У страха глаза велики...

На высоком обрывистом берегу небольшой таёжной речки стояла старая покосившаяся охотничья избушка.

 Её уже давно не посещали даже самые заядлые охотники и шишкобои, хотя кругом был хороший и ещё не очень старый кедрач. А были времена, когда кедровый орех вывозили отсюда возами, да и сейчас можно было взять, как говорят пчеловоды «хороший взяток». Если бы не этот случай…

Именно в этой-то избушке и произошла эта леденящая душу история, после которой и перестали ездить сюда.

Однажды осенью заночевали в этой избушке трое охотников. По быстрому разожгли небольшой костерок, согрели чаю, собирались утром рано продолжить путь. Один из них, самый молодой Василий, отошёл в кустики нарвать листочков малины для чая.
Чай уже давно закипел, а Василия всё не было, хотя с той стороны, куда он ушёл, раздавался треск ломающихся веток.
 
— Пойду, гляну, чего это он там застрял,— проговорил Трофим, тяжело поднимаясь на ноги и зябко поёживаясь.

Смеркалось, с речки потянулся туман, всё выглядело зыбким и расплывчатым, птицы затихли, слышно только было, как иногда рыба всплескивала  в воде,  да  издалека доносился затихающий треск веток.

— Ружьё-то возьми с собой,— проговорил дед  Данило, самый старший из охотников,— неровен час… .

 И тут раздался тихий протяжный стон, как будто старая бабка заворочалась на печи, постанывая от занывших косточек, и тут же дикий громкий хохот, нарушивший установившуюся тишину.

Охотники вздрогнули, переглянулись.

— Филин,— произнёс дрожащим голосом Трофим, осторожно взял лежащее на хворосте ружьё и пошёл в сторону, откуда всё ещё слышался треск веток.

Затрещали ветки с обратной стороны и на поляну выскочил испуганный  Василий:

— Что это было?!

— Филин, а ты думал? — совсем другим голосом сказал дед Данило,— а ты куда пропал-то?

— Дык, никуда, листья рвал на чай.

— А где листья-то?

— Дык, потерял пока бежал, вот чуток осталось.

— Бросай хоть их в котелок! Что уж получится, то и попьём.

Треск веток усилился и к костру вылетел медведь, а за ним и Трофим.

 Все испуганно бросились врассыпную. Медведь налетел на костёр, запнулся за висевший котелок, вода зашипела, медведь подпрыгнул и на трёх лапах ускакал в лес. И снова на весь лес жутко захохотал филин.

Всю ночь просидели охотники у костра, так и не попив чаю. И только с рассветом, оглядевшись поняли, что попали в малинник, где лакомился медведь сладкою осеннею малинкой.

Только их приключения ещё не закончились.

 Набрав в речке воды и нарвав малины, они решили всё-таки попить чаю перед тем, как ехать дальше. Сидя у костра, они, посмеиваясь друг над другом, вспоминали ночное происшествие.

И вдруг у Трофима, сидевшего лицом к избушке, округлились глаза, он замычал, показывая рукой в сторону избушки. Охотники оглянулись, на пороге избушки стояла огромная медведица.

 Схватив свои ружья и котомки, они кинулись к берегу реки, где стояла их лодка.

 С тех пор эту избушку все обходят стороной.