Записки волонтера. Часть 3

Последний вечер нашего пребывания в Астраханском биосферном заповеднике запомнился мне встречей с научным сотрудником – геоботаником Литвиновой Натальей Викторовной.

В маленьком помещении экспедиционного дома, в тесной, но при этом очень уютной и непринужденной обстановке мы слушали её интереснейшие рассказы о лотосе, о влиянии уровня паводка на состояние лотоса, о том, что такое инвазивные виды, и чем они опасны, говорили об экологической ситуации и влиянии человека на природу.


Я не могла не задать вопрос, который меня давно беспокоил: «Почему, изучая природные экосистемы, принято выносить человека «за скобки»? Насколько это правильно с точки зрения экологии? Ведь человек тоже является одним из биологических видов, частью природы, одним из важнейших факторов, влияющих на экосистему?»

Наталья Викторовна объяснила, что заповедники и создавались с целью сохранить участки природы, огражденные от вмешательства человека, чтобы они были своего рода эталоном естественного развития местной экосистемы. Что касается человека, то его деятельность носит неестественный характер.

Нельзя сказать, чтобы этот ответ полностью удовлетворил меня, но он породил другие хорошие вопросы: «Чем отличается естественное поведение от неестественного? Что неестественного в человеческой деятельности, и как это исправить?»

Интересно было узнать, как формулировали эту мысль основатели заповедного дела. Вернувшись домой с волонтерской смены, я полезла в интернет искать информацию об истории заповедного дела в России. Выяснилось, что начинается она на рубеже 19-20 веков.

Создателем заповедников в России считается зоолог, эколог Григорий Александрович Кожевников (15.09.1866 – 29.01.1933). Свой первый доклад «О необходимости устройства заповедных участков для охраны русской природы», он сделал в 1908 г. на состоявшемся в Москве Юбилейном Всероссийском акклиматизационном съезде.

В нём были разработаны основные принципы неприкосновенности заповедников. Учёный писал: «…чтобы иметь возможность изучать природу, мы должны стараться сохранить её в её первоначальной неприкосновенности в виде её наиболее типичных формаций ... Не надо ничего устранять, ничего добавлять, ничего улучшать. Надо предоставить природу самой себе и наблюдать результаты. Заповедные участки имеют огромное научное значение, а потому устройство их должно быть прежде всего делом государственным».

Через год, на II Всероссийском съезде охотников (где учёный был одним из организаторов съезда и сопредседателем), Кожевников выступил с другим программным докладом – «О заповедных участках».

«Что касается фауны, – указывал он, – в них должна быть абсолютно запрещена всякая стрельба и ловля каких бы то ни было животных».

Более того «даже обычное право научного коллекционирования не должно применяться к этим участкам так широко, как оно вообще применяется».

«По отношению к флоре необходимо отменить прорубки просек, подчистки леса, даже сенокос и уж, конечно, всякие посевы и посадки».

Позже, в 1918 г., он добавил ещё одно, очень существенное, – что такая заповедная площадь объявляется «неприкосновенной навсегда».

Справедливости ради надо отметить, что концепцию абсолютно-заповедных территорий Кожевников позаимствовал у немецкого пионера охраны природы Гуго Конвенца (20.01.1855 – 12.05.1922), который еще в 1904 году опубликовал свой труд «Практика охраны памятников природы», где писал о необходимости «абсолютной защиты». А в 1907 году он создал в Германии полный резерват «Плафеген» (болотистый лес), который существует и по сей день. В таких полных резерватах, по мнению Конвенца, должны быть запрещены не только сплошные и выборочные рубки, но и вырубка старых, дуплистых деревьев, борьба с «вредными» животными, посадка леса, добыча камня, сбор растений, ловля животных, а также посещение резервата людьми полностью.

Итак, идея необходимости защиты природы от человека зародилась в разгар промышленной революции (т.е. массового перехода от ручного труда к машинному), началом которой считается конец 18 – начало 19 века. Последовавшие за этим индустриализация, урбанизация, резкое повышение производительности труда способствовали быстрому экономическому росту, переходу от аграрного общества к индустриальному и увеличению жизненного уровня населения.

Столь значительный экономический успех вскружил голову и укрепил в сознании человека мысль, что он – царь природы и может управлять ею как угодно. И, конечно же, от такого человека – уже всемогущего, но еще не слишком разумного, природу необходимо было спасать. Поэтому создание заповедников было очень своевременным. На сегодня общая площадь заповедников в России составляет свыше 240 млн. га – почти 13% всей территории страны! Хороший повод для гордости! Огромное спасибо за это тем людям, которые отстояли идею необходимости охраны природы!

Но вернемся к вопросу, ради которого я и начала своё исследование: «Что есть такого неестественного в человеческой деятельности, из-за чего его влияние на природу становится разрушительным?»

И Кожевников, и Конвенц неоднократно подчеркивают в своих докладах мысль о том, что в заповедниках «не надо ничего устранять, добавлять, улучшать. Надо предоставить природу самой себе». В этом, по их мнению, и заключается суть естественного развития.

Соответственно, именно стремление человека к улучшению, совершенствованию, борьбе с «вредными» явлениями и спасению «полезных» видов, является чем-то неестественным для природы.

Промышленная революция – не причина, а скорее следствие неестественного образа мышления, согласно которому мир есть непрерывная борьба добра и зла. И корни этого дуалистического мировоззрения уходят глубоко в прошлое, в те времена, видимо, когда только зарождалась религиозная мысль. Недаром концепция первородного греха в Библии представлена в образе запретного плода с «древа познания добра и зла».

Во всем остальном человек – такой же естественный вид, как и все прочие. У него тоже есть вполне естественные потребности в пище, размножении, территории и т.д. И требовать от него полного, абсолютного «невмешательства в природу» в этом смысле невозможно. Иначе можно дойти до каких-то абсурдных крайностей, вплоть до отказа от всяких действий, питания, движения, ведь можно ненароком наступить на муравья, вдохнуть мошку и т.д. Остается лишь умереть, чтобы полностью избавить природу от своего пагубного «вмешательства». Естественно ли это???

В предыдущей части записок волонтера я уже формулировала эту мысль, и повторю её еще раз: «Нельзя любить природу и ненавидеть при этом человека». Это означало бы совершенно не понимать главный закон природы – закон жизни и эволюции!

Если мы исследуем эволюцию жизни на планете в целом, то должны учитывать и свою роль в этом процессе. Представьте, что наша планета – это и есть некий космический «заповедник», в который тоже было решено не вмешиваться, а просто наблюдать за естественным ходом развития. И человек, с этой точки зрения, один из видов, а его появление – один из этапов эволюции планеты.

Мы привыкли наблюдать за другими видами, за природой со стороны, но эволюцию нельзя до конца понять только при внешнем рассмотрении. Нам, людям, дана на Земле уникальная возможность исследовать её еще и изнутри!

Да, с одной стороны, промышленная революция породила много экологических проблем. Но, с другой стороны, она освободила человека от рутинного труда, от забот о выживании и добывании хлеба насущного, способствовала научному развитию и созданию единой информационной сети. Это случилось за очень короткий промежуток времени по историческим, а тем более эволюционным меркам. И наше сознание еще не успело привыкнуть к новой реальности – информационной эпохе, которая уже наступила. Мы не успели еще выработать образ жизни и способ мышления, соответствующий этой новой реальности.

Недавно я смотрела интервью с экологом Артемом Акшинцевым на #HomoScience, и он там сделал очень верное замечание, что люди, которые сейчас принимают политические и экономические решения, родились еще в индустриальную эпоху. Надо понимать, что общество некоторое время по инерции живет и действует по-старому. Но это уже остаточные явления.

Мы живем в переломный, кризисный период, но уже видны ростки нового образа жизни, мировоззрения, отношения к природе и самому себе. Во всем мире наблюдается тренд в сторону разумного потребления, более экологичного образа жизни, саморазвития, гармонии с природой и отказа от антропоцентризма, и это, наверное, закономерное явление для постиндустриального этапа развития.

Но самое главное, на мой взгляд, что необходимо для человека информационной эпохи – это целостное сознание, т.е. «неотделение себя» от природы, от окружающего мира, от эволюции вселенной. Это основа не только развитого сознания и здорового образа жизни, но и нравственности – не какой-то искусственной, насаждаемой религиозно или юридически, а врожденной, интуитивной, обусловленной природным законом самоорганизации любых сложных систем. Как только мы вернем утраченную целостность сознания, отпадет всякая необходимость защищать природу ОТ человека.

Прежде всего, надо прекратить насиловать собственную природу, применить к себе принцип невмешательства, сформулированный Кожевниковым: «…не надо ничего устранять, добавлять, улучшать. Надо предоставить природу самой себе».

Пожалуй, самое трудное – это перестать диктовать собственной природе, бороться с собой, с другими людьми, с жизнью. Ведь наше тело – не заповедник, который можно огородить и наблюдать, не вмешиваясь. Мы в нем живем, и не можем не вмешиваться, черт возьми!

А вот когда мы научимся прислушиваться к голосу природы, к своим непосредственным чувствам, понимать их, осознавать их глубокий эволюционный смысл, тогда в нас не останется ничего искусственного, субъективного, противоестественного. Тогда любое наше действие будет полностью осознанным и целесообразным. Не в этом ли смысл эволюции?