Гуттаперчевый лейтенант

(Из цикла «Байки от Петра Иваныча Хвостокрута»)


Камрань, Вьетнам.
Тропическая жара, которую трудно представить человеку со средних широт.
Экипажу атомной подводной лодки проекта «Бабушка ядерного флота» в ночь с 1 на 2 января предстоит выйти в море. Смысл в назначенной дате выхода, видать по всему, глубокий. Точность расчета высшего командования состояла в следующем. Пока весь мир или значительная часть его празднует наступление Нового года, старенькому атомоходу удастся проскользнуть, незамеченным, в океан.

По существующим инструкциям, за неделю до выхода в море всякий сход личного состава с корабля запрещен. 31 декабря Петр Иванович, в целях повышения морально-психологического состояния, решил запросить «Добро» у командира оперативной эскадры на купание личного состава.  Полученные впечатления, мол, станут темой рассказов подводников родным и знакомым, как они в Новый год купались в море.

Так рассуждая, явился он к начальству.
Адмирал долго ворчал, а, поняв, что от настырного политработника не отвязаться, дал разрешение. Выразил его расхожей фразой: «Ладно, но учти - под твою личную ответственность». Она никакой юридической силы не имела, но начальники пользовались ею часто.
Видимо, это приносило им определенное облегчение, а груз собственной ответственности, хоть на какое-то время, становился легче.
Ответ Петра Ивановича был сформулирован в таком же безответственном стиле: «Под мою, под мою, а под чью же еще?».

Довольный собой, замполит помчался на корабль.
Мероприятие срочно включили в план культмассовых мероприятий. В считанные секунды  личный состав в тропической форме одежды построился на пирсе и бодро последовал на пляж. За строем, чуть сбоку идут старпом и замполит.
 
Метрах в трехстах от причала, под пальмами - какое-то замешательство в голове строя, возгласы. Строй сломался. Топот ног.

Из толпы, отдаленно напоминавшей колонну, с воплем вываливается чья-то фигура и начинает выделывать трюки, которые под силу только профессионалам-циркачам. Темп чередования трюков бешеный.
Зачем-то бьет себя по голове, извивается как гуттаперчевая, свидетельствуя тем самым о полном отсутствии в ней костей. Резко взмахивает одной рукой, другой. Словно мастер восточных единоборств выбрасывает высоко и мощно в сторону моря правую ногу.
Без предстартовой подготовки срывается с места и стремительно, как молния, проносится мимо старпома и Петра Ивановича.  Мчится к подводной лодке, преодолевает трап, и тенью мелькнув по надстройке, в доли секунды, буквально исчезает в кормовом люке седьмого отсека.

Все произошло настолько неожиданно и быстро, что личность подводника-метеора сразу не удалось опознать. Кое-как восстановили боевой порядок строя.
Помощник командира достал список личного состава, убывшего в культпоход на пляж.
«Экипаж, р-р-равняйсь!»
«Смир-р-р-но!»
«Произвести поверку личного состава».
   Перекличка завершилась докладом: «Отсутствует лейтенант Барановский».
 
Послали за лейтенантом. Сбегавший на борт подводной лодки матрос, насколько позволила его интеллигентность, коротко доложил, что, вероятнее всего, в ближайшее время прибытия офицера на пирс ожидать не следует.

Старпом с Петром Ивановичем заторопились вниз по трапу – надо было выяснить причину такого антиколлективного поведения лейтенанта. Тем более, что ранее за ним подобного не наблюдалось.  Только на днях ведь в кандидаты партии приняли. И на тебе, такой конфуз!

Из объяснения Барановского, состоявшего из нервных жестов, и  слов, в основном нелитературного происхождения, восстановили ситуацию.
…Во время движения под пальмами на голову молодого офицера упало что-то мягкое. Он небрежно попытался смахнуть непонятный предмет. Предмет цепляется за руку и лейтенант с ужасом лицезреет …пальмовую змею.
А надо сказать, что мерзкая эта рептилия чрезвычайно ядовита. По немигающему взгляду гадины понял, что ее намерения далеки от дружелюбных.
Мгновенно оценив грозящую опасность,  офицер, вне себя от ужаса, утратил способность осознанно владеть собственным телом. И оно зажило самостоятельной жизнью, на уровне врожденных инстинктов. Этим и объясняется необычная режиссура, исполненного под тропическим солнцем, циркового номера. Бегство на лодку вызвано той же причиной.

Пришлось начинать все сначала. Откорректировали список участников культпохода, так как у лейтенанта напрочь пропало желание покидать прочный корпус атомохода до возвращения в родное Приморье.

Провели повторный инструктаж о мерах безопасности на воде и в тропиках. Утвердили и новый маршрут перехода на пляж – проложили его подальше от пальмовой рощи.
Корабельный док составил программу психологической реабилитации лейтенанта, включающую несколько сеансов.
 
Правда, спустя какое-то время, корабельные остряки недоумевали по поводу списания под эту программу нескольких килограммов медицинского спирта.
Ну, а кому, если не начальнику медицинской службы знать, как сподручнее проникнуть глубоко в психику человека и сколько для этого потребуется спирта!

А купание удалось на славу. Прозорливость Петра Ивановича подтвердилась – дома морякам было о чем рассказать.
 И о Новогоднем заплыве в море, и о гуттаперчевом лейтенанте.


Октябрь 2003 года