4 глава

После приключения в курятнике кухарка взяла расчет. Перед уходом она отомстила Дрюм. Как-никак в драке с черномазой пострадало её здоровье! Поэтому кухарка сообщила Казимиру, что мулатка ублажает его мать. Юноша и без того подозревал Дрюм в измене, но никак не ожидал, что её тайным любовником окажется его собственная мамаша! Казимир не замедлил порвать отношения с Дрюм, обдав её презрением. Сердце девушки разбилось вдребезги!
 
Дрюм безропотно проглотила оскорбления возлюбленного, запивая их своими слезами. Надо срочно завязывать с лесбиянством, чтобы выйти замуж. Не поверите – в Дрюм теплилась надежда на брак с Казимиром! Если даже такие дешевки, как Пулька, выходят замуж, то и ей должно повезти!

Холодность Дрюм огорчила Пульхерию. Ссылаясь то на герпес, высыпавший в интересном месте, то на гайморит, Дрюм решительно отказывала госпоже в ласке. Пулька забросила рукоделие и визиты к титулованным тетушкам (они уже состарились и потому не боялись её домогательств, приглашая на посиделки). От скуки и уныния бедняжка слегла. Абрам, который все время работал, ничего не знал о болезни жены.
Однажды она послала слугу в министерство с вестью, что дни её сочтены. Абрам бросился домой прямо с важнейшего собрания, чтобы выслушать, как должны проходить помины. Пулька предусмотрела все: список приглашенных и дресс-код, которому они должны следовать, меню и развлекательную программу для гостей, подарки для покойницы.

- Дорогой, предупреди их, чтобы дарили мне французские духи, а не капсулы с формалином!

Замминистра пугал её бред. Он попросил сына вызвать скорую помощь (у Дрюм был выходной). Вместо этого циничный Казимир поднял мать на смех. И Пулька вычеркнула его имя из своего завещания. Она завещала свой бинокль и фотоаппарат уволившейся кухарке, ей нужнее, чем непочтительному сыну!

Вскоре Абрам свыкся с загробным настроением жены. Каждый вечер она то планировала свои похороны, то нудила о карах, ожидающих усопших грешников.

Дрюм потчевала Пульку мистикой в духе Блаватской и Агни-Йоги. Было выпито немало бутылок шампанского за чтением этих заумных сочинений! Пулька прямо-таки млела от собственной духовности, а игристое било ей в нос ароматом таинственного Тибета и других миров. Ах, как загадочна вселенная и порочны некоторые разделы магии! Из светской хроники Пулька узнала, что одна из тетушек рехнулась на почве теософии. Блаватская входит в моду! И это прекрасно. Эзотерика придает женщине дополнительный шарм: глаза начинают блестеть, как алмазы, бегая по сторонам.

И вот настал день, когда Пулька вскочила со смертного одра, на котором валялась до пролежней на ягодицах и боках. Даме приспичило пройти очищение, в период сексуального затишья возвысить свою душу. Она так мало разбиралась в религиях, что на одной цепочке носила звезду Давида и золотой подвес с изображением мечети. За сакральными переживаниями Пулька, как обычно, отправилась в магический салон. Дрюм поплелась за ней, обреченно ожидая какого-нибудь эпатажа. С самого начала прогулка по гадалкам не сулила ничего хорошего.

Дело в том, что Спиридон наотрез отказался оплачивать счет от колдуньи, и сыну запретил делать это. А в кредит Пульке ворожить не захотели. Что повергло её в горе: велика нужда в предсказании будущего именно сегодня! Рыдая, Пульхерия  разбила хрустальный шар и пару сосудов с какими-то пряностями, раздавила жабу – буквально размазала Вестницу по мраморному полу своим ботфортом! Разгневанная волшебница вызвала подмогу. Вышибала выдворил Пульку из салона, отобрав у неё ту мелочь, которую скупой свекор именует «карманными деньгами».

- Может, какой-нибудь маг погадает мне даром? Давай поищем ведьмака! – стонала Пулька, щипая себя за соски. – Я бы полюбила его за это, не утаив ни одного отверстия! На крыльях оргазма мы бы улетали, как две феечки в банке со скипидаром! Где же ты, мой провидец с фаллосом?! Ах, бабы так корыстны! Одной жаба дороже моего общества, другая волочится за моим сыном, норовя наградить его герпесом! Что тебе надо от Казимира, Дрюм? Погадайте мне хоть кто-нибудь! Вот моя рука, а вот моя… ах, ах, соки по бедрам текут… сесть бы хоть на сучок…

Дрюм в смятении огляделась по сторонам. Они находились в центре Дворцовой площади, среди толпы, 90% которой состоит из святош! Прохожие замедляли шаг и глазели на них. Мулатка не знала, куда скрыться от стыда. Того и гляди, полиция нравов загребет её вместе с хозяйкой!

На счастье, рядом находилась чебуречная «Чаша Чингисхана». У входа извивалась в танце одалиска, зазывая посетителей. Оттуда доносились арабские напевы и ароматы восточной кухни. Дрюм затащила госпожу в это заведение и усадила её на подушки в самом дальнем и затененном углу зала. Интерьер чебуречной был выдержан в восточном стиле, что исключало стулья и высокие столы. Зато обилие подушек и оттоманок, пестрых ковров и обнаженных до пояса красавцев официантов отвлекло внимание Пульки. К облегчению сиделки, она замолчала. Дрюм заказала для мадам Моммзен кальян и самый крепкий кумыс, а себе кофе с пирожным из каких-то липких орехов.

Пока Пулька мирно блаженствовала, Дрюм размышляла, что делать дальше.
 
К низкому столику бесшумно приблизился высокий индус, мускулистый здоровяк кофейного цвета, отличающейся обильной растительностью. С дежурной улыбкой он поставил перед Пулькой добавочный кувшин с кумысом и пальмовый лист с чебуреками.

Пулька схватила его за руку с криком:

- Спаси меня от кобла!

- Спокойно, дамочка. Я не вышибала, - невозмутимо заявил индус Шагри, с силой разгибая пальчики Пульки, чтобы освободить свое волосатое запястье.

Сиделка вздрогнула, широко распахнув янтарные глаза.

- Ну и кто из вас кобел?

- Она, конечно! – верещала Пулька, тыча пальцем в сторону Дрюм. – Мне страшно, она такая жестокая! Не уходи, родной!

- Стану родным, если дашь денег и жратвы. Мы с приятелем будем охранять тебя от этой черномазой крысы. Ну и подружки у нашего Араму! Я всегда знал, что он – не моралист. Балуется ножиком, что твой гопник…

К ошеломленной Дрюм вернулся дар речи.

- Гнида великосветская! – злобно прошипела она, стуча кулаком по столу. – Я тут её за свой счет угощаю, а она обливает меня грязью! Да пошла ты в свиное гузно, делай, что хочешь и срами этих Кишу, как тебе угодно! Я умываю руки!

- Правильно, при твоих-то акушерских забавах, - жалобно всхлипнула Пулька. Индус опустился перед ней на колени и крепко прижал к своей груди. Беспомощная леди так нуждалась в сильном мужском плече. Китаец бросил свое занятие – чистку бронзовой жаровни – и встал между Дрюм и её госпожой, готовясь обороняться сальной щеткой от разъяренной мулатки.

Дрюм плюнула в их сторону и пошла к выходу. Она была оскорблена до глубины души. Где эта дрянь подцепила это мерзкое жаргонное словечко?

А Пулька продолжала лить слезы в китайско-индийских объятиях. Ю Чуй нашел губами её сосок, индус мусолил её ушко и ласково нажимал пальцем на кнопочку клитора леди, а немногочисленные посетители выбегали из чебуречной с возгласами негодования.

- Милые мои мальчики, - растроганно лепетала Пулька, ощупывая молодые, наполненные силой тела, - ваши невзгоды кончились. Смело увольняйтесь, не губите юность низменным трудом. Пусть вас не смущает, что сегодня мой кошелек пуст. Я украду у свекра, раскручу мужа, убью тетушку ради наследства, но обеспечу вас провиантом и развлечениями. Вы будете в шоколаде, мои хорошие! Взамен я прошу только любви и участия в шаманских обрядах. Умеешь ли ты гадать, Шагри?

- В гаданиях я также искушен, как в Камасутре! Я обожаю тебя, богиня!

- Пусть я китаец, но не смотри на меня, как на ширпотреб! У нас всегда будет цвести абрикос, моя нефритовая госпожа!

В обеденный зал спустился встревоженный владелец чебуречной. Это был жирный, щегольски одетый армянин. Он не хотел привлекать внимание властей к своему заведению, которое по уровню ценообразования давно перешло в разряд ресторации, но в документах для налоговой инспекции продолжало числиться всего лишь убыточной забегаловкой.

- Прекратите это! – крикнул директор, топая ногами на распутную тройку. Пулька плавно поднялась с подушек и решительно поперла на него своим пышным бюстом. Директор попятился назад и опрокинул кадку с пальмой.

- Зови полицию, если хочешь! – сказала она. – Это приведет к тому, что твой бизнес задушат штрафами! А меня никто не тронет, ибо перед тобой – Пульхерия Моммзен, невестка Председателя Спиридона Кишу собственной персоной! Одна из моих тетушек – княгиня! Она зарегистрировала свою бахчу как княжество и таким образом попала в Бархатную книгу Знати!

Армянин немного оробел перед этой странной женщиной.

- Есть в этом блудилище приличный кабинет? – спросила Пулька.

- Вы зажимаетесь в о-очень порядочной чебуречной! Мне негде укрывать разврат! Какой ещё кабинет?

- Бандиты, которые здесь развлекаются, наверняка не знают, что это – о-о-очень порядочная чебуречная! – презрительно расхохоталась Пулька.

Толстяк оторопел от её осведомленности.

- Вероятно, холуи предоставили им свою бытовку…

- Не вешай мне лапшу на уши! Разберись с полицией нравов, если ее черт принесет. Я снимаю этот кабинет на всю ночь, а этих парней забираю навсегда. Мулатку, с которой я пришла, впусти, если спросит обо мне.

- Я не торгую проститутками! У меня жена и дети! Меня в этом городе уважают, как блюстителя нравственности!

Пулька врезала индусу в челюсть. От удара рот открылся, и оттуда вывалились серьги. Выполненные из золота листики клёна, на каждом из которых лежала бриллиантовая капля. Пулька положила сережки на салфетку и протянула их директору чебуречной.

- Возьми это украшение и делай, как я велю. Больше не пререкайся со мной, я нервная! Мне неинтересно, моралист ты или нет. Приготовься к страшной мести, если испортишь мне эту ночь!

Директор уставился на серьги, размышляя о подлинности бриллиантов. Игра света на гранях камней бросила его душу во власть алчности. Он вспомнил, что у старшей дочери скоро день рождения…

- Да за кого я жопу рву? – с горечью воскликнул директор. – Делайте, что хотите, если вам недорого доброе имя!

- Спасибо за благословение! – съязвил Шагри. – Бог Кришна тоже ****ует.

- А армяне ****уют больше всех! – промурлыкала Пулька. – А потом притворяются правильными пацанами, чтобы выманить у бедной сиротки последнюю безделушку!

Директор зверем глянул на неё и швырнул к ногам Пульки ключ от кабинета. А сережки убрал в карман с таким видом, будто это горсть мокриц.

Постепенно вечер сменялся ночью. Угрюмая Дрюм бесцельно слонялась по улицам столицы. Ей вспоминалось последнее объяснение с Казимиром, ради которого она так долго терпела выходки Пульки. Боль становилась все острее. От обиды мулатке захотелось сигануть с моста в реку. И она прыгнула, но не утонула в холодной воде, а только сильнее озлобилась на хозяев. На песчаном берегу Лигонди Дрюм заметила бродяг у костра. В каком-то полузабытьи она приблизилась к ним и ощутила, как парни выпутывают из ее кудрей раков и карасей. Гул в голове мешал девушке расслышать, о чем они балагурили. Словно со стороны Дрюм наблюдала, как бродяги бросают живность в туристический котелок, а затем поднялась какая-то кутерьма с мордобоем. После этого продрогшая Дрюм рыскала по парку, продираясь через живую изгородь, отчаянно рыдала в колени какому-то незнакомцу, махалась с женщиной, которой показалось, что она делает что-то непристойное с ее мужем. Крики, свист, беготня по темным переулкам.

А потом… каким-то непостижимым образом Дрюм оказалась на крыше чебуречной «Чаша Чингисхана» и сквозь маленькое круглое окошко увидела, чем занимается её госпожа с двумя азиатами в отдельном кабинете! Эта троица парила на крыльях экстаза,в то время как Дрюм страдала. Зато у бедняжки в руке бутылка со скипидаром. Где она добыла этот предмет – загадка. Наверно, богиня мести Немезида позаботилась оставить её там, где надо.

Дрюм разбила стекло и облила недругов скипидаром. Затем она чиркнула зажигалкой, лакомо облизывая губы. Сейчас она победит Неравенство. Где это видано: у одной дуры – двое, у другой – ничего…

Пулька успела прийти в себя от наслаждения от двойного проникновения и встала на колени, увлекая за собой разгоряченных товарищей. Она взмолилась, воздев руки к потолку:

- Моя дорогая девочка, мы в твоей власти! Извини меня, идиотку! Не жарь мое прекрасное тело, я же исправляюсь!

- Буду жарить! Буду! Ведьму только огонь исправит! Гори, лесбиянка!

- Пощади, солнышко мое! – скулила Пулька. – Конечно, кобел – это я! Теперь все изменится, слышишь? Я награжу тебя своими нарядами и драгоценностями! Отдам шпица Пончика тебе на съедение и разрешу замучить азиатов вместо меня!

- Чего?! – возмутился Шагри, пытаясь выломать запертую дверь. Ключ проглотила Пулька во время любовных игр.

- Сгорите, прелюбодеи! – зарычала Дрюм. – И я не стану прыгать с крыши, вместе с вами приму огненную ванну!

- Я не хочу участвовать в коллективном самоубийстве! – закричал китаец.

- А куда ты денешься? Дверь–то металлическая, - с тоской проговорил Шагри, вытирая слезы по жизни молодой.

- Не губи нас! Я люблю тебя, как дочь! И заставлю сына жениться на тебе!

- Да ну! – усмехнулась мулатка. – К чему мне этот сопляк! А ты не врешь?

В глазах Дрюм засияла надежда. Этот задушевной голосок сулил ей рай на земле. Нельзя поддаваться пиромании, когда появился шанс выйти замуж!

- Ну конечно, не вру. Я отдам тебе сына, и буду доброй свекровью, заступницей вашей перед Спиридоном и Оливией! За детьми вашими стану присматривать, чтоб не шалили! А до их появления сыграем свадьбу! Если успеем…

- Лишь бы ты сама не шалила. Я переживаю, как бы ты ни вовлекла детишек в блуд! Я тебе не доверяю, бабуля!

- Это последняя ночь, когда я вела себя столь раскрепощёно. Отныне я встану на путь исправления, клянусь тебе!

- Ну, тогда живи пока! – смягчилась Дрюм, убирая зажигалку в карман шорт. – Осторожно, я иду к вам!

Сгруппировавшись, Дрюм прыгнула в комнату и приземлилась на кровати – предательское окошко находилось как раз над ней. Покрасневшая от скипидара Пулька заключила её в объятия.

- Почему ты не свернешь ей шею за покушение на наши жизни? – сурово вопросил Шагри.

- А почему вы, индусы, сжигаете вдов?! – крикнула Пулька, баюкая мулатку на своей искусанной груди.

- А ты что, вдова?

- Надеюсь стать ею до развода с Абрамом.

- Таких, как ты, богиня, в Индии камнями забивают, – заметил индус. – Вот это я понимаю, борьба за мораль. Шеолу далеко до такой чистоты. Опорожни кишечник, пожалуйста. Ключик вроде небольшой и засаленный. Так хочется выйти на волю и помыться!

- Бог мой, индус – и вдруг захотел помыться! – поразилась Дрюм. – Все-таки полезно вас время от времени скипидаром обливать! Пулька, тебе пощекотать анус?

В кабинете не был предусмотрен туалет, но это не смутило леди. Она навалила в угол и извлекла из фекалий ключ, пытаясь вспомнить, зачем она его проглотила. Оказавшись на свободе, друзья отправились на поиски душа и обнаружили его в конце коридора. Как приятно под упругими струями воды смыть жгучую жидкость с раздраженной кожи!

Азиаты и Дрюм уже порядком вымотались за эту безумную ночь. После купания они стали клевать носом, одна Пулька жаждала новых приключений. Ю Чуй дал ей адрес директора чебуречной, которая едва не послужила им крематорием. Почему бы госпоже богини не продолжить перебранку с этим эксплуататором? Пулька решила оставить зануду на завтрак. А сейчас ей захотелось отведать перчинки. Оглядев поскучневшую компанию, она залихватски предложила:

- А давайте поищем сауну, в которой засели бандиты, и вломимся к ним на спор: изнасилуют они нас или нет. Ставлю пять шпулов на «секс с кем попало»!

Дрюм сквозь дрёму пыталась сообразить, приведет ли эта авантюра к замужеству или перечеркнет саму возможность его. В голове вертелись разные истории из жизни. Одна пошла в сауну с ребятами и одного из них женила на себе. Другой не повезло, её порвали самцы. А третья всю жизнь провела на панели и никто на ней не женился. Лучше не ходить в баню с бандитами. Хотя вряд ли братки позарятся на кого-нибудь из их четверки. Скорее всего, просто выгонят в шею.

- Ставлю семь шпулов, что нас выбросят на улицу, - буркнула Дрюм.

- А я ставлю десять шпулов, что нам с Чуем сексуальное насилие не грозит. Зачем им на воле совокупляться с петухами, когда рядом дамы? – заржал Шагри.

- Не всегда бандиты мужчины, - заметила Дрюм. – Моя мать, к примеру, была чернокожей разбойницей, а папаша – белым парнишкой, которого к этому принудили.

- Что? Твоя мать изнасиловала твоего отца? – удивился Шагри.

- А что тут такого? – хмыкнула Дрюм. – Ну, захотелось женщине ребенка…

- Только кретинам мог прийти в голову такой вздор! – заявил Ю Чуй. – Я не буду подставлять задницу в угоду дуракам! Валите, куда хотите, а я вас в чебуречной подожду. Дочищу жаровню – может, лепешку какую на завтрак дадут!

- Зайчик мой, не будь трусом! – захныкала Пулька.

- И предателем, - добавил Шагри, сурово сдвинув брови.

- Не отбивайся от коллектива, Чуй! – прикрикнула Дрюм. – Все равно же придется! Мы все настаиваем, чтоб ты пошел с нами!

- Не хочу! - рявкнул китаец и отвернулся. Напрасно он встал к коллективу задом – Шагри набросил на голову товарища мешок и потащил его, упирающегося, вслед за бедовыми дамами.

Дрюм нашла извозчика, который согласился катать их по столице в поисках нужного направления. Он заломил немалую цену, которую пришлось заплатить мулатке. Дрюм начала сожалеть о том, что подписалась на это.

Через сорок минут они оказались возле бани, на дверях которой висело объявление «Осторожно, конференция!». Понятно, кто и зачем запирается в бане ночью. По пути эта четверка успела вмазать по бутылке коньяка для храбрости.

Банный работник отказался впустить их в заведение. Это хам послал пьяную компанию обратно в психушку, из которой они, по его мнению, выползли. Шагри вырубил банщика ударом по затылку, Пулька и Дрюм с радостным визгом принялась пинать его ногами. Китаец ругался и оттаскивал их от бесчувственного тела.

- Братки любят певчих! Давайте под видом поющих трусов просочимся к крутышам и раскрутим их на бакшиш! – куражился индус, шаря по шкафчикам.

Пулька и Дрюм обнялись и с хохотом затянули песню, потом споткнулись об тело банщика и рухнули на пол. Мулатка схватила хозяйку за полные руки, стала тянуть её на себя, отползая на ягодицах в угол.

Тем временем, телохранители отдыхающих уже скрутили китайца, который первым попался им на пути. Мужиков порядком утомило ночное веселье шефов и им очень хотелось кого-нибудь поколотить за это. Ю Чуй скривился, получив несколько ударов по почкам. Это была только прелюдия.

Тем же способом телохранители усмирили Шагри и Пульку. Индусу, пожалуй, всыпали больше, так как он отчаянно сопротивлялся. Китаец молил Небесного Императора о снисхождении и защите. Дрюм тоже не рыпалась, она протрезвела достаточно, чтобы напомнить браткам, что ее надо пощадить хотя бы ради матери. В свое время она исправно платила в общак.

И вот ночные гуляки предстали перед четырьмя воротилами, пирующими у бассейна. Дрюм вздохнула с облегчением, заметив стайку голых девиц. Есть шанс, что она выиграет семь шпулов в этом дебильном пари. Четверка отдыхающих разом оживилась, увидев жену замминистра в такой компании. Они не могли поверить своим глазам, разглядывая Пульку и её приятелей.

- Зачем пожаловала? – буркнул самый старший из них.

- О, я с вами плясала на последнем балу! Значит, вы не бандиты? Я хочу сказать, не мог же регент пригласить на светский раут мафию! – состроила умильную рожицу Пулька. Её круглые щеки и уши пылали от оплеух. Словно матушка-заря заглянула в окошко.

- На острове нет мафии. Да и зачем она тебе понадобилась?

- Ну, я хотела поискать любовника среди авторитетов. У меня ведь богатые любовники закончились.

- Ну, ну! Кому нужны телочки из дома престарелых?

- Какие вы привередливые! – встрял в светскую беседу Шагри. И тут же получил затрещину от телохранителя.

- Не хотите – не надо! – вспылила Пулька. – У меня и так два хоря! И они находят меня очень даже молодой!

Воротилы закатились от хохота. Какая весёлая потаскушка ввалилась к ним напоследок! Ну и повезло же замминистра с супругой!

- У меня даже три хахаля! Мужа не посчитала – впрочем, он не уделяет мне внимания, все трудится и трудится!

- Так ведь твой Абрамчик вкалывает и на нас, и на правителя, и даже для народа, по его словам, что-то такое делает! Везде успевает бедный олень. А ты его опускаешь по-черному! Придется тебя и твоих друзей привлечь за аморалку. Вы согласны со мной, коллеги?

Телохранители затолкали Дрюм, Пульку и азиатов в парилку и заперли там. Через некоторое время воротилы разъехались по домам, не заботясь о самочувствии пленников. Каково это, будучи под хмельком, париться неумеренно долго? Впрочем, выбора у наших гуляк не было. После отбытия гостей персонал сауны выпустил их из плена, еле живых от перегрева тела.

Когда Пулька очнулась от обморока на больничной койке, она пролепетала:

- Как они догадались, эти благородные разбойнички, что мы и в жизни и в смерти хотим быть вместе? Поистине, мы прошли крещение скипидаром и побратались в пару. Лишь бы свекор из дома не выгнал!

Продолжение следует http://proza.ru/2021/04/15/1046