О Таёжном с любовью. Начало

Предисловие.

Как известно, история Таёжного началась с "Акта о выборе площадки для промышленного строительства и жилого посёлка Берёзовского лестранхоза треста "Уралтранстром" Минтрансстроя СССР,от 27 марта 1961 года"

Участок, намеченный для строительства, находится в "квартале №266 Арантурского лесничества,на линии строящейся железной дороги Ивдель- Обь, километр 133,пикет 1359, в 133 километрах от станции Першино, Ивдельского района, Свердловской области".

"Общая площадь участка ориентировочно определяется 30 га, участок сухой, поросший лесом".

"Источником водоснабжения могут служить колодцы или артезианские скважины".

"Для вывоза мусора и нечистот может служить участок, расположенный в северно- восточной части площадки, на расстоянии 1,0- 1,5 км. от проектируемого жилого посёлка,в этом же месте возможен спуск сточных вод".

"Для захоронения домашних животных может быть использован участок в этом же направлении на расстоянии до 3 км.от  посёлка."

"Для кладбища может быть отведён участок, расположенный в северной части площадки на расстоянии 500 -600 м. от проектируемого посёлка".
"На выбранном участке никаких строений не имеется"

"Комиссия, на основании осмотра на месте, считает выбранный участок пригодным для устройства жилого посёлка и промстроительства и постановляет посёлок Берёзовского лестранхоза треста "Уралтранстром" Главстройпрома Минтранстроя СССР, расположить на выбранном месте согласно настоящему акту".

Все эти сухие выдержки почти дословно я привожу из документов того времени.
Обращаю внимание,что нигде не упоминается слово"Таёжный".
Кто же первым произнёс это название и в какой момент?

 Время безжалостно, и нет уже никого из той экспедиции на вертолёте,которые первыми высадились для установления места посёлка и могли произнести: "здесь будет Таёжный"!

В "Википедии" написано: "с запада и юго востока посёлок окружён болотом Нерпьяталях-Янкалма,с других сторон окружён лесами тайги,в результате чего получил своё название."

Возможно,так оно и было: первопроходцы, подлетев к этому участку и не увидев рядом хотя бы какую то речку или озеро,именем которых можно было бы назвать поселение,кроме болота с труднопроизносимым названием, посмотрели на необъятное море тайги,и приняли своё знаменательное решение: дать посёлку красивое и романтичное имя -Таёжный!
 
Повествование.

В начале июня 1962 года, когда закончилась учёба в 6 классе и захотелось на время уйти из под опеки бабушки, у которой я временно проживал в отсутствии родителей, я упросил всех о поездке в Таёжный.

 К тому времени, отчим уже с января месяца работал там вальщиком леса. К весне к нему переехала и мама Инна, с младшим моим братом. Они получили жильё в "четвертинке" щитового дома, которое давали на две семьи. Но, как говорится, в тесноте да не в обиде! Главное, была крыша над головой и "работа до седьмого пота".

Многие с нашей деревушки в те годы собирались подзаработать во вновь открывшихся леспромхозах на железнодорожной ветке "Ивдель - Обь" не думая о лишениях и невзгодах. Ехали кто по знакомству, кто по слухам о баснословных заработках.

 А в Таёжный директором ЛТХ назначили Петрова Любомира Даниловича. Это был наш уральский земляк. Да и Питателев Николай Иванович, первый начальник лесо- заготовительного участка был тоже наш, из Красного Яра. В устройстве на работу никому не отказывали, тем более землякам.

Бабушка Тоня, собрав в хозяйственную кирзовую сумку мои нехитрые пожитки, добавив немного скромных харчей, а так же финансы на ж/д билет в количестве 5 рублей, перекрестила и благословила своего непослушного отрока. Смахнув уголком платка выступившие слёзы, достала из тряпичного кошелька ещё 1 рубль и молвила: "Это тебе на мороженки. Не потеряй!"

Обернувшись к стоявшему рядом Николаю Осипову,который ехал в Таёжный устраиваться на работу и с которым я и должен был отбыть в неизведанный медвежий край, наказала ему: "Глаз с него не спускай, пока матери не передашь!"
 
Дядя Коля взял под козырёк, весело подмигнул мне, и мы направились к стоявшей невдалеке бортовой машине, с надписью на дверце кабины " Лобвинский ОРС". На ней мы должны были добраться до ж/д ст. Лобва, откуда и начиналось моё первое путешествие в Таёжный.
 


Во второй половине дня, добравшись до вокзала в посёлке Лобва,мы
с дядей Колей стряхнули с себя дорожную пыль и стали читать расписание. Поезда в сторону г.Серова ходили часто, поэтому мы успевали к нужному нам пассажирскому составу в направлении Ивделя, откуда и начиналась новая ветка в сторону Оби.

Оставалось пол часа до прибытия электрички Карпинск-Серов.Мы купили билеты,слегка перекусили, чем бог послал, вернее заботливая баба Тоня.

После чего я отправился обследовать ближайшую территорию на наличие мороженого, так как рубль в кармане куртки не давал мне покоя. Но увы,этой вкуснятиной здесь и не пахло.
 
В маленьком здании вокзала располагалась касса, стояли гнутые из фанеры скамейки, в углу, обшитая жестью круглая печь,покрашенная в чёрный цвет. Было темно и прохладно.
Сразу же захотелось на солнышко, к теплу и уже полностью распустившейся зелени.

Дядя Коля погрозил пальцем и напомнил о наказе бабушки.
Я и сам не собирался больше никуда уходить, а стал с интересом разглядывать бронзовые фигуры на площади.

В центре перрона, за невысокой оградкой, стоял гипсовый бюст товарища Сталина,а слева и справа от него пионер с пионеркой, которые отдавали честь. Вокруг этих статуй уже расцветали бархатцы.

Над входом висели большие круглые часы,которые показывали, что до прихода электрички остаётся чуть более 10 минут.

Вскоре за окном уже мелькали деревянные дома, с резными крашенными наличниками. Под завывание электромоторов электричка набирала ход и покидала станцию Лобва, из которой у меня,как и  у многих других людей когда то, начиналась новая жизнь, новые ощущения и знакомства.

 Я стоял у приоткрытого окна, полной грудью вдыхал воздух свободы и радовался лету, теплу и молодости. Впереди была встреча с родителями,с незнакомым Таёжным,с новыми друзьями. Впереди была целая жизнь!



Через два часа мы прибыли в г. Серов. В воздухе стоял терпкий запах угольного дыма. В клубах пара, с шипением и свистом, сновали маневровые паровозы. По перрону лениво бродили пассажиры, в ожидании своих поездов. На третьем пути стоял наш состав с табличками на вагонах "Серов - Полуночное".

 До отправления было несколько часов, поэтому дядя Коля предложил перекусить в привокзальном ресторане. Я согласился, так как ни разу в своей короткой жизни не бывал в таком заведении. Но как только официантка принесла меню и мы ознакомились с ценами, мой сопровождающий загрустил и предложил мне посетить рабочую столовую в городе, а заодно и "убить" время по магазинам.

После ресторанных запахов бурчало в животе и проходя мимо вокзального киоска мы не удержались и купили по 2 пирожка с ливером. И направились в поисках столовой.

Дядя Коля бывал раньше в этом городе,больше похожем на деревню, особенно в районе вокзала. Поэтому мы быстро нашли возле городского рынка заведение общепита. К моей радости, здесь был и киоск, где торговали мороженым.

Мы плотно пообедали за копеечные цены,c бесплатным хлебом и горчицей, стоящих на столах. Было такое славное время, когда можно было купить стакан чая и поесть хлеба от души,намазав его "профсоюзным маслом". Так в народе называли бесплатную горчицу на столе. Этим пользовались вечно голодные студенты и ПТУшники.

Из столовой мы сразу направились к киоску с мороженым и здесь я, наконец то, осуществил своё желание и бабушкин наказ. Рубль быстро ушёл на пломбир и эскимо. Но зато какое блаженство мы получили, сидя на лавочке, в тени тополей и берёз, вкушая содержимое бумажных стаканчиков.

Поздним вечером мы сидели в общем вагоне поезда,который направлялся к главной нашей цели. Так как прибытие на станцию Ивдель-2 ожидалось ранним утром, было достаточно времени хорошо выспаться.

Я забрался на верхнюю полку, свернул под голову вельветовую курточку и крепко уснул под стук колёс. Что мне снилось тогда? Конечно, мама, встречающая меня в новом посёлке Таёжный. И бабушка,c полными глазами слёз, которая почему то считала, что я уехал от неё навсегда...


Я проснулся от грубого похлопывания по плечу и слов: "Вставай,приехали!",с трудом понимая, что это не нежная рука бабушки и её ласковые причитания.

Дядя Коля сидел на лавке и насмешливо наблюдал за моими суетливыми действиями. Его рюкзак и моя сумка находились рядом с ним.По всему было видно, что он уже готов к выходу.

Спустившись с полки, я надел свои школьные ботинки,ещё прилично выглядевшие после прошедшего учебного года и густо намазанные сапожным кремом перед предстоящей поездкой, расправил помятую курточку и посмотрел в окно.
 
Вагон наш стоял напротив здания вокзала, над входом в который красовалась надпись: Ивдель I.
Пассажиров в вагоне поуменьшилось,хотя некоторые, также как и мы, были готовы к выходу.

После свистка паровоза,поезд набрал ход и через 15 минут мы подъехали к маленькой станции Ивдель II. Все, кто ехал до Першино или как мы,на новую ж/д ветку,вышли на перрон.

 Поезд направился в сторону Полуночного. А все, сошедшие с нами попутчики, направились по шпалам ж/д пути до"0" километра новой железнодорожной ветки "Ивдель-Обь".

Летнее солнце с утра уже хорошо прогревало воздух, и через полтора километра, вся растянувшаяся цепочка пассажиров с чемоданами, баулами,котомками достигла ст. Першино.

В двух старых пассажирских вагонах,загнанных навечно в тупик, располагались и дежурный персонал, и товарная контора и зал ожидания. Билетной кассы не было,как и пассажирских поездов.

Как нам стало известно, вскоре должен был отправиться тепловоз с грузовым вагоном "пульманом",c товарами и продуктами для военных  строителей дороги. В половине вагона были сбитые из досок  скамейки для пассажиров.

Мы, с дядей Колей, наблюдали, как солдаты перегружали из автомобилей в вагон мешки с крупой, мукой,фанерные ящики и коробки с тушёнкой.

При виде такого изобилия продуктов в голову полезли крамольные мысли: "Эх,сколько бы каши с тушёнкой можно было сварить из одной коробки! Нам бы с бабушкой за жизнь не съесть! И родне бы хватило!"

Дядя Коля, увидев, как я сглатываю слюну,поучительно произнёс: " На чужой каравай- рот не разевай! Солдатам тоже нелегко!" Он уже отслужил в армии и знал многое про жизнь.

Затем достал из рюкзака горсть сухарей и предложил мне:" Замори червячка, Санька! Осталось совсем немного до мамкиных пирожков, всего лишь 133 километра!"
 


Когда солдаты закончили погрузку, сцепщик подцепил наш вагон к подошедшему юркому тепловозику с надписью "ТГМ 1",и тот, слегка дымнув тёмно- сизой копотью,уехал в сторону стрелок.Там, на запасных путях видны были стоящие платформы с грузами, цистерны и крытые вагоны, как наш.

 Вскоре тепловоз вернулся с тремя платформами, гружёнными непонятными строительными конструкциями и поддонами с красным кирпичом. В хвосте был прицеплен и наш вагон "экстра - класса", со скамейками и соломенными тюками по углам."Хочешь сиди, а хочешь лежи!"-подумал я.

Тепловоз обслуживали военные: машинистом был старший сержант, а помощник - ефрейтор.Так мне растолковал мой сопровождающий дядя Коля.

Из вагона - дежурки вышла женщина в тёмно-синей шинели и фуражке с красным околышем. Металлическим жезлом в руке махнула стоящим в ожидании пассажирам в сторону вагона и объявила о посадке. Люди, помогая друг другу, стали карабкаться по железной лесенке в вагон.Кто то подтащил пустой деревянный ящик и тем самым посадка облегчилась.

Все были весёлые и возбуждённые.
Может оттого, что было тепло и солнечно, что впереди были у кого то встречи, как у меня, что заработают денег и женятся, как желал этого дядя Коля. А может от того, что все были молодые?
Кстати, среди попутчиков не было людей пожилого возраста. Ещё не пришло время дедушек и бабушек,так как просто некуда было их привезти.

Через приоткрытую дверь, с правой стороны по ходу движения, виднелись высокие деревянные заборы, обнесённые колючей проволокой,вышки с часовыми, а за ними бараки, крашенные белой известью.Знающие люди из попутчиков стали рассказывать друг другу страшные истории про заключённых.

Мы проехали дымящую вдали высокую трубу какого то завода. Мне объяснили, что это гидролизный завод, где выпускают из древесных опилок спирт.Я вспомнил, что у нас в Лобве тоже есть такой. И то, что деревенские мужики всегда, с почтением и интересом, обсуждали эту тему.

Между тем, состав наш очень осторожно въехал на мост. Видно было, что река Лозьва ещё не вошла в берега и была полноводна. В затонах копошились люди с баграми и вылавливали плывущие брёвна, сбивая их в плоты, под охраной тех же часовых с овчарками.

Я вспомнил, что по весне и на нашей деревенской реке Лобве занимались сплавом леса, связывая и оправляя плоты по назначению.Только без охраны.

Дальнейший путь был не особенно интересен.Кто то дремал на соломе, кто то рассказывал истории.В приоткрытые двери иногда затягивало дымок из тепловозной выхлопной трубы.По запаху он был такой же, как у нашей деревенской электростанции. И вызывал слёзы из глаз. По просьбе некоторых пассажиров пришлось задвинуть двери, оставив небольшие щели.

Поезд шёл с небольшой скоростью, но болтало наш вагон нещадно. Иногда казалось,что вот вот наша поездка закончится аварией. Знатоки успокаивали,что рельсы и шпалы после зимы начинают проседать и это обычное явление.

Тем не менее, состав наш миновал станции Пыновка, Лявдинка, Улым- Сос. Остановок не делали, видимо из за отсутствия встречных поездов да и пассажиров в эти селения не было.

-Какие то странные названия-, думал я вслух.И мне было жалко жителей, уже осваивающих здешнюю жизнь.
- То ли дело Таёжный!-сказал я с восторгом.
- А ты его видел?- с ехидством спросил дядя Коля.
- Я про название говорю.- уже без энтузиазма заметил я.

В Оусе, куда мы прибыли к полудню, с огорчением узнали, что дальше двинемся только вечером, по приходу встречного "порожняка"и тепловозы поменяют друг друга.

От нечего делать я стал бродить среди вагонов, стоящих на путях. Меня заинтересовала незнакомая техника на четырёх стальных колёсах, похожая на тележку. Подойдя ближе, я увидел, как двое солдат пытаются завести мотоциклетный двигатель установленный на агрегате.

- Может свечи залило?- сунулся я со своим советом. У меня уже был опыт общения с отцовским мотоциклом в деревне. Правда, там был одноцилиндровый "ИЖ49"и я,иногда, его заводил и пробовал ездить украдкой.

Солдаты посмотрели на меня с недоверием,но свечи выкрутили и прочистили.И, о чудо, двигатель завёлся.

После вопросов, куда я направляюсь, они предложили не ждать вечера,а прокатиться "с ветерком" с ними, так как везут письма на станцию Ейтья,в воинскую часть возле Пионерского.

На лавочках этой мотоциклетной тележки, которую почему то назвали "пионеркой" было 4 места, что как раз хватало и для нас с дядей Колей.

Я сбегал за ним,сбивчиво объяснил ситуацию и он согласился.

С подошедшими мужиками, мы переставили тележку с табличкой "ТД-5"на раме, на свободный первый путь,дежурная дала солдатам разрешение на выезд и мы, под весёлый треск выхлопных труб, продолжили своё путешествие.

Вроде было лето, тёплый солнечный день,невысокая скорость,но"с ветерком",как и обещали солдаты, всё получилось. Все продрогли основательно и на первой же остановке солдаты одели бушлаты, а нам вытащили из багажного ящика по старой суконной шинели.

Я с интересом смотрел на окружающую природу: лес и деревья, вроде, такие же как у нас на Урале, но болота, которые я увидел впервые, пугали своей бескрайностью и безжизненностью. Хотя, в некоторых болотных озерках и полыньях плавали утки,которые взлетали от мотоциклетного треска.Значит жизнь в болоте была!

Солдаты делали остановки для перекура и для разминки тела.Я спускался с насыпи к лесу и смотрел, как зацветает бледно розовым цветом брусника, пробовал на вкус её листочки, которые бабушка называла "медвежьи ушки",и считала их  сильным лекарством. К моей радости попадались веточки с прошлогодними ягодами, терпкими и сладкими.Мои попутчики тоже лакомились уцелевшими ягодами и причмокивали от удовольствия.

Так мы проехали станцию Кершаль, Пелым и Атымью,где уже было много построено домом и были видны работающие бульдозеры и трелёвщики.

На последней станции Нерпья,кроме древнего вагончика без колёс, не было никаких строений.

Как сказали солдаты, осталось всего 6 километров.
Хоть я и старался не подавать виду, но сердце моё стало биться сильнее. Почувствовав моё волнение, мой сопровождающий похлопал меня по плечу и подмигнул - всё, мол, в порядке!

Мы остановились напротив железнодорожного товарного вагончика,разделённого наполовину перегородкой и стоящего без колёсных пар прямо на брёвнах. Над дверями висела табличка: "Разъезд 133".

Из дверей вышел невысокого роста солдатик, с густыми чёрными усами и бакенбардами, и по очереди пожал всем руки.
-Гамарджоба, генацвали!- сказал он при этом и повторил по русски с акцентом.
-Здравствуйте, уважаемые!
-Привет, Михико!-хором ответили ребята- как здоровье?
-Всё харашо!Езжайте далше.Там все ждут писма.

Мы попрощались с добрыми солдатами и после их отъезда вопросительно посмотрели на начальника станции Мишу-Михико.
Справа,за вагончиком, метрах в двухстах от железной дороги был выруб, а за ним сплошной стеной стоял лес. Слева деревья тоже были  вырублены, но там стояли солдатские палатки. И никакого Таёжного не было видно.

Увидев нашу растерянность,грузин Миша добродушно улыбнулся и махнул рукой правее палаток: "Там ваш дом, там ваши родные ,там ваша мама!"


Так я впервые ступил на древнюю землю хантов и манси, которая за 60 лет стала моей землёй. Здесь обрели вечный покой мои родители,на этой земле состоялось наше с женой торжественное бракосочетание в открытом впервые поселковом Совете и, что символично, теперь в этом самом здании находится церковный приход.
На этой древней земле родились наши дети и внуки,окончили школу и приступили к трудовой деятельности.

Есть библейское выражение: "пути Господни неисповедимы". Одним из этих путей Господь привёл сначала моих родителей, а затем и меня в Таёжный, где и было предначертано мне прожить свою юность, отрочество, молодые годы, наполненные трудом и счастливой семейной жизнью, которые, по прошествии более полувековой давности лет плавно перешли в золотой,а затем и в преклонный возраст...