Сказ про двух сестер. Сказы для внучек

Старшие внучки поссорились.
И причины–то, кажется, не было: бегали, играли на даче, - одна в снег прошлогодние семена ноготков посадила, полила их талой водой, а вторая решила, что все это надо уплотнить, и ногой начала утрамбовывать место, где цветы собрались вырастить.
Разошлись во мнениях.
Крик, плачь, чуть до драки не дошло.
Я за шкирку обоих, - А ну, прекращайте галдежь, давайте, я лучше вам расскажу, почему сестрам ссориться нельзя.
- Как это нельзя? Она все мои цветы затоптала, а я терпеть должна? - вторая внучка аж ногой притопнула, из глаз непримиримость и гнев искрами в разные стороны разлетаются.

- Я, конечно, не уверен, нужно ли снег утрамбовывать, да еще и ногой. Но когда в землю семена бросают, обязательно место посадки прихлопывают, чтобы корешок, проросший, в земле был, а не в воздухе зависал. Однако, пошли, чайку попьем, с конфетами, - взял обоих за руки, повел к домику.

Зашли на кухоньку, я чайник включил, вазочку с конфетами да баранками прошлогодними достал, на стол поставил, - Ну что, будете слушать, почему сестрам ссориться, ну никак нельзя.
Старшенькая, хоть губы еще и в надутии, но разрешила, - Давай дед, сказывай.

- Так вот, - В давние, давние времена, когда боги и люди жили вместе, когда и те и другие были, как дети, и грешили, если руководствоваться нашей нынешней моралью, даже не подозревая, что грешат, жили в маленьком лесном домике две сестрички-близняшки. Одну из них звали Русия, а вторую Полония. Родителей их убили Кощеевы дружинники, забредшие в земли восточные. Сестрички в это время в лесу были, ягоды собирали. Вернулись, а тут такое…
Предали они, как требовалось по заветам древним, тела родителей огню первородному.

Что делать?
Дальше жить надо. Благо в лесу и грибы и ягоды, и птицы в силки, еще отцом сделанные попадали, и в огороде все, что нужно росло.
Да и сами девочки, обе умелицы, умницы, и пошить могли и еду приготовить и рыбу в речке поймать.

Худо, бедно, но выжили, подросли потихоньку. В возраст вошли, когда мечтания разные сердечко биться сильнее заставляют, когда еще не знаешь точно, чего хочешь, но знаешь, что очень хочешь.


Полония, иногда закружится, руки в стороны разведет, - Я хочу добраться до северного моря, говорят, там Янтарь-смола прямо по берегу - россыпью. А еще, хочу на южное море – где раковины с жемчугом волны прямо под ноги  выносят. И желаю, чтобы Князь молодой, красивый, проехал не мимо, а зашел в наш дом, увидел меня и влюбился без памяти.

Русия, только улыбалась, сестру слушая.
Нет, она тоже была не против и жемчугов с переливами и Янтаря древнего, да и Князь, молодой и не женатый – не плохо. Но разве это главное?
А что главное?
Что-то непонятное душу тревожило, ночью сна лишало, днем заставляло, чтобы забыться, отвлечься – работать без перерыва и по дому и на огороде.

Проезжали как-то мимо домика, где девушки жили, охотники. Молодые все, горячие. Самый первый из них и красив и силен, и конь вороной ему под стать. Спешился юноша около домика, - А не напоите девицы водой ключевой, а то от долгой езды в горле пересохло.
Пошла Русия, принесла ковшик с водой. А Полония, как стояла около березки-подружки, приобняв ее, так и не могла с места сдвинутся. Очень уж ей молодой охотник по нраву пришелся.
Протянула Русия воду молодцу, снял он перчатку, к ковшу потянулся. Посмотрела девушка, а на мизинце правой руки у него колечко, которое их батюшка их матушке в знак любви и верности смастерил и в гулянья, когда Солнце самое долгое, подарил.
Поплыло все в глазах у Русии, кровь к лицу прилила, по всему телу дрожь прошла. Повернулась она и убежала в дом. Упала на лежанку и зарыдала.

Юноша не придал значения, что Русия ушла, попил воды, отдал ковш Полонии, заговорил с ней. Голос приятный, прямо из ушей да в сердце струится, а вот взгляд – жесткий, колючий. Но девушка на это внимания не обратила. Что там взгляд, если у самой в глазах туман.

- Дед чайник закипел, давай я приготовлю, - вторая внучка достала пакетики чайные, залила кипяток в кружки.
 
Я продолжил, - После этого стал юноша, оказавшийся сыном правителя соседнего королевства, часто наезжать, подарки привозил девицам. Гуляли он да Полония, по полям, в рощах ближайших.
Прошло немного времени, и сделал принц предложение Полонии – стать его женой.
Прибежала девушка к сестрице поделиться радостью.
Только Русия не обрадовалась за сестру, про кольцо рассказала, - Нельзя себя отдавать тому, кто родителей загубил.

Не поверила Полония, - Мало ли таких колечек может быть.
Разругались сестры, перессорились, Русия даже на свадьбу сестры не поехала.

Брак у Полонии неудачным оказался.
Скоро принц все свое нутро открыл, и ругался на Полонию, и руку мог поднять на жену. Правда свозил ее как-то - и на море северное, и к морю теплому, однако не испытала Полония, той радости, что ожидала в юности.

Так и живет с мужем постылым, то сходится, то расходится, детей непутевых нарожала – надменных и ленивых.

Что же касается Русии, ушла она из тех краев, где с сестрицей жила. Ушла в земли восточные. Обосновалась там. Вроде не плохо все, но того главного непонятного, что душу тревожило, так и не нашла, а с сестрицей вот до сих пор в разладе.

Вроде сестрички и умные и красавицы, а вот, как расстались давным давно, так и нет у них в душе той светлости о которой в юности мечталось…

Допили мы чай, собрались домой.
Вторая внучка потянула меня за руку, - Дед, мы больше ругаться не будем. Ведь правда, что все можно миром решить?

Я промолчал, но задумался…