Аист Яшка

       На улице творилось что то непонятное и пугающее, так как все вокруг потемнело так сильно, что казалось Солнце мгновенно закрыло свои створки, как бы защищаясь от грозы. Но никакой грозы не было, как обычно бывает в летнюю пору начало июня. Наоборот, повеяло откуда то взявшемуся холоду, а с неба посыпались сначала маленький с горох градинки снега. Затем увеличиваясь в размере, стали падать градины размером с бейсбольный мяч. Иван Никифорович смотрел на свой огород покрывающийся снежным ковром и с замиранием сердца переживал за будущий урожай, о котором похоже можно было забыть.
       Все его посадки мгновенно уничтожались градом. Град так сильно примял их к земле, что можно было уже не мечтать о будущем урожае. Хорошо хоть теплицы выдерживали непрекращающуюся бомбардировку сверху. Он глядел из своего окна, как ломаются молодые побеги и сетовал на метеорологическую службу, которая как всегда пропустила капризы природы и не предупредила дачников о надвигающемся бедствии. С досады, он закурил свою трубку стоя на крыльце и неожиданно заметил возле сарая на ступенях какую то птицу, но сквозь град он не мог разглядеть какую.
       Птица еле шевелилась среди снежных градинок и было видно что она ранена, так как не могла взлететь, хотя изо всех сил и пыталась. Она билась крылом, но у нее ничего не получалось. Приглядевшись повнимательней Иван Никифорович увидел, что это был аист и тут же у него промелькнула мысль:
      - Откуда здесь могла взяться эта птица, когда аисты к ним никогда не прилетали? Наверное от стаи отбился и его задел град.
       Накрывшись телогрейкой и не обращая внимание на падающий сверху град, Иван Никифорович взял одеяло и пошел к сараю, чтобы взять раненную птицу пока ее совсем не побила стихия. Аист уже не сопротивлялся и обессиленный лежал среди покрывшего его града окрашенного кровью птицы. Завернув осторожно аиста в одеяло, Иван Никифорович понес его в дом. Дома осмотрев птицу он увидел, что при падении у нее сломано крыло и поранен один бок. Обработав рану Иван Никифорович наложил шину из маленькой шипы и аккуратно обвязал бинтом. Аист пришел в себя и как будто понимал, что ему пытаются помочь, не щипал руки Ивана Никифоровича, а только шипел показывая, что ему больно.
      Так и не восстановив посадку Иван Никифорович радовался, что хоть в теплицах сохранился урожай. Клубника со временем, когда все обсохло от града и вышло солнце, набрала силы и порадовала в июле спелыми ягодами. Наверное вода, которая растаяла после града хорошо напоила землю и вскоре пригретые солнышком, показались новые ростки салата и редиски. Но больше всего Ивана Никифоровича беспокоил аист, так как переживал, что тот не сможет больше летать. Аист так привык к Ивану Никифоровичу что постоянно, как собачка следовал за ним по всему огороду.
     Он не отходил от Ивана Никифоровича ни на шаг и было видно, что они подружились. Иван Никифорович назвал аиста Яшей, а на баньке соорудил ему гнездо из корзины и уложил туда солому и пух, который нашел от гусей, чтобы Яшке ночью было теплее. Аисту Яшке гнездо очень понравилось и он от удовольствия курлыкал и хлопал пока что одним крылом. Лето после града удалось солнечное и урожай быстро поспевал. Яшка расхаживая по саду склевывал понемногу ягоду и сливу, которая падала на землю. Через месяц Яшка стал приподнимать пораненное крыло клювом, распрямляя его, он чистил перья проверяя их.
       Уже к осени Яшка взмахивал обеими крыльями и взлетал к своему гнезду без помощи Ивана Никифоровича. Наконец наступило время прощания и аист подошел к Ивану Никифоровичу вытягивая шею, как бы приглашая обняться на прощание. Всем своим видом он показывал, что ему пора улетать. Иван Никифорович обнял Яшку и погладил красивую птицу приговаривая:
      - Яша, прилетай на будущий год, я буду тебя ожидать и гнездо твое буду оберегать от других птиц.
      Аист будто понял слова Ивана Никифоровича и что то прокричал на своем птичьем языке, взвил в воздух и стал кружить над домом и над свои гнездом, как бы запоминая его и местность, где прожил целое лето в саду Ивана Никифоровича. Так покружив несколько раз, а затем в последний раз взмахнув крыльями, полетел туда, где только он знал место сбора его стаи.
      Так прошла осень, в хлопотах сбора урожая и подготовке сада к зиме. А работы было много. Там подвязать, там обрезать малину и засохшие от солнца ветви деревьев. Побелить деревья и сжечь ненужный мусор, а так-же заготовить на зиму грибы и ягоды, чтобы было чем себя побаловать зимой. Временами отдыха от работы, Иван Никифорович поглядывал на небо, но Яшка уже был далеко, летя в теплые только ему знакомые края. С наступлением зимы стало немного тоскливо, но и здесь особо скучать не приходилось.
       Это только кажется, что на даче, так он называл свой деревенский дом, зимой делать нечего, а на самом деле работы всегда было много. То дрова наколоть, то уголек из сарая принести, то дорожки от калитки до дома, а так же до сарая расчистить. За гусями и курами тоже уход нужен, чтобы неслись хорошо, им условия создать необходимо. В общем дел невпроворот. Только вечерами Иван Никифорович садился возле печки, грея свою спину и ноги, читал корреспонденцию, которую ему приносил почтальон.
       Ближе к весне, стал Иван Никифорович все чаще на небо поглядывать в ожидании своего Яшки. За зиму он сделал над гнездом аиста крепкий навес из веток, чтобы если опять вдруг начнется град, то Яшке в гнезде было безопасно и сухо. Иван Никифорович не сомневался в том, что его друг вернется и верил, что Яшка обязательно прилетит. И он прилетел! Он прилетел, но не один! Над банькой, где было гнездо Яшки кружились два аиста, подавая голосовые сигналы, как будто давая понять Ивану Никифоровичу о своем прибытии.
        Когда Иван Никифорович выбежал из дома в сад, то аисты опустились на землю и один из них направился к своему другу, распустив крылья, как бы призывая его обнять, а Иван Никифорович обнимая друга приговаривал:
      - Яшка, ты вернулся, я так тебя ждал! - не скрывая своих эмоций, он обнимал и  гладил своего друга, а из глаз его от радости потекли слезы.
      Яшка закурлыкал и ему отозвалась его подруга, но не подошла к Ивану Никифоровичу, а взлетела к гнезду показывая, что она теперь здесь будет жить.
Довольный, что у него теперь будет жить семья аистов, Иван Никифорович млел от счастья. За зиму он прочитал нужную литературу и узнал, как и чем нужно кормить аистов, поэтому ходил на речку и ловил Яшке рыбу и лягушек, чтобы тот подкармливал свое уже многочисленное семейство, которое вывелось в Яшкином гнезде. Они были такие забавные с открытыми клювиками в которые мама аист клала червей и маленькую мелкую рыбешку, которую ловил Иван Никифорович для семейства Яшки.
      Он наливал в большой таз воды и опускал туда пойманную рыбу и лягушек, а Яшка своим клювом ее ловил и приносил маленьким аистятам. А когда Иван Никифорович был занят садом, то Яшка сам летал и ловил рыбу в реке или деревенском пруду и кидал ее в тазик с водой, наполнял до краев рыбой, а затем приносил ее аистятам. Так незаметно прошло лето, в хлопотах с одной и с другой стороны.
      Яшки семейство подросло и уже летало над садом Ивана Никифоровича, как взрослые аисты. Иван Никифорович понял, что вскоре им опять придется прощаться. Но он уже знал, что Яшка обязательно вернется в свой дом, в свое гнездо и к своему другу, который в свое время его спас и вылечил. Иван Никифорович долго смотрел на удаляющееся семейство аистов и махал ему рукой, а те махали Ивану Никифоровичу в ответ своими красивыми белыми с черным обрамлением крыльями.
      - Яшка, счастливого тебе пути! -  прошептал Иван Никифорович и смахнув непрошенную слезу, пошел в дом.