В кафе Данте

Последний раз на море мы отдыхали в Халкидиках, недалеко от Салоников. Пресытясь all inclusive на территории отеля, арендовали машину у очень медлительного молодого грека,  голос которого доходил до нас как бы из глубин его древнего сна. За разговором ни о чём просидели в холле битый час. Зато голубенькая Kia Picanto, оплаченная за один день, стояла для нас бесплатно ещё неделю.
Выехали в Салоники мы утром после завтрака и, оказавшись на центральном шоссе, стали замечать, что все нас обгоняют. Какой грек не любит быстрой езды! Оказалось, что все очень любят, несмотря на бытовую нерасторопность. Муж тоже надавил на педальку и мы полетели.

Салоники – это современный город,  т. к. почти все постройки османского периода загубил пожар 1917 года. Отстраивался город в последние десятилетия по проекту французских архитекторов в стиле ар-деко. Остались, правда, несколько православных церквей и раскопки Римского форума или Древней Агоры, в 3 в. н.э. здесь размещались общественные заведения, бани, рынок, театр Одеон.
Удивительным образом сохранил дух времёни рынок Модиано, ряды которого расположены уже недалеко от площади Аристотеля и набережной. Чего здесь только не было...  Запах овощей, специй, морепродуктов и трав перемешивались, всё  было щедро заправлено оливковым маслом жгучего, как красный перец, солнца. Вдыхая аромат, мы оказались в чужом прошлом, которое стало нашим.
Но главное, что подкупило и покорило  – это  набережная. Основная, старейшая её часть, начиналась от Белой Башни, которая раньше использовалась как оборонительное сооружение, построенное во времена турок в 1430 г. Здесь турки пытали и казнили заключенных жителей Салоников. Потом её побелили, как и всякую историю, и внутри соорудили музей.
Вдоль всей набережной шли магазинчики и кафе. Так как мы уже изрядно поджарились на солнце – решили зайти в первое приглянувшееся. Только когда я села на террасе за плетёный столик под основательной крышей  – увидела за спиной табличку "Данте". Подумала, что хозяева назвали так исключительно из-за благозвучности и "крылатости" слова. Зеркальная дверь внутрь кафе и зеркала по бокам террасы создавали эффект погружённости на морскую глубину. Море отражалось везде, ослепляя  и укачивая. С другой стороны здесь почему-то казалось сумрачно и тихо. 
Нам принесли холодный кофе со льдом, кусочками жжёного сахара и коктейльными трубочками. Напиток освежающий и в то же время вдохновляющий. Что-то такое было во всей атмосфере, что мы застыли в своих креслах, оцепенев от наслаждения. И просидели так около часа. Только когда пыльная полоска солнца каким-то невероятным образом добралась до нашего столика, мы очнулись,  наполненные прозрачным тягучим веществом счастья.

Через полгода  в Питере  в жизни наступила черная полоса, которая длилась очень долго. Это были настоящие дантовские круги ада, которые затягивали нас всё глубже и глубже – на самое дно безумия и отчаяния. И единственным, что помогало мне выжить, был этот странный час, проведённый в греческом кафе. Иногда сознание на мгновение отключалось, и какая-то сила перемещала меня туда и вновь возвращала уже бодрой и здравомыслящей. Это было настоящее чудо!