Ни о чем - семь

     Знатный промышленник Иван Пятаков по прозвищу  " Куплю и выкуплю", выпирая на Радоницу из тайги, грешным делом подзагулял у разбитной солдатки Онисьи, впав в тяжкий запой, завершившийся, как ни странно, благополучно : полковой фельдшер, оказией промчавшийся по тракту, заглянул, как и все проезжающие, к много известной провинциальной искуснице, но вступать в связь рядом с бредящим оборванцем посчитал ниже своего достоинства, торопливо всунул какие - то порошки в рот Тузика и был таков. Онисья, хорошо зная суровый нрав Тузика, при выходе из тайги почему - то принимавшего на себя чужое обличье давно пропавшего под Якутском Пятакова, прибралась в избе, украшая цельными штуками кумача ни разу не беленые стены, обмахнула веничком из полыни скопившуюся паутину и села у окна, пристально наблюдая окружающий мир. Велико сибирское село Разбой ! Без малого с тысчонку крепко ставленых изб, привычно сбегавших огородами к синеющему Тоболу, одних шинков и скупок золота около двух десятков, но всех забивал наезжающий по временам Ястребов. Крепкий, из мужиков, сам в прошлом каторжный, по слухам, ухойдакавший на родине под Орлом исправника и попавшийся на краже меду из барской кладовой. Удивлялись Ястребову и начальство каторжное, и местный присяжный поляк Кутушкевский, и дошло до генерал - губернатора, тот специально заехал в уездный театр, где гулял с актерками лихой человек, посмотрел сквозь портьеру и уехал, качая головой и что - то шепча на французском.
     - Чево восседаешь истуканом ?
     Легок на помине. Нарядная кошевка, медвежьей шкурой прикрытая, а запряжена - тьфу, сказать стыдно. Девками ! Был за Ястребовым грешок, запивал сильно, спуская все приобретенное у хищников золотишко в неделю. Бросался деньгами, куражась, наваливал ребятне мятных пряников, а девок скупал оптом, прямо суя старикам серебро с ассигнациями. Охали старые да делать нечего : не мы такие - жизнь такая. Оно и не поспоришь, раз уж космические мусора продали свою родную дочь в обслугу ртом стареющим слюнявым негодяям на Валдае, то таежным жителям стыдиться нечего, опять же, от старины пошло, что стыд не дым, глаза не выест.
    - Тпррру , девки ! - заголосил пьяный Ястребов, сползая с кошевки в грязь и сор. Покружил немного, ползая на коленках, уткнулся лбом в козловые сапожки. Поднял голову лохматую и на веселые глаза исправничихи угодил.
    - Насквозь пропился, Кокий Пармяныч ?  - участливо спросила исправничиха, нетерпеливо пристукивая носком сапожка.
    - Окромя совести, - захрипел Ястребов, - все промотал, Лукерья Гавриловна. А что сам ?
    Исправничиха сморщила вздернутый носик. Взял ее исправник прямиком из кафе - шантана, имя безбожное Алина отринул, окрестил в Лукерью, а отчество присвоил из выписки за тринадцатый год, где неведомый Гаврила Безфамильный прямо бил челом, обличая нравы. Пообтерлась в замужестве Алина, в козловых сапожках все гулеванила, пока не разбил исправника паралич, сразу на Пасху и разбил. Крепко выпили тогда отец Паисий, третьегильдейный степняк Шырны - бек и исправник, начали с арманьяка - самогонкой сбитенщицы и завершили. Поп отпился квасом и вышиб дух нечистого баней парной, Шырны умчал в степь и летал по ней, запалив трех жеребцов, пока не выветрило, а исправник лег почивать под тугой бочок богоданной жены да среди ночи и посинел, вывалив язык, словно пес поганый.
   - Ждем лекаря из немцев, - прошептала исправничиха, озираясь на торчащую в окне совой Онисью, навострившую любопытные уши, ишь, чуть не падает из окна - то, бельма пялит, гадина. - Обещался месмеризмом на колесиках восстановить в первобытности, так как место пропадает, а начальству сие нестерпимо.
   - Да и кто сюда своей волей поедет ? - встряхнулся Ястребов, подмигивая коренной девке, для смеху заржавшей.
   - Кутерьма ты, Кокий Пармяныч, - засмеялась в нос исправничиха, одаривая находчивую девку серебряным рублевиком. Нахапал исправник мошну знатную, всякого прохожего обдирал, как липку, тунгуса оглоблей бил, ясачных в погребе томил, а казенные караваны, по весне сплавляющиеся по Тоболу, зорил и уничтожал, набрав ватажку из беглых. Вот каков человек, кругом круглый, не ухватишь, все ходы - выходы знал, генерал - губернатору дары слал санным обозом, удваивая валовость и строча депеши стратегические, успевая смотаться в город, где открылась модная фотографическая лавка, изготовляющая красочные портреты. Он и изобразился на одной карточке Фальстафом, на второй Берендеем,  а на третьей, страшно сказать, на некоей инаугурации успел подлизнуть.
    - Тьфу, - плюнул Ястребов, легко вскакивая и растирая плевок грязной подошвой лакового сапога. Взлетел в кошевку, махнув рукой Онисье, и укатил куда - то в  пространство. А оно, слава Богу, у нас в России и Сибири - необозримо. Можно год шариться и ни единой жидовки не встретить. Что уже счастье, обыкновенное чудо и приятность душе : не видеть рож этих поганых.
    Вот так, товарищи потенциальные читатели, вздорная поганка Потупчик и лика лишилась да и х...й на нее, ежели честно.