Николай Чудотворец

Повесть написана в содружестве с Еленой Грибовой, Ольгой Артемовой и Ольгой Пустошинской



После случая с утопленником слух о Вале пошёл. Шутка ли, своя ведьмачка в селе появилась. И зачастили к ней в дом женщины, каждая со своей проблемой.
Мать ворчала, отец хмурился: не нравилось им это паломничество.
Как-то раз постучала в дверь женщина незнакомая, из соседней деревни, видимо.
— Здесь Валя живёт? Мне на картах погадать бы...
Отец женщину под локоток — и молча выпроводил. Зашёл в конюшню, вожжи взял и отходил Вальку по спине.
— Я из тебя дурь-то выбью! Другие девки замуж повыходили, а ты?!
Замуж, замуж...
Жених Валин в Армии служит, письма пишет, и она ему. Да только знает, что не быть им вместе. Кому больная жена нужна?
Инвалидом стала Валя, с нерабочей группой. И хоть носит на почту письма любимому, но уже решила: вернётся Валентин из Армии, и расстанется она с ним, вырвет любовь из сердца. Ради него.
***
Забрехал старый лохматый пёс Шарик, бабка Настасья выглянула в окно:
— Кто там? Заходи!
Думала, соседка, а это мужик какой-то незнакомый, важный, в очках тёмных и пиджаке замшевом.
— Здравствуйте! Я из Москвы приехал. Можно иконы ваши посмотреть?
Бабка Настасья засеменила навстречу:
— Можно, можно... Иконы-то, милый, не мои — церкви. Я только на хранение взяла, во славу Господа.
И она, провожая гостя в дом, всё рассказывала, как закрыли церковь в тридцатые годы, хотели даже сломать, но, к счастью, председатель не дал. Сказал, что здание хорошее, крепкое, ещё сто лет простоит. А иконы куда девать? Разобрали по домам верующие.
— А сейчас реставрируют церковь, я вижу, — заметил приезжий.
— Да, да, реставрируют... Скоро служба начнётся. Уж так мы радуемся, так радуемся... Столько годов там тракторы стояли, в Божьем доме, грех-то какой.
— М-да... я что-то слышал.
Не так давно сельскую церковь признали историческим памятником и решили вернуть её верующим. Приехали реставраторы, очистили стены внутри и своды от копоти, а там фрески с ликами ангельскими.
Провела Настасья гостя в дом.
— Вот, смотри... Ко мне часто приходят. Иконы церковные, намоленные. Святость в них одна.
Человек из кармана лупу достал и принялся иконы разглядывать. Настасья губы поджала: не молиться приехал.
Очень гостю понравились образа, судя по восхищённому цоканью.
Их было много: Божья Мать, Спаситель, Георгий Победоносец, мерная икона Николая Чудотворца...
— Слушайте, продайте мне иконы, — вдруг сказал гость.
— Да ты что, милый, не могу, — испугалась бабка.
— Вы не поняли, я заплачу очень хорошие деньги. Две тысячи.
— На что мне твои деньги? В гроб их не заберёшь.
— Нашли бы применение. две с половиной, — настаивал гость.
— Это не мои иконы, а церковные, не могу продать. Иди лучше, милый, коль всё посмотрел.
— Ну вы всё же подумайте...
Еле выпроводила.
А через день-другой украли три иконы у Настасьи, а среди них самую ценную — Николая Чудотворца.
Это случилось ночью. Проснулась бабка оттого, что услышала звон разбитого стекла. Испугалась, аж сердце зашлось. Встала она, вышла через заднюю дверь, ту, что в огород вела, на улицу и к сыну Ваське поспешила.
Стучит:
— Вася, сынок, ой беда, за иконами в дом залезли!
Васька ноги в галоши сунул, ружьё охотничье схватил и к дому матери побежал. А там уж и нет никого.
Свет зажгли и увидели: несколько икон пропали.
— Чуяло сердце... — простонала Настасья.
***
Утром в милицию заявили, следователь приехал.
— Что за человек был, откуда? Зовут как?
— А я знаю? — утиралась платочком бабка. — Фамилью евонную спрашивала, что ли? Усатенький такой, очки тёмные, а больше не разглядела — вижу плохо. Попросился иконы посмотреть, деньги за них предлагал.
Следователь наизнанку вывернулся, но нашёл того москвича. У подозреваемого было железное алиби: он покинул село в тот же день, икон при нём не оказалось.
Пока следствие шло, церковь отреставрировали, и всё было готово к открытию, но батюшка, отец Сергий, не хотел начинать службу без той самой мерной иконы Николая Чудотворца.
Он был в селе человеком новым, про Валю ничего не знал, но услышал однажды разговор, что если кто и сможет найти иконы, то не милиция, а Валька, Гордеева дочь.
Задумался отец Сергий.
***
Валентина мыла посуду, когда услышала стук двери, обернулась: на пороге священник в рясе долгополой стоит.
Она руки полотенцем вытерла, подошла:
— Благословите, батюшка.
Отец Сергий благословил.
— Слышала ли, что иконы церковные украли? — спросил он, присаживаясь на стул.
— Слышала, как не слышать.
— Если сможешь помочь — помоги. Вернёшь иконы, я каждый день буду в молитвах во здравие поминать.
— Сейчас ничего не могу сказать, завтра приду.
Не успел отец Сергий дверь за собой закрыть, а половина села уже знала, что батюшка у ведьмачки был.
— Где же это видано, чтобы святые отцы к чертовкам ходили! Кто ей помогать будет: Бог или нечистый? — ворчали старухи.
— Молчите, грешницы! — прикрикнул отец Сергий. — Вам-то откуда знать, что от Бога, а что нет? Всё по воле Создателя совершается.
***
Легла Валюшка спать, помолилась, бусы янтарные в руке зажала… И приснился сон. Увидела она, как реставратор один к бабке Настасье приходил, иконами любовался. Как человек знающий, он сразу понял истинную цену образов. На такие деньги можно всю жизнь безбедно жить. Забрать иконы проще некуда: бабка старая, одна живёт…
Нашёл подельника из местных, рассказал, какие иконы взять надо.
Утром пришла Валентина в церковь, а там уже народ толпится. Всем интересно, что она во сне увидела.
— Здравствуйте, батюшка. Иконы здесь ещё, в селе. Вор ждёт, когда шумиха утихнет, чтобы их вывезти. А лежат они у на чердаке у Ваньки Косоротова, в простыню завёрнутые.
Сельчане сразу хотели к Ваньке бежать, но отец Сергий отговорил, в милицию пошёл.
Обыскали чердак, и точно — украденные иконы там были, у стены стояли, загороженные каким-то хламом.
Следователь при всех Вале руку пожал.
— Благодарю, Валентина, за помощь следствию!
***
После батюшка в госте к Вале зашёл, принёс подарок — платок из Дивеево.
Отец хмурился да крякал, но разрешил Валентине принимать людей, обещал летний домик для этого построить.
«Вот Валёк из Армии вернётся, поженим их, детишки пойдут… и забудет дочка про сны свои. Другое сниться будет», — подумал он