91 год. Гл. 55. Неужели сглазили?!

Глава 55. Неужели сглазили?!

Вот и отпуск к концу приближается, а расслабиться, отрешиться от дел, от всего,  по-настоящему, так я и не сумел. Да, и не ставил такой цели. Даже стыдно за хандру, которая накатывает. Никому стараюсь не показывать своё внутреннее состояние.
Видом – бодр, и приветлив в общении с окружающими.
Подстёгиваю сам себя. Сам перед собой оправдываюсь
– Ещё чего! Мужику тридцать девять только стукнуло. В самом расцвете сил! Пахать и пахать надо! Какая, к черту, хандра?
Просто, совпало так, что мой отпуск выпал на конец года – надо же его в соответствии с законодательством использовать! И дела на производстве идут в установившемся ритме – вполне нормально. Поэтому, почему не отдохнуть? Отдых – лишним не бывает.
И вокруг, – всё как всегда. Здесь, в родном городе – дома. Вроде бы, нет повода для беспокойства горожанам. Размеренная жизнь, стабильная обстановка. Что-то хуже, что-то лучше...

Но город, –  он же, не изолирован от внешнего мира! А оттуда, пока ещё издалека, но давно уже, веет холодом и неопределённостью.
Не обращать бы внимания. Это там – далеко. Но как можно! Душа требует информации. И не отрешиться никак, не отгородиться.
Как без телевизора – этого окна в мир? Как без радио, без газет? Цели, к которым народ стремиться должен, они ведь там, наверху, формируются, и через эти средства массовой информации доведены до всех будут! Вот-вот, наконец, внятно проявятся. Как пропустить долгожданный момент?
Но, насмотришься репортажей с горячих точек, наслушаешься новостей о непрекращающемся раздрае в высшем государственном руководстве, погрязшем в бесконечном Ново-Огаревском торге, и лишь усиливается тревожное разочарование.  И перемешивается раздражение с растерянностью. Ничего, кроме опустошения, и тяжести на душе. И гнетёт непонятное, до конца не осознанное чувство, смешанное с опостылевшей неопределённостью. И тревога! Всё чаще душу пронизывает неприятным ознобом – «что же будет со всеми нами, что же будет…».

И так всё перепуталось, и не определить уже, кто прав, кто виноват, и кто, куда тянет страну?
И есть ли, вообще, в стране люди, понимающие суть заумного действа, и сколько пядей во лбу надо иметь, чтобы войти в число их? Постепенно приходит озарение
– Нас учили, что наше будущее зависит от нас самих, – от народа? Неправда это! Совсем не вяжется этот постулат с реальностью!
Народ полностью дезориентирован, и сам по себе, устал. Оболваненный в очередной раз, он смирился и ничему уже не верит.
И руководство страны, вроде, как бы, совсем уже и не из народа, раз так по отношению к народу поступает. Да и что это за руководство, которое разрешает, чтобы судьбу страны вершила неизвестно кем выпестованная кучка митинговых горлопанов? 
И ничего не понятно. И ничего не остаётся, кроме как тупо увериться самому в скором улучшении, и убеждать подчинённых

– Надо, несмотря ни на что, честно делать своё, обычное дело, надо потерпеть, и тогда всё образуется. Образуется ли?..
Я хочу понять, что ждёт нас впереди, но ничего не понимаю. И те, кто рядом со мной – в таком же положении.  И всё более хмурыми становятся лица, и всё больше людей замыкаются, каждый в себе…
И всё-таки, люди в большинстве своём, честно трудятся на местах! Но разве это не парадокс? – их труд не идёт стране на пользу, и как бы, в пустышку превращается! Независимо от результатов народного труда, на глазах, слабеет страна. И это, уже для всех, очевидно.

И не в произведённом валовом продукте, и не в хлебе насущном дело! Исчезло ЧТО-ТО, объединяющее всех нас в единый народ, и это «ЧТО-ТО», именно, руководство страны профукало, или сознательно уничтожило. Верхи «перестраиваясь на марше» потеряли ориентиры, и вдобавок, пустили управление Великой страной на самотёк. И даже, не слабеет уже, а… рушится страна!
И всё-таки! Не прекращают искать, устраивающий всех, выход из создавшегося положения руководители республик в Ново-Огарёво. Вот-вот, на днях, – Союз Советских Социалистических Республик должен плавно трансформироваться в новое образование – Союз Суверенных Государств.
Утрясётся всё! Должно утрястись!
Долго не приходил сон. Мысли о работе заполонили голову. Что-то раненько начался «предстартовый мандраж». До окончания отпуска ещё целых три дня. Это, если не считать субботы с воскресеньем, а с ними, – ещё все пять.

Всегда так! Волнительное состояние души перед сменой занятий, перед чем-то новым, неизведанным. Особенно, если в дорогу дальнюю собираешься. Предстартовый мандраж. Что там впереди ожидает? О работе, с которой давно свыкся, изучил её оттенки вдоль и поперёк – казалось, тут-то чего волноваться? Ан нет! Тоже – мысли, планы, и не выкинешь из головы.
Долго не мог удобно пристроить ногу, напрягшуюся нервной неприятной скованностью, крутился и ворочался в постели, и наконец, забылся сном – каким-то дёрганным, тревожным и всё-таки, пришедшим. Потом, постепенно, растворился в тумане, за которым – ничто, пустота…
Из забытья вырвал настойчивый звонок в дверь – громкий, бесцеремонный. Вскинуло. Ошарашено вскочил я, направился к двери. Глубокая ночь, кого черти носят? Включил свет в прихожей. Открывать дверь, не открывать?..
Тишина за дверью. Ни шороха…  Постоял несколько мгновений, прислушиваясь. Приглушенные голоса и хлопки запирающейся двери доносятся сверху, с площадки пятого этажа. Понятно, спьяну, наверное, сосед двери попутал. Вот зараза…

Прошёл на кухню, глотнул воды. Ходики показывают три часа ночи. Отлегло с души, и кое-как, стало успокаиваться сердце, от внезапности, зашедшееся в бешеной колотьбе.
Дети спят в спальной комнате, дверь в неё плотно прикрыта – и не заметили ничего. А для нас, спальней является зал. Свою постель мы с женой раскладываем на диване, Рома, тоже – проснулась, ожидает тревожно.
– Что это было, Виктор?
– Ай, не бери в голову, похоже, сосед перебрал «норму» и ошибся адресом.
И опять, долго не идёт сон. Но теперь, уже не нога мучает, а под сердцем наливается что-то и начинает отдавать тупой болью. Так, с болью, и забылся…
Она так и не прошла за следующий день, ноющая, но не резкая, давила тяжестью в районе солнечного сплетения, всё внимание заворачивала на себя. Не давала возможности ничем заняться, хоть как-то отвлечься. Пришлось лечь в постель. Может быть, удастся расслабиться, и – пройдёт…
Не проходила боль.

Рома начала беспокоиться:
– Давай, скорую помощь вызовем?
Я категорически воспротивился
– Ещё чего! Пройдёт…
Ночь прошла в напряжённом, тревожном забытьи. Что же это? На сердечный приступ не похоже. Да и с чего бы ему случиться? Ну, подумаешь, – звонок в дверь разбудил! И смех и грех!
Следующим утром, в воскресенье было уже не до шуток. Серьёзно переполошилась, забеспокоилась жена. Всё порывалась вызвать скорую – а я упорно запрещал. Сам, себя же, тешил надеждой, – вроде, чуть успокаивается?! Лежал и уговаривал себя – вроде, тише стала…
Зря старался.
Рома переполошилась не на шутку.

– Виктор, не упрямься! Ну, давай вызовем скорую! Врач, хотя бы скажет, что с тобой происходит, может быть, укол какой сделает?
– Рома, ну какой укол! – загребут в больницу, и валяйся там. Сегодня же воскресенье! Кроме дежурного персонала там и нет никого. Не хочу – пройдёт потихоньку.
А она чуть не плачет.
– Ну что ты хорохоришься, думаешь не видно, что с тобой давно уже что-то не так? Все замечают! И неспроста эта боль. Подлечиться тебе надо!
Мне интересно.
– Что замечают, и кто?
– Кто-кто? Пильникова вот! – знаешь, что она мне сказала? Она говорит, что это Мурносова тебя сглазила!
Я опешил от неожиданности
– Ну бабы, вы даёте!.. Вот это – фантазия!!!

– Да, да! И она настойчиво посоветовала, и даже научила, как обряд над тобой против сглаза провести. Вить, ну раз не хочешь вызывать скорую – давай, выполним этот обряд! А вдруг, и вправду?..
Боль продолжает давить, лежание в постели не помогает. Пытался ходить из комнаты в комнату – может, размяться надо? Обратный эффект. Она даже усилилась. И не до смеха совсем.
– Мурносова сглазила... Да она же упёртая коммунистка, и не верит ни в бога, ни в черта!  Да и чем это я так ей насолил? Это, наоборот, мне, за то, как она мои нервы помотала, кару на неё насылать надо бы. Но ведь, и в мыслях даже не было.
И вообще, что с нами со всеми творится? Сплошная мешанина и путаница в головах! Ещё недавно, почти все, поголовно, атеистами были – а тут! Стоило неблагополучием в стране повеять, и востребованы стали не только церкви и мечети, а чумаки, кашпировские, знахари и прочая мутная братия. И вот, дальше, – больше! Заговоры, привороты, сглазы…

Но боль ведь давит. И почему бы не уважить страстное желание любимой жены? Ладно, дадим ей возможность, развеять опутавшие меня колдовские чары. А вдруг, и вправду?
И всё происходит на полном серьёзе.
Рома заставляет меня раздеться, загоняет в ванну, поливает из ковшика едва тёплой водой, хорошо ещё, что не ледяной, и громко декламирует молитву. И когда только выучить успела?
– Повторяй за мной, Виктор, три раза надо повторить, вслух повторяй! И я тоже, выжимаю из себя слова…
Вода отвлекает, приятно холодит тело, и кажется, боль действительно отступает. Неужели, действительно, сглазила Мурносова? Мне стыдно признаться в этом, но я готов поверить в эту женскую белиберду.
А к вечеру, в ночь, уже в третью по счету, боль вернулась, стала усиливаться, и жена, уже не слушала меня, и решительно вызвала скорую помощь. 

Скорая приехала в одиннадцатом часу, врачи померили давление, прослушали, прощупали всего, ошарашили диагнозом – микроинфаркт! Велели срочно собираться. Скорая стоит внизу – тут же и отвезёт!   
Рома потеряла голову, порывалась сопровождать. Пришлось резко оборвать
– Дети, маленькие спят в соседней комнате! Как их одних ночью оставить? Да и чем ты мне поможешь. Там, в больнице – врачи, вот они – рядом! Сами всё устроят…
Время позднее, тянулось мучительно медленно. Одиноко сидел я в приёмном покое, казалось, никому не нужный, ждал, пока определят место в палате, выдадут комплект больничной одежды, заберут на склад ту, в которой приехал. Колотил озноб. Кутался в пальто, которое не согревало, лелеял боль, боясь пошевелиться, и совершенно разбитый боролся со сном. Голова уже совсем не соображала, дрёма одолевала, и сверлила лишь одна мысль

– Ну, что они тянут? Скорее, скорее – лечь в постель и забыться…
Наконец, провели в палату. Но перед тем  как определить ко сну, дежурная медсестра выдала и заставила выпить целую горсть таблеток. Сроду не пил их в таком количестве!
В палате тепло. Не то, что в приёмном покое. Свежее, постельное белье. Пристроился поудобнее на поддавшейся пружинами кровати, укрылся одеялом – и, обволокло сном. И проваливаясь в темноту, неожиданно, обнаружил, почувствовал вдруг, что боль стала отходить на второй план, и начала постепенно отступать…