Туча из металла

   Иногда программисту хочется отвлечься от планов по захвату мира на какую-нибудь ерунду… Например, на театр. Не виртуальный, а материальный! Вот Виктору захотелось. Он давно мечтал поставить моноспектакль про одного «программиста» XX века, Владимира Маяковского. Скомбинировав его стихи, Виктор разработал сценарий о душевных страданиях поэта в ночь перед самоубийством. Площадка для постановки нашлась быстро: подруга Ангелина, работающая администратором в Выставочном Зале N-ского музея, предоставила помещение.  К работе над музыкой и шумами подключился сын одного приятеля, Павел, который учился на звукорежиссёра. Вместе с ним Виктор построил декорации.

   И вот настал день X в начале июля. Инсталляция, имитирующая оконную раму со звёздным небом, приставлена к широкой стене. Стенды с Окнами РОСТА раздвинуты по бокам. За одним из них притаился Павел с ноутбуком. Друзья и родственники Виктора, а также случайные прохожие пенсионеры заходили в зал. Свободных кресел становилось меньше. А Виктор всё энергичнее топал в коридорах здания, повторяя текст.
 
   Наконец, пробил час (вернее, три часа дня)! Ангелина предстала перед зрителями со вступительным словом и ушла за стенд. Павел включил в ноутбуке городские шумы. Виктор с тяжёлой походкой явился перед аудиторией, преобразившись в Маяковского. Из его уст прогремели известные строки: «Адище города окна разбили...». Спектакль начался. Перед зрителями метался и мыслил, страдал и восклицал Маяковский. Его разрывали любовь к стране и тяга ко Вселенной, его зажигало и при этом сжигало влечение к меркантильной Лиле Брик. А Павел лишь нервно щелкал мышкой по звуковым файлам, едва поспевая за полётом поэтических монологов. Представление шло как по маслу.

   Но объективная реальность не обошла храм искусства, а ворвалась в него струями июльской жары. Что поделаешь? Людей много, а помещение маленькое. А ещё на сцене поэт пламенными стихами размахивался! В общем, зал быстро наполнился духотой. Решив принять меры, Ангелина за стендом включила кондиционер. Дышать стало проще. Казалось: вот теперь спектакль пройдёт без эксцессов! Но не тут-то было...
Как потом выяснилось, в кондиционере засорился дренаж. Поэтому во время представления из устройства потекла вода. Пока Виктор кричал о том, как хотел бы целовать Лилю, за его спиной расширялась форс-мажорная лужа.

   Зрители, очухавшись от жары благодаря кондиционеру, обратили внимание на  самодельный дождь. А Виктор продолжал жечь глаголом. Оступившись, он поскользнулся на луже и шлёпнулся спиной на паркет. Аудитория охнула. Ангелина поспешно выключила «плачущий» кондиционер. Несколько капель ударили по ошеломлённому лицу Виктора.
 
   -Ох ты ж… – мысленно рычал артист. – Ах ты ж...

   В зале повисла тишина. Ангелина и Павел за кулисами тревожно наблюдали за «неожиданно павшим поэтом».
 
   -Может, пора бахнуть? – подумал звукорежиссёр и щёлкнул по файлу.

   Раздался выстрел.

   -Рано... – мрачно выдавил Виктор и осёкся.
 
   Артист осознал, что ляпнул не по сценарию. Но что-либо исправлять поздно: спектакль, в отличие от программ, не терпит ресетов, он создаётся здесь и сейчас. И любая промашка, что попадает в представление, становится его частью.
 
   Виктор встал, отряхнулся.

   -Поздно... – мрачно промычал Виктор, осмысляя текущую ситуацию.

   Ещё одно слово не по сценарию! Ещё один баг! И, как назло, забыты  стихотворения.

   -Что я там должен был сказать? – тяжело произнёс Виктор.
 
   Боль в мокрой спине, к которой липла рубашка, ряды заворожённых зрительских глаз, полутьма — сама обстановка подсказала артисту монолог. Из Виктора хлынула новая череда стихов, полных скорби и смятения. Дебютант и сам не заметил, как провёл  спектакль до развязки. Заявив о том, что «любовная лодка разбилась о быт», Виктор ушёл за стенд и махнул помощнику. Павел включил тот же самый звук пистолетного выстрела. Затем он ещё раз «бахнул», для пущей уверенности. И самоубийство поэта свершилось под восторженные овации.

   После спектакля друзья и знакомые хвалили Виктора за великолепное представление. Когда дебютант вытирал шваброй пол,  к нему подошёл щуплый молодой человек.

   -Скажите, – начал юнец, – а вот когда капало из кондея... Это было так задумано?

   -Ага, конечно, – пробурчал Виктор.

   Зритель многозначительно кивнул.

   Через пару дней Виктор обнаружил в Интернете рецензию на спектакль. Оказалось, тот юнец писал статьи для театрального сайта. В его тексте Виктора больше всего удивил такой фрагмент:

   «Актёрскую игру данного Маяковского можно было назвать добротной, но не более. Однако ближе к финалу он раскрыл свой потенциал, и в этом ему помогло окружение, реализованное на невероятно профессиональном уровне.
 
   В частности, кондиционер исполнил функцию дождевой тучи. Очевидно, что металлическая туча символизирует зарождавшуюся в те годы индустриализацию, а также она дополнительно подчёркивает уровень переживаний Маяковского. Это дождь, который прорывается через потолок в квартиру поэта. Дом поэта, в свою очередь, есть разум поэта. Его любовь к Лиле Брик и непонимание текущих общественных процессов проделывают в разуме пробоину и запускает дождь, отчего Маяковский теряет гармонию и равновесие. Достигнув точки кипения, поэт лишается фундамента и переживает экзистенциальное падение. В результате он лишается поэтической речи, и в его душе раздаётся выстрел, символизируя маниакальную мысль о суициде. После этого он переходит на прозу жизни. И в этой прозе Маяковский решает непростую дилемму: «Поздно» или «Рано»? Не задержался ли сам Маяковский на этой Земле, или ему пока рано уходить из жизни? И любовная суета, в конечном счёте, подталкивает к самоубийству.
 
   Этот неоднозначный эпизод заставляет задуматься над тем, а может, художник преждевременно отрекся от жизни? Может, стоило Маяковскому дотерпеть до той эпохи, когда СССР стал тем самым миром, который он воплощал в стихах? Какие бы тексты он создал после 45-го года или во время запуска первого спутника? А представьте себе поэму Маяковского о Гагарине! Впрочем, это уже отдельные темы для разговора...».

   После прочтения статьи Виктор не знал, радоваться ли ему или огорчаться. Ведь изначально-то он хотел поставить спектакль о том, что гениям «бабы не дают»!

   -Я, конечно, сделал из бага фичу... – подумал состоявшийся артист. – Интересно, а ещё никто не создал направление программистского театра?...