Встреча друзей

                Константину Викторовичу Великандо, посвящается.

                Друзья прилетают на день, на минутку,
                как птиц певчих стая, и сразу - уютно,
                и громко - "тук-тук" - вот здесь, где
                стихи, и сердце стучится в пожатье
                руки.
                К. Великандо1990г.
 
                Костя

                Привычная жизнь эта, уверенно двигаясь
                к смерти... Как много нынче света на
                этой привычной планете; как много дней
                прожжено, как мало еще осталось... А
                сколько вообще положено, когда всегда -
                усталость? Закрою  глаза в полете -
                распахнется настежь душа... И не моя
                вроде, до моей ровно шаг. Вот так
                всегда - вечность: не догнать себя... А
                где-то человечность выслеживает меня,
                чтобы ворваться светом в мою привычную
                жизнь... Покину эту планету, умчусь в
                бездну души.
                К. Великандо1993г.

   Костя Великандо был моим другом. Познакомились мы с ним в 1988 году на слёте бардов «Эсхар», что проводится под Харьковом, ежегодно осенью, на природе. Я там участвовал в конкурсе, в номинации туристической песни со своей песней «Байдарочный поход». И мне даже удалось пробиться на эстраду под парашют (своеобразная крыша для защиты эстрадного помоста от дождя). Ну, место я наверно занял последнее. Я даже не узнавал, потому, что если бы занял первое, то меня бы сразу нашли, и мне пришлось бы выступать на заключительном концерте лауреатов. Ну и ладно. После выступлений номинантов выступали гости фестиваля, обычно именитые барды. В числе их и был Костя. Мы, команда из клуба «Белая ворона» города Николаева, его сразу приметили. После концерта все как обычно разбились на «кучки», в палаточном лагере, у костра, чьей либо команды. Мы сразу выбрали «кучку», к которой примкнул Костя. Гитара по кругу, слово за слово…
   - Костя, а ты приезжай к нам в Николаев в июне следующего года на наш Николаевский фестиваль. Гостэм будэшь. - говорю Косте.
   - В Николаев? На фестиваль? Да хоть щас! О! Ну правильно Ольвия это-ж почти Николаев, а мне туда надооо... - отвечает Костя, берёт гитару, и начинает песнь - « ...снова в пути, качаюсь в вагоне, таком неуютном... Да Бог с ним - с вагоном! Приду к городищу, мне в руки уронит олива-вдова свои слезы со стоном; чайка мне крикнет: "Вернулся, Бродяга?!"; Я  ей в ответ: "Здравствуй, подружка!"; в шаланде под парусом "Viva Otvaga" с присвистом гикнет знакомый братушка… Ольбио... Ольбио... Теменос... Агора... Ольвию счастливую вспомяну у алтаря.»
    Ольвия это древнее городище в Николаевской области, где и по сей день ведутся археологические раскопки. Костю всё время туда тянуло. Думаю, вдохновение для творчества он черпал именно там. Он просто «болел» Ольвией. Помню однажды в один из многочисленных приездов к нам в клуб (естественно через Ольвию), он увидел на мне чёрную рубашку с ярлычком «Ольвия» на кармане. В то время в Николаеве пошла серия таких рубашек разных фасонов, разных цветов. Они продавались почти во всех магазинах одежды. Я купил себе несколько разных. Как засветились его глаза, увидев на мне «Это Чудо».
    - Откуда у тебя это чудо?
    - Купил в магазине.
    - И мне купи… две!
   Я, конечно же, купил и в следующий его приезд ему их даровал. Рубашки были немного другие, из другого материала, но чёрные и с ярлычком «Ольвия». Сколько у Кости было счастья словами не передать. После этого в любой приезд в Николаев он всегда был в одной из этих рубашек. А когда он приезжал ко мне на свадьбу, он естественно был в рубашке с «Ольвией» и подарил нам с супругой кусок амфоры из Ольвии на память. Потом я окончил институт, и мы с женой покинули Николаев. Уехали в Пермь по моему распределению на судостроительный завод. Мы с Костей переписывались ещё какое-то время. Потом и эта ниточка, связывающая меня с Костей, оборвалась, уж и не помню почему. Времена настали сложные. Лишь по прошествии многих лет, когда появился интернет и социальные сети, я решил найти Костю, как нашёл многих своих старых друзей. Я почему-то был уверен, что обязательно его найду и мы вновь, как и прежде станем переписываться, делиться друг с другом горестями и радостями, а Костя, как и раньше, будет подписывался в конце письма – Костя который «До». И наконец, обязательно встретимся. И я нашёл, но уже не Костю, а сообщение о том, что Кости больше нет, и мне стало грустно. Но это всё было потом, а пока….

                Николаев

                Да просто хочется послушать тишину!
                среди курганов Ольвии далекой, привычно
                тронуть зычную струну и песню спеть у
                древнего истока... Да просто хочется
                оливу повидать, разжечь костер у
                Бугского лимана, и Черноморскую хмельную
                гладь вдохнуть взахлеб привычно утром
                рано.
                К. Великандо1988г.

   Отзвучали последние аккорды Костиной гитары, закончился последний прочитанный им стих. Рассвет настойчиво втиснулся в окно кухни маленькой однокомнатной квартиры Лёши и Иры, где мы - барды собрались 25 июня 1989 года после Николаевского  фестиваля авторской песни и просидели всю ночь. Так всегда бывает на всех фестивалях и слётах бардов. Мало нам три дня концертов, пения и читания стихов, не наслушались, не на выступались. Хочется ещё и ещё петь и разговаривать, разговаривать и петь.  И расставаться, как всегда, не хочется, ведь не часто собираемся. Но расставаться приходится каждый раз. И друзья разъезжаются по домам. Кто поближе в область, а кто и в далёкий порт Находку. Сидим в тишине, грустим. И тут Костя предлагает – А давайте через месяц соберёмся у меня в ЛисичУанске (так Костя иногда в шутку называл свой город Лисичанск). Проведём этакий импровизированный фестиваль на природе и назовём его просто – Встреча Друзей. Все оживились, давай обсуждать детали... Но через несколько дней выяснилось, что ехать, готовы совсем не многие и по разным причинам. И одной из главных причин было транспортное неудобство. Прямого транспорта из Николаева в Лисичанск не было. Обязательно надо было пересаживаться где-то в промежуточном пункте. Причём прибытие в промежуточный пункт сильно расходилось с отправлением в конечный по времени. Везде получалась ночёвка в промежуточном пункте. Я предложил ехать через Донецк. Там у меня брат и можно было ночь перекантоваться у него. В конце концов, из желающих остались только я и Юра Никифоров. Костя, уезжая, оставил нам свой адрес и мы с Юрой стали усиленно разрабатывать план и назвали его - «ЛисичУанск». План состоял в следующем: 1. Я, поскольку каникулы и свободен, выезжаю в Донецк раньше, «готовлю почву» для приезда Юры; 2. Юра отпрашивается с работы на пятницу, едет в Донецк, и я его там встречаю; 3. Ночуем у моего брата, а утром в субботу рано выдвигаемся на автобус в Лисичанск; 4. В Лисичанске едем  по адресу к Косте и затем до утра «фестивалимся» 5. Утром в воскресенье выдвигаемся в обратную дорогу и приезжаем обратно в Донецк; 6. В Донецке сразу перемещаемся на железнодорожный вокзал, и я сажаю Юру на поезд в Николаев; 7. Далее каждый по своим направлениям. Всё путешествие мы уложили в три дня – 14, 15, и 16 июля 1989 года.  Фиксировать на бумаге план не стали, но мысленно каждый расписался под выше придуманным и каждый взял по экземпляру себе. Дальше стали воплощать план в реальность. Я взял у друга в аренду палатку, ту самую, что  уже брал на «Эсхар», достал рюкзак, который мне подарил мой брат (турист водник), и сложил в него всё необходимое. Купил новенькие батарейки к магнитофону и проверил их работоспособность. Магнитофон в рюкзак никак не хотел впихиваться. Пришлось отказаться от некоторых, мало значимых вещей. Магнитофон был главной фигурой в разыгрываемой партии, потому что я намеревался, все неизвестные песни Кости записать. Даже гитара не была так нужна, ведь гитары и так были у всех. К комплекту недоставало топора, который я сломал на «Эсхаре». Тогда, в лесу, я не смог выбить остаток топорища и по глупости выжег кусок ручки в костре, тем самым отпустив закалку, и топор стал мягкий как пластилин. Закалить обратно было негде, и он так и валялся в шкафчике моей общаги «бесценным грузом». - Юрик возьмёт - подумал я. Самое смешное, что Юрик тоже не взял топор. Но мы зря беспокоились, там, куда мы ехали обо всём позаботились.

                Донецк

                Уезжаю, уезжаю, ненадолго, просто так,
                на минутку, на денечек, на годочек...
                На века. Где-то снова затеряюсь,
                растворюсь, умру почти, чтобы вновь-
                опять родиться, чтоб моглось  Домой
                прийти….
                К. Великандо1993г.

   Приехав в Донецк, я объяснил брату безысходность нашего положения и брат с пониманием отнёсся к нашему неожиданному визиту. Переночевав и хорошо выспавшись, я поехал на Автовокзал и купил два билета до Лисичанска. Во второй половине дня я встретил на железнодорожном вокзале Юру. Узнали расписание поездов и поехали к брату. Рано утром следующего дня у нас был автобус на Лисичанск. Мы с Юрой были накормлены и уложены на раскладной диван. Утром я проснулся от заведённого будильника, плохо выспавшимся и на полу. Прокручивая ночные события вспомнил, что Юрик ночью сильно брыкался и я сполз на пол. Благо лето, тепло, даже укрываться не надо. Я стащил с Юрки простынь, забрал свою подушку и устроился на ковре возле дивана, подстелив простынь, потому что ковёр хоть и мягкий, но всё-таки колючий. Юрик дрых, что называется — без задних лап. Мне его пришлось расталкивать. И даже проснувшись, он не сразу врубился, где он, что от него хотят и кто я такой. Потом прозрел и быстро стал собираться. Мы тихо, чтоб не разбудить домашних, подкрепились, чем Бог послал, и рванули на вокзал. На вокзале вскоре сели на автобус. Автобус поехал, и мы отключились в сон.

                Лисичанск

                Вдруг слышу - крыльями кто-то машет…
                А! это - Ворона, и - Белая вся!
                К. Великандо1990г.

   В Лисичанск прибыли ближе к обеду. Купили по пирожку. Подкрепились слегка и стали искать, как добраться по адресу, который записал нам Костя. До дома добрались быстро. Костя был дома, он ждал нас и конечно обрадовался нашему приезду. Стал быстро собираться, и мы покинули его дом, даже не успев разглядеть его содержимое. Помчали к нему в мастерскую, где он работал, за его любимой гитарой. Мастерская находилась в соседнем доме. «Помчали», конечно, громко сказано, скорее просто пошли торопясь, потому что Костя передвигался с палочкой, ноги у него были больные. Костя торопился, не все организационные вопросы были утрясены. Зайдя в мастерскую, мы с Юриком сразу поняли, кем работал Костя — фотографом. Посредине стоял большой стол, на котором лежали обрезки фотобумаги. Где-то на леске висели сохнущие плёнки. Повсюду валялись бракованные фотографии. И здесь мы не стали задерживаться и быстро пошли обратно. По дороге Костя подробно объяснил, что нам нужно идти на остановку автобуса, садится в него и ехать до остановки «Х» (которую я конечно уже не помню). Дальше нам надо было идти по просёлочной дороге, никуда не сворачивая, где мы должны упереться в лесок и где нас уже ждут.
    - Ну, вы идите, а мне надо ещё съездить в клуб - сказал Костя. Мы подумали, что сейчас вместе двинемся к остановке, но Костя стоял на месте.
    - А ты разве не с нами на автобус? - спросил я.
    - Не, у меня свой транспорт - ответил Костя и запрыгнул на одиноко стоящий во дворе мотик и начал его заводить. Только сейчас мы с Юрой заметили этот мопед. Это был не обычный советский «дырчик», это был настоящий, красивый мопед фирмы Honda. Я даже сразу и не поверил, что это Honda, подумал, что Костя для прикола налепил какую-то фирменную наклейку. Такая техника в то время если и встречалась, то очень редко.
   Костя безуспешно дёргал педаль завода мотика. Мопед не заводился. Сразу полезли предположения типа: нет бензина, аккумулятор сел…. Я с интересом рассматривал диковинку и заметил болтающиеся высоковольтные провода. Обратил внимание Кости, указав пальцем на провода. Костя изобразил Юрия Никулина из фильма «Бриллиантовая рука» - Семён Семёныч.
    - Это у меня типа - противоугонное устройство - объяснил Костя и заулыбался. Он подключил провода, дёрнул педальку, мопед вздрогнул и не громко заурчал.
    - До встречи на поляне - крикнул Костя и укатил с гитарой за спиной в клуб.
   Мы с Юрой направились к остановке. Перед остановкой встретился небольшой магазинчик. Мы вспомнили, что не плохо, было бы чего-нибудь закинуть в желудок. Опять взяли по пирожку и тут же вспомнили, что надо бы и горячительного чего-то взять На вечер. Как ни крути, а водка имеет особое свойство сблизить даже самых далёких людей. Ведь мы знали только Костю, а с остальными нам только предстояло познакомиться. Ещё водка умеет хорошо снимать усталость, а мы уже чувствовали необходимость отдыха, хотя впереди ещё не близкий путь. Долго размышляли, сколько же взять водки, ведь мы так же не знали, во скольких человек она будет вливаться. Эмпирическим путём прикинув, купили две бутылки. Запихнули их в свои рюкзаки и поспешили к подъезжавшему автобусу.

                Фестиваль

                Привет, дорогие! Ну  вот  Мы и вместе!
                Люблю вас,  Подруги,  Друзья -
                Бардачи... И пусть звучат наши  Души и
                Песни всю ночь, до рассвета, у огарка
                свечи.
                К. Великандо1990 г.

   Автобус высадил нас на трассе, на нужной нам остановке. И мы сразу увидели просёлочную дорогу, по которой нам предстояло держать дальнейший путь. Сколько мы шли, километр, два, а может и больше, уже трудно вспомнить. Но помниться прогуляться пришлось не близко под лучами заходящего Солнца. И действительно вышли на полянку у реки с небольшой рощицей. Рядом не было никаких поселений, а была, на первый взгляд, такая не тронутая цивилизацией природа. Нас уже ждали. Встретили радушно, как гостей «придолгожданных». Сразу усадили за раскладной стол и накормили. Мы с Юрой выпустили пар и начали знакомиться. Ребята все были из Лисичанска. Вскоре послышался сигнал автомобиля. Все не поняли в чём дело и стали озираться по сторонам. Но никакого авто не было. Тут из рощицы вышел Костя в сопровождении девчат.
    - Пацаны, пошли поможете - сказал Костя и повернул обратно в рощу. Мы встали и в недоумении пошли следом. В роще, оказывается, была дорога, но до того размытая и размазанная после недавних дождей, что по ней, казалось, не проедет даже танк. Все пошли с краю по твёрдой почве. На дороге в грязюке стоял красный Запорожец.
    - Давайте подналяжем - сказал Костя и сел за руль.
    - Что же ты сюда сунулся на легковушке — говорю — тут трактор нужен.
    - Ты ничего не понимаешь — отвечает Костя в шутку — это же ВЕЗДЕХОД.
    - Ага — говорю — вездеход, которому нужна точка опоры.
   Посмеялись, подналегли и уухх… вытолкали машину в лагерь.
   Оказывается, когда мы были ещё в городе, Костя торопился ещё и потому, что собирался сгонять в Северодонецк и привезти родственные души оттуда. И привёз. Наконец-то вся компания была в сборе, и можно было начинать… ну, пусть будет — Фестиваль. Хотя, как правильно заметил Костя, это была чистой воды Встреча друзей. И каждый сам для себя определил, где он находится на Фестивале или на Встрече друзей. Ну, естественно мы с Юриком были на первом в истории Лисичанском Фестивале авторской песни!
   Для начала все разместились вокруг маленького стола, хорошо подкрепились, выпили за встречу, за знакомство. Потом все плавно переползли к костру и продолжили встречу, как положено, уже вокруг костра.
   Как оказалось, мы с Юриком, представители Николаевского клуба авторской песни «Белая ворона», были основными гостями, исполнителями и певцами. Мы даже почувствовали себя мэтрами бардовской песни, ну естественно после Кости. И в какой-то степени это была правда. У нас с Юрой за плечами уже были фестивали в  Запорожье, в Одессе, на Эсхаре, в Ялте и в нашем Николаеве. Правда, не во всех фестивалях мы участвовали в конкурсе, но в остальном разнообразии этих фестивалей мы участвовали в полной мере. Я тогда уже больше носился с магнитофоном для того чтоб уникальные, порой гениальные вещи участников не канули в лету. Эти песни, исполнения являлись всегда путеводной звездой для барда, было на кого равняться и к чему стремиться. Юра очень талантливый автор и исполнитель. Стихи может он и сочинял, но я никогда их не слышал. Он в основном брал стихи не известных авторов и сочинял для них музыку. Получалось очень хорошо и интересно. Музыкант он был от Бога, самоучка, но вырос до того, что составлял свои аккорды и очень искусно играл на гитаре. Я и сейчас время от времени слушаю его песни. Он как-то, тайно, давал мне свою кассету и я её себе переписал. Сам он всегда стеснялся, что ли, выступать. Аккомпанировать — всегда, пожалуйста, а вот петь…. Юры больше нет, но память о нём живёт как в клубе авторской песни «Белая ворона», так и в сердцах тех, кто его знал.
   Время катилось к полуночи, мы уже «весёленькие» напелись и немного под устали. Требовалась передышка. Я достал магнитофон и продемонстрировал некоторые примечательные записи с фестивалей. Но на одной из песен магнитофон стал тянуть, останавливаться и совсем затих. Я сразу понял — батарейки. От сырости, прохлады, но больше от вытягиваемой из них магнитофоном энергии, батарейки сели. Хватило их, таких новеньких, на максимум полчаса работы. Всё, накрылась моя идея записать Костю, медным тазом. Ну и ладно. Дальше подошла очередь выступать, до того молчавшему, Косте. Костю нельзя слушать отдельными песнями или стихами. Костю надо воспринимать «циклами», читать сборниками, слушать концертами и почти никогда отдельными песнями или стихами. Костя взял свою любимую гитару и начал:
                «И день ушел бесповоротно, но кто-то
                снова смотрит в окна, волнует душу, рвет
                на клочья...
                А-а-а... Это — ночь.…»
                ...
                «А под сыром Луны как приятно мечтать и
                на лавке сидеть до полночи. Хорошо коль
                не спиться, лежать и не спать. Даже если
                башка трещит очень…»
                ...
                «Вот уже и день обесточен кем-то
                умышленно где-то, мерные звуки ночи
                трепетно льются в лето... Стало быть,
                нужно это: чтоб шептались листья, и в
                объятиях веток рождались новые жизни; и
                чтоб срывались звезды, чьи-то надежды
                сбывались; за зимами чтоб - весны садами
                на счастье взрывались... Душные летние
                ночи так коротки - не успеет небо ясные
                очи разбросать по аллеям... Да чтоб - на
                всех желаний хватило до осени рыжей...
                Друзья будут вместе с нами петь до
                рассвета... Но тише... Кто-то тихо и
                робко крадется, ложится наземь... И
                говорит негромко: "Я - утро. С добрым
                счастьем".»
                К. Великандо1988 г.

   И вот скажите - кто лучше Кости мог описать то, что было дальше до утра?
   Ещё было темно, но на востоке уже заалела заря. Мы уже в конец устали и стали расползаться по палаткам или просто укладывались на земле вокруг костра. Надо было хоть немного поспать, потому что впереди был не менее трудный день — нам предстояло возвращаться домой. Я по-настоящему заснуть так и не смог. До рассвета и пролежал, ворочаясь в полудрёме. Потом мне это надоело, и я встал. Пошёл к костру, а у костра сидел народ, который так же не смог уснуть или вообще спать не хотел. В их числе был и Костя. Голова у меня от усталости и после выпитого гудела. Но я знал, что опохмелиться нечем и надо как-то переживать это состояние. «Ээхх, надо было брать три бутылки, там, в магазине» - подумал я. Спросил чаю, налили. Слегка отпустило. И тут Костя берёт свою котомку и достаёт… бутылочку водочки. Спаситель! Он прекрасно знал, что на следующий день нужно будет лекарство, и что все запасы горючего обязательно кончатся к утру, и что никто об этом конечно не подумает. А он подумал и приберёг спасительное средство. На душе стало веселее, потом хорошо.
 
                Рыбалка

                ... И осушив стаканчики до дна друзья
                нюхнули корку хлеба… «Ну вот, Луна то не
                одна.» - сказал Никита посмотрев на
                небо...
                К. Великандо1988 г.

   На берегу лежали удочки. Народ пытался безуспешно ловить рыбу. Клёв был, утро же, но никто никак не мог «вынуть рыбку из пруда». Я как заправский рыбак воскликнул - Я вас сейчас научу, как надо ловить рыбу!. Встал и пошёл к речке. Вообще я не рыбак, да и не тянет меня это занятие. А вот бабушка моя была заядлой рыбачкой, и в детстве мне часто просто приходилось с ней ловить рыбу, и я знал многие премудрости ловли рыбы. Взяв удочку и сменив наживку, закинул её в реку. И тут понял, что погорячился я с уроками рыбной ловли - на воде качалось два поплавка! Что же делать? В состоянии «под мухой» я ещё рыбу не ловил, но падать лицом в грязь не хотелось. Прикрыв один глаз, я увидел, как второй поплавок исчез. О! Это уже что-то. Я начал экспериментировать и опытным путём установил, что поплавок лучше видно л… правым глазом. И тут дело пошло. Я одну за другой стал тягать из речки мелкую рыбёшку, предавшись азарту и естественно мечтая вытащить «ВОТ ТАКУЮ» рыбину. Вскоре мне это занятие надоело, и я предложил - «Давайте купаться, в конце то концов». И мы все дружно полезли в воду. Костя остался сидеть у костра, наблюдая за нами. Он в воду не полез, он стеснялся. Снял только рубашку и загорал. Юрик проснулся и тоже с больной головой подтянулся к костру. Когда мы вылезли из воды и подошли к ним они поправившие здоровье травили друг другу анекдоты.

                Домой

                Возвращаюсь Домой по уставшим Дорогам,
                по знакомым до боли донецким степям...
                К. Великандо1992 г.

   Время неумолимо истекало, и нам пора было собираться в обратный путь. Я свернул и упаковал палатку, набил вещами рюкзак. Юра тоже упаковался, и мы сели у костра для совершения церемонии прощания, которая заключалась в исполнении, какой либо песни. Потом давай целоваться и обниматься и клясться друг другу в вечной дружбе. Попрощавшись со всеми, мы с Юрой вышли на ту же дорогу, которой пришли и потопали на остановку в несколько подавленном состоянии. Расставание всегда грустно. Остальные все остались  отдыхать до вечера. А завтра уже понедельник всем на работу. Кроме меня. Я, как уже писал, был свободен как птица в полёте… до сентября. Добрались до автовокзала Лисичанска, взяли билет до Донецка и сели передохнуть в ожидании автобуса. Автобус был вскоре и мы, устроившись в нём сразу «отрубились». Проснулись уже в Донецке на Северном автовокзале. В то время в Донецке было два автовокзала: Северный и Южный. С Северного отправлялись автобусы естественно северного направления, а с Южного соответственно южного. Северного вокзала там уже давно нет, перенесли на ж/д вокзал и  обозвали автостанцией. А вот Южный автовокзал существует и по сей день и с него также как и раньше едут автобусы в южном направлении. Мы мешкать не стали и поспешили на ж/д вокзал, сели в троллейбус и быстренько оказались возле касс. Купили Юре билет в проходящий, ближайший поезд до Николаева. В обратную сторону оказалось с транспортом легче. Ждать нужно было что-то около часа. Мне спешить некуда, я уже приехал (собирался погостить у брата), поэтому решил Юру проводить, посадить на поезд. И мы пошли на перрон присели на скамеечку. Юра сразу заснул, а вот мне уже спать не хотелось. Я уже почти оправился от наших бурных странствий и просто сидел, дышал воздухом. Как вдруг Юра как взбрыкнёт, аж подскочил на скамейке. Проснулся и рассказывает сон:
    - Прям всё как наяву. Сидим на скамейке, потом я встаю и иду в рядом стоящий ларёк за пирожками. Беру два пирожка, поворачиваюсь идти обратно и вижу, что к тебе подошли какие-то гопники и что-то от тебя хотят. Я подрываюсь с места к тебе на помощь…  А оказывается я заснул. Э-эх не успел им навешать «хороших».
    -Ну, ничего — говорю — Щас сядешь в поезд, ложись и в следующей серии им наваляешь.
    -Хорошо — согласился Юрик, и мы посмеялись.
   Вскоре подошёл поезд. Поскольку он был проходящим, то стоянка была короткой. До Юркиного вагона пришлось бежать, но успели. Юра спокойно зашёл в тамбур. Проводница проверила билет, закрыла подножку вагона и дверь. Уже через стекло двери Юра помахал мне, я ответил и вагон тронулся.

Дмитрий Зимин
2021 год.