Афера глава 12

                ГЛАВА 12

          - В деревню или на Ниглиную? – усаживаясь в машину, спросил я у матери.
          - Какая деревня, домой – махнула рукой мать – не можем же мы бросить отца.
         - Но там опасно и потом отец будет под присмотром – ответил я ей.
         - Что ты говоришь, какой присмотр – с жаром воскликнула мать – он должен быть под моим присмотром, ещё неизвестно, как всё обернется, вдруг заражение, сам знаешь какая сейчас медицина, не врачи, а коновалы.
         - Мамуля, это уже слишком, там врачи как врачи, не лучше, но и не хуже чем в \кремлёвке – попытался я успокоить её.
         - Всё, ни слова больше, я знаю одно – такое ранение не проходит бесследно, можно ожидать чего угодно, поэтому я остаюсь здесь,  и буду дежурить у постели отца. 
         - Хорошо, хорошо, я согласен, только будь поосторожней, не хотел тебе говорить, но, думаю, те, кто покушался на отца, могут предпринять ещё одну попытку свести с ним счёты.
         - Сеня, меня не надо пугать, я знаю одно – всё обойдется, и он будет жить!
         - Я тоже так думаю – подала голос бабушка – но охрана ему не помешает, а ты  голубушка, правильно сделаешь, если будешь дежурить у его постели,  как никогда нужна твоя забота, твоё тепло и внимание.
Я на автомате вёл машину и размышлял о том, что мне делать дальше – бросить отца и мать я не мог, но не мог  бросить все свои дела, поэтому решил так – с утра в Дрянск, к вечеру мчусь к отцу, ночую и снова в путь.
        Не успел я додумать свой план действии на ближайшие несколько дней, как подал голос мой мобильник и Жоркин голос прервал моё безрадостное планирование.
       - Семен, я всё знаю – без предисловия напористо заговорил Жора – отец ранен, ему требуется охрана и твоё присутствие необходимо, но оно необходимо и здесь, заварил кашу, помогай её расхлёбывать! Предлагаю сделать так – с утра ты у нас, к вечеру у отца, идёт?
       - Значит так – раздраженно ответил я – ты не командуй, не надо всё решать за меня, я сам знаю,  как мне поступать и помни от решения вопроса здесь, в Москве, полностью зависит твоя судьба.  Не забывай, мой разговор с Мухиным решит многие проблемы, а его поддержка дорого  стоит, понял, ты чукча?
      - Ну, куда уж нам, лапотникам, мы ничего кроме навоза не нюхали, а туда же, как говориться из грязи да в князи – обиделся Жора.
      - Жора, прости, это я так, от расстройства, завтра вечером, после разговора с боссом, буду у тебя, жди.
       - Бабушка, моя милая бабушка, предлагаю сегодня переночевать у нас, а завтра, после обеда помчимся в деревню, ты как? Не возражаешь? – спросил я.
       - Делай так, как тебе удобнее, мне в деревню не к спеху, дом в надёжных руках – похлопав меня по плечу, улыбнулась бабушка Аня.
Я въехал во двор нашего дома и вдруг в свете фар увидел знакомую фигуру, у подъезда, прижимая руки к груди, стояла  Лена. От удивления смешанного с восхищением  я разинул  рот,  да так и застыл с отвисшей челюстью. В свете фар она выглядела фантастически прекрасной, её изумительную фигуру облегало прозрачное платье,  которое подчеркивало великолепную линию бедер.
        - Лена!?! – удивилась бабушка – почему она здесь? Что-то случилось?
        - Бабуленька, сейчас узнаем – вылезая из машины, успокоил я её.
        - Лена, почему ты здесь, что-то случилось?
 
        - У меня ничего, просто не могла усидеть дома, когда у тебя такое…
        - У нас все хорошо, отец жив, мы только что говорили с ним.
        - Если все хорошо, тогда я поехала?
        - Привет, ну ты молодец, ехала, ехала и на тебе – поеду. Нет, уедем завтра, вместе с бабушкой и потом мне кажется, ты что-то не договариваешь, так?
 Лена хотела что - то сказать, но в эту минуту подошла мама, а вслед за ней и бабушка.
       - Лена, что случилось? Просто так ты не могла бросить дом, говори… – спросила бабушка.
      - Ничего не случилось, а за домами присматривает моя мама. Всё хорошо – как-то безрадостно, улыбнулась Лена.
     - Так уж и ничего? А мне кажется, ты просто не хочешь говорить – пристально вглядываясь Лене в глаза – продолжала бабушка – я тебя знаю, не ври мне, но если не хочешь, молчи.
 Войдя в квартиру, я тут же провел Лену в свою комнату и, прижав её к своей груди, тихо попросил – теперь рассказывай, что произошло.
      - Представляешь,  Сивый сегодня утром приехал ко мне домой и предложил выйти за него замуж, а когда я категорически отказалась, начал угрожать, мол,  если не пойду за него, то он сожжёт наш дом.
      - Успокойся, радость моя, я с ним разберусь, он на век забудет тебя – успокоил я её – сегодня уже поздно, а завтра я найду этого скота и набью ему морду.
      - Сеня, милый, это очень опасно, он бандит, у него целая шайка таких же отморозков, как и он – попыталась предостеречь меня Лена.
      - Ничего, я тоже не одинок, ты забыла, что у меня есть верные друзья? Правда, в таких делах порядочные люди разбираются один на один – ответил я ей.
      -  Так то, порядочные, а Сивый подонок, он плевать хотел на  порядочность – возразила Лена.
      - Ты что же предлагаешь всё спустить на тормозах, ну нет, я его достану… - и  увидев в Лениных глазах  страх, я ещё больше обозлился – ещё не знаю как, но обязательно достану, да так, что он навсегда забудет дорогу в деревню – покрывая поцелуями лицо и шею Лены, уверил я её и в следующее мгновение мы рухнули в кровать.
        - Какие же мы с тобой бессовестные, бабушка с матерью сидят на кухне, а мы здесь предаемся любви -  одеваясь, качала головой Лена, и, поцеловав меня в щеку, вышла из комнаты.
      Когда я появился на кухне, там все были в сборе – мать хлопотала у плиты, бабушка читала молитву, а Лена стояла у окна и смотрела во двор.
      - Сынок, бабушка собралась в деревню, ты же отвезёшь её? – спросила мать.
      - Конечно, отвезу, но чуть позднее, мне срочно надо решить один вопрос с моим работодателем, не возражаете?
      - Делай свои дела, внучек, а мы подождем – улыбнулась бабушка – а потом, смотри, твоя мать затеяла стряпню, пока не отведаем ни куда не поедем, так ведь Настя?
      - Так, мама, так, хочу вас угостить своим фирменным тортом.
 Наскоро выпив по стакану чая, мы с Леной вышли во двор. Там, к моему удивлению, прислонившись к машине, стоял Антон.
       - Ты, что тут делаешь? – спросил я его.
       - Дак, вот, жду тебя, уж больно я соскучился по тебе, ну а тут звонит Пашка и говорит – так, мол, и так, надо бы присмотреть за тобой, еже ли што, помочь. Ну, я ему в ответ - какой может быть базар, конечно, пригляжу, и вот я здесь.

         - Ладно, разберемся потом, а пока садись в машину – толкнул я Антона в бок.
         - Куды, едем-то?
         - Куды, куды, на кудыкину гору! – хохотнул я - К моему шефу, разговор у меня с ним.
          - Я, Антон, школьный друг этого оболдуя, а ты Лена? – по бычьи, наклонив свою рыжую голову, представился он – знаешь Лена, за этим шелопутом всегда нужно приглядывать, вечно к нему липнут всякие неприятности, он уехал из Клинска, а я настороже, думаю, вот, вот, что-то должно случиться, так и вышло. Ну ничего, теперь всё будет тип топ.
         - Когда есть такие друзья наверняка всё будет тип топ – улыбнулась Лена.       
         - Знаешь, Лена, дружба это святое, а началось всё с одного случая. В восьмом классе  у меня, как теперь говорят, не сложились отношения с русачкой, что ни диктант, так у меня двойка. Представляешь, всё спишу у Семёна, а всё равно двояк. Но  однажды я так разозлился на эту самую русачку, что решил на перемене сделать ей больно. Вот она выходит из класса, идет, вихляя задом,  и я ей вонзаю в этот зад булавку. Ой, что тут началось, виз крик, она ко мне, хотела влепить мне пощечину. И тут, откуда не возьмись, выныривает Сенька и подставляет свою морду под её ладонь. Шлепок получился, классный, а Сенька потёр щёку и говорит – извините, Марья Васильевна, это я нечаянно, вы уж простите меня. С тех пор мы стали, не разлей вода. 
         - А дальше что же было?  Двойка за год была тебе обеспечена? – засмеялась Лена
         - Нет, до этого не дошло. Ну не любил я эти всякие прилагательные, глаголы, запятые, нудные нравоучения всяких там Толстых и прочих писак. Другое дело машины, тут всё ясно и понятно, где какая шестеренка крутится. Спасибо Сеньке, выручил, заставил  меня заниматься вместе с ним, так и выкрутился.
         - Дубина ты, Антоша, как можно не любить родной язык – подал я голос – ты меня поражал и продолжаешь поражать, в общем, был ты неучем,  таким и остался, но я всё равно люблю тебя.
         - Не всем же быть таким грамотеем, как ты. Одно знаю, через свою большую грамотность у тебя одни неприятности. Не любит у нас народ слишком умных.   
         - Брось, ум дается не грамотой, а  природой, каждый индивид умен по- своему, взять, хотя бы нас с тобой – я не черта не понимаю в моторах, а ты здесь король и наоборот, ты далек от литературы, а я влюблен в неё.
         - Вот, вот, Лена, заметь – не человек, а индивид, каково, а? Это он свою грамотность хочет показать, а ты, рвань чумазая, знай своё место, копашись в железках и не суй свой нос в разные там эмпирии. Грамотей хренов – обиженно заворчал Антон.
      Как всегда, в последние время улицы Москвы оказались забиты машинами под завязку, но, поблуждав по закоулкам,  я  подрулил к дому, где размещался офис моего шефа.  Я лихо влетел по лестнице на третий этаж и через две минуты рассказывал ему о состоянии дел в Клинске. Шеф молча слушал и только кивал головой в знак согласия. Наконец, он встал, подошел и приобняв меня за плечи, сказал – Семен, я тебе полностью доверяю, но учти вся ответственность за неудачу ляжет на тебя, а там уж не взыщи.
     С этими словами он развернул меня и подтолкнул к двери.
     - Победа будет за нами, Константин Петрович, уверен, Георгий будет мэром Клинска! – театрально вскинув руку в римском приветствии, с неподдельным жаром, ответил я и вышел за дверь.
     Уже сидя в машине, я вдруг понял, что у шефа наверняка были ещё и городские осведомители, которые постоянно мониторили общественное мнение местных обывателей и тут же докладывали ему. Из этого следовало, что мы с друзьями попали точно в яблочко и при финансовой поддержки  наверняка победим. В приподнятом настроении от результата встречи с Мухиным, я позвонил сначала Пашке, потом Жорке и сообщил им о его поддержке. К моему удивлению каждый из них воспринял эту благую весть совершенно по разному, если Павел отреагировал очень сдержано, то Жора воспринял это даже несколько болезненно. Он сказал, что за это придется платить слишком дорогую цену и в результате можно оказаться в полной зависимости от денежного мешка нашего благодетеля. На, что я ему резко ответил, мол на этом свете за все приходиться платить, и так ещё со времен Адама, устроен  мир и тут уже ничего не поделаешь. Откровенно говоря, я даже разозлился на Жорку, это же надо, хочет и рыбку съесть и на кол не сесть. 
      Дома нас ждал роскошный обед из борща с кулебякой, тушёное мясо и огромный торт. Увидев торт Лена в восторге всплеснув руками, ахнула, Антон, глядя на мясо причмокивал и плотоядно жевал губы. Плотно пообедав, и собрав нехитрые пожитки,  мы дружной кампанией тронулись в путь и через полтора часа въезжали в деревню. Еще издали у дома Лены мы увидели несколько пожарных машин и толпу деревенских жителей, которые угрюмо смотрели на развалины сгоревшего дома.
Не доезжая несколько десятков метров до пожарища, я остановил машину и помог Лене выйти из неё.  С трудом переставляя негнущиеся ноги Лена подошла к толпе и тут навстречу ей бросилась соседка со словами – Лена туда не ходи, там, там… и не договорив, молча указала на носилки, на которых закрытый простыней лежал трупп. Оттолкнув соседку Лена подошла к носилкам и, приоткрыв простыню, опустилась на землю.
     - Мать – догадался я и, подойдя к Лене, попытался поднять её. Нет, она не плакала, она окаменела и равнодушно смотрела на обгоревшие бревна. Наконец поняв, что Лена не в силах встать, я поднял её на руки,  и с помощью Антона,  усадил в машину. В эту минуту, откровенно говоря, я не знал, что мне делать, оставаться здесь на пепелище или увозить Лену подальше от этого кошмара.  Выручила бабушка, она подошла к нам и, указав на Лену, сказала – вези её к нам домой, уложи в постель, дай стакан водки и не отходи от неё ни на шаг, а я здесь распоряжусь.
      На другой день при стечении всех жителей деревни мы похоронили мать Лены.  Начавшееся следствие тут же установило, что покойница была пьяна и от небрежно брошенного окурка, загорелся дом. Все это время Лена в трансе лежала в постели, и на все попытки  как-то отвлечь её от мрачных мыслей молча отворачивалась к стенке. Так прошел ещё один день и я уже начал бояться за её рассудок, но тут ко мне подошла бабушка и, взяв меня под руку увела на веранду.    
      - Знаешь, внучек, у нас ещё одна беда – тихо сказала бабушка.
     - Что ещё за напасть? – уставился я на неё.
    - Бог послал Лене ещё одно испытание – всё так же тихо произнесла она.
    - Бабуля, милая, говори яснее – взмолился я.
    - Из- за больших переживаний у Лены отнялись ноги.
Я оглушено смотрел на бабушку и не верил ей. Не может этого быть, она слишком молода, здорова и сильна, не может эгого быть – как заведенный твердил я себе.
В эту ночь я долго лежал без сна и только под утро провалился в глубокий сон.
      Сначала мне показалось, что я вот, вот разобьюсь о быстро несущуюся мне навстречу землю, но вдруг какая-то неведомая сила резко затормозила мое падение и я мягко приземлился на поле, покрытое изумрудной травой. Я с изумлением оглядел бескрайний луг, одинокие деревья в море травы и безоблачное голубое небо с обжигающе-ярким солнцем и от удивления ойкнул – мир из которого я прилетел был совершенно другой, там царила непогода, шел дождь. Изумление мое еще больше усилилось, когда я понял, что это не сон, это какое-то чудесное перемещение во времени и пространстве, в новый неведомый мне мир. Пока я, пытаясь осмыслить новые реальности, приходил в себя, налетел шквалистый ветер и в одночасье превратил небо и землю в бушующий ад. Небо то и дело раскалывал оглушительный гром, гигантские огненные стрелы пронзали землю и на меня обрушились потоки воды. Я бросился бежать и вскоре очутился под каким-то дощатым навесом. Обессилено прислонившись к столбу, я зачаровано смотрел на бушующую стихию и все пытался понять каким таким образом могут совершаться чудеса, подобные моему перемещению в новое измерение.  - Это сон – решил я и ущипнул себя за руку, но ощутив боль, подумал – нет, это не сон, а какая-то чертовщина - и в это мгновение что-то теплое и мягкое коснулось моего плеча.
На мгновение оцепенев от ужаса, я тут же отпрыгнул в сторону и оглянулся – передо мной стоял дремучий старик и степенно оглаживал свою седую бороду. – Вылитый Николай Угодник – почему-то подумал я и медленно поклонился ему.  – Не волнуйся, я здесь чтобы помочь тебе поверить в божественное проведение и принять в сердцем учение Иисуса Христа. Уверуешь и он поможет тебе в твоем горе. Покайся в грехах, исповедуйся и причастись Святых Христовых Таин.
      -Верую, верую – упав на колени и  крестясь – вскричал я.
     - Если так возвращайся домой – тихо, с достоинством сказал старик и тут же исчез, растворился, будто никогда и не было его в природе. Не знаю, что случилось со мной, но после этих слов, мне вдруг стало спокойно и даже радостно и я тут же залился счастливыми слезами, будто и впрямь все мои несчастья остались где-то там, в другом мире. Очнулся я у постели Лены, по щекам катились слезы, но сердечная боль, которая преследовала меня последние два дня стала понемногу отступать и вскоре исчезла совсем. Я поднялся, подошёл к окну и сквозь его мутное стекло увидела чистое небо и солнечные блики,на яркой зелени деревьев..   
       В то утро я, точно робот, все делал механически, одна мысль беспрестанно преследовала меня – немедленно одеться, пойти в ближайшую церковь и сделать все как говорил седобородый старец, так похожий на Николая Угодника. Я все так и сделал – священник Успенской церкви  исповедовал  и причастил меня, после чего тут же завел машину и помчался в Покровский женский монастырь, где находится Рака с мощами святой праведной блаженной Матроны Московской. Я не знаю почему поехал именно туда, да и не особенно задумывался над этим, просто в моем подсознании вдруг появилась непоколебимо твердая уверенность, что именно там я найду сострадание и помощь. Наконец, после долгого ожидания своей очереди, я смог преклонить колони перед  мощами святой праведницы Матроны и горько плача, рассказать ей о несчастии, которое постигло мою любимую. Не знаю, что испытывают другие люди, которые так же как я, приходят к ней со своими болями, но я всем своим существом почувствовал, что святая заступница Матрона вымолит прощение у нашего Вседержителя и он вернет силу и здоровье моей единственной отраде в этом страшном мире, мире погрязшем в суете и безверии, в страстном желании ухватить лучший кусок и лучшее место под солнцем.
       Ночью я возвращаясь домой, когда мой мобильник требовательно затрещал и я услышал радостный возглас своей бабушки – Сема , Семушка, чудо, чудо, у Лены на правой ноге шевельнулся большой палец, ты понимаешь что это значит? Это значит, что наше дитятко будет ходить, будет бегать на своих чудесных ножках. Свершилось, Бог не оставил нас, Всевышний помог нам, спасибо Господу.
 Бабушка еще долго что-то говорила, но я не слышал, я молился и благодарил святую праведную Матрону за ее заступничество перед Богом, за огромное счастье которое Бог даровал нам, большим грешникам и бывшим безбожникам.

 
                ЭПИЛОГ
         После потрясений связанных с покушением на отца, смертью матери Лены и связанным с этим параличом Лены я был в каком-то ступоре, но сейчас всё позади.
Лена начала двигаться, осторожно вставать с постели и с моей помощью ходить по комнате. В один из таких дней я сделал ей предложение стать моей женой, Лена согласилась и мы решили, что как только она окрепнет, сыграем свадьбу. Тем временем в городе произошла бескровная революция - бывшему мэру и его шайке жуликов и воров горожане выразили недоверие  избрав  Жорку городским головой. По представлению нового мэра со своих должностей были тут же уволены прокурор, начальник городской милиции и все чиновники, замешанные в коррупции. У моих друзей все складывается как нельзя лучше – Пашка уехал в столицу руководить молодежным движением в масштабах страны. Авсей бросив министерский кабинет, стал директором строящегося автозавода и укатил на стажировку в Германию, Антон вернулся к своим сервисными дела. Мой главный враг Сивый как –то незаметно исчез из города и больше никогда не напоминал о себе. Ходили слухи, что он при очередной бандитской разборке был застрелен и похоронен в Клинске.
        Вскоре я стал замечать, что потерял интерес к своей репортерской работе, как-то вдруг она показалась мне излишне суетной, и в какой-то мере бессмысленной. Незаметно для себя я увлекся чтением богословской литературой, она как бы очищал мою душу от повседневной грязи и бесконечной погоне за призрачным житейским успехом. Особенно радовалась за меня бабушка, увидев меня за чтением Библии, она тихонько выходила из комнаты, вставала под образами и долго молилась. А когда я сообщил ей о том, что решил стать священником, благословила и троекратно перекрестив, сказала – я была уверена, что ты, внучек, найдешь свой истинный путь в жизни, продолжишь святое дело служения Богу нескольких поколений Архиповых, и выполнишь наказ своего деда. А вчера к нам в деревню приехал отец и, узнав, что я решил поступить учиться в семинарию тут же предложил продать коллекцию, а деньги отдать на восстановление деревенского храма, который за многие десятилетия забвения превратился в руины. Уже через неделю коллекция была продана, я получил благословение нашего протоиерея и занялся  нелегким делом восстановления нашего храма. С этого момента для меня началась совершенно новая, незнакомая и такая интересная жизнь.

 Москва-Клин