Валя- Валюша

Анатолий явился на репетицию ровно к десяти.
----  Как штык! - отрапортовал он женщине приятной во всех отношениях, которую, оказывается, звали Ларисой Александровной.
Лариса Александровна предложила столько разных песен, что Анатолию оставалось только удивляться:
----  И Вы их все знаете!?

----  А я песенки люблю! - игриво ответила она. - Я певчая птичка. Не могу жить без песен.- И тут же потребовала: - Ну-ка покажите свое умение!
Анатолий заиграл вальс «На сопках Манчжурии», сбился и смущенно начал оправдываться:
----  Я давно не брал баян в руки, давайте я лучше на гармони.

----  Нет! - решительно отклонила такое предложение Лариса Александровна. - Я буду петь только под баян! Через неделю  мы едем в Краснотуранск, с ответным визитом. У них будет праздник. Они приезжают к нам, мы приезжаем к ним. Вот такой происходит культурный обмен. Там нам нужно будет спеть две песни. Я предлагаю «На побывку едет» и «Милую рощу». Будем их репетировать.

«На побывку едет» Анатолий ещё как-то сыграл, а вот «Милую рощу» вспомнить не смог. Но «певчая птичка» Лариса Александровна была неумолима, заменять её другой песней не согласилась.
----  Со мной нельзя спорить... Со мной надо всегда соглашаться... Только баян и только те песни, что я хочу петь!

Анатолий сразу всё понял и больше не пытался возражать. Роща так роща, он научится и её играть.  Сейчас он думал больше не о песнях, а о предстоящей встрече с Валентиной Васильевной. Кое-как подобрав на клавиатуре злополучную рощу, Анатолий поехал навстречу своему счастью.

Домик, к которому Анатолий подъехал, походил на крестьянскую избу: два окна в палисад три во двор, просторные сени удлиняли его в глубь двора. К сеням был пристроен еще и дровяник, далее шли  крыши, предназначенные для скота. Вся эта постройка выглядела как вереница отдельных крыш, кое-как соединенных между собой. Широкие ворота перекошены, калитка осела и задевала за землю при открывании. Подгнившие столбики палисадика покосились, и едва держали штакетник, который тоже был во многих местах поломан. Крыши пристроенные к сеням тоже зияли дырами. Баня в углу сада не стояла, а наклонившись, уныло смотрела маленьким оконцем в землю. В правой стороне двора стояла времянка, к ней пристроенные стайки, тоже были с развалившимися крышами. «Упадок!» - сходу определил Анатолий состояние  хозяйства Валентины Васильевны. Однако сделанный вывод нисколько не напугал Анатолия. Скорее наоборот. У него даже зачесались руки; «Будет работа!». Ещё промелькнула в сознании надежда: он тут нужен, его тут ждут!

Собаки во дворе не оказалось. Анатолий прошел мимо окон к крыльцу. На крыльце его встретила Валентина Васильевна. Анатолий смотрел на неё и не узнавал. Вместо пышных черных волос на голове Валентины Васильевны блестели крашеные в черно-рыжий цвет жидкие  короткие волосы. И одета она была в бывшее когда-то зеленым осеннее пальто, наброшенное второпях на плечи (дул прохладный ветер), на ногах были галоши. Она, засмущавшись, скинула на руку это не очень-то красящее её пальто.

Анатолий стоял и молчал. Валентина Васильевна его несколько разочаровала, как когда-то разочаровала Людмила. Вчера она была такой красивой, а сегодня оказалась такой обыденной!
----  Не узнали? -  спросила Валентина Васильевна.
----  Не узнал, - честно признался Анатолий. - А это оказывается Вы!
----  Я, - подтвердила Валентина Васильевна. - Та самая.  Я вчера была в парике, а сегодня простоволосая и в галошах...

----  Здравствуйте, - поздоровался Анатолий и вручил Валентине Васильевне цветы. - А это Вам...  Вот... - После стольких встреч с женщинами Анатолий всё-таки каждый раз терялся. Хотелось каждый раз выглядеть оригинально. Но каждый раз получалось как-то скомкано и неуклюже. По крайней мере так ему казалось. - Извините, я такой неуклюжий, даже в целофан цветы не завернул.

----  Ничего, - успокоила его Валентина Васильевна. - Мы их сейчас же поставим в вазу. Идёмте в дом.

Анатолий прошел вслед за Валентиной Васильевной в дом, который состоял, как и многие крестьянские дома, из двух комнат: кухни и горницы. Зато убранство комнат было на современном уровне. В просторной кухне были и сервант с многочисленной посудой, и стиральная машинка-автомат, и двухярусный холодильник, и раковина с холодной и горячей водой. В дальнем углу кухни был отгорожен угол для туалета. Всё это Анатолий быстро оценил наметанным глазом. Жила Валентина Васильевна не бедно. Кто она? Уж не учительница ли опять? Эта мысль пришла в голову Анатолия, и он несколько поколебался в своей уверенности, что у них что-то может сладиться. Но опасения его оказались напрасными. Знакомство их прошло, если выразиться высоким слогом, при полном взаимопонимании. Они сидели друг напротив друга, пили чай и мирно беседовали. Как-то так получилось, что у Анатолия исчезли всякие сомнения. Он всем, что в нём есть: и обонянием и осязанием, кожей почувствовал: «Это ОНА!!». Он смотрел в её черные смородинки глаза, слушал её мягкий грудной голос и порой не слышал что она говорит. «Она! Она!» - кричало его сердце, и ему хотелось жить, хотелось прямо сейчас взять  в руки топор, молоток и устранять несоответствие внешнего вида дома с внутренним.

----  Четвёртый год я живу одна, - рассказывала Валентина Васильевна. - Муж умер. Мне думалось, что здоровья у него хватит на троих, а он не берег его, пил, по женщинам бегал. Была у нас с ним дочь, да не повезло ей — родилась с пороком сердца. Умерла в шестнадцать лет. Я тогда едва умом не тронулась. Ничего не видела вокруг, никого не слышала, жила как будто чужая сама себе, изболелась вся. Только через два месяца опомнилась: надо жить, людей услышала. Они мне то же самое говорили. И вот живу, а зачем? Одна, братьев было двое, их уже нет. Дети их, мои племянники, далеко в Москве. Зачем им я? Живу, небо копчу, никакой перспективы впереди.

----  Ну, вдвоём-то легче будет коптить... Работать будем — вон сколько у тебя работы во дворе! Огород  бурьяном зарос. Одна не справлялась, а вдвоём справимся.
       Анатолий сразу увидел: Валентина Васильевна — женщина без претензий, простота души слышалась в каждом её слове. Она не спрашивала пьёт или не пьёт Анатолий, есть ли у него дети,  сколько у него было жён, она доверилась ему, без каких либо предисловий. Анатолий сам рассказал ей о своих многочисленных знакомствах, о фатальных неудачах, и Валентина Васильевна ни на секунду не усомнилась в искренности и правдивости его рассказа. По крайней мере не подала вида. Она достала из серванта бутылочку самодельной настойки:

----  Не возражаешь? - вопросительно посмотрела она на Анатолия.
----  Не возражаю, - дал он согласие.
Они выпили по одной, потом по второй, и совсем стали родными. Анатолий любовался Валентиной. Она прибрала свои черно-рыжие, спрятала их под косынку. Лицо её  загорелось молодым румянцем. Смородинки глаза заблестели. В них забегали задоринки. Она вдруг запела:

Я закрою глаза, я обиду забуду
И прощу всё, что можно и всё, что нельзя
Приходите в мой дом
Мои двери открыты
Буду песни Вам петь
И вином угощать

Буду песни Вам петь
Про судьбу и разлуку
Про весёлую жизнь
И нелепую смерть
И как прежде в глаза
Мы посмотрим друг другу
И конечно ещё мне захочется петь

И когда я спою
До слезы до рассвета
Будет время дрожать
На звенящей струне
И я буду Вам петь
И надеяться где-то
Что не скажете худа никогда обо мне.

Я закрою глаза, я обиды забуду
Я прощу всё, что можно
И всё, что нельзя
И другой никогда,
Никогда я не буду
Если что-то не так
Вы простите меня.

Анатолий впервые слышал эту песню. Валентина Васильевна пела глядя  ему в глаза. У Анатолия навернулись слёзы. «Господи! Как долго я тебя искал!» - думалось ему. Валя пела и пела. Одна песня сменяла другую и все были такие жалобные, что Анатолий не мог остановить слёз.
----  Ну что ты плачешь? - остановилась она. - Всё будет хорошо. Мы уже вместе.
---- Сам не знаю. Да я вроде и не плачу.
----  Я вижу слёзы в твоих глазах.
----  Это слёзы радости. Давай что-нибудь споём вместе.
----  Давай, - согласилась Валя, и запела про тонкую рябину. Анатолий подхватил.

Когда песня кончилась, он сказал:
----  Не надо тебе ко мне перебираться. Я сам к тебе переберусь. Завтра же!
Они разговорились о былом. Оказалось, что у них  в былом много общего. Матери и отцы  умерли в одном возрасте.  Мало того, они были похожи характерами, работали на одних и тех же должностях, были уважаемы и в семьях и в людях. И детство у Анатолия и Валентины крестьянское, и школу окончили в один год, потому что ровесники. Они рассказывали друг другу свою жизнь и всё более дивились такому сходству. Ну вот бывает же так! Оба родились в год Кота!

----  Вот ведь жизнь какая! - воскликнул Анатолий. - Я кот, ты кошечка, ну что бы жизни не свести нас смолоду? Я бы не прошел эти пять кругов ада, ты бы не намучилась с мужем алкашом.
----  Увы и ах! Жизнь вертит нами как хочет. Мы думаем, что поступаем правильно, а получается не очень-то хорошо. И никто не знает, что ждет его завтра.
-----  Ну, я-то знаю, что меня ждет завтра, - возразил со смехом Анатолий.
----  Что? - не сразу поняла Валя.
----  Переезд к тебе.

----  Я буду ждать. Но завтра я иду на физзарядку.  Приедешь, и, если меня не будет дома, ключ будет в условном месте. Я тебе покажу.
----  Завтра же надо будет вспахать огород.
----  У меня денег нет заплатить за пахоту.
----  Не надо денег. У меня мотоблок, я сам вспашу
.
Валентина Васильевна склонила голову в знак признательности.
----  Вот видишь как мы быстро спелись...
----  И спились...- добавила Валентина Васильевна. - Я редко вот так... напиваюсь...
----   Да разве мы пьяны? Если я  и пьян, то пьян тобой.
----  Старые мы уже. - вздохнула Валя.

Анатолий вспомнил стихотворение Людмилы Щипахиной:

       Не ищите излишнюю сложность
В неспокойный наш атомный век
Возраст это, ей богу оплошность
Если молод душой человек.

Если даже вы сгорбились малость
И сгустились морщины у век
Возраст это ей богу формальность
Если молод душой человек

Пусть лицо озаряет улыбка
Пусть не старится сердце вовек
Возраст это ей богу ошибка
Если молод душой человек

Разве солнце убавит свеченье
Разве звёзды убавят свой бег
Разве возраст имеет значенье
Если молод душой человек.

Анатолий в своё время увлекался  моралистическими стихами. В его записных книжках стихи Гамзатова, Евтушенко, Федорова и других поэтов. Они помогали и помогают ему жить, прагматически смотреть на жизненные коллизии.
 
----  Я знаю это стихотворение — сказала Валя. - Очень правильное стихотворение, но душа душой а тело телом. Оно стареет не смотря на душу. Человечество ещё не научилось бороться со старостью. Но отодвинуть её можно. У меня есть тётушка. Ей девяносто шесть  лет, и она, тьфу, тьфу, сохранила разум. Правда слух и зрение уже не в норме, но разум в полном порядке. Она помнит мельчайшие детали из детства. Она родилась в 1911 году. Помнит революцию 1917 — го, помнит дореволюционную жизнь. Она у неё получается в светлых красках, помнит коллективизацию 28-30 — го. Она у неё в красках черных, войну 41-45- го. Обо всём рассказывает с  некоторым даже юморком, говорит: «Сейчас люди жалуются — жизнь тяжёлая,  пожили бы современные люди в условиях того времени!». Вот такая у меня тётушка. Она в Минусинске в приюте для престарелых. Со мной жить не хочет, говорит: «Зачем я тебе? Буду донимать тебя своей старостью. Мне в приюте лучше. Там я не одна. Там такие же как я. Там врачи, санитарки, теплые туалеты» . Вот такая она хотя никаких особенных мер для самосохранения не применяла, и жизнь её не баловала. Это я к чему? Да к тому, что всё относительно, но стремиться к самосохранению надо.

«Я буду тебя любить!» - хотел сказать Анатолий, но вспомнил, что  уже говорил такие слова Вере, и что получилось в итоге, и промолчал, боясь накликать новую беду. В слух он сказал другое:
----  Я тоже буду ходить на физзарядку.
----  У тебя будет другое занятие. Лариса Александровна заполнит твоё время песнями.
----  Я и с тобой буду петь. На баяне снова выучусь. У нас с тобой вон как неплохо получается! Тебе в народный хор надо ходить.
----  Я пою только дома. Мне не хватает смелости на сцену выходить.
----  А по профессии ты кто?

----  Учительница.
----  Да!! - удивлённо воскликнул Анатолий.
----  Чему ты так удивился?
----  Тому, что мне встречается уже четвертая учительница, и со всеми у меня неудача.
----  Каждый человек — индивидуум. Так и учителя — разные люди. Я думаю, со мной у тебя получится. Я — «синий чулок», я без больших запросов. Я — курица.
----  Не курица, а курочка. - поправил Анатолий. - которая несёт золотые яйца. Кошечка... моя. Между прочим ты вторая Валентина Васильевна на моем пути. Но какие же вы разные!

----  А ты Котик...мартовский. Вон сколько у тебя  было женщин! Счастливый.
----  Скорее несчастный. Что в этом хорошего? Сплошная маета и разочарования!
После застолья Валя провела Анатолия по своим владениям. Огород в десять соток кончался крутым обрывом в старое русло Идрушки. Земля уже пересохла, с пахотой Валя явно запоздала.

----  Вот с этой стороны надо будет поставить забор. Соседка посягает на мою площадь.
----  Поставим!
----  Вот этот угол справа нужно распахать, зарос сорняками.
----  Распашем!
----  Баню надо обновить...
----  Обновим!
----  Крыши все прохудились.
----  Перекроем!

И так по всей усадьбе: починим, поправим, отремонтируем...Валя только улыбалась в ответ на его заявления. А  Анатолий всё планировал:
----  Кроликов разведем. Будет своё мясо. Не горюй, я тебя в обиду не дам. Окружу заботой со всех сторон... Вот под этой крышей я настрою клеток. Вот под этой можно будет сено хранить. Малина вон запущена, надо обиходить, яблоньки старые убрать. Много работы — это хорошо — некогда предаваться меланхолии.

От таких его заявлений у Валентины Васильевны наворачивались на глаза слёзы: наконец-то в её доме появится настоящий хозяин. Анатолий и впрямь до вечера успел всласть наработаться.
Наступило время ложиться спать. Анатолий начал оправдываться:
----  Валюша, я трудно привыкаю к другой женщине. Сегодня я, наверное, не смогу...
Валя поняла:
----  Секс для меня не обязателен. Да и возраст наш уже не тот. Будем жить как брат с сестрой. Ничего страшного. Проживём и без этого.
             Но прожить без «этого» не получилось. Получилось всё так, как и должно было получиться. И вот уже четырнадцатый год Анатолий Николаевич и Валентина Васильевна живут в согласии, не претендуя на лидерство в семье…