ЦЛ гл. 7 Парни с соседней полевой почты

Утро следующего дня я решила начать с самого неприятного - росписи в собственном бессилии. Вчера для этого времени не нашлось - даже после пробного заплыва мы были выжаты, как пара лаймов, пошедших на лекарство страдающему от цинги матросу.

Болди ещё спал, когда я решила проверить, как работает швейцарский телеграф.
Не исключаю, конечно, что у нашего гостеприимного хозяина мог бы найтись и радиопередатчик, одна беда - пользоваться им было категорически запрещено. Мы-то поныряем и исчезнем, а вот хозяину гостиницы тут ещё жить и работать.

Поэтому я избрала более длинный, но никого не дискредитирующий канал.
Нацепив на себя наиболее существенные части туалета - я, разумеется, о кинжале и "беретте" - я ровно на секунду задумалась о том, что одеть.
Чулок у меня была ровно одна пара, и тратить ее просто так у меня не было никакого желания.
Не знаю почему, но в наше просвещенное время женщине на улице нельзя показаться в юбке без чулок. Даже те, у кого их нет по объективным причинам (а попробуйте-ка их достать во время войны, когда все силы промышленной химии отданы на  нужды фронта!) считают себя обязанными хотя бы нарисовать стрелку от шва химическим карандашом.
Поэтому, для экономии такого явного дефицита, я экипировалась в брючной костюм - по обычаю многих немецких женщин. В конце-концов, почему бы швейцарцам не быть в курсе о модах северного соседа?

Хотя, конечно, взглядов на пути к почте (целых четыре квартала!) я ловила на себе предостаточно.

"Post und Telegraphenamt" находилась на первом этаже небольшого стоящего на углу нескольких улиц каменного здания - и судя по его виду, построено оно было ещё во времена битвы при Моргартене.
Но окна были остеклены, а свисавшие со столбов провода телеграфного кабеля безошибочно указывали на то, что современность добралась даже до этого старья.
Я толкнула тяжелую дубовую дверь, окованую железом и оказалась внутри.

Помещение почты оказалось залой с высоким потолком, с которого свисала старая позолоченная люстра - сам люстра, возможно, принадлежала и 19 веку, но вместо свечей в канделябры были довольно грубо вкручены лампы накаливания, свет от которых, впрочем, желтил точно так же, как если бы это были свечи.
Впрочем, возможно это было вызвано тем, что вся зала была выдержана в бордово-коричневых тонах - от ткани на стенах до обивки низких кожаных диванчиков. Судя по всему, на почте в Швейцарии не экономили.
На диванчиках сидело несколько посетителей - или праздношатающихся, потому что у высокой стойки телеграфиста из морёного дуба, разгораживающей помещение надвое не было никого.
По другую сторону её сидел телеграфист - невысокий сухощавый мужчина в нарукавниках, пенсне в золоченой оправе и с поседевшей д'Артаньяновской бородкой, склонившийся над конторкой и увлеченно что-то вычислявший на арифмометре.
Я неуверенно подошла к стойке и растерянно обернулась, чтобы уточнить, не влезла ли я без очереди.
Лучше бы я не этого не делала, потому что на секунду я чуть было не поддалась порыву перемахнуть через стойку и начать отстреливаться из "беретты".
На меня смотрели пять пар глаз - которые принадлежали пятерым блондинам, которых без разговоров, чисто за внешний вид белокурых бестий, мгновенно приняли бы в СС. Учитывая абсолютно одинаковые гражданские костюмы - вплоть до повязанных одинаковым узлом (под одинаковым углом, чёрт побери!), принадлежность всей пятерки к армии была очевидна.
Что меня спасло от немедленного раскрытия - так это то, что лица у всех пятерых были совершенно мальчишечьи, а глаза смотрели на меня без угрозы. А с совсем иными чувствами.
- Слюни подберите, мальчики! - с облегчением сказала я и повернулась к телеграфисту.
- Мсье занят?...
- Для такой прекрасной фройляйн я всегда свободен! - телеграфист произнес эту фразу дежурным голосом - ровно на ту секунду, которую потратил на то, чтобы оторвать взгляд от арифмометра.
Рука его автоматически потянулась к пенсне, и голос его тут же перестал быть дежурным.
- Жак Легран, к вашим услугам, мадемуазель!
Я улыбнулась.
- Я бы хотела дать телеграмму моим друзьям, - сообщила я. - Надеюсь, телеграф работает?
- Можете быть абсолютно уверены в этом, мадемуазель! - с гордостью приосанился Легран. - Как швейцарские часы! Могу ли я узнать ваше имя?
- Абигайль Арно, - сообщила я великую тайну моего оперативного псевдонима. И протянула было руку за бланком - но, судя по всему, галантность престарелого мушкетера могла зайти и дальше - он мгновенно вписал мое имя в бланк телеграммы.
- С вашего позволения, я заполню бланк сама, - мягко я улыбнулась Жаку. - Это несколько личная информация. И... - я покосилась назад. - Вы примете телеграмму на французском?..
- О, разумеется! - Легран с готовностью передал бланк и перьевую ручку мне. - Но будьте осторожны, чтобы не испачкаться чернилами!
Я взяла ручку и немного покатала ее между пальцев. Покосилась назад.
Мальчишки, кажется, даже дыхание затаили.
- Господа, я вам не мешаю? - спросила я, лучезарно улыбнувшись всем пятерым.
Последовала пауза - мальчики, судя по виду, просто остолбенели. Наконец один из них, явно зардевшись, покачал головой.
- Нет, нет фроляйн! - ответил он на немецком. - Мы ожидаем телеграмму от нашего друга, и вы нам никоим образом не мешаете... То есть.. простите... - тут он окончательно потерял дар речи.
- Вольно, милый! - ответила я ему на немецком же, и принялась заполнять телеграмму.
Как и обещала - на французском, чтобы соглядатаям жизнь малиной не казалась.

"Пьер, возникли незначительные осложнения. Потребуется медный котел для пунша."

Легран  молодцевато принял бланк телеграммы из моих рук, и мгновенно бросился к аппарату. Усевшись за стул он на секунду замер, как пианист над партитурой, а потом застучал ключом с такой скоростью, будто играл Листа.
Я рассеянно оглянулась, скользя взглядом по лицам восемнадцатилетних мальчишек - судя по отрешенному виду, радист у них был тот, что сидел ближе к окну.
- Мадемуазель! - голос Леграна прервал мои физиогномические разыскания. - Ваша телеграмма отправлена! Требует ли она ответа?
- Да, возможно, - согласилась я. - Я зайду проверить будет ли ответ вечером. Сколько я вам должна?
- Два франка, мадемуазель!
Я повернулась к Леграну, достала из сумочки кошелек и положила монеты в эбонитовую тарелочку на стойке.
Легран поправил пенсне и улыбнулся мне.
- Ваша телеграмма гораздо интереснее, - сообщил он мне по-французски. - Не то что тяжелое оборудование, подтверждение доставки которого ожидают пятеро господ, расположившихся на лавочках!
- Да, уверена, что их тоже нужно будет пригласить на мою вечеринку! - согласилась я. - Было очень приятно пообщаться с земляком в этих краях. Увидимся вечером!
- С радостью, мадемуазель! - Легран только что каблукми не щелкнул, когда я развернулась, и проследовала к выходу.
Дверь телеграфа гулко захлопнулась за мной, и я неспешно пошла по улице, спускаясь к озеру.
Очень неспешно.
Почти стоя.
Решались они долго, но я наконец услышала за спиной топот догоняющих меня ног.
Один человек.
Очень непрофессионально было отправлять за мной радиста, но, как я и подозревала, он был единственным, кто говорил по-французски - ну, по крайней мере, достаточно хорошо для того, чтобы пригласить куда-то девушку.
- Мадам! Мадемуазель! - услышала я оклик и медленно обернулась всем корпусом с выражением удивления на лице.
Ну, не сообщать же мальчишке, что я прекрасно видела его отражение в витрине.
- Да, герр?
- Кёниг.... младший лей... э-э... - мальчишка смутился.
Я поколебалась с полсекунды. Иногда проще притвориться такой же неопытной идиоткой, а не играть коварно-изощренную даму.
- Kleinkampfverband? - спросила я. - Соединение малого боя?
На лице герра Кёнига воцарилась растерянность, которую я постаралась растопить улыбкой. Надеюсь, не очень торжествующе выглядевшей.
- Ох, да ладно тебе! - сказала я. - Вы прекрасно знаете, зачем вы здесь, и прекрасно знаете, кто я.
("А если и нет, тебе расскажут, когда будешь докладываться командиру!" - подумала я про себя).
- Война кончилась, а сейчас мы пытаемся найти сокровища раньше других. Честный спорт.
- Да.... наверное... - на лице самого младшего лейтенанта Кёнига бродила целая гамма эмоций, от облегчения до озадаченности. Ну да, вы то явно тут не сокровища ищете... но будет неплохо, если вы подумаете, что именно я с Болди - просто парочка авантюристов... с которыми можно договориться, а не топить по-тихому в холодном и глубоком озере.
- Вы меня пригласить хотели? - перевела я разговор на другое.
- Да, точно! - Кёниг схватился за это как утопающий за соломинку. - Сегодня вечером в "Королевском олене"... это в верхней части городка... Там все будут... Даже итальянцы!
- И во сколько?
- А!... да... - Кёниг смутился ещё больше, хотя это выглядело невозможным. - В семь пополудни.
- Я буду, - я улыбнулась и подмигнула Кёнигу. - Твой танец первый.
Оставив остолбеневшего лейтенанта осознавать все произошедшее, я отправилась к "Пушкам Наварона".

____
Примечание - кстати сказать, в лайме, выбранном Адмиралтейством как более дешёвая альтернатива лимону, с витамином Ц - полный швах... ))