над Москвой... 28

Дмитрий Анатольевич вскочил, как ужаленный,-

---Как свободен? Почему свободен?

С него слетел весь лоск и вальяжность, руки и губы тряслись, голос потерял

бархатистость  и перешёл в свистящий фальцет. Призрак безработицы с косой стоял

 перед глазами. Дмитрий Анатольевич забыл о манерах, приличиях, субординации и

даже, о Боже!, о необходимости соблюдать социальную дистанцию. Гнев и отчаяние

залили его по самую макушку. Он, опёршись на стол обеими руками, визгливо кричал

 морщащейся от его  пронзительного голоса Василисе, что он в этой газете с

момента основания, что он создал её, что он заработал для неё столько денег, что

 его имя вписано в журналистику, что он всю жизнь работал, как каторжный, что он…

Тут он выдохся и жалобно произнёс  почему-то,-

---Здравствуйте!

Потом повернулся и, приняв неизбежное, по- старчески зашаркал вон.

      Сотрудники, привлечённые необычайным шумом в кабинете Главреда, столпились

 у дверей.

Увидев вышедшего  Анатольича, постаревшего  лет на десять и полинявшего , ахнули

 от ужаса, и быстро разбежались по рабочим местам.

   Дмитрий Анатольевич, собиравший дрожащими руками свои вещи и бормочущий:

«Уволен!Уволен!Уволен!», подействовал на коллег аки Командор, явившийся Дон Жуану

 в разгар его интимной встречи.

 
  Василиса испытывала двойственное чувство после ухода Дмитрия Анатольевича: с

одной стороны, её переполняло злорадное удовлетворение отомстившей женщины,

 преподавшей урок этому мизераблю, возомнившему себя демиургом, с другой, она

 видела немолодого одинокого человека, для которого редакция была домом, семьёй и

 лекарством. Она закрыла глаза и вызвала секретаршу.


     Дмитрий Анатольевич, собрав весь, накопленный за долгие годы труда в

 редакции, скарб, окинул прощальным взглядом родные пенаты, присел на дорожку,

 закрыл лицо руками и разрыдался под уважительно-жалостливое сочувствие

 сотрудников.  Плечи его подёргивались, сквозь пальцы текли  слёзы струйками . В

 этот момент он почувствовал, что кто-то положил ему руку на плечо, рука была

тёплая и лёгкая, она нежно погладила плечо Дмитрия Анатольевича. Всхлипывая, он

отвёл руки и увидел Василису  сочувственно  смотревшую на него.  От этого

сочувствующего взгляда, от стыда за содеянное, от одиночества и безысходности, он

 схватил руку Василисы и облобызал, обливая слезами.  Она не отняла руки,

 успокаивающе погладила его по плечу,-

---Оставайтесь! Я передумала!

Повернулась и ушла к себе в кабинет, там сгребла все личные дела сотрудников в

 ящик стола, вызвала секретаршу и приказала , чтоб она замещала её три дня, чтоб

 кого можно, отправила на удалёнку, чтоб сегодня же в прямом эфире разоблачили

 клевету против её отца и извинились. И отбыла из редакции.


     Дома Кощея не было, вместе с Котом они уехали , приказав их не ждать и

организовывать быт самостоятельно. Василиса поднялась к Яге. Её подруга сидела,

 пригорюнившись, наверху за теннисным кортом, Люся грелась в компании с

пинаколадой у бассейна.

   Василиса поделилась опытом работы в редакции,-

---Не понимаю я этих людей! Каждый по отдельности неплохой человек, иногда

несчастный, иногда, добрый, а как соберутся вместе, такую грязь разведут, и как

черви в ней копошатся! Где логика? Вместо того, чтобы вместе что-то делать

созидательное, расти, улучшать и украшать жизнь, выискивают дерьмо и кидаются

друг в друга, как бандерлоги!

  ----А мы от них зависим!,-

продолжила Яга.

Василиса вздохнула,-

---Не только от них! Весточки нет?

Яга отрицательно покачала головой. Подруги замолчали. Тут-то их и застукала Люся

 в наброшенной куртке поверх купального халата. Была она изрядно навеселе, чуть

 покачивалась,-

---Аааа! Вот вы где! Когда вы меня омолаживать начнёте?

Она икнула и уставилась на девушек, пригрозивши: « Устроить им …», что устроить

она не могла вспомнить.

    Василиса рассердилась, а Яга шепнула ей,-

---Давай уж закончим, а то надоела, как банный лист! Омолодиться, глядишь,

покинет нас!Да и обещали!

    Василиса согласилась с подругой.

----Пошли!,-

скомандовала Василиса.

Люся бессмысленно уставилась  на неё,-

---Ку…Куда?

----Вниз! Омолаживаться будешь!,-

ответила пьянчужке Василиса и кликнула Ворона.

---Я здесь, хозяйка!


  Компания спустилась вниз и прошла в Люсину комнату. Пока Яга мыла и отрезвляла

 её в душе, Ворон и Василиса готовили необходимое.

    Люся, протрезвевшая и чистая, вышла из душа, Яга следом.

---Ложись!,-

скомандовала Василиса Люсе, та послушно запрыгнула в кровать и натянула одеяло до

 ушей.

Василиса стянула с неё одеяло,-

---Помешает! Халат снимай!

Люся застеснялась Ворона, он дипломатично отошёл в уголок.
 
Нагая Люся лежала посреди огромной кровати как ветхая мятая тряпочка.

---Ближе к краю пододвинься!

Люся покорно легла на самый край.

Яга не могла не съехидничать,-

---Не ложися ты на край!

     Придёт серенький волчок

     И ухватит за бочок!

И она ущипнула Люсю за морщинистый бок.

Люся стерпела.