Мальчик который выжил

Я шёл по пустырю, который разделял мой дом и квартиру моего старшего брата, в которой он, конечно, не жил, а жил с нами. Да и квартира была студией со строительным ремонтом, хоть и не плохим, но вызывающим уныние. Брата все называли философом, он читал Гегеля, и пытался любую тему свести к нему, порой выдумывая целые рассказы, и безуспешно пытался их опубликовать. Ещё у брата были записанные лекции по той же несчастной философии Гегеля. И брат, конечно, уши всем прожжужал насколько эти лекции точно и просто выражают основную мысль Гегеля. Дескать, даже без знания произведений самого мэтра, а лишь по этим лекциям можно там что-то важное интересное понять. Он, почему-то, всегда настаивал именно на слове понять, что узнать, прочитать и т.д. не годится! Только понять. И всё.

На мне был рюкзак, тот мой единственный рюкзак, с которым я не расстаюсь практически каждый день, в котором всегда лежит любимая книга. В ушах были хорошие глубокие наушники с пенными амбошюрами, для лучшей звукоизоляции и качества звука. Я слушал, конечно, те самые лекции.

Место было красивое, и мне нравилось здесь ходить. Прямо лежал настоящий залив. Не было особо больших преград, типа заборов или домов. Было ощущение огромного пространства, когда глаз одновременно видит и горизонт, и воду, и громадную линию берега. Место было на изгибе залива, поэтому на правом берегу, который находился очень далеко, но был ясно виден, находился огромный небоскрёб в виде прекрасной вытянутой остроконечной фигуры, немножко похожей на кукурузу.

Ванна была вместе с туалетом, взяв ведро, я поставил его под кран, чтобы наполнить почти до верха. Мне рассказывали, что это самый простой и эффективный способ. Когда ведро наполнилось водой, я закрыл кран. Также я закрыл вентиль всей холодной воды, который находился там же, потому что унитаз протекал.

Надо поставить ведро повыше, на стул, чтобы было удобнее делать остальное. Аккуратно отрезав прямоугольный отрезок фольги, я сложил его вдвое, мне показалось так будет лучше, потому что фольга была тонковата.  Этот кусочек, придавливая слегка пальцами, засовывается в горлышко пластиковой бутылки, примерно литрового объема. Важная деталь, дно этой пластиковой бутылки должно быть отрезано. Опустив бутылку на дно ведра, надо проделать небольшие дырочки в горлышке, лучше всего иглой. Затем, собственно, кладется небольшое количество того, что было надежно спрятано в рюкзаке, поджигается, и одновременно держа зажатую зажигалку наверху, другой рукой очень плавно начинаешь поднимать бутылку, чтобы дым, по проделанным тобой дырочкам, выходил в бутылку. Весь дым, целиком, поэтому и эффективно.

Я сразу лёг на подготовленное тут же рядом место. Это был хороший новый диван раскладушка. Мне он нравился, точно такой же находился и в моей комнате, на нём я же и спал. Сейчас спать не хотелось. Хотелось почувствовать то, о чём все говорят. Мне больше всего нравились разговоры про расширение сознания. Это же так круто звучит! Я смогу лучше думать о том, что мне интересно. А лучше всего будет заняться тем, где нужно одновременно очень много думать, но при этом и действовать в чём то. Например, играть! О да, если всё даже приблизительно так круто, как все говорят, нужно будет обязательно попробовать этот эффект в какой-нибудь очень сложной игре, игре, в которой будет сталкиваться конечное с бесконечным, и бесконечное с конечным.

А его любимая книга!? Он так любил одну историю, которую прочитал давно в детстве. Ту самую книгу про классическое с виду фэнтези, с яркой обложкой, на которой рыцарь держит в руках золотой рог, на фоне огромной армии. Думаю, именно из-за обложки отец её выбрал. И это была прекрасная книга, которую я перечитываю с удовольствием и сейчас. Ведь там главный герой сходит с ума.

И есть же вероятность, что моё сознание расширится, и вместе с этим расширится моё восприятие этой истории!? Этот фантастический мир с огромными армиями и великими героями будет ещё живее. И та идея, которую закладывал автор в безумие, в раздвоение личности, и главное в бесконечность всего этого вместе, будет ещё яснее. Ещё яснее для меня, который читал и перечитывал уже около десяти раз все эти книги.

Хотелось прежде всего чуда. Услышать как музыка превращается в целые огромные спектакли, где сцена всегда сопоставима целому миру. Но почему-то, именно сейчас, когда в горле чувствовался неприятный осадок, хотелось слушать только эти лекции. Всё тело как будто онемело. На глаза был плотно в два слоя стянут не толстый шерстяной шарф, чтобы придать небольшое усилие на глазные яблоки, и полностью закрыть обзор. Погружение в бездну. В бездну себя. Когда я слышал спокойный голос профессора, запись была среднего качества, но за счёт хороших наушников, был хорошо понятен его эмоциональный стиль рассказа. Я буквально становился Гегелем, и мне это нравилось. Когда я начинал понимать его основной принцип тождество тождества и не-тождества.

Внешний мир переставал для меня существовать, не было ни времени, ни пространства. Был лишь голос, который говорил о чистой мысли. О чистой мысли, которая мыслит себя же. И я становился этой мыслью. Всё становилось одной мыслью. Мысль.