Наказание

На лавочке в парке ругались двое.

Он кричал, что Она безответственная и не умеет распоряжаться бюджетом (интересно, а это что?).

Она, в свою очередь, обвиняла Его в отсутствии внимания к ней, в бесконечной работе, которая не прекращается даже на выходных, и в вездесущности какого-то Петра, который уже проел ей всю печенку (и как она теперь живет с изгрызенной печенкой?)…

Они размахивали руками и говорили много обидных слов друг другу.

Я сидел на дереве. Я плакал. Не от сочувствия к этим двоим, нет, хотя их мне было жалко.

Я плакал, потому что меня наказал Дед.

Он отобрал у меня радугу и отправил меня сюда, приказав вернуться не раньше шести – когда солнце начнет золотить верхушки деревьев.

Радуга, между прочим, сегодня у меня получилась на диво хороша: яркая, с четкими границами. Даже Единорог не стал капризничать и надувать щеки, когда ее увидел. Он осторожно тронул мою радугу копытцем и засмеялся, когда она хрустально зазвенела.

Так начинался мой сегодняшний день.

А потом пришел Дед, отобрал радугу и выдворил Единорога домой. Ты, сказал он мне, вчера набедокурил – мотыльков превратил в черепах, - поэтому сегодня должен поработать с людьми. Вот тебе лук и колчан – отправляйся вниз и обязательно найди того, кто в тебе нуждается.

И вот я искал, искал. Искал целый день. Никто не нуждается во мне.

Или вы, люди, забыли, что такое любовь? Вам без нее проще?

Ну да, наверное: не нужно переживать, расстраиваться, жертвовать чем-то во имя странного чувства. Гораздо проще не реагировать, не прилагать усилий…

Но ведь так можно навсегда разучиться чувствовать!

Поэтому я плачу: скоро уж солнце достанет золотую краску, а у меня ни одна стрела не израсходована.

Даже эти двое на лавочке – зачем им моя стрела, если они такие злые крикуны?

А они уже замолчали и дуются друг на друга. Вон, смотрят в разные стороны. Каждый считает правым себя.

Балбесы.

- Как можно было не увидеть эту одержимость? – думала Она. – Ведь ясно было с самого начала, что работа всегда будет на первом месте…

- Зачем я вообще с ней связался? – думал Он. – Сидел бы себе на работе спокойно и всё…

- А раньше он находил время и на разговоры со мной, и на прогулки…

- Почему мы снова ругаемся? Ведь ничего страшного не произошло – пустяк какой-то…

- И как теперь быть? Я наговорила столько ненужного, бОльного…

- Как же теперь? Надо извиниться: я действительно слишком невнимательным к ней стал в последнее время. Еще и ору потом, как идиот…

И они, одновременно повернувшись друг к другу, хором произнесли:

- Прости меня за мои слова!

И замолчали тоже разом, осознав, что именно они сказали.

Я потихоньку спустился с дерева (я уже не плакал – некогда), достал лук, наложил стрелу и… Тут они уставились на меня!

- Ой, какой хорошенький! – воскликнула Она.

- А что же ты один, малыш? – спросил Он. – Ты с кем?

Я хлопал глазами и молчал: речи почему-то не было. Мало того, я вдруг оказался в ярко-красном комбинезоне и шапочке с помпоном. А колчан и лук испарились…

Сзади меня возник из ниоткуда Дед и пробасил:

- Вот пострелёныш! Только я отвернулся поздороваться с коллегой, а его и след простыл! Ох, и быстрый ты, проказник! Не угнаться за тобой деду!

Я надулся от важности и произнес:

- Дед, ты чего дурачишься?

Но вместо это услыхал какой-то лепет. Глаза мои округлились, а Дед и парочка на лавке рассмеялись:

- Какой забавный! И отвечает так серьезно!

- Ну, нам пора. – Дед взял меня за руку. – Спасибо, что задержали его, а то пришлось бы мне по всему парку за ним гоняться! Всего доброго вам!

Он поклонился, приподнял шляпу и мы зашагали прочь…

***

По парку прогуливались дед и внук. Так они выглядели со стороны. И только очень внимательный взгляд мог уловить еле заметное золотистое мерцание, окутывавшее их обоих.

Внимательный и любящий. Как у пары на лавочке.

- Дед, ты зачем это сделал?

- А пусть-ка задумаются о своей жизни, балбесы: для чего она им обоим…

А ты молодец, хорошо справился! Не шали больше – в следующий раз наказание может быть не таким мягким!


28.03.2021