурсин. Я просто знаю, – этот участок никогда не повреждался, и воздух кабель держал исправно. И вообще, – что за манера кота за хвост тянуть? Взялись работать – надо работать!.. 
 – Полкопин  смеётся, – ну ты даёшь Витя! – а измерения кабеля перед монтажом? Это что, не работа?.. 

– Работа, работа… – только кому она нужна…
Полкопин парирует
– Вот-вот, – всем нужна, а тебе – нет! Ты же у нас особенный, состояние кабеля нутром чуешь…
Он прав, Полкопин. Нам не следует гнаться за временными рекордами, нам нужна добротно проложенная и надёжно смонтированная соединительная линия.
Пыл у Чурсина приостыл, когда начало прозвонки жил показало, что кабель – явно повреждён. Голимую «землю» показывали жилы. Он всё-таки напился где-то воды. Приостыл Витя ненадолго, и тут же, с воодушевлением вспомнил, что одна муфта в пролёте, всё-таки, имеется.
– Там повреждение, там! Надо её вскрывать…
Сам же нашёл, сам добрался до муфты и вскрыл – и хотя, воды в колодце уже не было, внутренности муфты оказались мокрыми, с обеих сторон оболочки закапала вода. Паводковые остатки…
– Ну вот, поспешишь тут! Два смежных пролёта менять надо. Благо, что пролёты оказались на перекрёстке улиц, и оттого, не длинными. Вместе – чуть более шестидесяти метров.

Найдём такой кусок на складе, из кабеля, бывшего в употреблении. Заменим! Но теперь уже – завтра. Пролетел, как миг единый, сегодняшний вечер. Темно на улице…
На замену пролёта и полное восстановление участка ушло ещё два вечера, кабель соединили, успели полностью прозвонить. Хорошо, споро идёт прозвонка в опытных руках моих товарищей, особенно когда изоляция жил сплошь в «мегаомах». Подустали ребята, но настроение – на высоте. Самые сложные, бывшие в употреблении, участки приготовили. Завтрашний вечер весь уйдёт, чтобы поставить подготовленную длину под избыточное воздушное давление. И если получим положительный результат, можно будет приступить к затягиванию нового кабеля, километровыми строительными длинами, от хлебокомбината до самого элеватора, где уже ждёт стыка встречно, чуть ранее, проложенный сюда строителями кабель от здания АТС Центрального микрорайона. Выйдем на оперативный простор. А работа с новым кабелем – гораздо проще. Новое, оно и есть новое.

На закачку кабеля воздухом вечер очередной и ушёл. Пока концы запаяли, пока соски вварили – стало темнеть. А потом, по очереди, обыкновенным автомобильным насосом нагнетали и нагнетали под оболочку воздух, пока не начала подниматься, наконец, на втором его конце стрелка встроенного манометра. Двести качков – Полкопин, двести качков – Чурсин, передышка, и вот опять, уже подошла моя очередь, и снова, по очереди – двести, двести, двести… Тяжёлая, изнурительная работа. А ещё надо ждать, пока распределится равномерно воздух по всему кабелю.
Дрогнула и начала подниматься стрелка на другом конце. Вздохнули с облегчением. Значит, не уходит воздух на сторону, весь внутри оболочки остаётся! К утру успеет уравновеситься давление, отметим показатели манометров на обоих концах, и если к вечеру давление не понизится, значит, герметичен кабель, и можно со спокойной совестью переходить к следующему этапу работы.

Темно вокруг, припозднились порядком, сворачиваем работу, но нужно заехать ещё на территорию ГТС, переодеться, инструмент выгрузить, материалы. Могли бы и без меня, но мне жаль ребят, основательно уставших. Сколько времени уйдёт у них, чтобы ещё автобусом до дома добраться? А у меня в руках – «Жигули»…
Чурсин проживает в Васильковском микрорайоне, и надо будет сделать крюк по городу, а Васе Глущенко – по пути со мной, в Юбилейный микрорайон. Остальные живут близко от ГТС и разбредаются сами.
Что-то замешкался в гараже возле машины Вася Глущенко, а Чурсин уже сидит в салоне, нетерпеливо ёрзает рядом, на сиденье, нервно втягивает в себя дым из сигареты. 

В моем автомобиле вообще-то никто не курит, терпеть не могу дыма. Витя это чувствует, но совладать с душой жаждущей никотина не может. Закурив, демонстративно, широко распахивает дверцу, и изгоняет взмахами руки дым на улицу, не даёт задержаться ему в салоне. Я молчу – пусть выкурится, пока ещё не тронулись. Намаялся основательно сегодня Витя. Впрочем, как и все. Силуэт Чурсина едва проглядывается. Свет, от фонарей во дворе, бьёт с его стороны мне в глаза.
А вот и Глущенко закончил свои дела, осторожно всовывается в автомобиль, устраивается на заднем сиденье. Можно ехать.
Дожидаясь ребят, я пристроил автомобиль почти вплотную к кабельной тележке, и теперь мне надо сдать назад, чтобы затем, свободно вырулить к воротам. Включаю заднюю скорость, отпускаю сцепление, автомобиль плавно трогается с места, и в это же мгновенье, – удар… скрежет… толчок со стороны Чурсина! Что-то не так! Бью по тормозам, – поздно…

Я не видел, в свете фонарей, не только Витькиного лица. Не заметил, что он спешно докуривая сигарету, – ведь, понимает, что во время движения хамством было бы с его стороны курить в салоне, – ещё не успел, и похоже, не очень-то торопился закрыть дверь! А по ходу назад, справа, рядом с бордюром установлена массивная, в два метра высотой железная конструкция, предназначенная для испытания на прочность монтёрских когтей и поясных защитных ремней. Её-то, окутанную тем-нотой, совершенно не видимую в темноте, и встретил внутренней стороной распахнутой двери, пятящийся назад автомобиль. Наткнулась дверь на непреодолимую преграду, отшатнулась, вывернулась наизнанку, и вынужденно, внешней стороной, упёрлась в облицовку мотора…
Мотор заглох, тишину разбавляло теперь лишь растерянное бормотание, охи и ахи Вити. Вот ведь раззява! Ну что скажешь на это?..
Рассмотрел повреждение, – дверь смялась в месте её крепления к кузову, но в своё естественное положение, её удалось возвратить, и она даже захлопнулась и закрылась. Значит – ездить можно. А раз так – поехали по домам. Утро вечера мудрёнее…

Всю дорогу к дому Витя Чурсин подавленно молчал.
Директору Городской телефонной сети положен служебный автомобиль, но – без водителя. Не разжились мы ещё до такой степени, чтобы отдельно, только для директора, иметь персональный автомобиль, даже – если сам он им управляет. Каждый автомобиль на счету. Транспорт, в основном изношенный, латанный перелатанный, и весь без остатка, только для производственных нужд используется, и всё равно – не хватает его.
Хозрасчёт дал возможность заключать договора с работниками для использования их личных автомобилей в производственных целях. Разрешил, в этом случае, компенсировать затраты на бензин, амортизационные затраты. Выгодно, на первый взгляд, но толи инерция работает, толи осторожность – нет желающих, заключить с предприятием «заманчивое» соглашение.
А мне – терять нечего.  Всё равно, просто так на личном автомобиле езжу, и по своим делам, и по служебным. Как разделить начальниковы, личные и служебные, потребности в передвижении?..

Весной, Главный бухгалтер Пильникова раскомандовалась, настояла
– Виктор Васильевич, давайте, пишите заявление на использование вашего автомобиля в служебных целях! Особо не разживётесь, но хоть какую-то компенсацию всё же будете иметь.
– Не разрешит Управление связи! Я же – начальник, Надежда Васильевна, да и неудобно как-то…
– Разрешит! – куда денется? Разрешит.
Фенин на удивление, подмахнул заявление без комментариев. Экономист Управления Кислицына Татьяна Борисовна рассчитала затраты на бензин по нормативу, приплюсовала небольшую амортизацию и действительно, – денег, которые мне каждый месяц стали выделять, по крайней мере, на бензин стало хватать. И то – хорошо.
Так что не только автомобиль Саши Цехменструка принимал участие в наших вечерних и воскресных работах. Личный, то бишь «служебный» автомобиль начальника – тоже. И вот, на работе, в процессе производства, помята дверь у этого автомобиля.

Утром родилась мысль – смешно стесняться, не тот случай, надо затраты на ремонт отнести на счёт предприятия. Помятую дверь менять надо, и ведь не к тёще же на блины я ездил! Автомобиль получил самую настоящую производственную травму. Лечить её из личного кармана – затратно, а для предприятия – мелочи.
Рассказал о ночном приключении Фенину, попросил разрешение на финансирование ремонта предприятием, он опять – с лёгкостью поддержал мою просьбу. А чего удивляться? Знает Фенин, вряд ли я стану искать личную выгоду таким пикантным способом, изучил меня вдоль и поперёк…
День ушёл в хлопотах на станции техобслуживания. Быстро нашли начальнику ГТС новую дверь, выписали счёт для перечисления, и тут же начали её устанавливать. Вроде и быстро должны были всё сделать, а не получилось – уехал я с СТО уже затемно.

В этот вечер моя группа работала на «побочном объекте» без меня. Работала ударно…
Оказывается, они прихватили вторую половину рабочего дня и умудрились затянуть, пользуясь моим отсутствием, сразу две строительные длины нового кабеля в канализацию. Более полутора километров. Вышли кабелем к Городку строителей. Осталось затянуть последний участок, пересечь речку, и вот он – лежит кабель на всем участке от АТС-7 – до здания под новую АТС Центрального микрорайона! День работы на затяжку последней длины ещё – и достаточно.
Мы отложили пока эту работу. Надо было убедиться сначала, что с затянутыми вчера длинами всё в порядке. Эх, поспешили опять ребята! Нет бы, сначала проверить кабель на барабанах, закачать его воздухом, убедиться, что герметичен он! Не стали этого делать – что с ним станется? Новый кабель, с завода, запечатан на концах, аккуратно закрыт защитным покровом по всей внешней окружности барабана. Что с ним сделается?   
Ну что ж, значит сейчас, уже проложенным в канализации, проверим его на герметичность. Ведь всё равно, – надо же!

Разбились на две группы, вооружились  автомобильными насосами и – вперёд. И если на второй строительной длине давление в кабеле явно нарастало, то на первой – измаявшись, и выдохшись окончательно, поняли, – воздух длина не держит. Вот уж действительно, по закону подлости! Общее количество качков исчислялось тысячами, а воздух в кабель уходил и уходил, как в прорву… 
Да, совсем не так идёт работа, как представлялось, по заранее тщательно рассчитанному плану. Как всегда, – гладко было на бумаге, да забыли про овраги. И куда деваться – нужно искать место утечки. Не хотели проверить герметичность кабеля на барабане в нормальных условиях, будем теперь искать утечку «прыгая» по колодцам! Хотели сэкономить время, дёргались торопливо? Теперь, затратим его гораздо больше, отыскивая утечку в самых неблагоприятных условиях. И оттолкнуться не от чего. Муфт на длине нет. В любом месте семисотметровой длины может находиться повреждённая точка оболочки. Ищи теперь ветра в поле, хоть заново из канализации кабель вытаскивай. Ну, не резать же его на куски, зажимая повреждение! Измерительный прибор не поможет. Кабель новый и сухой. Все жилы его покажут нормативную одинаковую изоляцию. Не за что зацепиться...

И всё-таки, выход нашли. Идею подал Полкопин Юра. Он вспомнил, что недавно получили мы совершенно новый прибор – газовый анализатор, правда, который пока ещё не использовался в деле. Молодец, Юра – вот и испытаем прибор заодно! Вот только нужен ему специальный газ – фреон. 
Фреон нашли на заводе Кислородно-дыхательной аппаратуры, и опять, насосами, вручную, его, – под оболочку! Давай, давай…
Распространившись под оболочкой до повреждения, через отверстие фреон начнёт выходить наружу, и будет скапливаться в колодцах, ближайших к месту повреждения. Специальным уловителем, опущенным в колодец, газоанализатор «учует» посторонний газ и покажет его концентрацию. «Зажмём» пролёт, в колодцах которого, концентрация будет самой высокой, – это и будет пролёт с повреждением. В том колодце, где концентрация фреона окажется самой высокой – ближе к нему, и будет само, повреждение!

Показать мастерство, с которым, владеет прибором, вызвался самый шустрый из ребят. Конечно же – Чурсин Витя! Остальным, выпала доля – непрерывно нагнетать под оболочку фреон.
Уже достаточно времени прошло, чтобы газ в кабеле даже его конца достиг. Витя наклонялся над колодцами и наклонялся, шарил газоуловителем по их нутру. Один раз прошёлся, второй – тщетно! И вот, испарился, как этот самый фреон в воздухе, его запал. Разочаровался Витя полностью в эффективности прибора, чуть ли не бросил его в раздражении на землю.
– Резать надо напополам кабель! Резать… – лучшего предложить, не хватило у него соображения.
Прибор не долго, сиротинкой лежал в стороне. Теперь, когда воинственный энтузиазм Чурсина полностью испарился и не мешал, с очевидной заинтересованностью, в руки его взял Юра Полкопин.
– А ну-ка, я попробую, вспомню молодость…
– Юра, ты, что ли этим прибором уже пользовался?
– Да-а, было дело. Изучал как-то ради любопытства.
– Почему же сразу не сказал? – сколько времени потеряли…
– Бормочет едва различимо Юра под нос
– Так ведь у нас все вокруг, продвинутые специалисты!

Витя Чурсин, не обижается. С ехидцей смотрит на Полкопина, но молчит. А на лице написано – ты сначала найди повреждение, а потом – кукарекай…
Полкопин неспешно подошёл к первому колодцу. Я увязался за ним. Он очень долго колдовал над каждым колодцем, опускал голову в горловину, подводил и долго держал у концов трубы, в которую втянули новый кабель, кончик анализатора, умудрялся при этом, не терять из виду индикатор прибора. 
Я стал опасаться за него. Высокий ростом, и почти по пояс умудряется опуститься, вниз головой, в колодец! 
– Юра, ну куда ты лезешь, ну зачем в колодец голову суёшь! – газ ведь ядовит, хватанёшь ещё лёгкими…
А он посмеивается,
– Да ладно. Так уж и отравлюсь? Если специальный прибор совсем не чует эту отраву, опасной концентрацией и не пахнет вовсе. По-хорошему, надо спускаться в колодцы, максимально вталкивать уловитель вглубь трубы – так быстрее найдём.
Тут уж я воспротивился категорически. Ещё чего? Только отравившихся нам не хватало! Даже если противогаз наденешь, – не пущу…

Он всё-таки поймал этот газ. По сдвинувшейся стрелке прибора, заметной только его глазу – определил, и уверенно указал вглубь одного из колодцев
– Вот, в этом колодце фреон точно, – есть!
Потом, газ в колодце добавился, и стало очевидно всем – повреждение рядом, и не в колодце – в трубе. Теперь уже зафонил и второй, смежный колодец. Всем стало очевидно окончательно – нашёл повреждение Полкопин. Нашёл!!!
Вот, и ещё один вечер закончился. Пора – по домам.