Необычайные перевоплощения слона и мухи

      «Из мухи сделали слона».
      Ему смешно, а ей - приятно!
                Н.К.

      Всем известно, что «от любви до ненависти один шаг», а вот сколько шагов от мухи до слона - никто не задумывался. Может всего-то одно мушиное крылышко, хотя из виртуального слона также очень легко и быстро может получиться  маленькая виртуальная мушка.

      Прозвенел звонок. Войдя в кабинет изобразительного искусства, ученики привычно быстро раскладывали на столах принесённые художественные принадлежности.
     Третьеклассник Тимур, сидевший на первой парте, опять был не готов к уроку. Он выжидающе смотрел на учительницу, раскинувшись на стуле, словно в кресле, и всем своим видом показывал пренебрежение к предполагаемой деятельности.

       Арина Игнатьевна работала учителем  рисования сорок первый год, поэтому особо не удивилась: и не такие детки встречались. Тщательно ухоженный внешне, Тимур запомнился ей ещё с прошлого года тем, что у него постоянно чего-то недоставало : то альбома, то красок, то баночки для воды. Арина Игнатьевна терпеливо выдавала ему одно, другое, третье -  и он успевал  к концу урока получить свою четвёрку, поскольку способности  имелись, хотя и не особо развитые.
       - Тимур, открывай рюкзак, что-то ведь у тебя к уроку сегодня есть? - спросила учительница, положив в очередной раз перед ним чистый лист бумаги и карандаш.
      Мальчик стал нехотя доставать кисточки и перепачканные краской баночки гуаши. Ему была куплена  как раз та неудобная упаковка, где баночки скреплены между собой  по шесть штук. Открываешь одну - следом сами собой поднимаются крышки ещё на двух- трёх баночках, краска сползает с крышек, капает на стол, банки липнут - противно! Ещё хуже, когда эти шесть банок переворачиваются на бок или падают разом и обязательно раскрываются! За это Тимур не любил краски. К тому же давно смялась и была выброшена коробка,  а белила закончились. И в жёлтую гуашь он «залез», не помыв кисть после чёрной, - теперь жёлтая краска приобрела какой-то болотный оттенок…Крышка стола и руки Тимура тут же стали разноцветными. Мальчик брезгливо смотрел на свои пальцы.
       - Иди, вымой теперь, - вздохнула Арина Игнатьевна, показав рукой на раковину. После ремонта в школе была установлена новая бесконтактная система  подачи воды.
         Тимур подставил ладони под кран. Вода была теплая и приятная. Мальчик поднял руки выше,  пошевелил пальцами,  опустил их ниже - вода перестала течь. Он опять поднял  ладони повыше - она полилась вновь. Это было забавно.
         - Ты моешь руки или играешь с водой? - спросила учительница.
         Тимур недовольно принялся оттирать гуашь. Наконец, отмыл, брызгая каплями, подошёл к своему столу, оглянулся назад и нечаянно перевернул связку баночек. И конечно, открылись две и тут же вытекли на крышку стола!
          - Блин! - сердито воскликнул мальчик, топая ногой.
          - Никаких блинов здесь нет! - тут же отозвалась Арина Игнатьевна, - бери салфетки, вытирай быстрей и начни работать.
          - У меня нет салфеток, - сердито буркнул Тимур, садясь на стул.
Соседка по столу тут же протянула ему одну из своей пачки.
«Кто бы сомневался», - подумала Арина Игнатьевна, тоже доставая из сумочки дежурную упаковку.
        - Ты, видимо,  маме опять ничего не сказал? Давно пора решить этот вопрос,  -  сказала она вслух, положив перед незадачливым учеником ещё две салфетки, и нажала на пульт демонстрационной доски.
       Зазвучала музыка из кинофильма «Цирк», -  и  на экране  последовательно возникла сначала арена с жонглёрами, потом дрессировщик со львами, воздушные гимнасты взлетели под купол, мартышки в юбочках покатили прогулочные коляски  с куклами.
       Лица детей просияли улыбками, кто-то даже захлопал в ладоши от радости.
- Вот мы всем классом  и посетили цирк, - сказала Арина Игнатьевна, когда через три-четыре минуты видеоролик закончился. Она открыла книжку и сказала:
- Теперь отгадайте загадку.*

 Эй, ребята, собирайтесь!
Где была я - догадайтесь!
Там особые артисты:
Силачи,  эк-ви-ли-брис-ты!
И жонглёры! И гимнасты!
Лев морской нам хлопал в ласты.
На коньках катался мишка,
куклу нянчила мартышка!

Мяч бросали мы друг другу!
Кони вскачь неслись по кругу!
Но всех лучше – клоун Гоша!
Он весёлый и хороший.
Всё умеет! И забавный.
Он, конечно,
самый главный!

       Арина Игнатьевна улыбнулась:
- Ребята, кто догадался, о чём  здесь речь?
       Дети нетерпеливо замахали руками:
- О цирке!
- Кого на арене ждут все зрители? Кого будем рисовать?
- Мы будем рисовать клоуна в цирке!
- Правильно, молодцы!

     Арина Игнатьевна провела мелом по школьной доске вспомогательные линии, объяснила, что такое пропорции. Потом нарисовала человека, показала, как его преобразовать в клоуна, дополнив объяснение детскими рисунками, образцами, фотографиями. Затем рассказала, как придумать костюм. И работа, что называется, закипела!
      Закончить рисунок в цвете разрешалось на следующем уроке, оценка ставилась  пока что только за построение, но многие ребята так увлечённо рисовали, что даже успели завершить всё красками и получить вторую оценку тоже.
      Тимур работал с большим удовольствием и получил четвёрку.
      В конце урока Арина Игнатьевна напомнила, что рисовали дети за чистыми столами, после работы нужно обязательно вытереть салфеткой рабочую поверхность, чтобы и другим было приятно работать. Она построила учеников  парами и отвела в их кабинет.
      Когда вернулась, обратила внимание, что крышка стола Тимура осталась перепачканной, а салфетки использованы, видимо, только для рук  и брошены тут же. Одна из них оказалась чистой.
- Надо же, какой потребитель растёт, - огорчилась Арина Игнатьевна, - не то, чтобы поблагодарить кого, а и убрать за собой не желает! И ведь регулярно оставляет столик таким!
       Она привычно намочила салфетку, чтобы вытереть крышку стола, но вдруг передумала, достала телефон и сначала сфотографировала её.  Потом добавила фамилию ученика и отправила классному руководителю.

         На следующий день учительница третьего класса поджидала Арину Игнатьевну в коридоре возле кабинета:
- Знаете, я переадресовала фото маме Тимура, а она такую бучу подняла, сказала, что её ребёнку учитель рисования не разрешает проявлять творчество, ставит тройки, собралась обращаться в Министерство, чтобы узнать, почему вы требуете носить гуашь! Я дала ей телефон завуча, и Раиса Антоновна пригласила её на собеседование с вами в её присутствии, и просила меня узнать, когда у вас будет «окно», чтобы назначить время, и всем было удобно обсудить эту проблему.
      Арина Игнатьевна очень удивилась.
- Нашли проблему! А почему она не обратилась ко мне со своими вопросами?
- Не знаю.
- Мы могли бы ограничиться обсуждением в вашем присутствии  и без завуча.
   Учительница пожала плечами.
- Хорошо, - согласилась Арина Игнатьевна, - если так не получилось, то завтра как раз у меня нет четвёртого урока, плюс перемена двадцать минут. Думаю, часа будет достаточно.  Я только возьму альбомы, если кто-то оставляет их в кабинете, хорошо? Чтобы наглядно объяснить мамочке, чем мы занимаемся на уроках.
           Арина Игнатьевна была «стреляным воробьём» в спорных вопросах и диалогах с родителями, поэтому взяла черновик электронного журнала, два альбома детей, успевающих на «отлично» и «хорошо» и  альбом Тимура, который тоже оказался в шкафу. Чистые листы в нём закончились, так как многие были вырваны, некоторые слиплись. Кроме того, она захватила образец федеральной программы по предмету и учебник.

          Подойдя к двери кабинета завуча в назначенное время, она увидела молодую женщину с характерным для многих поклонниц современной моды рисунком широких чёрных бровей и крупными губами.
- Здравствуйте! Вы, видимо, мама Тимура и поджидаете меня, - сказала Арина Игнатьевна, постучавшись и открывая дверь.
- Здравствуйте, - слегка повернула к ней голову женщина.
       Из-за стола в глубине кабинета навстречу  им поднялась Раиса Антоновна, завуч,  и пригласила обеих присесть к столу.
       На маленьком диванчике  у входа с сумрачным видом сидел директор.
       Молодая женщина заняла стул напротив Арины Игнатьевны,  но боком к ней, лицом к завучу, необдуманно развернувшись, таким образом, спиной к директору.
      Раиса Антоновна познакомила посетительницу с Ариной Игнатьевной, уточнив, что учитель является районным методистом и дипломированным специалистом с высшей категорией в своей области, после чего предложила изложить суть проблемы.      
- Я представитель родительского комитета класса! - с вызовом ответила женщина.- К этому учителю у нас несколько вопросов, первый: почему учитель требует на уроках ИЗО работать гуашью? Это творческий предмет, если ребёнок не любит краски, почему ему нельзя рисовать, например, фломастерами? Где это сказано - лишать ребёнка свободы выбора? Мой сын прекрасно рисует цветными карандашами, но ему запрещают!
        Все устремили вопросительные взгляды на Арину Игнатьевну.
«Очная ставка и допрос, - усмехнулась про себя Арина Игнатьевна. - Ещё бы спросила, почему из водопроводного крана бежит вода, а не молоко!»
    Она раскрыла программу по предмету и стала спокойным голосом говорить:
- Прежде всего, подтверждаю, чтобы у вас не оставалось сомнений: в моём дипломе написано, что я учитель  рисования и черчения - был и такой предмет когда-то в школах. Я заканчивала московский пединститут, а до него педагогическое училище с отличием, поэтому работаю с детьми разного возраста по специальности. Эта книга - федеральная программа по изобразительному искусству, по которой обязан работать учитель, адаптируя её к местным условиям, согласно плану и последовательности изложения учебного материала.   
       Программа составлена группой профессионалов под руководством академика, народного художника России и рассчитана на восемь лет обучения. В этой четверти мы изучали материал, связанный с театральными масками, костюмами, занавесом. Темы отражены здесь, посмотрите. Среди обозначенных задач - смешивание гуашевых красок, получение различных оттенков цвета. Вот это прописано.
        Арина Игнатьевна полистала книгу, показала ладонью и  прочитала имя редактора, названные темы и задачи.
- Будьте готовы, что в седьмом классе вашему сыну предстоит либо делать макеты зданий, либо рисовать похожие на чертежи перспективы городских улиц, потому что он будет изучать дизайн и архитектуру, хотя вы и не собираетесь, предположим,  поступать в архитектурный. Для общего развития. А в восьмом классе  по программе - синтетические виды искусства - театр, к примеру, но на новом уровне, кино, ещё фотография…
        Она вновь открыла нужные страницы программы и подтвердила сказанное.
        Родительница изумлённо смотрела на неё и молчала.
- Конечно, дети могли бы рисовать всё цветными карандашами, как привыкли с детского сада, но какая мамочка будет против того, чтобы её ребёнка развивали  в школе - обучали работать красками, владеть  цветом - выявляли и расширяли бы его способности? Ученику, рисующему только цветными карандашами, сложнее проявить себя победителем в городских конкурсах, поскольку его бледный рисунок будет заметно проигрывать рядом с живописной яркой работой.
- Я поняла, - разочарованно протянула родительница, - краски - это неизбежно…
- Совершенно верно, и лучше - гуашь. Потому что её можно много раз переписывать, это замечательный материал для творчества, получения оттенков,  вполне  доступный.
        Завуч удовлетворённо улыбнулась:
- Второй вопрос есть?
        Конечно, - продолжала  женщина, пытаясь сохранить первоначальный натиск. - Промышленность специально выпускает баночки для воды с крышечками, а учительница сказала оставлять крышечки дома! Но ведь это - непроливайка! Она так задумана! Почему-то учителю это мешает!
       - Это мешает не мне, а детям, потому что отнимает время. Крышечки нужно после работы тоже вымыть, протереть, убрать. Они часто падают, катятся, теряются, но дело даже не в этом. Человек  так устроен, что постоянно должен отказываться от чего-то достигнутого, чтобы продолжать идти вперёд. Крышечки - это вчерашний день, детский сад, оставленный позади. Вы же не повязываете сыну перед завтраком фартучек- «слюнявчик»? Конечно, нет, потому что ребёнок вырос, эта вещь ему больше не нужна. Крышка на банке - для малышей, когда ещё координация не на должном уровне, когда ребёнок тоненькой маленькой кисточкой  должен попасть в отверстие. А у нас ведь - третий класс, ответственная вдумчивая работа гуашью, разными кистями, мазками - да ещё за короткое время! Нужно работать быстро, кисть тщательно промывать, к примеру, чтобы набрать на неё белил. А как промыть в отверстии размером с ноготь? В детском саду крышки снимал воспитатель и выливал воду он тоже. Ученики делают это сами. Если крышка туго прилегает к банке, грязная вода нередко выплёскивается, бывает, что на одежду, пол - и дополнительное время  на уборку  тормозит общий процесс.
- Понятно, - сказала родительница.
       Немного замешкавшись, она посмотрела в свои записи:
- Ещё такой вопрос. Почему учитель долго объясняет темы? Дети не успевают заканчивать работы! У моего сына за прошлый год все работы слиплись, только два рисунка и можно было рассмотреть! Он не хочет идти в школу, когда у него рисование, чтобы не получить тройку. Я считаю, что нельзя ставить тройки ученику третьего класса. Может, он так видит! Вот Малевич нарисовал всего лишь квадрат, а картина висит в музее!
-  Дети после урока несут в свой кабинет альбом открытым, пока не просохнет работа. - ответила Арина Игнатьевна. -  Ваш сын не хочет слышать рекомендаций: альбом закрывает - вот листы и слипаются. Посмотрите на альбомы его одноклассников и ваш.
         Она полистала захваченные для этого случая альбомы и продолжила:
-  Видите: в вашем - половины листов нет,  но ведь из тетради по математике он листы не вырывает? И из тетрадок по другим предметам - тоже. На прошлом уроке дети знакомились с театральным занавесом. Конечно, я могла бы дать задание без пояснений, и все нарисовали бы разноцветные занавески... Но десять минут я рассказывала о том, случаен или нет цвет и материал занавеса, что на нём может быть изображено. Вы давно были в Большом театре? Помните, какой там занавес и почему? Ваш сын рассмотрел на фото не только фасад здания, он полюбовался интерьером: ложами, партером,  приблизился к самой сцене и смог рассмотреть на занавесе герб нашей страны и слово Россия. Разве это не прекрасно? Он сравнивал, благодаря моему рассказу, этот занавес с занавесом театра Кабуки в Японии, рассматривал  зал оперного театра Одессы - вы находите в этом что-то неуместное? От кого ещё он узнает это? Разве ему не даётся возможность расширить тем самым свой кругозор, не выходя из стен школы?

     Мамочка испуганно посмотрела в свои записки, а Арина Игнатьевна в журнал:
-  Вы говорите - не успевают? Давайте рассмотрим результаты по этой теме: семнадцать пятёрок и четыре четвёрки, включая оценку вашего сына! Троек - ни одной, хотя эту оценку никто не отменял и во втором, и в остальных классах. У Тимура тройка стоит только одна, в начале первой четверти, а во второй и третьей  - четвёрки и даже две пятёрки. Успех налицо! И вы не довольны результатами? Кого ещё из родителей не устраивают такие оценки?  Вы ищете минусы там, где их нет, и придумали какую-то несуществующую группу,  якобы недовольных.
- Я не ищу.. Я думала… Нас совсем не так учили…
         Директор встал и молча вышел за дверь.
- Вы просто обиделись за фото, - сказала Арина Игнатьевна. - Вас оскорбило, что сын не приучен убирать  за собой, хотя  за семь лет до школы вы могли его научить. Разве это обязанность учителя?
- Да, мне было обидно, - призналась родительница, - потому что я покупала ему салфетки!
- Они у него давно закончились, и белая гуашь тоже, вы знаете про это?
- Он не сказал.
- Он - ребёнок! Раньше говорил, а потом перестал - забыл!  Как часто вы проверяете, что он нарисовал?
- В конце года, потому что у него альбом в классе, так удобнее…
- Всё ясно, - кивнула Арина Игнатьевна, -  каждый день вы смотрите результаты вашего сына по математике, по русскому. А вот по рисованию - лишь в конце года. И это в начале пути!.. Он очень неглупый мальчик: сделал правильный вывод, что для мамы этот предмет не важен. Зачем стараться рисовать в третьем, когда никто не увидит его достижений? У него давно поломалась коробка, растеклись краски, но он не может сам исправить это и сердится вместе с вами - на кого? Правильно - на учителя! Вопрос, за что?
- Давайте, я куплю большую  пачку салфеток, а вы будете выдавать, кому нужно? - предложила мамочка, пытаясь выйти из неловкого положения.
- Зачем мне ещё и это? Обеспечьте своего сына сами. Остальные дети принадлежности носят.  Что касается вИдения - чтобы оно не было искажённым, среди школьных дисциплин и есть такой предмет как изобразительное искусство. Научить умению видеть реальную красоту мира - главная задача предмета. Картину Малевича мы сейчас обсуждать не будем, скажу только, что кроме квадрата, который не так прост, как вам кажется, у него достаточно других работ, не менее интересных. Но никакого отношения к данной проблеме это не имеет совершенно.
- У вас ещё остались вопросы к учителю? - встала Раиса Антоновна.
- Нет.
- Очень хорошо!
     Раиса Антоновна взяла телефон и набрала номер.
- Урок закончился, приведите, пожалуйста, Тимура в мой кабинет. Тут его мама,  - сказала она в трубку.
       Через минуту-две открылась дверь: вошёл несколько настороженный Тимур и его классный руководитель.
- Тимур, - обратилась к мальчику  Арина Игнатьевна, подавая ему альбом, - оказывается, ты до такой степени не любишь рисование, что по пятницам даже не хочешь ходить в школу?
- Нет, я очень люблю рисовать, - возразил Тимур, - я всё время дома рисую, спросите у мамы!
- Вот и я подумала, что здесь какая-то ошибка, недоразумение, - покачала головой Арина Игнатьевна, поворачиваясь к родительнице. - У вас остались ещё какие-то претензии?
     Женщина опустила глаза и уже не казалась высокомерной.
- Какие претензии? Нет...
    Арина Игнатьевна кивнула:
- Вот и отлично! До свидания.

             Она вышла в коридор и направилась в кабинет. Впереди ещё три урока подряд, а она не успела ни отдохнуть, ни  выпить чаю: время свободного урока и перемены прошло. Было ясно, что этой мамочке хотелось потрепать нервы учителю, но все её надуманные претензии рассыпались, обнажив странное непонимание взрослым человеком элементарных вещей.
«Из мухи сделали слона», - подумала она, - а мне пришлось опять его превращать в муху». Настроение портило чувство досады от сознания впустую потерянного времени.

      Возле кабинета стояла учительница русского языка. Дежурила в коридоре.
 - Арина Игнатьевна, почему у вас такое огорчённое лицо? - поинтересовалась она.       
      Арина Игнатьевна в нескольких словах рассказала о беседе с родительницей.
- Раньше родителей  двоечников вызывали по просьбе преподавателя  к директору, а теперь  администрация приглашает учителя, чтоб объяснил всем элементарные вещи... А ведь директор  мог бы сразу закрыть вопрос, обозначив, что в его школе работают только профессионалы, в компетентности которых он не сомневается. Но он предпочёл промолчать, а потом вообще ушёл. Почему?
- Может, он пришёл поучиться, ведь у вас опыт, а он в системе недавно. Ему приходится отвечать на разные вопросы, особенно на родительских собраниях. Нужно быстро ориентироваться.
- Я с этой стороны как-то не рассматривала ситуацию,  - Арина Игнатьевна пожала плечами. -  Может, вы и правы, но завуч могла бы напомнить классному руководителю, что такие вопросы родителей можно решить без неё.
- Тут я согласна. Однако классный руководитель тоже новенькая. К тому же, я слышала,  не учитель начальной школы, сами понимаете, и такое  у нас случается… Так что не обижайтесь на них.
- Да я уже давно ни на кого не обижаюсь. Времени жалко: на такую ерунду истрачено!
- Почему - на ерунду? Мамочка уж точно молчать не будет, другим расскажет. Вы думаете, только она недопонимает важности предметов искусства в школе? Может, на уроках ИЗО не одна она, кроме цветных карандашей, ничего в руках  не держала. Вот и раскроет глаза своим подружкам. Не всем  же везёт с учителями…
- Это точно! Я сама, будучи  школьницей, изучала предмет, срисовывая что-то с плаката, который вывешивал учитель труда и истории по совместительству! Но тогда так и называлось это в школьном курсе - рисование, - вспомнила Арина Игнатьевна и посмотрела на часы:
- Ой, звонок через две минуты! А мне ещё за четвёртым классом бежать!
     Она махнула рукой  и поспешила за учениками.

      Четвероклассники уже построились в коридоре и поджидали её.
      Подойдя, Арина Игнатьевна поприветствовала детей и повела в свой кабинет.
Её догнала, пристраиваясь идти рядом, Лиза, тихая способная девочка. Она потрогала учительницу ладошкой за рукав блузки и сказала:
- Арина Игнатьевна, прошлый раз я нечаянно захватила вашу кисточку, помните, у меня не было? Вот она, я возвращаю!
       Она протянула Арине Игнатьевне самодельный конвертик из плотного прозрачного полиэтилена, украшенный по краю замысловатыми завитками  зелёного цвета. Внутри лежала кисточка и листок бумаги.
- Хорошо, Лиза, молодец, что не забыла! Я уже и не помню об этом,- улыбнулась Арина Игнатьевна, доставая кисть и протягивая девочке конвертик.
- Арина Игнатьевна, я там  в записке  написала, что это футляр для кисточки, это вам! - спрятав свою руку за спину, сказала девочка.
- Какой красивый! Спасибо! Ты сама его сделала? - улыбнулась Арина Игнатьевна, убирая кисточку обратно в конверт.
- Да, сама! Я очень люблю рисовать и делать поделки!
- А как я люблю рисовать, Лиза! В этом мы с тобой похожи! - рассмеялась Арина Игнатьевна, пряча в сумочку конверт и чувствуя, что хорошее настроение уже вернулось к ней.
       Урок прошёл замечательно, потом как-то незаметно ещё два. Арина Игнатьевна  включила, наконец, маленький чайник, открыла сумочку, чтобы достать пакетик с чаем, и увидела подарок Лизы.
     Она достала его, открыла конверт, вынула кисточку, поставила в «дежурную» банку с кистями и прочитала на листочке в клетку аккуратно выведенные простым карандашом слова:
«Арина Игнатьевна! Спасибо вам за кисточку! Она очень красивая! Я сделала для неё футляр. Я очень люблю рисование. Вы лучшая в своём деле!»
         - Золотой ребёнок, Боже мой! -  прошептала Арина Игнатьевна, взяла из банки кисточку и поместила её обратно в конвертик.
«А ведь это через Лизу мне знак свыше - для душевного равновесия!.. Работай, мол, делай своё дело, и не обращай внимания ни на что», -  вдруг подумалось ей.

         Пресловутый слон, выросший из неприметной мухи, был повержен и превращён опять в муху, которая назойливо летала кругами, словно размышляя, где бы найти удобное местечко для нового перевоплощения, но Арина Игнатьевна не замечала этого. Она смотрела в окно, пила чай и безмятежно улыбалась.
                Наталья Коноваленко
                * Стихотворение автора