Глава 7

        На работу Глаша конечно же ходить перестала, она с горечью констатировала, что это уже было. Все снова повторяется. Только тогда было, что продать, и она как-то сводила концы с концами, а теперь, даже если бы и было что-то, то на рынок нельзя.
      Конечно у Любы было много разных вещиц, которые она оставила, и Глаше они были не нужны, но снова встречаться с Наумом было страшно.
И вот как-то Глаша пришла к бабе Кате. Старалась ходить пореже, хотя бабулька ругалась и требовала, чтобы Глаша ходила каждый день.
В тот день бабушка рассказала Глаше про какую-то Верку, которая командированных распределяет на постой за небольшой процент. При чем баба Катя не ради этого рассказывала, а просто к слову пришлась эта Верка.
У Глашки жетон то мигом и провалился:
        - Баб Кать, постой, не части, как ее найти, Верку эту.
        В тот же вечер Глафира стояла под дверью Верки, которая оказалась бабой лет пятидесяти, грубой, но по всей видимости доброй, да ещё и к тому же знала она Глашку.
        - Глафира, а ты откуда взялась. Давай заходи. Чайку попьём с тобой.
И так повеяло от неё материнскими теплом, что Глаша разревелась и выложила ей всю свою историю, начиная от гибели матери.
        - Про Сашку слышала, да. И про избу твою знаю. Глаш, командированных не так много. Распределяю я их. Очередь огромная стоит из желающих. Сама понимаешь, доход это для людей. Но я тебе так скажу, ты можешь побольше денег-то делать, - и новоиспеченная мама Роза лукаво подмигнула Глаше.
        - Ни за что.
        - Глаш, ну тогда ждать долго тебе. Сейчас на очереди дочка моя. Ей отдам ближайшего командированного, потом племянник мой...
        - Поняла, теть Вер. А потом сестра ваша, а потом опять дочка. Ладно, пойду я.
        - Ну как знаешь. А то бы сразу к тебе. Мужики ж в основном ревизоры-то. И сразу про баб спрашивают.
        - Ну конечно, а как собственную дочь или племянника подписать на это дело? - Глаша горько усмехнулась, - нет, простите. Пойду я.
Вера горестно вздохнула, но ничем помочь Глаше она не могла.
        Но умная Глаша на следующий же день отправилась на станцию. Проходящих поездов было много, станция большая. Узловая как никак. Но с вещами из вагона выходили единицы. И надо было точно понимать, кто свой, а кто в гости, а кто командированный.
      Повезло Глафире, когда голова уж прилично начала кружиться от голода. К бабе Кате дня три не ходила. А зелень с балкона всю уж подъела. Да и прохладно уж становилось. Не рос укроп с помидорами.
Из вагона вышел мужчина, озираясь по сторонам. Не поселковый. Не встречал его никто.
        - Добрый день! -лицо Глафиры озаряла улыбка, - меня зовут Глафира, я хочу предложить вам очень уютную комнату. Ведь вам нужна комната?
        - Здравствуйте, нужна. А сколько стоит? Мне вроде какую-то Веру рекомендовали. И адрес вот есть.
        - Так я от Веры, - тут же соврала Глаша.

        Жилец приехал на неделю. Договорились на хорошие деньги. У Глаши ему очень понравилось. Ещё бы. Чистая комната, в которой не было ничего лишнего. До блеска начинённый санузел с исправной сантехникой. Душистое мыло и пушистое полотенце (осталось от Любки).
        - Если дадите денег на продукты, - с замиранием сердца проговорила Глаша, - сбегаю на рынок и приготовлю вам обед.
Евгений Петрович вытащил бумажник.
        - Две тысячи хватит?
        - Хватит, хватит, - закивала голодная Глаша, - будет вам обед.
И вечером Евгения Петровича действительно ждало великолепнейшее жаркое, правда из цыплёнка.
Он с удовольствием поужинал, не забыв пригласить хозяйку.
        Затем соседи поневоле разошлись по своим комнатам. Так незаметно пролетела командировка.
       Следующую неделю Глаше не удалось выловить никого. Как бы она не экономила, денежки заканчивались.
Но постоялец вдруг пожаловал сам. Вечером раздался звонок, на пороге стоял приятный пожилой мужчина.
        - Добрый вечер! Евгений Петрович дал ваш адрес. Расценки те же?
Глаша ликовала. После первого же клиента пошло сарафанное радио.
        Нового квартиранта звали Андрей Егорыч. Был он умён, интеллигентен, а ещё оказался большим ценителем супов и борщей. И кое-чего ещё.
К тому времени Глафира уже не голодала так жестоко и выглядела довольно-таки прилично. Но Андрея Егоровича сразили Глашины манеры. Чувствовалась в них какая-то изюминка. Старина. Не вели себя так девушки в то время.
        И вот как-то он заявился с букетом и шампанским.
Глафира приняла подарки как должное. Достала фужеры (Спасибо, Люба), Андрей Егорович откупорил бутылку!
        - За вас, прекрасная Глафира! - и он поцеловал ей руку.
Глаша знала, чем заканчивались такие поцелуи и твёрдо сказала:
        - Более ничего не будет.
        - Мне достаточно вашего общества и бесед с вами.
        Так продолжалось все вечера. Уезжая, Андрей Егорович оставил Глаше щедрый подарок. Он был в пять раз больше, чем вся плата за постой.
Череда постояльцев потекла рекой. Кого-то Глаша добывала сама на вокзале, а кто-то приходил по сарафану.
Пару раз даже пришлось отказывать. Комната была занята другим постояльцем. Про Глашу пошёл слух по посёлку, что она принимает мужчин для любовных утех. Но только чужих, ибо из своих у неё никто не бывал.

        Глаша перестала голодать. Хорошо они с бабой Катей жить стали. Всего в достатке было.Только сколько веревочке ни виться. Беда пришла, да не одна.
Сначала баба Катя умерла. Старенькая же совсем была. Уснула вечером и не проснулась утром. Из города вмиг племянник примчался, дом продал и был таков.
        А потом к Глаше участковый нагрянул. И как ни предлагала она ему денег, ответ был - нет. Никаких денег не надо, закрывай лавочку.
        - Люди сами ко мне приходят. Что же делать? Выгонять?
        - Зачем выгонять? Будешь вот по такому-то адресу отправлять.
И участковый протянул ей бумажку с нацарапанным адресом.
Нетрудно догадаться, кто проживал по обозначенным координатам. Тетя Вера собственной персоной.
        - А если не буду отправлять? - спросила Глаша и пожалела, что спросила.
Участковый улыбнулся такой приятной улыбкой, что все было ясно без его ответа.
        В тот же вечер Глаша отправилась к Вере.
        - Тетя Вера, давайте договоримся.
        - Не о чем мне с тобой договариваться, аферистка. Как я сразу-то тебя не раскусила. Всех клиентов забрала.
        - Я готова вам платить, только дайте хотя бы моих клиентов.
        - Твоих? Ты же всех моих к себе переманила. У дочери дети с голоду пухнут. Никого я тебе не дам, - Вера помолчала немного и добавила, - только на моих прежних условиях. Интимные услуги, и мои пятьдесят процентов.
        - Нет, - сказала Глаша и ушла, хлопнув дверью.
        Ситуация в стране только усугублялась, вовсю бастовали шахтёры, но зарплат не платили не только им.
У Глафиры были отложены кое-какие денежки, но они уменьшались со скоростью света. И стали неприятности сыпаться на голову одна за одной. Где тонко там и порвётся, как говорится. То кран вышел из строя, то бачок потек, то мальчишки стекло разбили.
В общем, побрела Глаша через месяц к Вере.
        - Ну что, пришла? Вижу согласна. Только шестьдесят на сорок теперь. И не только командированных будешь принимать.
        Вот так и стала обычная девушка Глаша настоящей поселковой всем известной гейшей Глафирой.

На этом рассказ заканчивался, но я написала продолжение под нажимом читателей. И будет оно в следующей главе.
Читатели просили хорошей доли для Глаши. А потому я и обсыпала ее мармеладом да розовой пудрой. Кто такого не любит, может остановиться на этой главе.