Братья по крови-6

V1. Война

Лето 1941-го года радовало погодой и предстоящим хорошим урожаем зерновых. Рано и буйно зацвела гречиха, источая медовый аромат и привлекая пчёл.  Весело жужжа, они перелетали с одного соцветия на другое, затем, отяжелевшие от богатого сбора нектара, спешили к ульям, чтобы быстрее вернуться обратно.

Над деревней Дубовкой нависло тревожное ожидание. Все разговоры сводились в конечном итоге к одной самой важной теме – предстоящей войне. Опытных жителей томило нехорошее предчувствие. Это было так похоже на безоблачное сияющее небо, на горизонте которого уже появилась увеличивающаяся в размерах и быстро закрывающая чистый небосвод чёрная грозовая туча.

- Опять Германия зашевелилась. Говорят, какие-то фашисты голову подняли, - Андрей Сивак озабоченно смотрел на Зарубина, ожидая реакции, но Фёдор угрюмо молчал. – Неужели опять полезут?
- Мало мы их поганцев били?! – не выдержал Зарубин, раздражённо втоптав деревянной ногой окурок в землю, стараясь загнать его поглубже. Казалось, что топчет он с остервенением не окурок, а противника. – Эти, полезут, - произнёс он с сожалением, но твёрдо и без сомнений.
- Посмотрим, что за гости? От нынешних хозяев житья тоже нет, - угрюмо заявил Захар, вернувшийся с колхозного поля.
- Цыц, щенок! – горя ещё не хлебал, - строго и зло оборвал сына Фёдор.
- А брата Гришку, за что упекли на высылку? – не сдавался Захар. - Был бы сейчас с нами, со своей семьёй. А теперь, где он, в каких краях? Даже весточки нет.

Фёдор хотел что-то возразить, но понял, что горячего сына сейчас не остановить, а разговор зашёл и так слишком далеко. От бессилия он вдруг сразу постарел и сгорбился, молчаливо уйдя в дом.
«Вырос сын, кнутом уже не поправишь, - понимал он, чувствуя свою слабость. – Эх, жизнь заносит, куда и силы подевались?»

...Война грянула внезапно. С её началом из деревни было призвано всего несколько человек остродефицитных специальностей – шоферов.

- Долго война не продлится, сейчас армия не та, что раньше, - уверенно делились бывшие участники Мировой войны.
- Что задумал германец? Европу подмял, так и нас хочет также?
- Не получится! Силушка уже имеется! Даже призывной возраст не мобилизовали, значит войне быстро конец.

Каково же было удивление, сменившееся затем тревогой и даже смятением, когда менее чем через два месяца механизированные колонны врага загремели по дорогам севернее и южнее деревни. Не понимая, что происходит, жители делились друг с другом новостями, а больше задавали трудные вопросы, ответов на которые ни у кого не было:
- Где же наша армия?
- Откуда у немцев столько техники? Ведь был же подписан Версальский договор, и контрибуции были наложены.
- Плохи дела. От председателя, возглавившего угон колхозного скота на восток, чтобы немцам не достался, тоже нет информации. Успели ли?
- Вот судьба - злодейка! Наши-то четыре человека были призваны на сборы ещё до войны, да так и не вернулись обратно. Значит, воюют родимые.

Обменявшись безрадостной и скупой информацией, не найдя ответы на мучившие вопросы, хмурые разбредались по домам. Благодаря отсутствию дорог с западного направления, немцев в деревне ещё не было.

Наконец вернулись обратно Иван Боровик и погонщики скота. Вид их был разбитый и измученный, в глазах сквозила растерянность и недоумение.

- Перехватили скот немецкие мотоциклисты, отрезали от отступающих наших войск, а сами мы еле ноги унесли, - оправдывался бледный председатель.
- Вояки! Сбежали, как только немец появился. Прёт напролом, вот как надо воевать! – злорадно и даже с каким-то удовольствием, переплетая фразы витиеватым матом, делился Захар Зарубин, сопровождавший скот.
- Все на машинах, мотоциклах, велосипедах – не нам ровня. Топают в добротных сапогах, а не в обмотках и лаптях, как наши земляки, - подтвердил и второй погонщик Николай Рыжий.

Не успев осмыслить информацию, полученную от председателя и погонщиков, жители Дубовки были потрясены новым событием: вернулись Филипп Шумлов и Василий Воробей, призванные на военные сборы. Измождённые и обгоревшие, как с пожара, с потухшим взглядом некогда блестевших глаз они были засыпаны вопросами. Каждый из жителей деревни пытался хоть что-то понять в царившем ужасном и внезапном, как свалившийся «ком на голову», развале короткой мирной жизни.

- Нас сразу бросили на защиту Рославля, - гулко делился Филипп. – Там наша целая армия была окружена. Бои шли страшные…
- Все мы в одну пулемётную роту попали. Отбивались до последнего, - нервно дёргая головой, пояснял Василий. – Много погибло красноармейцев, но и фашистов положили не мало….
- Где же Андрей и Иван? Они ведь вместе с вами были.

Все замерли, ожидая ответа от земляков, первыми принявшими бой с врагом.  Прямой вопрос заставил обоих прибывших  скорбно опустить головы и задуматься.

- Иван, уже сержант, погиб у станкового пулемёта «Максим». Весь его расчёт накрыло артиллерийским снарядом, - Филипп говорил тихо и виновато.
- Андрей пропал при отступлении. Что с ним случилось, мы не знаем, - добавил Василий. – Может, жив и где-то воюет…
- Что же вы бросили своих бойцов? Где ваше оружие? – сухо и жёстко   спросил Фёдор Зарубин.
- Оборонялись до последнего патрона, пробиваясь из окружения. На восток немец путь перекрыл плотно, а на запад было легче прорваться. Вот и вернулись обратно домой, - оправдывались Филипп и Василий…

В этот день в деревне оплакивали первых погибших.