Рабский код 98 - 100

Действие романа происходит в альтернативной реальности.
Все события и персонажи являются вымыслом.

98

Аналитический центр
Департамента контроля за массмедиа, Москва
02 сентября, 02 часа 29 минут

Баркасову снилось, что его заставляют грызть собственную руку. Заставляют, приводя совершенно логическое обоснование, почему он должен это сделать. Баркасов со звуком бензопилы вгрызается в свою плоть… и вырывается из кошмара. Рёв бензопилы превращается в виброзвонок телефона. А правая рука превращается… в культю? Баркасов в ужасе схватился за руку, но вместо родной руки будто прикоснулся к руке какого-то трупа. Да что же это? Телефон продолжал вибрировать, но вместо него шеф потянулся к выключателю. Когда свет рассеял тьму и ужас, Баркасов неуклюже сгрёб телефон левой рукой.
«Если опять какая-нибудь ерунда – я их всех там пришибу к чёртовой матери!» – подумал шеф и снял трубку.
– Шеф! – прямо в ухо крикнул голос аналитика. Баркасов даже рефлекторно отнял трубку от уха. – Зоя Крутова вышла на связь со своим сожителем, Владом Храмовым. Канал связи отследили, это всё-таки Киржач! Необходимы полномочия для прямого доступа к логам провайдера. Нужно выбить доступ как можно быстрее!
«Хоть одна хорошая новость», – подумал Баркасов, не испытывая особой радости. Сейчас его заботила рука, которую он умудрился так здорово отлежать. Он с ожесточением массировал мышцы, заставляя циркулировать кровь. Рука оживала, но вместе с этим в руку пришла боль: миллиарды иголок тиранили несчастную конечность. И казалось, этому не будет конца.

99

Нычка Волкова
02 сентября, 19 часов 21 минута

Щёлкая каналы, Зоя наткнулась на околополитическое ток-шоу. Она знала, что такие передачи просто бьют рекорды рейтингов, когда реально есть, что обсудить. И тему браслетов мусолят разве что не в «Спокойной ночи, малыши». Хотя и тут нельзя быть уверенным на все сто. Однажды, готовя материал для «Столичного вестника», она наткнулась на архивный выпуск этой детской передачи, где пёс Филя на полном серьёзе спрашивал у ведущего: «что такое ваучер?» Зоя сделала звук громче:
– А я напоминаю, что мы с вами находимся в студии телевизионного шоу «Не могу молчать!», и тема нашей передачи «Программа безусловного базового дохода: браслеты или кандалы?» Повышают ли браслеты значимость людей в их собственных глазах, и даёт ли «И-Мо-Цен»  стимул для роста личности? Или же тут всё наоборот и нас просто хотят превратить в зомби? – Лицо бойкого ведущего скривилось в иронической ухмылке. – Вот это мы сейчас и узнаем у наших новых гостей. Встречайте!
Зашелестели зрительские аплодисменты, и камера, отъехав от ведущего, показала студию с высоты. На двух диванах расположились оппоненты по дебатам. По правую руку от ведущего сидят ухоженные, со вкусом одетые девушки, на их руках стильные браслеты в модных цветах этого года. Слева – разношерстная компания из церковнослужителя в рясе, женщин неопределённого возраста с платками на голове и длинных юбках и низкий толстенький мужичок со значком в виде звезды, серпа и молота на лацкане твидового пиджака.
Одна из девушек (поправив очки в модной оправе, тем самым продемонстрировав на запястье лиловый браслет), заговорила:
– Это гигантский шаг для экологии! Как вы этого все не понимаете? Человечество, наконец, избавится от тонн бумажных документов, теперь не нужно ездить за каждой справкой в один конец города и заверять её на другом. Не придётся рубить несчастные деревья для производства бланков. Электронный документооборот, электронные деньги – это цивилизованно, экологично и, в конце концов, гигиенично! Вы представляете, сколько бактерий и вирусов на бумажных деньгах? Поход в больницу превратится из пытки в удовольствие: девяносто процентов проблем будет решаться, не выходя из дома, серьёзные заболевания будут лечиться вовремя, не дожидаясь усугубления. Подходящий донорский орган найдут мгновенно, ведь вся медицинская информация о человеке находится в единой электронной базе и обновляется по мере необходи…
– Вот именно! В единой электронной базе! Вас загнали в электронный концлагерь, вас сделали зависимыми от этой системы, за вами следят ежесекундно, как вы этого не понимаете? – мужичок в твидовом пиджаке не выдержал и перебил восторженное щебетание девушки. – В любой момент правительство может отключить вас от банковской системы, и кто вы без неё, кем вы станете, оказавшись вне этой системы? Это, во-первых. А во-вторых, о каких бумажках и лесах вы говорите? Весь документооборот давно ведётся в одном месте – в центрах государственных и муниципальных услуг или многофункциональных центрах, что, в принципе одно и то же. В каком веке вы застряли, барышни? И, в-третьих…
Девушки переглянулись; и уже другая, с лимонно-жёлтым браслетом, снисходительно смерив взглядом оппонента, перебила уже его:
– А в-третьих, мы законопослушные гражданинки, а не какие-то террористки. Мы не делаем ничего такого плохого, за что могут арестовать наши счета или нас. Это просто бред! И пока мы соблюдаем закон, наши финансы в полном порядке, – девушка изобразила жест «окей». – Все счета народа застрахованы, если вы не в курсах.
Кто-то из зала выкрикнул так, что все услышали его и без микрофона:
– Это же заговор мирового правительства по порабощению русского народа! А эти девушки – служительницы сатанинского культа. Все видели, какой она знак пальцами сделала? Это же знак дьявола! Три шестёрки!
Одна из женщин взяла микрофон:
– Деточка, как ты думаешь, а, например, голосование не за действующего Президента – это плохо для… – её микрофон вдруг затих, а камера вновь показала ведущего:
– Не хотелось бы прерывать столь жаркий спор, но у нас реклама. Не переключайтесь, дальше будет ещё жарче!
Зоя не стала переключаться, она просто выключила телевизор. Бывшая журналистка вдруг поняла, до какой степени ей успели обрыднуть все эти новости, всё это мракобесие. Девушка решила предаться фрустрации, закрывшись в своём отсеке и глядя в потолок. Может, и уснуть удастся.
В начале девятого пост у телека занял не знающий, чем заняться Свиридов. Он пощёлкал каналы и остановился на очередном (расплодилось их в последнее время немало) ток-шоу, где ведущий, распаляясь (по сценарию или на самом деле – не понятно), нападал на обе стороны оппонентов. Эта программа называлась «Пусть молчат, кому нечего сказать».
– Что за чушь ты смотришь, – хмыкнул направляющийся в кухню Матвей. – Сплошной сценарий и никакой импровизации.
– Хорошо разгружает мозги, – буркнул Свиридов, с прищуром вглядываясь в лицо ведущего: играет или нет? – Ты опять жрать что ли? Лучше сядь и посмотри, какую волну твоё изобретение подняло.
Матвей фыркнул и пофланировал дальше. Однако через пару минут вернулся с тарелкой подогретых наггетсов.
– Будешь? – Парень плюхнулся рядом, сунув тарелку под нос Анатолию.
Свиридов скривился. Матвей пожал плечами, и переключил внимание на экран. Шоу на эмоциях, цепляет, поставлено грамотно, но один фиг – сценарий с переигрыванием.
– Вы не понимаете! – разошёлся противник браслетов. – Даже если сейчас, – он выделил последнее слово, – сейчас возможности контроля мозга нет, то она появится. Вопрос времени. И появится, когда никто этого ждать не будет, когда все привыкнут к этому навязанному новшеству!
– И вот это самое главное преимущество браслета! – воскликнул его оппонент. – Убийцы, воры, насильники… Они все будут под контролем государства. Ну а вот честным людям бояться нечего. Вы ведь честные люди? – обратился оппонент к залу и, дождавшись аплодисментов, воскликнул: – Вот видите! Нам боятся нечего. А вот преступникам… Вот буквально вчера – слышали? – маньяк изнасиловал двенадцатилетнюю девочку. И его не нашли! Был бы вот браслет – взяли бы сразу. Возможно, ещё до совершения это гадкого преступления. Вы хотите запретить браслеты. Это значит, что преступлений будет больше. Вот! Вы что, хотите, чтобы преступники продолжали насиловать наших детей?
Зал одобрительно загудел.
Матвей пожал плечами:
– Полный бред. Ахинея… – Хотел добавить: «для дегенератов», но вовремя посмотрел на Свиридова и мысленно закрыл рот на «молнию». Ещё раз пожал плечами и ушёл в серверную. Чтобы через минуту вернуться за наггетсами и увидеть, как рука Свиридова тянется к тарелке.

100

Офис провайдера города Киржач
03 сентября, 20 часов 17 минут

Когда с утра в серенький офис ворвался спецназ в полной выгрузке – эффект получился, как от разорвавшейся бомбы. Изумление, застывшее на лицах сотрудников было достойно эпистолярного жанра, особенно забавно было их вялое возмущение, когда спецназовцы уткнули их носами в пол. Но толка от этих ребят решительно никакого: никто ничего не знает или зачем-то скрывает. Они дали показания местным следакам, но по постным лицам последних было видно, что те зря тратят время. Баркасов поблагодарил следователей и отпустил их ещё в обед. А вот офис-менеджеров или как их там… системных инженеров местного провайдера вместе с их директором, Баркасов попридержал, разрешив каждому сделать по одному звонку близким родственникам.
«Да, к Волкову провайдер не имеет никакого отношения, – думал Баркасов, буравя взглядом своих черепушек сотрудников этого незадачливого провайдера. Он мрачно жевал бутерброд, переводя взгляд с одного на другого, чувствуя себя офицером гестапо. – Но волчара умеет путать следы».
Аналитики не нашли никаких финансовых зацепок присутствия Волкова в делах провайдера.
Команда айтишника уже более десяти часов колдует вокруг оборудования провайдера, кишащее программами и скриптами Матвея: пройти мимо них, не вызвав срабатывания тревоги, проблематично. Поначалу шеф пробовал их торопить, но айтишник твёрдо дал понять, что лучше бы ему сейчас сюда не соваться.
– Если это реальный след, то логи нужно читать тайно, – сказал в заключение своей тирады айтишник. – Мы запараллелили серверную стойку, и качаем данные с сервера на отдельную систему, чтобы там без палева их потрошить. Отчёт по «железу» таков: оборудование старое, частично – списанное военное. Рухлядь, в общем.
– Когда вы нас отпустите? – спросил директор, когда стрелка его настенных офисных часов перевалила новый рубеж, оставив тягучему, как жвачка, дню два часа на существование.
– А кто вам сказал, что вас кто-то отпустит? – сделав удивлённое лицо, спросил Баркасов. – Через вашу организацию в Сеть осуществлён вброс лживой антиправительственной дезинформации, а вы упёрлись лбами то ли специально, то ли нарочно. Тут скорее ставится вопрос, кто и на какой срок поедет в тайгу сосны валить. – Баркасов закинул ногу на ногу и, обхватив коленку руками, наклонился заговорщицки. – Это я про вас. Если что.
– Так… погодите-ка… – директор яростно потёр глаза. – Я кое-что вспомнил! Не знаю, как это вам поможет, но несколько лет назад был спецзаказ на прокладку оптоволокна в какую-то дыру. Куда – не знаю. Тут хоть убейте. Ой! – Директор нервно прикрыл рот ладонью и зыркнул на своих подчинённых (те дружно залюбовались линолеумом под ногами). – Я не в буквальном смысле!
– Кто исполнитель заказа? – глаза Баркасова загорелись, как у гончего пса, почувствовавшего подранка.
– Не имею представления. Я же здесь просто директор.
– А кто хозяин тоже не знаете?
– Ну почему – знаю. Я же уже говорил следователям…
– Ах у ели, ах у ели, ах у ели злые волки, – пробормотал Баркасов, затеребив браслет, будто это он виновен в таком грубом проколе: «Как я мог пропустить, что этот долбанный директор не является хозяином? Столько времени псу под хвост!»
– Что простите?
– Берите бумагу, – взял себя в руки Баркасов, – и каждый пишите подписку о невыезде. Паспортные данные, адреса, телефоны. И не дай Бог у кого-то будет телефон отключен или сядет батарейка! Посажу, как предателей Родины. Уяснили?
Все дружно закивали. А Баркасов уже звонил в родной аналитический центр.
Через пятнадцать минут в офисе провайдера остались только Баркасов, айтишник и его команда в составе троих спецов.
Баркасов, понимая, что толку тут от него ноль и чувствуя выматывающую сонливость, отправился в подсобку, где видел неказистый диванчик. Ребята-то сделают работу и потом выспятся, когда же ему придётся поспать – ещё вопрос.
Ближе к утру его разбудили. Баркасов мрачно взглянул на часы: половина пятого. Айтишник дал ему очухаться ото сна, а потом сказал:
– Шеф, на серверах никаких следов.
Баркасов недоверчиво выгнул бровь.
– Но с учётом уровня работы беглецов, это не удивительно, – быстро продолжил айтишник. – Зато, как и предполагали, куча программ контроля доступа, которые сразу же подняли бы тревогу, если бы мы подключились напрямую. Из находок: сообщение Владу Храмову, сожителю Крутовой, действительно было отправлено через этого провайдера.
– Тупик? – недовольно поморщился шеф.
– На мой взгляд – нет. Есть одна зацепка. Тут полно старого военного оборудования. Когда-то крутого, а сейчас – низкофункциональный шлак. Но это военное оборудование, и им нельзя управлять извне. Это значит, что если команда действительно работала отсюда, то на этом старье остались следы.
– Так чего вы ждёте?
– Есть проблема. Для чтения логов оборудование надо отключить. А значит, беглецы сразу узнают, что мы взяли их след. Сразу.
– Другие зацепки есть?
– Воронеж и Москву ребята проверили, судя по всему – пустышки. Возможно, это ещё одна обманка, но сейчас… это единственный след.
– Отключайте, – махнул рукой Баркасов.