SOS

Начну издалека. В апреле этого года намечается юбилей — двадцать лет, как у меня случился инфаркт миокарда. После этого печального события и в целях улучшения резко пошатнувшегося здоровья, а так же недопущения впредь подобного, явно неуважительного отношения ко мне лично, ежедневно, во время ужина выпивал один бокал сухого красного вина, попутно получая при этом истинное наслаждение.
Как говорят: «Приятное с полезным». Более того, стал почти гурманом. В винах разбирался только так.
Эта идиллия продолжалась более пятнадцати лет.
Но вдруг ни с того, ни с сего организм перестал принимать вино. Не шло, и ты тут хоть тресни! Я и так, и этак, даже фужеры менял: хрустальные на  богемское стекло, а организм ни в какую. Насильственно же, тем более, без удовольствия в себя вливать не будешь. Маялся я, маялся и, скрепя израненным сердцем, вино употреблять перестал.
Слава Богу, жизнь, состоящая из дат радостных и (куда без них) печальных, которые без хрустальной посуды по настоящему не воспринимались, продолжалась.
Поневоле пришлось перейти на коньяк, да не просто коньяк, а Hennessy, который, как говорят, самый лучший в доступных для меня ценах. Хотя и нарушил свой обет, ничего французского не покупать.
И что же вы думаете? Худо-бедно живительная влага понемногу поглощалась, но уже не каждый вечер, а как раньше говорили: «По большим революционным праздникам». Организм всё-таки заметил подмену, но первое время  воспринимал её, как должное или прикидывался, чтобы меня не сильно расстраивать.
А тут намедни встречал радостный праздник Песах. В первый седер положено выпить четыре бокала сладкого красного вина. Сладкое вино уже давно не про мою честь, и потому я решил соблюсти многовековой порядок при помощи коньяка.
Насильно, представляете, насильно (!) еле влил в себя три рюмки этого божественного нектара. Я его в рот, а он обратно. Жуть! Четвёртая таки вообще не пошла.
Меня обоснованно обуял страх. Ведь могу же преждевременно умереть от такого недопития!
Ау, люди! Что делать?!