Расставание

Повесть написана в содружестве с Еленой Грибовой, Ольгой Артемовой и Ольгой Пустошинской

Весной вернулся из Армии Валентин. Не успели отец с матерью наглядеться и нарадоваться на сынка, как тот на дверь стал посматривать.
— Куда собрался? Посиди с нами за столом, ведь два года тебя не видели, — упрекнула мать.
— Пусть идёт, — вступился отец. — Ясно, куда его тянет. Вернее, к кому.
— Мам, бать, не обидитесь?
— Да иди уже... — махнул рукой дядя Иван.
Валентин обрадовался, схватил фуражку, чтобы при всём параде перед любимой предстать, и вышел, чуть не побежал.
Несколько раз останавливался с сельчанами поздороваться и парой слов перекинуться — все же знакомые, помнят его голопятым пацанёнком, лазающим в чужой огород за зелёными яблоками, такими кислыми, аж Москву видно.
Вот и Валин дом. Ничего в нём не изменилось: цветёт сирень в палисаднике, из-за пены цветов и окон не разглядеть; собака цепью гремит, подпрыгивает — узнала, шельма!
Вошёл Валентин во двор, а там Валечка бельё стираное вешает. Увидела солдата, и кровь от лица отлила, бледная как стена стала.
— Здравствуй! — Валентин шаг навстречу сделал, развёл руки для объятий, а Валя назад отступила.
"Стесняется, отвыкла, — подумал парень, — ничего, образуется..."
— Здравствуй... — И замолчала, глаза отвела.
Выглянула мать в окно, увидела солдата в форме, ахнула:
— Валентин! Вернулся! Да что же ты во дворе стоишь? Валя, приглашай гостя!
А сама выскочила на крыльцо, потянула паренька в дом.
— Отслужил? Молодец! — обрадовался Городей, Валин отец. — В родное село, значит... Там не остался, на Дальнем Востоке? Ну и правильно, дома лучше.
Он улыбался довольно: как же, зять будущий приехал! За стол Валентина усадили, налили по маленькой.
— С приездом!
Валя сидела за столом, прямая, как палка, будто аршин проглотила. Глаза в тарелку, не улыбнётся.
Гордей кашляну и выразительно посмотрел на жену. Та поняла.
— Чего же это я сижу? У меня же редиска не полита, куры не кормлены!
Подхватила мужа — и за дверь.
Молодые наедине остались. Посидели, помолчали.
— Валь... ты чего такая? — заглянул в глаза Валентин.
— Какая?
— Не рада вроде как...
— Рада, — бесцветным голосом ответила Валя.
Парень потянулся поцеловать, а она отстранилась. За руку хотел взять — убрала потихоньку.
— Да что с тобой? — не выдержал Валентин.
— Мне надо сказать тебе что-то важное, — сглотнув слюну, начала Валентина. — Не приходи больше ко мне, так надо.
— Почему? — едва выговорил парень.
Валя посмотрела на его враз побелевшее лицо, и сердце защемило от жалости.
Сжала дрожащие руки в замок, отвернулась:
— Я тебя разлюбила.
Молчание наступило такое, что хоть ножом режь.
— И ты... ты это только сейчас поняла?..
— Давно поняла. Но ты служил, а такое солдатам не пишут.
— Валь...
— Уходи. Найдёшь себе девушку, полюбишь её. В большой город уедешь, и всё у тебя будет хорошо. А со мной жизни не будет, — сказала Валя не поворачивая головы. Чтобы любимый её слёз не видел.
— Валь, мне не нужна другая, — робко потянулся тот.
— Я не люблю тебя, не люблю! У меня парень есть!
Она вскочила и вихрем вылетела в соседнюю комнату, заперлась на крючок. Долго стояла, привалившись к стене и кусая губы.
Слышала, как поднялся из-за стола Валентин, как нерешительно топтался у закрытой двери, потом ушёл, стихли шаги.
Валя метнулась к окну, спряталась за занавеску. Вот мелькнула зелёная фуражка, вот остановился солдат поговорить с соседом Пашкой, угостил его сигареткой и ушёл...
Больно. Невыносимо. Но так надо. Бросилась Валентина ничком на кровать и затихла.
«Всё правильно сделала, — говорила она себе, — так будет лучше. Какая из меня жена, даже полы мыть долго не могу, голова кружится… Найдёт себе здоровую и будет счастлив. А я вытерплю, я сильная».