Истерики

Чему меня научил предмет  «История стран Азии и Африки»? Очень многому. Казалось бы, ну зачем постоянно торопящемуся, находящемуся в постоянном стрессе современному человеку знать этот предмет? Ведь, без него голова забита потоками разной информации. Нет, конечно, специалистам в этой области он необходим. Но, рядовому гражданину нашей Родины не до истории Азии и Африки, прямо скажем. Вот лично меня научила история стран Азии и Африки тому, что если ты будешь плохо учиться, то будешь всю жизнь выполнять тяжелую физическую работу. Было это, в девяносто каком - то, бородатом году, еще по студенчеству. Эх, хорошее было время! Все девушки подмигивали нам, ну или мне хотелось, чтобы они подмигивали. На студенческую стипендию мы могли устроить небольшой банкет, правда, на следующий день сидели бы без шиша, но, в ту ночь ты был королем вечеринки. А на улице весна, солнышко светит, — какая тут, к черту, история стран Азии и Африки? И как вы правильно догадались, экзамен я, в тот день, не сдал. Как и двое моих друзей - Русик и Жека, которым также не очень хотелось учить такой нудный предмет. Все их мысли,  в то время, были в Сансыре, тогдашней модной дискотеке. Не Сансаре, как звучало бы правильно, а СанСыре. Наверное, наш мозг хотел сыра, не знаю, почему так произносили. Стоим мы, в общем, думаем. Никому не хочется идти в армию, а ведь придётся, если не сдадим этот экзамен. Отчислят к едреной Фене, как пить дать. А к экзамену никто из нас не готовился, хотя и дали себе зарок, что нужно подготовится, для этого специально и заселились в санаторий- профилакторий, ведь. Ну, знаете санаторий - профилакторий нашего Университета , это что-то типа детского садика, где в тепличных условиях выращивают будущие  «умы» науки. Шикарно выразился, да? Не судите строго. Но, условия там действительно хорошие. Кормят, занимаешься предметами, читаешь книги. Красота! Но, только не для нас. Нам ведь нужен «шов мост го вон», где-то я писал, что я учил немецкий, не английский, поэтому не обижайтесь на меня. Наговорю вам, сам черт не разберёт. Шоу должно продолжаться, в общем. Короче, не учили, так всю ночь и пропьянствовали, надеясь на то, что слово «халява», прокричавшее в форточку, спасёт нас. Дураки. А ещё, когда закончилась водка, а из санатория- профилактория ночью не выпускают, то начали спускать первокурсника по связанным простыням в магазин. Ведь мы на 5 этаже. И к слову сказать, первокурсник этот  был сам непьющий. Некурящий. Верующий в бога, прости господи. Прозвище ещё ему тоже дали - Оргазм, дураки. Не подумайте чего. Просто фамилия у него похожая. Спускали его, спускали, да и уронили его. Простыни порвались. Вот он лежит под окнами общежития, вероятно, что у него все болит, а мы у него ещё интересуемся: — Ты за водкой сходить сможешь? Ну, а на следующий день у нас экзамен. Который мы благополучно не сдаём. Кто бы сомневался? Вот и стоим теперь. Думу думаем. Вокруг нас ходят молодые красивые студентки, некоторые даже улыбаются нам. Но, нам не до веселья. Экзамен не сдали, первокурсника чуть не убили, одни напасти. Как жить? Хорошо, что хоть есть не хотим - поели утром в столовой профилактория. Мыслительный процесс идёт, хотя и его перебивает, иногда, похмельный синдром. Самую малость, ведь мы молодые. А у молодых такое бывает редко. Короче, думаем.
А на ум, ничего путного, не приходит. Преподаватель строгая, но ведь все таки женщина? Поэтому купив на последние деньги букет цветов, меня посылают к ней на переговоры. Солнышко светит, настроение у всех, наверное, хорошее. Весна! А тут я с цветами! Вручаю ей, сей букет, объяснив, что купил цветы в честь экзамена. О, улыбнулась! И то хорошо.
А дальше, начинаю вымаливать оценку, обещая все на свете. Хоть луну с неба. Объясняю, что не лезет к нам в голову этот предмет. Как бы мы не старались. Особенно вчера ночью, когда уронили первокурсника. Ну это я думаю, не говорю. Рассказываю, что пойдём в армию, если не сдадим экзамен. Как- будто она не знает без нас. Спрашиваю, может быть, ей что то сделать нужно по хозяйству. По какому ещё хозяйству? Вот придумал, и это в городе. Ты бы ещё сказал, что может Вам корову подоить? Во, дурак. Лепишь все, что приходит на ум. В итоге, видимо, ей стало меня жаль. Или надоел я ей. А про своих друзей я ещё молчу. Вот она обрадуется им! В общем, преподавательница попросила меня помочь ей на стройке, что- то ей нужно перенести, отнести, поднять, положить. И сказала найти ещё помощников, ведь одному мне не справиться. Двоих помощников. Все вопросы сами собой решились! Скажу, Русику и Жеке, что договорился за них. Пускай знают, с кем разговаривают, когда вместе со мной трапезу делят! Порешал за них, ведь.
—Эй, алкаши! — радостно кричу я им, выбегая из здания Университета на улицу.
—Чем отличается Гоминьдан от Тайзицуань? — спрашиваю их с тоном победителя.
—Договорился! —с таким лицом, что как будто он открыл для себя пришествие Христа народу, умозаключил Жека.
—Конечно! — радостно сообщил я. Русик, с видом знатока жизни, деловито начал говорить о том, что он бы и сам договорился с букетом цветов. За что был тут же наказан, ведь что нужно делать я ещё не сказал. И теперь, в наказание ему не скажу, пока он не попросит прощения. Шучу это я так, ну чтобы знал. Прилив хорошего настроения переборол остатки похмельного синдрома, и жизнь, с ее яркими моментами забила в нас новыми фонтанами. Солнышко освещало нам путь, девушки казались красивее, чем обычно, а уличный музыкант, что сидит все время на «Бродвее», играл на аккордеоне для нас песню «Пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам». Ну, так мне кажется. Если мне не изменяет, сейчас, память. Одним словом, жизнь удалась! Через два часа мы находились уже в другом конце города. Перед нами стояла задача построить какую-то пристройку к жилому дому. И это было уже не так весело. Не имея навыков строительства, но имея большое желание получить желаемые оценки, мы очень быстро завершили порученную нам работу. Глаза боятся, а руки делают. Тем более, работы мы, действительно, не боялись, даром что ли «колхозники»? Ну, студенты из провинции, проще говоря, из села. Правда вот Жека, все время себя в грудь бьет, что он никакой не колхозник, а сам родом из города— из Каспийского. В подтверждение своим словам, в белых штанах ходит все время. Про них я ещё, чуть позже, вам расскажу. Как по мне, так такой же гасконец, как и мы. Не обижаются, пускай каспийчане на меня, шучу я. По окончании работы хозяйка дома, где мы работали, а по совместительству сестра нашей преподавательницы, накормила нас вкусным обедом. И, видимо, ей стало неудобно, что мы ей помогаем бесплатно, ведь брать деньги за свою работу мы категорически отказались, а поэтому она предложила нам старый сломанный двигатель от какой-то автомашины. Объяснив, что сдав его в металлолом, мы сможем получить хорошую прибавку к стипендии и купим себе хлеба. Или чего ещё. Сколько бутылок хлеба мы купим, Русик сразу же просчитал в уме. Очень хорошо, подумали мы. И экзамен получим, а ещё и денег заработаем! Хорошо то хорошо, вот только на улице пошел дождь. Ливень просто. Но, как известно у природы нет плохой погоды, поэтому мы выдвинулись в направлении металлоприемки, расположенной в западной части нашего города. Пешком, ведь машины у нас нет. В то время собственная автомашина у студента была чем-то из мира фантастики. Да и на такси в булочную наши люди не ездят! Поэтому, как бурлаки на Волге, да ещё и под дождём мы идём пешком. Неся с собой этот злополучный двигатель, черт бы его за ногу. Наверное, хорошо, что дождь пошёл, а то ведь по жаре нести такие тяжести запыхались бы. А запыхались мы сразу же,  не отходя от кассы, вернее от дома. Вес двигателя около сотни, нас трое. На каждого получается примерно по 30 - 40 кг. Казалось бы, легкотня, но ты попробуй его пронеси хотя бы сотню метров? А тут несколько километров!!!
Вот бы нам какую тачку, да негде ее взять. Первый километр мы прошли, молча, ведь дождь и радость от « сдачи экзамена» перебивали другие мысли. На втором километре послышались матерные слова в адрес всех владельцев автомобилей. Обещания, что когда у нас будут свои автомобили, то мы тогда всех голосующих будем подбирать на дороге. И мне кажется, что это обещание я выполнил. Неся ржавый двигатель и смотря на белые Жекины брюки, мне вспомнилось, как он пришёл в КГУ в них, в первый раз. Я ведь упоминал, что он из Каспийского? В тот день он появился в аудитории важный, довольный как слон. И ничего не объясняя нам, он пошёл курить в курилку, как всегда. При этом он молча поджег новую зажигалку с пьезоэлементом, которая была ещё и музыкальной, к тому же. Это был верх крутизны! Его белые брюки и светлый джинсовый костюм марки «Левайс», вкупе с новенькими туфлями, делали его для окружающих сынком богатеньких родителей, наверное. Но, я то знал, что за внешним лоском прячется сын рыбака, работающего изо дня в день, чтобы детям было что одеть. Одеть не хуже других. А эти обновки из - за пойманной рыбы, которую, его отцу сам Бог послал перед поступлением в Университет Жеки. Ещё, знаете, есть один смешной случай с этими брюками. Подрались мы на автобусной остановке, подъезжает милицейский  УАЗик и всех нас начинают класть лицом в пол. Работает же милиция, слов нет. А Жека не ложиться. Он им кричит: — у меня брюки белые, мне нельзя. Может быть, на милицию подействовало то, что Жека был в очках, ну знаете, создавал вид интеллигента, не знаю. 
А вот теперь, этот интеллигент в грязных, из - за дождя и ржавого двигателя, брюках идёт по улицам Элисты, матерно ругаясь и желая курить. Ведь сигареты закончились ещё вчера ночью. И отступивший ненадолго похмельный синдром начинает заново занимать свои позиции.
И сил остаётся все меньше и меньше. Русик, молча несёт нашу добычу, хотя и сопит, кряхтит недовольно, однако, ведь он понимает, что этот двигатель даст нам возможность вкусно поесть и весело погулять сегодня. Возможно, что и с походом в Сансыр! Желая разрядить обстановку, вспоминаю, как мы недавно ходили в поход— на зелёнку в сторону соснового бора под Солнечным. Смеюсь, вспоминая, как в походе Жека съел ночью все припасы, оставленные на утро, на завтрак. И как его «судили» с утра, даже хотели немного побить, но он сделал такой жалостливый вид, что девчатам стало его жаль. Что то лепил, про то, что ему врач прописала питаться нормально, мол остальным можно недоедать, а вот ему никак нельзя. Диета, какая- то, что - ли. Врал, ничем он не болеет, а желудок у него работает лучше всех. Кто в общаге ел сало с вареньем, без хлеба, а?
Сосновый бор. Такая красота там! Вообще! Забываешь, где ты и кто ты. Жил бы там всегда, а ведь это совсем рядом от Элисты. Как пекли картошку в костре, пели песни под гитару, рассказывали что-то друг другу. И все это в лесу, настоящем лесу! Такой ночи больше не будет... Но, довольно лирики, нужно нести этот чертов двигатель. Правда, вот Русик говорит, что все. Что не хочет он нести, устал. Хочет пить, есть, курить. В конце своей речи, вообще, лёг на автобусной остановке, вблизи военкомата. Благо, что там людей мало ходит. А поэтому он, распластался там, как тюлень на льдине, и все ему до лампочки. Нести вдвоём с Жекой, мы не сможем, поэтому ждём его Величество, пока они отдохнут. Дождь уже закончился, а Русик лежит на остановке и глядя в небо, рассказывает нам, как в Садовке, ну то есть в Садовом, они работали на комбайне. Нива, называется. Хороший комбайн, говорит, только на нем постоянно форточка открывалась и пыль стояла, ужас. Говорит, что зарабатывал там хорошие деньги, то то, он такой здоровый стал. Вспоминает девчонку с которой встречался, как им хорошо было вместе. Где она сейчас? Сейчас бы целовался с ней, а не нёс этот проклятый двигатель.
А мы с Жекой представили, как Русик на комбайне, весь в пыли, целует свою девушку—Машу. Она отбивается от него, говорит, чтобы он сделал сперва форточку на комбайне. Ещё надпись белой краской он сделал на своём комбайне, как на танке— «на Берлин».
А ещё Русик хочет есть, так сильно, что съел бы сейчас слона. Говорит, что   
один раз ночевали на даче у Вовки С. , так, захотев там есть, поймали ежа. И на полном серьезе, хотели его съесть. Интересно, а ежики съедобные? Мы же с Жекой, начали тут же обсуждать, нужно их перчить или просто посолить хватит? Сейчас вы подумаете, ну что они, как голодранцы? Ежей хотят есть. Родители им не давали, что ли денег на пропитание? Все нам давали. Все нормально, и родители очень хорошо за нами следили. Просто, шов мост го вон, я же говорил, шоу должно продолжаться. А для того, чтобы оно продолжалось, нужно донести до места этот двигатель. Чтобы вы примерно представляли себе необходимое расстояние, скажу, что идти нам ещё до «Поле Чудес», так неофициально называется улица, на которой расположена металлоприемка. То есть, ещё несколько километров. Силы у всех на исходе. Когда мне становится тяжело, и сил совсем уже нет, то тогда я представляю себе каратиста стиля Кекусин. Видел однажды по телевизору, у друга в Комсомольском. Уж они то, никогда не сдаются. Как бы им не было трудно. Интересно, а они там, в Японии едят ежей? Нет, просто интересно стало.
А в окончание скажу вам, что поздним вечером того же дня, вся эта троица— сытая, довольная и немного навеселе , была замечена в Сансыре. Некоторые в чистых белых штанах, каких ходят, как известно, только в Рио-де-Жанейро. Троица - танцующая, весело кричащая, ни о чем не думающая. И главное, счастливая...