Феодора продолжение. В поезде

Вагоны шли привычной линией,
Подрагивали и скрипели;
Молчали желтые и синие;
В зеленых плакали и пели…  (Александр Блок)

Ещё в августе  1908 года в Иркутске в благодарность императору Александру III за принятое им решение о строительстве Великой Сибирской магистрали был открыт памятник. В этом же году была основана станция третьего класса Зилово.
 Евдокия плакала, провожая дочь с мужем  на вокзале, она так привыкла к насыщенной в последнее время светской жизни, но  умом понимала, что у Феодоры теперь своя семья.
-Мама не плачь. Порадуйся за мое счастье.
- Я радуюсь доченька. Радуюсь, девочка моя любимая. Но, ты же меня понимаешь,  дорогая?! Как мне тяжело расстаться со своим ребенком. Даже если он взрослый.
-Фенечка ты же будешь к нам приезжать? - спросила Дуняша.
- Конечно сестренка! Как же я без вас! И вы к нам обязательно приедете, когда мы обустроимся на новом месте. София вторая сестра Феодоры ничего не сказала, просто обняла её, за годы, проведенные в интернате, она стала самостоятельной, своеобразной, серьёзной девицей и немного дерзкой.
Железнодорожный гудок огласил отправление, и поезд Иркутск – Зилово  тронулся в путь. Теперь Феодору с её матерью и сестрами  будут разделять 895 километров.  Евдокия,  Дуняша и Софья, остались стоять на перроне, махали платочками  и кричали: «До свидания», провожая Феодору в новую семейную жизнь. Стук колёс, набирающего ход поезда, был созвучен биению сердца Евдокии, она расставалась со своей старшей дочерью, главной во всём в их доме после смерти отца. Теперь эта привилегия негласно перешла  к Софии.
 Феодора в первый раз поехала на поезде. Проводник, проверявший на просвет, пробитый на билетах компостер с датой отъезда, номером поезда и классом вагона, своим добрым сердцем уловил, по поведению Фени и Саши, что они являются молодоженами и выделил им лучшие места в начале вагона. Через день с небольшим они уже будут на месте. Молодая женщина не тревожилась о будущем, ведь теперь  она была не одна, а с милым ей все трудности по плечу, тем более что к трудностям она привычная. Влюбленная пара сидела, наслаждаясь, обществом друг друга, держась за руки. Сегодня Феодора, как никогда, понимала свою мать, отважившуюся на побег из-за большой любви, невзирая на титулы и сословия.
 Они ехали в золотистом вагоне второго класса. Интерьер вагона был благородных темно- зелёных тонов. На столике в купе стояла настольная лампа. Совсем недавно у каждого вагона появилось индивидуальное электропитание. Кресла, в которых они сидели, были удобные, на ночь их можно было разложить в горизонтальное ложе, вполне пригожее для сна.  А вот укрыться придется пледами, которые ей выделила Евдокия в качестве приданого, не полагалось в те времена ещё постельного белья,  и разделения, как такового, на купе в вагонах ещё не было. А вот  вагоны делились  на синие первого класса, желтые или золотые, второго класса и зеленые  третьего класса. В зеленых вагонах неудобно было, неприятно  и  тесновато. Так как билеты стоили, почти в полтора раза дешевле, чем в желтых, в них набивалось много разного простого народу. Лузгали семечки, иногда ссорились, бывали даже драки. Как писал Бунин, «вагон очень душен от разных табачных дымов, в общем, очень едких, хотя и дающих приятное чувство дружной человеческой жизни…» Александр, зная об этом, купил  билеты в вагон  с относительным комфортом, где их  окружала романтика, стук колес и бегущая за окном даль составляющие путешествия по железной дороге. Им принесли чай. Дотошный, разговорчивый пассажир, подошедший к ним, нарушил их идиллию.
- Доброго вам дня хорошие люди. Вы до Читы или как?-  обратился он к ним. - Мы до станции Зилово. Ответил Саша, поглядев на бородатого мужчину средних лет.
-  Какое совпадение,- обрадовался  человек в железнодорожной форме, и спросил:
-Можно с вами чайку отпить? А то скучно ехать глядючи только в окно без разговору. Все одно и то же: тайга, да тайга, а при  хорошей  беседе и путь короче. Александр и Феодора переглянулись, как бы говоря взглядами: «Вот  ведь и побыли одни». Но сколько у них этого «одни» ещё будет, почитай вся жизнь.
Пожалуйста, присаживайтесь, - с милой улыбкой  пригласила пассажира Феодора.
-Ездил вот в Иркутск по казенным делам, продолжал пассажир. Мы с женой недалеко от станции живем. А вы в гости к кому? Я там всех знаю, на станции работаю, догадались пади по одежонке то.
 
-Я в  ваши края  кондуктором направлен после армии, сказал Саша.
- А, ну что же, это хорошо. Это замечательно! Нам работники на железную дорогу нужны. И вы скоро сами убедитесь, чтобы кто бы там ни говорил, а места у нас замечательные. Домов, правда, маловато полторы улицы вдоль реки. Видно было, с какой нежностью он говорил о своем крае. Он сразу расположил к себе Дубовских.
- А жить где будете?
- Пока не знаем, приедем, а там разберемся. Правда, Феодорушка,- сказал он, больше обращаясь к своей жене, чем к пассажиру.
- А чего там разбираться, прямо к нам и давайте.  Мы с  женой вдвоем живем вот и  сдаём комнаты, дом то большой есть, где разгуляться. Недавно только жильцы съехали, построились. И вам ничего искать не надо. Прямо с вокзала и пожалуйте к нам. И по цене договоримся. Цену не заламываем, по божески берем. Ну как договорились? Хозяйка моя- баба покладистая, добрая да учтивая, к квартирантам не лезет. Можете не сомневаться, а лучше жилья и не найдете,-  Уговаривал он пассажиров. Очень уж понравились  ему молодожены. Интеллигентные такие, скромные, сразу видно, что с ними ни хлопот, ни забот не будет, у мужика глаз то наметанный.
 -Да, конечно, мы согласны,- обрадовалась Феодора. 
-Меня Фролом зовут.  Фрол Якимович я, Кузовков. А жену - Ксения Антоновна.
Саша протянул руку и по-армейски отрапортовал.
 – Дубовский Александр Николаевич с супругой Феодорой Ивановной.
- Ну, вот и познакомились, поглаживая бороду произнес Фрол.
 Так нагадано, нежданно у молодой семьи  появились знакомцы в еще не знакомом месте.
 Они ещё долго беседовали о жизни, о богатствах местного края, о железной дороге. У Феодоры, конечно, было время полюбоваться  проплывающей  за окном  красотой,  и мощью таежных, вековых сосен. А поезд все мчался вперед, унося их к новым таежным, ещё только обживающимся потихоньку  местам.

Продолжение следует...