В дебрях Центральной Aфрики 2

                или
               
                ТАЙНА МОКЕЛЕ МБЕМБЕ

 ...Прибытие в Браззавиль ознаменовалось солнечной нежаркой погодой. Только что прошел небольшой дождь, и все заискрилось, ожило; округа наполнилась всепроникающим светом и голосами певчих. Среди яркой тропической зелени, окружавшей со всех сторон, в первую очередь обращали на себя внимание  знаменитый гибискус, со своими пурпуровыми цветками, африканские лилии - агапантусы, прекрасные гузмании и причудливые белые стефанотисы, а глядя на коралловое дерево и цветущую небесно-голубыми цветами жакаранду, просто дух захватывало! Это обстоятельство способствовало доброму настрою всех без исключения участников экспедиции, тем более что все они, за исключением Степанова, впервые посещали Черный континент.
  Как и следовало, сотрудников российско-советской экспедиции встретили в аэропорту активисты местного зоогеографического общества «Сохраним землю для потомков» с его неизменным Джоном Мапуто, являвшимся сопредседателем Африканского географического общества и почетным членом ряда европейских географических обществ. Российских ученых тут же препроводили в фешенебельный отель. Небольшая оранжерея с многочисленными, ласкающими глаз орхидеями, не менее роскошными фикусами, нежных расцветок сенполиями, всевозможными амариллисами, просто пленили глаз.
  Послеобеденный лянч и небольшой диспут с конголезскими коллегами, вернули привычное боевое состояние, тем более что российские ученые за время перелета успели хорошенько проголодаться...

   И снова почти двухчасовый перелет на северо-восток страны – в самый эпицентр таинственных и малоизученных джунглей с его непроходимыми чащами и ядовитыми болотами, туда, где полноводная Конго с главным притоком Убанги, изгибаясь, подобно гигантской змее, катит свои мутные воды в Индийский океан.
   На местном аэродроме, расположившимся прямо посреди джунглей, российскую экспедицию встретили местные ученые и активисты – защитники природы, а также несколько военных, в форме «Хаки», вооруженных автоматами Калашникова. Помимо упомянутых особ, здесь присутствовали  воины одного из могущественных племен Конго. Дело в том, что еще накануне вождю племени - Боипело Бомани стало известно о прибытие ученых из Советской России и это стало поводом для того, чтобы он поручил встретить «русских братьев», - так вождь величал своих коллег однокурсников по учебе в МГУ. И надо сказать встреча получилась горячей!..
  Еще в шестидесятых годах Бомани закончил биофак МГУ, и хотя высшее образование не очень помогло в его делах, (поскольку отец по наследству уже вскоре передал старшему сыну всю верховную власть племени Монго) он часто с благодарностью и некоторой грустью вспоминал годы, проведенные в аудиториях знаменитого университета. Там – в заснеженной России осталась его первая любовь – Катюша Заславская. Увы, родители обеих сторон были против брака москвички с африканцем...
 
   Чебышев и Загорский, хорошо знавшие Бомани, тщательно подготовились к встрече: с собой в подарок вождю они привезли дорогое тульское охотничье ружье (с которым возникли некоторые сложности при таможенном досмотре), а также узорчатые павлопосадские платки для жен вождя. Не забыли и о слабостях Бомани: прихватив с собой несколько бутылок водки, баночек с красной икрой, черным хлебом и салом. Как оказалось, среди дипломированных студентов Азии, Африки и Латинской Америки - выпускников московских вузов сохранились некоторые русские привычки и традиции.
   Люди племени Монго настояли, чтобы русские братья немедленно поехали в гости к Бомани, и хотя руководитель экспедиции – Виктор Сергеевич Чебышев не возражал, африканцы не успокоились до тех пор, пока вся команда русских ученых не были препровождена в родную деревню своего вождя.
   В деревне с барабанным боем, плясками и песнями, их встретили, как самых дорогих друзей. Сам вождь – Боипело Бомани, нарушая этикет племени, вышел навстречу своим московским коллегам и друзьям. Вождь был обряжен в традиционную одежду, состоящую из набедренной повязки и накидки из леопардовой шкуры, небольшой короны, инкрустированной крупными и грубо обработанными алмазами, а также многочисленными перстнями, браслетами и даже бусами (дань традиции), не говоря о татуировке, обильно покрывавшей его красивое мускулистое тело.
 
   После дружеских объятий и сердечного продолжительного разговора (Бомани свободно говорил по-русски), они направились в «Дом вождя». Это было просторное и полуоткрытое деревянное строение с конусообразной крышей и многочисленными подпорками, украшенными изнутри затейливой резьбой, а также шкурами, коврами и картинами, исполненными в национальном духе. На одной из стен жилища размещалось всевозможное оружие: это были многочисленные секиры, топоры, ножи, копья, пистоли старинного образца и более современные. И не случайно, вождь имел слабость к оружию, и преподнесенное по приезде охотничье ружье тотчас же заняло законное место среди боевого арсенала. Уже скоро состоялось знакомство с родней вождя и его многочисленными женами (последних оказалось девятнадцать). Африканцы и африканки были почти обнажены, не считая набедренных повязок у мужчин и фиговых листочков у женщин. Девушки этого племени были особенно хороши: среднего роста с гармоничными пропорциями тела и красивой осанкой. В отличие от других представителей африканских племен, их тела и лица не были изуродованы надрезами либо отверстиями в области носа, ушей и губ, отсутствовала даже полагающая в таких случаях татуировка. Во время танца, состоящих из эротических телодвижений и высоких прыжков, груди женщин высоко поднимались вверх, что вызывало бурю восторга у всей мужской половины. Умопомрачительные запахи цветущий растений, хоровое пение птиц, ярко раскрашенные величиной с тетрадь порхающие с цветка на цветок роскошные бабочки, любознательные белозубые лица, изысканный стол, все это стало прелюдией к тому разговору, который состоялся тут же. Сорокавосьмилетний Боипело Бомани предложил выпить за здоровье присутствующих, при этом вождь сразу дал команду убрать привезенную ему водку от греха подальше, пили в основном африканское пиво и тростниковую водку больше похожую на брагу.

    После приветственных речей, членам российской научной экспедиции был предложен сытный ужин с местными деликатесами. Наряду с традиционным рисом, сладким картофелем, бобами и мясными блюдами, представляющими филе антилопы дик-дик, хвоста крокодила, запеченных ребер бородавочника и тушек цесарки, стол изобиловал тропическим фруктами и всевозможными приправами. Особенно гостей поразил вкус одного небольшого плода: покрытый золотистой корочкой с душистой и сочной белой мякотью; марула (так назывался плод) просто вызывал восхищение у наших путешественников. В Африке марулу называют слоновьим деревом или свадебным, поскольку плоды его способствуют воспроизведению потомства. В Европе быстро нашли достойное применение этим плодам, приготовив из них знаменитый ликер со вкусом карамели и тропических фруктов в сочетании, отличавшийся особенной мягкостью свежих сливок. Говорят, что от этого ликера девушки тают, как снег по весне, и не случайно, косточки марулы богаты протеином, а белая сочная мякоть содержит в себе в четыре раза больше витамина «С», чем у апельсина. Обслуживающие гостей полуобнаженные девушки были совсем молоды, и, пожалуй, кроме фигового листочка, браслетов и бус на их гладком и черным, словно эбеновое дерево теле, не было ничего лишнего. Вот одна из девушек с высокой упругой грудью, красивыми полными бедрами и курчавыми антенками на голове подошла к Вихреву, наклонившись так, что невольно коснулась грудью плеча гостя, от чего аспирант пришел в неподдельный восторг, девушка подлила в чашку пива, улыбнувшись при этом безукоризненно ровными белыми зубами. Вихрев тут же отреагировал, легко хлопнув красавицу ниже пояса.

 - Ну, как тебе, Эдик, эта красотка? - Не сдержался Кривошапка.
 - Девочка то, что надо! Я бы, пожалуй, задержался здесь на пару-тройку ночей.
 - И не мечтай, стрелок, - включился в беседу Загорский. – Вот поймаем болотного гада, тогда делай, что хочешь.
 - Одно другому не помеха!
 - Это как сказать.
  Руководитель экспедиции, Виктор Сергеевич Чебышев, сразу решил пресечь разговоры на эту тему, тут же грозно окликнув Вихрева:
 - Эдуард Никодимыч, не забывайте ради чего мы сюда приехали, иначе поставлю вопрос о вашем исключении.
 - Ну что вы, Виктор Сергеевич, я со всей ответственностью заявляю, что для меня экспедиция стоит на первом месте.
 - То-то же, смотри у меня! – И посмотрев на скучающего Степанова, Чебышев поинтересовался: - А вы, мой друг, почему загрустили или вас что-то не устраивает?
 - Все устраивает, думаю о предстоящей работе, и немного волнуюсь.
 - Всему свое время, коллега, а впрочем, я прекрасно понимаю Вас, Антон Прокопьевич.
   Криптозоолог не лукавил, как всегда работа была на первом месте, но в какой-то миг его взор застилали лучистые глаза его избранницы – Дарьи Михайловны Повелецкой...

  Невольно став свидетелем разговора двух друзей, Боипело Бомани тут же предложил гостям выбрать себе красавиц на свой вкус, при этом вождь указал на стоящих в стороне девушек с известным любопытством взирающих на незнакомых мужчин.
 - А разве они... - начал было Вихрев, но так и не договорил.
 - Девушки здоровы, - с нарочитой гордостью произнес Бомани. - Я их лично проверил. Вот эту, - и вождь указал на крайнюю, которая подливала пиво Вихреву, - зовут Амака, что в переводе с языка нашего народа означает «Красивая». Эту – полногрудую и широкую в бедрах зовут Бахати или «Везунчик», а эту с томным взглядом и большими сосками – Ифе, значит «Любовь». Она нарожает вам кучу маленьких курчавых сыновей и вы никогда не пожалеете ни о чем.
 - А что, и попробуем! – немедленно отреагировал сильно захмелевший паталогоанатом.
 - И вы туда же, Федор Устинович. Сколько вам лет, коллега? Вы ведете себя точно мальчишка, – возмутился Чебышев. 
 - А что значит «лично проверил»? - поинтересовался Вихрев.
 - А это значит, молодой человек, что вождь поставил свое клеймо на каждой из них, - равнодушно произнес Загорский.
 - Какое еще клеймо и куда он его поставил?
 - Всему-то тебя учить надо, юноша; это значит, каждая из девушек состояла в интимной связи с вождем.
 -  А-а, - немного разочарованно произнес герой-любовник. – Хорошо, что предупредили.
   Вихрев слегка поостыл, хотя еще долго о чем-то думал, с грустью вздыхая, вероятно, свежесть и новизна прелестей знойной африканской красавицы все еще волновала его...

   Насытившись, друзья направились на отдых в просторную грибовидную хижину, сооруженную из ценных пород тропических деревьев, где обычно располагались почетные гости, но прежде чем уйти на покой Чебышев побеспокоился о том, чтобы между деревушкой Бомани и района, куда они направлялись, была бесперебойная связь. Для этого случая были привезены три портативные рации системы «Сапсан», одинаково успешно использующие как в мирном хозяйстве, так и в армии. Бомани сразу выделил для этой цели африканца немного разбирающегося в технике, благо работа на «Ходилке», как порой называли рацию, не требовала специальных знаний. 
   Ночь прошла спокойно, не считая бесконечного шороха, производимого крупными жуками – голиафами, звона цыкад и пронзительных криков разбегающихся обезьян, за которыми охотился леопард.

   Пробудились рано: предстоял многочасовый переезд на грузовике с полуоткрытым фургоном в отдаленный и глухой район конголезских джунглей в район загадочного озера Кисангани, что в переводе с языка многочисленных племен Банту означало – болото, именно здесь таинственное и грозное животное появлялось чаще всего. Уже расставаясь, Боипело Бомани предложил своим русским друзьям трех-четырех вооруженных людей с автоматами Калашникова, но Чебышев сразу отверг предложение:
 - Впрочем, нам бы не помешало два семизарядных «Винчестера» и патроны.
  Пожелание московского друга тотчас было исполнено.

   По прибытию на место, это была затерянная в джунглях деревушка с немногочисленными жителями и ветхими лачугами, построенными из ходового строительного материала - глины смешанной с коровьим навозом, крышей служили сложенные конусообразно пальмовые листья. Вождь племени, пожилой африканец в набедренной повязке и замысловатой татуировкой на груди и плечах, казалось, был предупрежден о количестве приезжих, поскольку тут же указал им место для ночлега с шестью циновками – ровно столько, сколько было членов экспедиции. Поприветствовав гостей на корявом русском, чем немало удивил ученых (русская речь в устах африканца, да еще первобытного, звучала как заклинание), вождь жестом указал, что можно располагаться. Ученых немало поразили человеческие черепа, повсеместно расставленных на кольях.
 - Они что, людоеды? – озабоченно произнес Вихрев.
 - Да, Эдик, как раз поджидали нас - свеженьких и беленьких, - сострил Кривошапка.
 - Бросьте пороть чепуху, Федор Устинович, просто прежде чем ехать в чужую страну, надо хотя бы полистать справочник, - возмутился Загорский.
 - Как будто в Африке нет людоедов! Это же всем известно!
 - И все-таки, что значат эти черепа? – поинтересовался Вихрев.
 - Традиция с давних пор ставить черепа предков, присутствует у многих народов, поскольку считается, что защищает деревню от злых духов, - со знанием дела произнес геолог. 
 - Какая дикость!
 - Кстати, наши общие с тобой, Эдуард, предки не пренебрегали в древности делать подобное. Более того, - добавил геолог, - древние славяне не чурались пить воду и вино из черепов своих дедов и отцов!
  Не желая выглядеть неучем в лице своих товарищей, Вихрев бодро заметил:
 - Ну, так бы и сказали! – Но поразмыслив немного, добавил: - А все-таки, пить из черепа дикость.
 - А вы знаете, что меня здесь удивляет больше всего? – озабоченно произнес Лавров и тут же, не дожидаясь ответа, добавил: - У меня складывается такое впечатление, что эти люди заранее предупреждены о нашем приезде.
 - И действительно! – воскликнул Вихрев. – Откуда им известно?
 - Антон Прокопьевич, вы, кажется, говорите на суахили, и немного понимаете банту? – поинтересовался Загорский. - Спросите у них, как африканцы догадались, что приедем именно мы?
 - Хорошо, я попытаюсь, - И Степанов тут же обратился с вопросом к вождю племени.
 - Все очень просто, коллеги, - разъяснил зоокриптолог, - с помощью африканских барабанов — там-тамов - можно передавать информацию на большие расстояния.
 - Ну, я понимаю, передать общий сигнал тревоги, а как они могли знать количество и принадлежность?
 - Насколько я понял... - начал ихтиолог, – это своеобразная техника барабанного боя – язык, состоящий из чередования высоких и низких звуков. Возможно, звучание зависит от натяжения и толщины кожи натянутой на барабан.
  - Да, в оригинальности им не откажешь! – позавидовал Лавров.
  - Еще в юношеские годы я много читал об этом, - продолжил Чебышев. Так вот, новости, к примеру, с побережья Атлантического океана, а это без малого три тысячи километров, доходят в центр материка на третьи сутки, тогда как обычная  депеша идет месяц.
 - Вот тебе и первобытный строй! Здорово, ничего не скажешь!- отреагировал Загорский.
 - Да, кстати, Сергей Акимович, проверьте работу рации, - напомнил Чебышев, обращаясь к Загорскому.
  - Уже приступил, Виктор Сергеевич! Вот только настрою передатчик...
   
   И действительно, спустя минуту, в наушниках послышался характерный треск, а еще несколько секунд спустя с деревушкой Бомани  была установлена связь. Зоокриптолог, пришедший на помощь геологу, тут же на языке банту попросил связного передать привет и благодарность вождю племени.
   Несмотря на то, что хижина, приготовленная для высоких гостей, соответствовала тому минимуму требований, члены экспедиции немедленно занялись обустройством своего быта. В первую очередь они побеспокоились о том, чтобы закрыть все щели и дыры в их временном и, как им представлялось, таком ненадежном жилище: кругом да еще в изобилии водились ядовитые змеи, тарантулы и термиты.
   Ужин, как и ожидалось, был совместный. Преподнеся «дары» вождю в виде платков, бус и прочей бижутерии, все участники приступили к пиршеству. Во избежание недоразумений, незнакомую пищу было решено только пробовать. В отличие от привычной, это были засушенные кузнечики, лягушки, змеи и черт знает что; здесь также присутствовали маис, бананы и лепешки, но даже это стало причиной расстройств у половины членов экспедиции. Из-за жары и повышенной влажности, а также небольшой усталости решено было начать обследование района на день позже намеченного срока.
   
   Чтобы не терять времени зря, решили опросить местных жителей на предмет таинственного зверя. Уже первый разговор ввел разнобой; так один из аборигенов рассказывал буквально: «Что убийца слонов» или  «Тот, кто останавливает течение рек», так туземцы называют реликтового динозавра, обитает в подземном царстве или точнее в топе болот и необычайно велик. Другой африканец рассказал, что животное больше похоже на дракона. Питается в основном растительной пищей, хотя не чурается и животной, и убивает всех, кого встретит на своем пути. Глядя на этих людей, ученые невольно подумали: «А что можно ожидать на этой земле, где люди чернее ночи, а деревья упираются едва ли не в небо». Тем не менее, когда третий очевидец, вытаращив глаза и надув щеки, стал рассказывать про таинственного зверя, криптозоолог не выдержав, перебил его.
 - Скажите, любезный, на кого похож виденный вами зверь? – при этом Степанов достал стопку картинок и фотографий.
   И как выяснилось зоокриптолог, Степанов Антон Прокопьевич, поступил мудро, когда начал показывать фото животных из различных стран, чередуя их рисунками вымерших динозавров и животных ледникового периода. Когда ученый показал им пещерного медведя, африканцы решительно отказались. Затем им был предложен рисунок мамонта; аборигены долго рассматривали реликтовое животное, затем вождь сказал, что видел однажды этого зверя, но он не представляет опасности. И лишь тогда, когда перед глазами появился рисунок вымершего десятки миллионов лет тому завропода, они решительно закивали головой. Особенно бурно реагировал африканец по имени Чаги: жилы на его шее мгновенно вздулись, глаза едва не вылезли из орбит, руки его тряслись, а губы неожиданно побелели.
 - Я видел Мбеле!..
 - Неужели доисторический зверь существует? – едва ли не в голос воскликнули паталогоанатом Кривошапка и аспирант Вихрев.
 - Я верил в это! – восторженно произнес Степанов. – Теперь никто не посмеет тыкать в меня пальцем и потешаться, мы обязательно найдем этого зверя!
 - Хотел бы я всему этому верить, коллеги, - сдержанно заметил Загорский. Ему, участнику боевых операций в Анголе и Мозамбике, автору множества научных трудов по минералогии, казалось все это сном и больной фантазией.

   Уже на следующий день, поднявшись засветло, члены экспедиции направились в загадочный лес – Нгуини. Их сопровождало шестеро носильщиков-африканцев, а также темнокожий проводник по имени Муджинга. Проводник, единственным одеянием которого была набедренная повязка, производил впечатление настоящего аборигена и воина: коренастый и плотный, с жилистыми мышцами рук и ног, на плече лук с колчаном стрел, а в руках небольшая заостренная палка, которая служила  одновременно опорой во время ходьбы и защитой от змей.
   Поначалу продвигались быстро, этому способствовала хорошо протоптанная тропа и отсутствие каких-либо препятствий. Под кронами зонтичных акаций стояло несколько крупных антилоп красно-коричневого и серого окраса с изогнутыми назад рогами: это были ньялы, тут же неподалеку были замечены лесные кустарниковые свиньи, дикобразы и крупная стая мангуст. Уже скоро характер местности изменился и на смену редколесью встал вековой дремучий лес. Древесные великаны с мощными ребристыми корнями, служившими им подпорками, поднимались, казалось к самому небу, и действительно высота отдельных гигантов превосходила восемьдесят метров. Наружная часть корней была столь велика, что порой казалась непреодолимой и все же, тропические бури и ураганы, проносившиеся над лесом, выворачивали с корнями даже эти многовековые исполины. В большинстве своем деревья были увиты многочисленными, толщиной в человеческое тело, лианами, покрыты лишайниками и мхами. Подлесок состоял из многочисленных папоротников, достигавших здесь значительной величины, последние из-за недостатка света казались голубоватыми. Поражали своей красотой прекрасные орхидеи, над которыми кружились рубиновые либо изумрудные птицы с тонкими изогнутыми клювами. В подобном лесу никогда не увидишь рассвета или заката, зеленоватый свет просто угасает с приходом сумерек.
   
   Под кронами великанов стоял туман, а откуда-то сверху падали крупные капли влаги. Дышать становилось все труднее, к тому же тропа местами терялась – на пути вставали упавшие деревья, и многочисленные ручьи подле которых на илистом грунте обнаруживались следы неведомых и таинственных обитателей. Однажды они встретили двух карликовых антилоп, а позже на одной орхидеи они увидели маленького зверька, похожего на крошечного примата с большими выпуклыми глазами, последний насыщался нектаром цветов и плодами тропических деревьев, - это был галаго. Где-то, под самыми кронами, черно-белые колобусы устроили потасовку, и их пронзительные крики раздавались отовсюду, крупные стаи бананоедов и серых попугаев, разрывая тишину доисторического леса, успешно перелетали с дерева на дерево. Несмотря на относительное спокойствие, людей ни на минуту не покидало ощущение опасности, которая ловко маскировалась в этой зеленой малодоступной чаще. Неожиданно из глубины джунглей раздался рев, одновременно напоминающий работу электропилы и торможение локомотива. Все вздрогнули, даже здоровяк Загорский, на какое-то мгновение потерял былую уверенность. Рев смолк также внезапно, как и начался и уже через минуту голоса невидимых обитателей этого фантастического леса возобновились.
 
    Наконец проглянул свет, и путники с облегчением вздохнули. Пройдя немного вперед, они оказались на краю обрыва; внизу на десятки километров вперед и вширь открывался прекрасный вид на изумрудную равнину, большая часть которой была покрыта джунглями и болотами. Над перелесками горделиво взметнув свои роскошные кроны, красовались многочисленные винные и маслиничные пальмы. Посреди всего этого тропического великолепия змеилась река, которая подобно ожерелью охватывала не очень большое овальное озеро, мерцающее странным таинственным светом. К северу от озера рост джунглей ослабевал, и взору открывалась пространство, покрытое небольшими островками растительности, затем эта часть котловины плавно переходила в холмистое нагорье. По краям обширнейшей равнины с каменистых нагорий и плато сбегали речки, образуя на своем пути небольшие, но живописные водопады. Затем они терялись среди могучей поросли тропического леса и многочисленных болот. Даже отсюда, находясь на возвышенном и удаленном месте, можно был разглядеть отдельных животных: это были крупные, размером с доброго жеребца, антилопы бонго, красные лесные буйволы, гиппопотамы и слоны. Высоко в небе, подобно древним птерозаврам, распластав двухметровые крылья, парили огромные птицы, – это были марабу и орлы, тогда как ближе к поверхности земли с веселым и пронзительным писком на глазах у пораженных исследователей проносились ловкие стрижи и ласточки. Многочисленные нектарницы пурпурного, золотистого и небесного окраса, словно бабочки порхали с цветка на цветок. Обомлев, ученые наперебой выражали свое восхищение:
 – Боже, какая красота! – воскликнул Чебышев.   
 - Это просто непостижимо! – добавил Лавров, и ему вторили остальные члены экспедиции.
   В то время, как мужчины упражнялись в красноречии, выражая свое неподдельное восхищение, зоокриптолог широко раскрытыми глазами смотрел в одну точку.
 - Вы в порядке? – заботливо поинтересовался Загорский.
 - Вполне, – помолчав немного, Степанов, протянул руку вперед, и как заправский оратор, начал декламировать:

                Колдовская страна! Ты – на дне котловины
                Задыхаешься, солнце палит с высоты,
                Над тобою разносится крик ястребиный,
                Но в сиянье заметишь ли ястреба ты?
                Пальмы, кактусы в рост человека,
                Слишком много здесь этой паленой травы,
                Осторожнее! В ней притаились удавы,
                Притаились пантеры и рыжие львы.
                По обрывам и кручам дорогой тяжелой
                Поднимись и нежданно увидишь вокруг
                Сикиморы и розы, веселые села
                И широкий, народом пестреющий луг...

   Друзья и коллеги знали, что Антон Прокопьевич Степанов, не смотря на занятость, находит время для стихосложения, но эти строки слышали впервые.
 - Скажите, коллега, когда вы успели написать эту прелесть? – поинтересовался Чебышев.
 - Это  Николай Гумилев. – И помолчав, добавил: – Я уже видел нечто подобное, когда посетил кратер Нгоронгоро, но это превосходит виденное прежде! Если бы вы только ведали, друзья мои, насколько прекрасен наш мир!
 - Да, это так и я не могу не согласиться с вами! – восторженно отозвался Лавров. – Невольно задумываешься о существовании творца – разумного и великого.
 - А вы до сих пор сомневались?
 - Что вам сказать, Антон Прокопьевич, я материалист по убеждению и больше доверяю фактам, но когда видишь нечто особенное,  - и врач обозначил взглядом простиравшуюся долину, - начинаешь безоговорочно верить в Создателя этого нерукотворного мира.
 
   Исследователи все еще стояли, заворожено взирая на природное чудо сравнимое с волшебными пейзажами сюрреалистов, изображаемыми некоторыми экзальтированными художниками. В этот момент путешественники и исследователи сравнивали себя со всемирно известными героями Жюль Верна или Конан Дойля.
 - Затерянный мир! – воскликнул Вихрев, ему вторил Лавров:
 - Колдовской и почти не реальный!..
 - Хотелось  бы мне знать, что ждет нас впереди, - задумчиво произнес Загорский.
 - Новые фантастические открытия и встречи! – все так же восторженно произнес зоокриптолог.
 - Муджинга, а где же знаменитые Ликвальские болота? – поинтересовался Чебышев.
   Проводник, как показалось ученым, с некоторой неохотой указал область, простиравшеюся южнее озера: это были радиальные круги в виде заболоченных низин с густой и яркой тропической порослью.
  - И это те самые болота?! – с удивлением произнес Вихрев. – На вид они такие привлекательные.
  - Не обольщайтесь, Эдуард, все сюрпризы еще впереди, - спокойно произнес Загорский. – Говорят там полным-полно всяких лесных гадов и ядовитых змей. Чует мое сердце, что мы не раз еще хлебнем, - но видя, какое впечатление произвели его слова, тут же поправился: - Я хотел сказать, столкнемся с трудностями.
 
   Какое-то время члены экспедиции любовались этой картиной, наконец, Чебышев напомнил о времени. Еще раз, бросив взгляд на долину, исследователи, сопровождаемые носильщиками и проводником, направились вниз по узкой звериной тропе, сбегающей к самому подножью утеса. Уже вскоре они беспрепятственно оказались внизу, и теперь сбросив с себя поклажу, разбрелись по лужайке, с любопытством взирая на диковинные растения и многочисленное семейство бойких ткачиков, устроивших свои шаровидные гнезда на ветках деревьев. Дружный щебет и писк еще долго стоял в ушах исследователей, пока они прокладывали свой путь сквозь джунгли. Преодолев еще две мили, руководитель экспедиции поинтересовался:
 - Как долго идти до места, Муджинга?
 - Немного,  бвана. Мы остановимся подле большой скалы – там безопасно, только я на болото не пойду, - решительно заявил проводник.
 - Как это не пойду! - возмутился Загорский, схватив Муджингу за плечи.
 - Оставьте его, коллега, - вмешался Чебышев. - Вы же видите, он не в себе.
 - Да, сюрпризы начинаются раньше, чем мы предполагали. Ладно, черт с тобой, Муджинга! Только если ты бросишь нас здесь, оплаты не будет, никакой! - предупредил геолог. - Кроме того, мы пообещали в подарок вождю ружье и много-много денег, но только в том случае, если ты будешь нам честно помогать. 
  - Не сердись, бвана, я буду делать все так, как скажешь, - словно бы одумавшись, произнес проводник, с некоторой опаской поглядывая на северо-восток.
   
   Они не успели пройти и полмили, как прямо на их глазах полнеба заслонила огромная грозовая туча. В эпицентре этой гигантской, неожиданно возникшей тучи, зеленовато-желтым огнем змеились роскошные молнии и были слышны отдаленные раскаты грома.
 - Странно, когда мы выходили, небо было чистым, - заметил Кривошапка.
 - Да, погода в Африке меняется быстро, не успеете глазом моргнуть, как гроза пойдет на убыль, - подтвердил Степанов. - Мне уже приходилось наблюдать нечто подобное в Восточной Африке.
 - Очень хотелось верить, что так и будет, - заметил врач, когда с неба упали первые дождевые капли. Тотчас же налетел шквалистый ветер и на головы исследователей обрушился тропический ливень. С возгласами, достойными эпических героев бессмертного Гомера, все устремились к ближайшему укрытию – росшему неподалеку дереву с раскидистой и густой кроной. И хотя ученые прекрасно понимали, что большие деревья всегда притягивают молнию, пошли на это сознательно, веруя в русское «Авось», и действительно, что им оставалось делать в этих условиях.
   
   Пока ученые живо обсуждали свое положение под прикрытием древесного великана, а это был знаменитый баньян, занимавший большую территорию, ученые наблюдали за усилением ветра разыгравшейся грозы. Хуже обстояло с носильщиками и проводником: глаза их были полны суеверного ужаса. В тот момент, когда руководитель экспедиции обратился к проводнику, Муджинга что-то быстро пробормотал.
 - Антон Прокопьевич, что сейчас сказал Муджинга? - поинтересовался Чебышев.
 - Он сказал, что все это проделки болотного монстра, - произнес Степанов и все с тревогой посмотрели на проводника.
 - Вот вы и поверили в болотного духа! – расхохотался Загорский, очередной раз, продемонстрировав безукоризненно ровные и крепкие зубы. – Я заметил одну особенность, стоит белому человеку покинуть свой уютный кабинет и расстаться с домашними тапочками, оказавшись где-нибудь на краю земли, как он сразу превращается в обыкновенного дикаря и язычника. 
 - Это не смешно, коллега, - немного обидевшись, произнес профессор.
   
   Буквально через двадцать минут из-за темно-лиловой тучи проглянул ослепительный луч, который словно прожектор высветил дымящуюся от избытка влаги землю и дождь резко пошел на убыль. Потоки воды быстро поглощала красноватая, богатая железом и алюминием, ферраллитная почва. Некоторое время спустя движение экспедиционной группы было возобновлено.

                Продолжение следует...

                http://proza.ru/2021/04/03/671