Смерть Голконды

Вагон затормозил на Ленинской. Двери открылись, прибывший поток выгрузился на гранитную площадь,  новый давкой втолкнулся в вагон. Суета спускалась вниз по эскалаторам, тянулась вверх на лифтах. Кругом люди, спешащие, усталые и разъярённые. Лэсс стояла в очках с серебряной оправой, и вглядывалась в стену с драпированной надписью. «Ленинская, точно!» - убедилась она. Постоянный шум раздражал давно отрешенный от большого мира организм. Некто в неуклюжих ботинках, порванных с течением лет, стремительно огрызавшись, ломился сквозь толпу. «Да что же это такое?», «Какое безобразие, мужчина!», «Смотри куда прешь!» - раздавались недовольные возгласы. Новоприбывшие хлынули оравой на паркет и толкучка стремительно росла. Лэсс рысью бросилась к эскалатору, достав из бокового кармана перламутровый пропуск – редкая модель. «Пропустите меня в экстренном порядке!» - ругалась она с  толстыми и неповоротливыми охранниками у выхода. «Одну секунду, мэм» - отрапортовал один из них. Действительно, спустя секунды, ставни магнитного замка раздвинулись в разные стороны, и многотонный рабочий лифт предстал перед взором. «Поймите меня трезво, нельзя пропускать без должностных лиц в лифт – единственный рабочий лифт на этой станции…» - умолял чей-то жалобный писклявый голосок. «Я – журналист! Имею все основания, так что, не надо розней и обид!» - воскликнула Лэсси на прощание. Войдя, наш журналист достал микро передатчик, предварительно ткнув пальцем по центру экрана. Циферблат замерцал, переливаясь яркой палитрой. «Майор Кобски, отделение 42А. Приводим к сведению:» - показались адрес и письмо. В письме говорилось:
«Здравствуйте, Лэсс. Нет времени долго ведать вам замыслы или предположения глав. Давно решено спасаться, для этого строят ковчеги, летательные аппараты, подземные базы. Но можно ли выжить? Наша база не готова ответить на этот вопрос, как и на многие другие. Город встал. Нет, мир остановился! Прошу – приезжайте к нам. Информация, которая нужна всем, без исключения, будет в ваших руках. Лично получив её, вам предстоит попасть в центральные спасательные базы и выдать её начальству. На кону грандиозные изменения и такие, как вы – есть наш спасители.
С уважением – Роджер Кобски".
Платформа под ногами издала скрип и качнулась в разные стороны. Автоматические двери вновь раздвинулись, пропуская вперёд. Лэсс вышла. На глазах росли исполинские глыбы небоскрёбов, впрочем, явление незаурядное. Площадь, окаймленная концертино, вела во все направления света. С воздуха – это была бело- серая звезда, покрытая зелёным пламенем. Ступени теснили на себе толпы уставших и одичалых бездомных, студентов, офисных клерков, рабочих. Пройдя ступени и ступив на площадь «Звездной кавалерии» - таково было ее название, любой желающий мог насладиться примесью урбанистического стиля и модернизма. Католические соборы, каменные, словно возвышающиеся над всей землёй, церкви. Вдали же обычные пейзажи серых и унылых сити. «Посторонись!!!» - выкрикнула грубым басом толпа, несущая постамент, чем-то отдалённо схожий с громадным овальным стеклом. Правое ухо на секунду оглушило их трехкратное эхо, разносимое по всему крыльцу станции. Лэсс соскочила с последний ступени, окинув на прощание прелестный Элизий, и ринулась на ближайший перекрёсток, чтобы успеть попасть ровно к прибытию трамвая. Трамваи ещё не вышли из моды и, видимо, не выйдут уже никогда. Вся улица, ведущая к деловым центрам, театрам, спортивным комплексам, паркам, сконцентрировала в себе полчища трамваев разных раскрасок, форм, стилей. В небе кружился новостной вертолёт, снимавший повседневную жизнь тысяч людей. «Мама, мама, смотри – стрекоза, жёлтая и с такими странными крыльями. Мам, а как это?» - спросил ребёнок, восклицая от удивления. «Ой, и правда, что это за такой жук?» - спросил второй. «Ребята, это стальной жук и стальная стрекоза! Она кружит над нами и думает: «Кого же сегодня удивить – Сашу или Гришу?». Потом приземляется на землю и заправляется, то есть питается всякими другими жучками и вновь летит прямиком на небо!» - повествовала мама. Белый трамвай уже дожидался Лэсс. Неудивительно, что именно Лэсс выбрала белый трамвай. Она вообще любит все белое. Сегодня на ней белый сарафан и белые туфли. Ее стройные ноги чётко подчёркивают всю эту картину. Лицо у Лэсс красивое, без родинок или веснушек. Волосы, будто канаты, обвевают ее спину и шею. Они, словно густая смола, такие же чёрные и плотные. На удивление, салон белого, железного транспорта оказался невредимым и даже новым. Маленькие царапины лишь изредка выглядывали из-под кожаных сидений. Народу было мало. Все движение, люди и суматоха скрылись за толстыми безопасными стёклами, которые слепили сидящих бликами солнечных лучей. Мягким движением покатился вперёд механический организм, состоящий из  ново вышедших  деталей, высококачественных схем, укрепленной химическим волокном проводки. Лэсси открыла тетрадь для записей, достав ручку на державшей ее резинку, и провела пару линей. На средней странице располагалась разноцветная закладка и дата на ней -  «26. 07. 21». Сами две страницы были исписаны вдоль и поперёк. Одна часть гласила:
«Был сбой системы. Говорят, спутник зафиксировал небывалый скачок энергии где-то недалеко от нас. Где это, интересно? Далеко, далеко… Каждый год повторяется один и тот же случай. То там, то тут. Небывалое пространство космоса хранит в себе много секретов – чёрные дыры, сверхновые, двойные звезды, астероидные пояса. Но человечество видит только один метеор или как его там… «Коллапс» - вот его название. Стремительно летящий объект, грозящий разрушить нашу родную Землю. Ха, так и поверила! Ерундистика… Ближе к вечеру посмотрим».
Вторая часть заключала в себе размышления первой:
«Да, они правы. Да, если подумать, они очень даже правы. Но кто спасётся? Раскалённый шар с семи миллиардами? Нужно ли ему спасение, когда люди – первостепенные враги всей флоры и фауны? Очень много вопросов и, как всегда, очень мало, а, может быть, и вовсе нет ответов на них. Какие же дрянные мысли лезут в голову… Зря ли я училась на журналиста? Да, в провинции, да, в не самом лучшем институте. Но стремления, кипящая вдалеке жизнь, семья – прах на фоне реальных нынешних проблем! Ладно, поживём-увидим, как гласит народная мудрость».
И рядом горизонтально намаранная надпись:
«Кажется, дело начинает меняться. Прислали письмо, хотят, чтобы я отдала его в нужные руки. Отправляюсь завтра рано утром, не могу дождаться!».
Лэсс закрыла тетрадь и, удобно расположившись, решилась поспать. За два дня произошло нечто, повлёкшее за собой множество открытий, споров, научных дискуссий, коллоквиумов. Нарастала истерия – пока провинции спали крепким сном, защищённые недостатком верности. Мегаполисы и инновационные города полны были кучами зевак. Слоняясь из стороны в сторону, они слушали каждую речь, читали каждую новостную сводку. Иные вовсе заперлись, закупившись по законам апокалиптического жанра. Консервы, сардины, литровые бутылки воды. Трудно было что-то понять. О каком происшествии все галдят? Лэсси знала некоторые настоящие известия. Например, что неопознанное тело движется к земле, с колоссальной скоростью. Что во время сбоя программы исследовательно-научного телескопа этот объект и был занят. И что именно он вызвал этот сбой. Мысли разрывали мозг. Ни единого намёка, ни единого основания. Кстати, стоит упомянуть, что другие зеваки имели место насочинять такое количество фантасмагории, какое не было написано за весь период 20 столетия. Версии про пришельцев, откуда-то прилетевших учёных, просто неизвестных тварей. Временные пузыри – многие злодеи распространяли этот слух и все доходило до ушей обычных, неповинных граждан. «Как они смеют врать? Нам было невдомёк, какие странности происходят за нашими спинами, но теперь от расплаты не уйти! Мы хотим справедливости!» - разносились дружные лозунги. Толпы кипели от счастья участи, учинённой им. Всего лишь пузырь, пускай и радиусом с километр! Многие предполагали, что государство врёт насчёт метеора, и на самом деле проблема в огромной чёрной дыре, стремительно растущей и наползающей на солнечную систему. Репортёр проснулась от резкого стука в стекло. Она подняла глаза и увидела разбушевавшуюся массу народа. «Первые протесты" – мелькнуло у нее в голове. Транспаранты взмывали в воздух, слышались отдалённые крики, свисты. Хаос, по улицам прокатился хаос. Шумом же, послужившим пробуждению Лэсси, стал протестующий, который, не видя ничего перед собой, со всей силы врезался в наружную часть железной махины. Улицы становились уже, дома меньше и серее.  Начался старый район, где хранилось то, куда двигалась Лэсс. Она снова посмотрела на экран маленького визора – «Майор Кобски. Отделение 42А». Трамвай остановился.
Выбежав на улицу, Лэсси стремглав бросилась к недалеко стоящему, затхлому зданию, быстрой рысью преодолев десятки метров. На крыльце на нее косился пухлолицый и красный человек. Красный он был от переживания или от переизбытка алкоголя. Он задорно скандировал: «Здравия желаю, товарищ… - сбился он – то бишь, как вас звать?». «Лэсс, можно просто Лэсси». «Люсси! Замечательное имя, такое редко услышишь. Так значит – здравия желаю, товарищ Люсси!». «Вольно» - командным тоном ответила Лэсс, стараясь не обращать внимание на своё исковерканное имя. «Прошу за мной!» - человек вежливо показал рукой, что можно войти. Внутри здание вовсе покосилось, и по углам уже виднелись паутина с грибком. Видно, пол пошёл под откос, стены, сильно продувавшиеся ветрами, разбились и дали трещину, из-за чего и возник сквозняк. «Сыро и мокро, и некому руку подать!» - отвлек Лэсс голос, доносящийся из соседней комнаты, пока она рассматривала апартаменты незнакомого заведения. «Сейчас-сейчас». Дверь в комнату послушно открыли изнутри и на пороге показался невысокий мужчина, с небольшой лысиной на голове и совершенно белыми зубами. Его улыбку по праву можно было назвать голливудской. Указав на кресло, стоящее подле стола, он поспешно закрыл дверь на щеколду. «Ну, добро пожаловать, мисс Лэсси! Чувствуйте себя, как дома» - проговорил он наперекор мыслям, поскольку глаза открывали завесу тайны его мышлений. Спустя неловкое молчание, Лэсс решила продолжить диалог. «Я пришла получить важный ключ для разгадки происходящего, меня посла сюда Роджер Кобски. Я Лэсс Стюарт, журналистка издания…» «Подождите – перебил ее человек – мистер Роджер Кобски? Вы разве его не узнаете?» - он вытянулся во весь рост и самодовольно ткнул себя в грудь. «Да, теперь, кажется, я начала понимать. Мистер Кобски, докладываю к вашему сведению, что от своего имени и имени редакции, где идёт моя  работа, что я должна, и имею на это полное право, забрать важнейший документ, который приоткроет завесу тайны и желчи!» - она, гордясь собой, отдала честь. «К пустой голове – руку не прикладывают» - язливо заметил мужчина. «Ладно уж, раз дал вам задание, смейте выполнить его в ближайшие сроки и без лишних глаз. Вам все понятно, мисс Лэсс?». «Конечно» - легко ответила репортёр. Кобски покопошился в ящиках стола и вынул из одного забитую кипу бумаг. Он передал папку Лэсси. «Смерть Галконды. Передать в срочном порядке!» - было написано фломастером на ней. «Что же, смею ретироваться!» - доложила Лэсс, ловко развернувшись в обратном направлении, подняв полы своего сарафана. «Постойте, прошу, вы успеете» - вдогонку выкрикнул Кобски. Лэсси внимательно, пристальным взглядом, обвела собеседника. «Это – Роджер кивнул на папку в руках у Стюарт – наш ключ, залог на светлое будущее. Вообще, может ли кто-нибудь представить, что происходит сейчас в вакууме, то есть в космическом пространстве? Нет, конечно нет! А, знаете ли, многое. Висит немыслимая угроза, защиту от которой придумать до конца не удаётся. Есть слухи, что создаётся оружие, способное разрушить, то инертное тело, летящие на нас! Вы верите им?» - Кобски вопросительно вперил глазами в Лэсси. «Пока что – нет». «Коротко и ясно. Пока что нет… А я вот да! Почему бы и не верить? Новости кричат о повседневных проблемах, об бедах с экологией, о нарастающей бедности. Мы должны отвлекаться от смерти, а не наоборот. Поэтому, я примкну к слухам, даже сплетням о том и сем.  Абсурд – сила непоколебимая, священная. Только из-за него держится проклятый мир капитализма… Ладно, о чем это я тут ведаю? Да, пожалуй, расскажу вкратце о погоде, птичках и наших секретных делах. Вы готовы слушать?» - спросил повествующий Кобски. Лэсс утвердительно качнула головой. «В общем, то, что лежит в папке, крепко соединённое собрание бесполезных букв и цифр. Ничего более. Я понимаю, каково это, когда идёшь к одной цели, а выходит, что все это время ты был приспешником вранья и подлости. Но, такие уж мы – люди. Беззащитные существа, тоскующие об отдыхе, ночлеге и прочем. Главная цель – Смерть Голконды. Представьте, есть шар, да, пожалуй, геоид. И вот этот геоид содержит в себе кучу материалов, ископаемых, растений, животных, творений разнообразных веков. И вдруг, в один замечательный момент, природа порождает существ, ходящих на двух ногах, предпочитающих носить одежду, пусть рваную,  пусть и плохо сшитую. Дает оружие, пропитание, место для проживание. Проходят столетия, существа развиваются, растут в геометрической прогрессии. Никакой Везувий, Этна, Йеллоустон не остановят прогресс, начатый десятки сотен лет назад. Могущество их шагает семимильными шагами. Настаёт век революции! Промышленность скачет вверх, создаются автомобили, фабрики, поезда, двигатели. Множество писателей заполняют этот отрезок времени своими картинами, то есть произведениями, мемуарами. Потом холодная война… Необратимое действие, миллионы жертв, разрушенных городов, столиц. Повсюду смерть, безысходность. Приходят новые болезни, рождаются новые люди – с другим иммунитетом, видом. Да, они уже не похожи на своих предков, давних сородичей. И вот, последний этап. Рывок в бездну похоти, разврата, свободы, демократий. Горделивость на первом месте, никакой поддержки, никакого союза. Все отдельно, все по разделению. Разве это жизнь? Разве может человек забыть о своей принадлежности? Вместо революции, пришла свобода! Треклятая старуха, со скипетром в руках, определяющим кто прав, а кто виноват. Послушные рабы – теперь власти, инвалиды- богоподобные индивиды, спустившееся к нам – на секунду он прервался – надо это кончать! Безжалостно растерзать заядлых врагов. Месть так приятна! Помните ещё то начало с геоидом? Теперь он зол! На всех до единого. Сначала докучали катаклизмы, ныне двуногие.  Баланс – вот гордость этого геоида. Взглянув на население этих божьих рабов, как они себя смели называть, сбился он со счета. О, сколько их! Спасите, помогите. Но есть люди, которые не боятся посмотреть правде в лицо. Они видят – мир зол на них. Бесчисленное количество скитается по его землям, нарушая баланс. Баланс всего мира! И если их не остановить… знаете, что станет? – он затаился. А затем громко, словно выругавшись, сказал – Смерть Голконды!». Наступила гробовая тишина. Под окно сели, надевая, две синицы. Под этот дуэт продолжалось неловкое, затаившаяся интрига. Лэсси думала: «Что если, Боски сошёл с ума? Выжил из себя все соки? Такое говорить в здравом рассудке? Хотя… В мелочах кроется истина». В дверь постучались. «Можно войти?» -  в щель между стеной и дверью проникла большая голова мужчины, который стоял  снаружи. «Будьте добры!» - холодно ответил Роджер. Мужчина подкрался  к нему сбоку. Тихо что-то шепнув Боски на ухо, он отвёл его в сторону. Разразился сдавленный хохот, потом лёгкое присвистывание. «Ладно, Черновский, черт с тобой. Попробуем» - одобрительно обратился к Черновскому Роджер. «Миледи, я вас отпускаю» - как бы облегчённо выдохнул Боски. «Но… вы недосказали! Я хочу знать, к чему этот рассказ!» - нахмурившись обратилась к нему Лэсс. «Прям маленькая девочка! То дай, се дай! Хватит с меня и так перенервничал. Застрелиться можно от такой кропотливой работы!» - он наигранно облокотился об стол. «Хорошо, я пойду. Надеюсь, хоть что-нибудь нам поможет» - возмущённо ответила Лэсси. «Люсси, не переживайте так, что же вы? Все будет хорошо! В тщеславные руки вы не попадёте» - пытался успокоить ее Черновский. «Так объясните же мне – со всей искренностью и мужеством своего характера попросила Лэсс – что надо, черт возьми, сделать?». «Не заходите в шлюз! – вдруг сдавленно, почти задыхаясь произнёс Боски – не смейте этого делать, я вам говорю!». «Но… Но как же метеор" – испуганно оборвала его журналист. Роджер побелел. «Нет никакого метеора! Забудьте о нем! Нет, не было и не будет! Геоид здесь тоже не причём, виноваты мы – двуногие, важные шишки! Возомнили, что можем себе подобных…» – его рот захлопнула объёмная ладонь Черновского. Второй рукой он указательным пальцем велел замолчать своего товарища. Лэсс не выдержала, все что томилось в ней – боль за неясное будущее, отвратительные предчувствия, ураганная речь Боски, все перевернула ее мнение и размышление. Она сдалась.
Выбежав из полу разрушенного дома, она бросилась из последних сил бежать навстречу неизведанному, только что почти рассказанному происшествию,  необычайному случаю.  Странно, но почти за все время разговора на улицу не выехал ни один автобус, не пропел песню уличный гитарист. Компании людей, вечно слоняющихся по пригородным дорогам, попросту исчезли. Да просто хлопотливые соседи, каждодневно поливающие цветы или помидоры на балконе – все это бесследно пропало. В один миг. Добежав до первой стоявшей остановки, Лэсс с трудом могла держаться на ногах. «Эй, люди!» - завопила она. Но эхо, разносившееся по безлюдным улицам, не принесло большого успеха. «Нет, Смерть Голконды, лишь она может помочь» - подсобляла себя саму Лэсс. Всего три шлюза имелись в городе. Один – в южном районе, второй – в промышленной зоне, третий – прямо в центре города. Третий, как наиболее исполняемый, служил полноценным памятником архитектуры. Там укрывались лидеры многих стран, которые боялись настоящей войны, вспыхнувшей на фоне метеора, которые боялись всего, лишь бы куда подальше от любых глаз. Сбоку, откуда-то из малоэтажного строения, схожего на музей, в окне выплыли две фигуры. Одна, казалось, шьёт платье, вторая ремонтирует ботинок. Лэсси остановилась в изнеможении, упорно смотря на загадочные силуэты. Женщина сидела, с виду, в славянском кокошнике, а мужчина, им оказалась вторая фигура, стоял в грязном фартуке и мастерил сапог. «Манекены. Точно, музей старославянского быта!» - Лэсси вспомнила прошедшее когда-то событие, когда ещё было детство. «Бежать, бежать…» - без умолку твердила она вслух, но думая, что все ещё твердит у себя в голове. Рекламные баннеры, плакаты, выцветшие надписи магазинов. Из последних сил, чтобы не упасть, Лэсс тянула ноги и шагала так, будто держала равновесие, чтобы не свалиться в котлован. А котлован расширялся. Ноги перестали держаться, зрение начало мутить и, вскоре, после многих попыток прийти в себя, журналистка упала на землю… В ушах звенел нескончаемый шум, переходящий в писк. Открыв глаза, Стюард увидела размытые очертания колонн, овального постамента, аккуратно подстриженной зелени. «Неужто!» -сверкнул яркий луч надежды в душе. Да, она была на месте. Теперь ничто не мешало встать и направиться к шлюзу. Свобода, счастье, конец! Шаг, ещё шаг, ещё шаг… Лэсси еле передвигала трясущимися ногами. Белый сарафан превратился в серое, изорванное пятно. «Вот она! Смерть Голконды!» - скороговоркой повторяла Лэсс. Рука натолкнулась на холодный металл, обжегший подушечки пальцев. Последними усилиями Лэсс открыла веки и увидела стальную стену. Прочную, железную, серую, как ее сарафан, стену. Слезы напомнили глаза. Лэсси издала протяжный, нечеловечный вой. Она все поняла – почему так долго беседовал Боски, о чем предупреждал, почему был так спокоен после. «Предатели" – сиплыми надрывающимся связками протянула Лэсс. Последние мысли стали мелькать в ее ослабевшем уме:
«Баланс – это народ. Его надо сохранять. Геоид – наша планета, которая не за что не отвечает и придаётся нашим потехам. А двуногие вредители – верха. Они отстроили целый новый Рим, Константинополь. Собирали по крупицам дорогостоящие материалы, а позже решились их присвоить лишь себе. «Смерть Голконды» - спланированная операция, дабы испугать людей, заставить спуститься под землю, пожинать плоды старых лет, когда человек жил в своей пещере. А сами, укрывшись в стенах более крупных подземных баз, они манипулируют всеми нами – простыми. Но почему же они оставили меня? Может – она вдруг резко заплакала – ну, конечно же! Я рассказала бы правду, я нашла бы исконную мотивацию этих последствий! Нет никакого метеора! Правильно говорил Боски, нет и не будет! Они всех переиграли, всех убрали с ненужного пути! А я? Что я? Единственная на огромном пространстве, где провизия покоится под землей, а я лежу, беспомощная наверху и разбираю это все по кускам! Как глупо! Как банально! Как я хочу туда!». В последний раз притронулась она к стальной стене и в изнеможении пала без сознания на совершенно белый паркет…