Сказка об Осинушке часть7

И снова сидит Осинушка в своём тереме высоком у окошка резного, рушник вышивает да милого Царевича поджидает. Прислал Царевич весточку, что закончил дела свои ратные и домой в скором времени возвращается.

Вышивает Осинушка рушник подорожный и на том рушничке расцветают цветы дивные, росянистая дорожка дальняя, терем высокий в цветущем саду, взгляд задумчивый печальных синих очей.

И вдруг заклубилась пыль вдалеке по дорожке, затуманилась картинка на рушнике, защемило вещее сердечко и слёзы покатились по румяным щёчкам девушки. Беда, беда с любимым!

- Царь-батюшка, собирай войско малое, дружину свою славную, пусть идут они навстречу Царевичу, беда ожидает в пути Царевича! – бросилась Осинушка в ноги Царю-батюшке.

- Да не рано ли ты, доченька, тревогу бьёшь? Ведь Царевич ещё и в дорогу-то не вышел, только собирается.

- Аль не знаешь, батюшка, что сердце любящее вещун? И на рушнике дорога затуманилась, знать ждёт Царевича в дороге горе-беда неминучая!

Царь-батюшка тут же призвал воеводу и велел ему снаряжаться и в дорогу собираться навстречу Царевичу.

Тем временем Царевич собрал свою дружину и молвил слово предпоходное.
 
- Вы, други мои, дружина моя верная, снаряжайтесь, в дорогу дальнюю домой собирайтесь, а я вперед поеду налегке, нет уже моченьки разлуку с любимой Осинушкой терпеть.
 
- Государь, ночь на дворе, утра бы дождался да и ехал бы.

- А чего мне боятся-то? Конь у меня резвый, сабля острая, да и в своём государстве я. Поеду. А вы, други, догоняйте, долго не задерживайтесь.

С тем и уехал.

А надо сказать путь домой был не близкий и дорога шла через дремучий лес. Жила в том лесу старая ворона по прозвищу Карга. Ходили слухи, что была она когда-то красивой молодой девой, но провинилась как-то перед Духом леса. Назначил он ей наказание, превратил её в ворону и велел вороной быть, пока не встретит юношу, который сможет полюбить её.
 
Растрезвонили сороки, что к лесу подъезжает красивый молодой воин, решила Карга заманить его в свой замок, околдовать его и влюбить в себя.

Царевич с опаской подъехал к тёмному лесу. Тропинка была еле видна, конь встрепенулся и нетерпеливо зафыркал, кого-то почуял. Густые ветви елей и сосен закрывали дорогу. Царевич вынул саблю из ножен и поехал медленнее.

Впереди посреди тропинки стояла дева в красивой прозрачной накидке, закрывающей её с головы до ног.

- Осинушка, милая, как ты здесь оказалась? – кинулся Царевич к деве, но подняв край накидки понял, что ошибся. Перед ним стояла незнакомая дева неземной красоты.
 
- Я гуляла по лесу, мой конь испугался чего-то, сбросил меня и ускакал. Милый юноша, не мог бы ты проводить меня домой, уже темнеет и мне страшно одной в тёмном лесу?

- О, да, конечно, садись на коня, а я пойду рядом, - ответил юноша, расстроенный тем, что приходится задержаться, но не мог же он оставить деву одну ночью в тёмном лесу.

- У тебя хороший сильный конь, он выдержит нас двоих. Так мы быстрее будем дома,- проговорила дева, подавая ему руку, и уже сидя на лошади и положив голову на плечо всадника, она прошептала,- мне очень жаль, что я задерживаю тебя.

Вскоре показался стоящий на небольшой полянке замок, поразивший Царевича своей красотой и изысканностью. Вокруг стоял частокол, но калитка была открыта.

- Я не могу отпустить тебя, не поблагодарив,- тихо промолвила дева, когда Царевич медленно опустил её на землю, - зайди в дом, отдохни с дороги, выпей хотя бы воды.

- Хорошо,- согласился Царевич,- я выпью воды и осмотрю твой великолепный замок, если ты позволишь.

- О, да, конечно, я буду только рада, - ответила дева и они поднялись в дом по ступеням старинного резного крыльца.

Время остановилось для Царевича.

Много ли, мало ли времени прошло, про то мне не ведомо. Но ведомо мне, что дружина Царя-батюшки и Царевича повстречались на дороге в тёмном лесу, но Царевича среди них не было. Остановились воеводы дружин друг против друга, да зачесали бороды: где же может быть Царевич, да, как и куда мог свернуть с тропинки?

Решили воеводы послать голубя почтового с этой вестью к Царю-батюшке и Осинушке.

Осинушка расстелила рушничок, поводила по нему магическим кристаллом и увидела терем посреди поляны в дремучем лесу, а в том тереме сидит за столом Царевич, голову буйную повесил. А рядом с ним дева неземной красоты, кудри Царевичу расчёсывает, говорит что-то, видно успокаивает.

Велела Осинушка карету закладывать, да поскорее.

- Куда ты, сама-то? Сейчас воеводам отпишу, раскатают они это терем по брёвнышкам, - замахал руками Царь-батюшка.

- Э-э, нет, самой надо ехать, Царевича выручать. Не простая это дева, не справиться воеводам с ней! Застит она им глаза, они мимо терема пройдут, его не увидят, а увидят, так дверей не найдут, а найдут, так она мимо Царевича их проведёт и они ничего не заметят.

Одно, батюшка, только оружие есть против волшбы этой – это моя Любовь, только вдвоём с ней мы сможем справиться с этой девой.
 
Так и случилось. Как уж Осинушке удалось пробраться к Царевичу, про то мне не ведомо, только, как увидел он свою любимую, как пелена с глаз спала. Кинулся он к ней с такой радостью, что дева-ворона прослезилась. Не ведала она, что такая Любовь бывает.

А по секрету я вам скажу, что дева-ворона ходила к Духу леса, винилась, что поняла, что такое любовь, что не только надобно, чтоб тебя любили, но и ты любить должна беззаветно. Вроде, простил он её.

А Царевич с Осинушкой долго и счастливо жили, детей народили, с соседями дружили, народу своему верой и правдой служили.
Тут и сказке конец.